9.
НОЧЬЮ НА КЛАДБИЩЕ НАЙДЕН ОН БЫЛ

Чудовищные события потрясли город Кыштым (север Челябинской области) еще летом 1996-го. И теперь, спустя год, не без робости я вошел в этот город, затерянный в глухомани лесов и уральских предгорий.
Предание гласит, что здешние места еще у древних башкир имели дурную славу по причине залетавших сюда небесных огненных колымаг, которые не раз пленили людей и хапали скот. Не давали спокойно жить и разные горные оборотни, проказы которых запечатлены в известных сказах Павла Бажова*. Потому в свое время башкиры почти за бесценок уступили шайтановы земли заводчику Демидову. Но с приходом индустрии чудес и страхов тут не убавилось. А самый глобальный ужас случился в 1957 году, когда рядом с Кыштымом рванул секретный завод по производству атомного оружия, погубив народу более чем Чернобыль. И кыштымцы заботливо советовали мне, заезжему человеку, не брать с них пример, - не купаться в здешних, ослепительно чистых озерах, не вкушать местные овощи, не целовать местных женщин: «Все отравлено атомом... А что мы? Мы-то привыкши...»
--------------------
* все имена и фамилии в этой странной истории подлинные.

Возможно та ядерная катастрофа имеет прямое отношение к нашему делу, о котором пора уж начать говорить. Итак.
Дом одинокой пятидесятипятилетней гражданки Просвириной Тамары Васильевны стоит на самой окраине поселка Каолиновый в пригороде Кыштыма, - недалеко от старого кладбища, угрюмо поросшего густым лесом. Место, понятно, нерадостное. Однажды ночью во время сильной грозы в доме Тамары Васильевны вдруг погас свет и раздался призывный потусторонний глас, приказавший женщине немедленно пойти на кладбище. Обернувшись в плащ и трижды перекрестившись, Тамара Васильевна шагнула в грохочущий ад ночи, молниями кишащей. Поплутав с керосиновым фонарем среди могил, она вдруг увидела то, за чем пришла - прямо на женщину из густой травы выглядывало огромными выпученными глазами невысокое гномоподобное существо и как бы взывало о помощи. Тамара Васильевна, опять же повинуясь велению свыше, взяла существо на руки и понесла домой.
- Примерно через месяц после этого случая, - рассказывала мне сноха Тамары Васильевны тоже по имени Тамара, - я зашла проведать свою свекровь. Сидим, разговоры ведем, вдруг Тамара Васильевна и говорит: «А у меня тут Алешенька маленький живет». Я не поняла ничего, а она пригласила меня в другую комнату и показывает... Я как поглядела, мне страшно стало: ребенок - не ребенок, животное - не животное, а вот вылитый гуманоид, каких на картинках рисуют. Рост сантиметров сорок. Лоб огромный, а подбородка почти нету. Глазищи большущие, белые и как будто жидкие. Когда он голову на затылок кладет, глаза как бы внутрь проваливаются. Ушей нет. Тело полное и, можно сказать, прозрачно-матовое, как белый экран включенного телевизора. Половых органов нет. И нет даже пупка. Руки и ноги совсем не похожи на человеческие, а вместо пальцев длиннющие когти. Я спрашиваю, - чем ты его кормишь? А она отвечает, - кроме сгущенного молока Алешенька ничего не ест. Мне стало жутко, и я быстро ушла домой.
Вскоре после визита снохи у Тамары Васильевны на почве гуманоида случилось буйное помешательство. Врачи едва изловили ее на улице и отправили в психбольницу. Сноха, потрясенная чередой событий, старалась о виденном не вспоминать и обходила дом свекрови далеко стороной.
Возможно, никто бы и не узнал о странном происшествии, но однажды случилось следующее. Следователь Кыштымского ГУВД капитан Евгений Мокичев завел дело на некого гражданина Нуртдинова, похитившего у государства моток медного провода. Вызвал следователь Нуртдинова на допрос, а после они поехали на Нуртдиновском мотоцикле на место преступления – подозреваемый Нуртдинов за рулем, следователь сзади. Чистосердечно желая отвлечь следователя от грустных дум о преступности, подследственный предложил заехать к нему домой, где он покажет капитану такое, на фоне чего о жалком мотке проволоки интеллигентным людям вообще говорить неэтично. «Что он там еще такое стырил?» - подумал следователь Мокичев и согласился с предложением.
Дома Нуртдинов артистично распахнул холодильник, вытащил колбасу, консервы и торжествующе вынул усохшую гуманоидную мумию, от вида которой капитан действительно сразу забыл о краденой проволоке.
- Это труп инопланетянина, - заговорщически пояснил Нуртдинов.
Следователь Мокичев предполагал, что подобное должно было когда-то случиться, так как он сам наблюдал НЛО над Кыштымом чуть ли не десяток раз, а уж в рассказах очевидцев о инопланетянах таких страстей понаслышался... Недавно один взволнованный гражданин принес в милицию снимок: фотографировал в квартире дочку, а на позитиве помимо ее четко проявились два призрака.
* * *
В регистратуре гостиницы «Малахит» на вопрос о цели командировки я честно ответил: «Поиск трупа инопланетянина». Регистраторша Нина Дмитриевна понимающе на то кивнула и, сознавая серьезность момента, аккуратно записала в графе «цель приезда» - «деловая».
Вечером Нина Дмитриевна Читать далее...

10.
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЖИЗНИ

Драма города Кыштыма порядком блекнет на фоне башкирского дива. И пишу то, поверьте, без всякой усмешки, поскольку речь поведу о вещах самых, что ни на есть трагических. Все имена, даты и места событий здесь, как и в предыдущем рассказе - подлинные.
А началась эта жуткая история 22-го сентября 1988-го года в городе Алма-Ате. В тот роковой день веселая и цветущая девочка Венера четырнадцати с половиной лет, прилежная ученица, дочь уважаемых интеллигентных родителей - Мусы и Халиды Абдурахмановых обычным делом отправилась с подружками в школу. И, как пишут в подобных случаях, казалось бы ничто не предвещало беды..., но на уроке физкультуры, на глазах у всего класса девочка вдруг осела на землю и… умерла...
Причину смерти Венеры при ее здоровом сердце медицина так и не смогла осмыслить. Расписывать горе родителей было бы тяжело, но нельзя обойти вниманием тот факт, что отец Муса смастерил у могилы дочери что-то вроде бытовки и прожил на кладбище с полгода. Алма-атинская пресса рассказывала про то не раз, но, преклоняясь перед его отцовской верностью, должен сказать, что это далеко не самый яркий эпизод в нашей истории, длящейся и по сей день. А получила она (история) свое продолжение уже за две тысячи километров от Алма-Аты - в одной глухой-преглухой деревне Старокуручево, Бакалынского района, республики Башкирии.
Пять часов от Уфы автобусом, и вот я на месте. Первый же деревенский конюх, увидев чужака в моем лице, галантно засмолил самокрутку, кинул спичку в навозную лужу, и с пониманием дела спросил:
- Опять к Венере что ли приехали?
- К ней.
- Эта вон там, за конторой, - указал он перстом в нужную мне сторону и добавил, - все едут и едут.
К дому Венеры я вышел без труда. Калитку открыл ее отец Рашид Асадуллин, потрясающе похожий лицом на начальника всех чеченцев Аслана Масхадова. Неласково оглядев меня, он с раздраженным вздохом спросил:
- Вы очередной уролог? То есть, тьфу, этот... уфолог?
Я представился.
- Это еще хуже, - грустно сказал хозяин, - нас уже уфологи одолели, а вы напишете, паломники поедут, совсем со свету сживут. И так по деревне пройти стало неловко.
В конце концов они с женой Резедой согласились показать свое чадо, но фотографировать запретили напрочь.
Беседа клеилась не сразу - все же предо мной были не звезды эстрады, а простые сельские учителя, совсем не страдающие болезненным самолюбованием. Но постепенно маму Резеду удалось-таки разговорить, и поведала она следующее.
Венера в их семье четвертый ребенок. Родилась 23-го марта 1989-го
года (то есть, по прошествии шести месяцев со дня смерти Венеры из Алма-Аты). Как и полагается любимице семьи, росла веселой и жизнерадостной. Но спустя шесть лет с ребенком стало твориться нечто неладное: Венера становилась все более замкнутая и капризная. Она стала все больше чураться своих домочадцев, а однажды, к большому негодованию отца и слезам мамы вообще заявила, что вы, мол, не мои родители. А, дескать, настоящие родители у нее живут в большом городе в Казахстане...
Дальше - хуже! Как ни старались родители образумить дочку, отвлечь от навязчивых фантазий - бесполезно, - ее «прошлая память» оживала все больше и больше. Она уже точно «вспомнила», что жила в городе Алма-Ате, что у нее были длинные черные косы - гордость той бывшей семьи, еще был у них красный «Москвич», на котором она с алма-атинским папой ездила к маме в больницу, когда та лежала на операции. Еще Венера «вспомнила» страшную историю, как у нее на глазах грузовик сбил девочку из соседнего подъезда, и весь дом переживал большой траур по этому поводу. И еще «вспомнила», что звали ее в той прошлой алма-атинской жизни... Байрам.
- Эта ее навязчивость со временем только усиливалась и становилась для нас все более невыносимой, - рассказывала мама Венеры. - Однажды я спросила, сможет ли она узнать то место, где жила, если, например, окажется в Алма-Ате, и тут же со страхом я поймала себя на мысли, что вот и сама начинаю верить в эту бессмыслицу! На сей вопрос дочка (уже семилетняя), которая нигде не бывала, кроме райцентра, ответила, что Алма-Ата очень большой город, и она вряд ли сможет найти свой дом. Помнит только, что он пятиэтажный, каких в городе очень много, а семья их жила то ли на втором, то ли на третьем этаже.
Так Венера изводила себя "воспоминаниями" все больше и больше. И тогда по совету родственников отчаявшаяся мама написала в газету «Вечерняя Алма-Ата», мол, так и так, наша дочка Венера утверждает, что еще несколько лет назад жила в Алма-Ате и носила имя Байрам. Письмо напечатали. Оно попало на глаза семьи Абдурахмановых, у которых, как уже я сказал в начале, умерла дочь Венера. Но дело в том, что умершая Венера родилась в майский мусульманский праздник Байрам и потому ее в семье действительно чаще так и величали - Байрам.
Те и другие родители осторожно созвонились.
Потом мне показали кассету, на которой Халида - мама умершей Венеры - рассказывала следующее:
- Поначалу рассудок мой отказывался чему-либо верить, но когда та Читать далее...