22.
О, СИБИРЬ! ЗЛАТЫЕ ГОРЫ,
А НА НИХ ЖИРУЮТ ВОРЫ...

Отчаянный клич: «Помоги!» из голодающего Кузбасса, стоящего ныне у последней черты хаоса и каннибализма, вновь заставил нас с Музой Печали вернуться в страждущую Сибирь. И путь наш на сей раз лежал в маленький городок Салаир, затерянный посередь таежной глуши на западной окраине Кемеровской губернии, смыкающейся с Алтаем.
Городок Салаир числом не велик - всего-то о пятнадцати тысяч душ. Среди десятков миллионов лишних людей, лишенных российскими демократами права на радостный труд, это мизерное количество обреченных на безработицу и страдания не терзало бы так глубоко наш разум возмущенный, кабы не тот продукт, который более двухсот лет черпало местное население из неиссякаемых здешних недр, принося державной казне доходы несметные. А продукт этот - золото. Но поскольку нынешнее правительство России отечественное золото за ценный металл не почитает, то и золотари салаирские больше все трудятся вхолостую, не зная кому бы сплавить свои богатства. Конечно, у них по домам этого золота - как у дурака махорки, но просто так желтый металл не продашь - закон за это карает.
С Новокузнецка до Салаира я добирался долго разными рейсовыми автобусами с компанией обычно шумных, но здесь почему-то - немногословных южан. Южане, согласно их собственной легенде, прибыли сюда за тысячи километров, чтобы просто так... отдохнуть, провести несколько дождливых дней в шахтерских санаториях на лоне дремучей местной природы. Я же отправился побродить по городу. Где-то в районе рынка за мной осторожно увязался местный неказистый с виду мужичок в серенькой кепке. Его явно привлек мой чего-то ищущий взгляд. Опытный мужичонка - маленький, юркий и скользкий, как слицень, - то внезапно появлялся предо мной, то быстро исчезал с моих глаз. Наконец пристроился сбоку и, не глядя в мою сторону, тихо спросил:
- Металлом интересуемся?
- Интересуюсь, - ответил я.
- Ты от кого? - озадачил он меня следующим вопросом.
- Я? Я от этого... от Хозяина.
- Жди тут, - приказал мужичонка, указав на скамейку, и шмыгнул в подворотню.
Настроение, признаться, сделалось невеселым, но благо что место здесь достаточно людное, и я решил подождать. Минут через двадцать невдалеке от меня остановился «жигуленок» с южанами. Скоро явился и мужичок.
- Кто у тебя хозяин? - спросил он, стреляя по сторонам глазками из-под кепки.
Стало ясно, что игра обретает опасный оборот, и я честно слукавил, вынув удостоверение, - что-де хозяин наш - главный редактор «Комсомолки», а золотом я интересуюсь для личной надобности.
- Ты чо? Какое золото?! - иступлено вопросил малый и, сделав какой-то знак южанам, метнулся во дворы. Тут же развернулся и вдарил по газам «жигуленок».
Глава администрации города Салаира Трофимов Владимир Константинович на вопрос о золоте честно признал:
- Поворовывают, конечно. Да и как не воровать, - улыбнулся он полным ртом золотых зубов, - когда золотосодержащий концентрат везде под открытым небом горами лежит, ветром раздуваемый, ливнями размываемый. Придет ночью мужик, зачерпнет пару ведер, грамм пятьдесят намоет, кавказцам продаст, глядишь и детишек подкормит, и мать больную подлечит. Государству-то золото не нужно, а добыча продолжается. Склады позабиты этим концентратом. Излишки на улицу - и бульдозером его! И бульдозером! В кучи. Охрану не приставишь - нет денег.
Внешний управляющий салаирским ГОКом (горно-обогатительный комбинат) господин Литвиненко Николай Григорьевич подтвердил то же самое:
- Прут иные от безысходности. Уж куда мы только не писали: и в прокуратуру, и в ФСБ, и в областную милицию. Ну, половили их зимой, дела завели. Да разве всех переловишь, когда все это на земле, под ногами. И трудно людей осуждать, если они годами без зарплаты...
Не успел управляющий закончить мысль, как в кабинет вошел человек и сухо доложил, что в таком-то месте этой ночью опять с тонну концентрата спи... короче, украли. Управляющий лишь криво поморщился, не дав на сей счет никаких указаний.
Начальство - оно не глупое, понимает: бороться с ворами - себе могилу рыть. К концу зимы, когда органы ФСБ обезглавили золотую кавказскую мафию, оставив тем самым трудящихся без всяких средств к существованию, в голодном городе вспыхнул бунт. Народ, вооруженный ломами, вилами и антиправительственными плакатами, оккупировал мэрию и пригрозил градоначальнику Трофимову зверской расправой, взяв последнего в заложники.
- Они грозились поднять меня на вилы! - вспоминает Владимир Константинович кошмары тех дней.
Благо, что мудрый губернатор Аман Тулеев, хладнокровно оценив ситуацию, лично распорядился отправить из голодающего Кемерово в голодающий Салаир под усиленной охраной - в обход Ленинска-Кузнецкого - мешки с мукой из последних неприкосновенных запасов. А во главе обозов Аман Гумирович поставил двух своих наиболее честных и тощих замов, которые доставили провиант в город Читать далее...

21.
В СОЧИ Я ПОМОГАЛ ДВУМ ПОРТНИХАМ
ОТ ВЕЛИКИХ АКТЕРОВ ЗАЧАТЬ...
Много чудного народу повидал я на российских дорогах за долгие времена моих странствий, но таких людей, как портнихи Света и Таня из Запорожья еще не встречал. Я так подозреваю, что мой писательский Бог специально сталкивает меня со столь дивными личностями, дабы насытить труды мои более яркой палитрой людских характеров.
А довелось познакомиться мне со Светой и Таней в городе Сочи у подмостков российского «Кинотавра», куда вышеозначенные подружки приехали с простой идеей - забеременеть от великих актеров. Если повезет, то от Никиты Михалкова, а на худой конец - от Александра Абдулова. Мне в этом деле отводилась роль сводника. Но обо всем по порядку.
Сам-то я забрел в город Сочи без всяких особых намерений: отдохнуть да винца испить. Иду по знойному пляжу в трусах полосатых, по сторонам поглядываю, баб ядреных глазами щупаю, и вдруг - что такое?! Пред хотелем «Жемчужина» кусочек пляжа мощными звериными решетками перегорожен. А внутри того загона натуральные артисты с актрисами почти нагишом похаживают, поцелуйчиками обмениваются да коктейли через соломку потягивают. Снаружи народ толпится, неистовствует, на артистов пальцами показывает, фотоаппаратами щелкает, но артисты на людей даже в полглаза не смотрят. Так уж устали они от этой публики.
Ну я, как человек бывалый, стражу перехитрил и проник в компанию актеров, чтобы с близкого расстояния полюбопытствовать за их повадками. Веселая штука - жизнь! Пока я стоял по ту сторону решетки, смешавшись с простым народом, никто на меня внимания не обращал. Теперь же, стоило мне с артистического пляжа бросить напыщенно равнодушный взгляд в сторону масс, как девушки начинали повизгивать и делать ручкой. А как только я небрежной походкой подошел к решетке, десятки просящих рук потянулись ко мне за автографом.
Солнце село за горизонт, и артистическая тусовка стала все больше отвязываться. Столы ломились от яств. Вино и водка лились рекой. Цыгане пели здравницы то одной, то другой знаменитости. Десятки лакеев шустро шныряли с подносами промеж шумных компаний. Только я сидел одиноко за маленьким столиком, потягивая кагор и откровенно положив глаз на одну из моих любимых актрис Елену Кореневу (медсестра Людочка из фильма «Покровские ворота»). Едва я почал вторую бутылку, как ко мне из темноты подошли двое:
- Служба безопасности, - представились они, - ваши документы.
У меня не было желания объясняться со стражей порядка, и дело перешло в настоящий скандал. Ребята уже схватились за кобуры, но в этот момент словно из-под земли вырос мой давний приятель еще по «Комсомолке», а ныне известный драматург Петр Кузьменко. На его груди был приколот знак большого начальника «Кинотавра». Стража откланялась.
Как позже выяснилось, Леночка Коренева, поймав на себе мой влюбленный взгляд, ошибочно приняла меня за маньяка и незаметно передала сигнал бедствия куда следует. Теперь же, когда Петр Кузьменко внес в дело полную ясность, мы выпили с Корневой на брудершафт и обменялись домашними телефонами. Она предложила продолжить наше знакомство в Москве, а сидевший рядом с Леночкой ее муж страстно поддержал эту идею.
С этого момента у меня началось горячее братание с великими артистами и даже с актрисами. Отметить надобно - любят они это дело. Особенно мужики. Один очень известный режиссер прямо впадал в художественный экстаз:
- Коля, я не педераст, но есть в тебе что-то такое, знаешь, мужицкое, ух! Разреши я тебя поцелую! А хочешь, роль под тебя в кино сделаем?
Насилу отбился.
На другой день я уже был на короткой ноге со многими знаменитостями, но не чурался и народного внимания. Девушки из Запорожья Света и Таня почуяли во мне своего человека и отчаянно призвали с той стороны клетки на сокровенный разговор. Мы устроились в тенечке, стали знакомиться. Обоим девушкам лет по двадцать пять. Света была замужем, имеет ребенка. Татьяна замуж еще не ходила. Жизнь у них в Запорожье безрадостная и суровая, как в Заполярье, но кормят нормально. В подтвержденье тому девушки щедро повынимали из большой сумы свои домашние харчи: самогон, чесночную колбасу, сало, зеленый лук, вареные яйца, пирожки, коврижки и прочее. Сами они не испили ни грамма, так как прибыли в Сочи с очень серьезным намереньем, меня же потчевали от души. В своих запорожских мужиков девушки давно не верят, так как те сплошь пьяницы, бабники да и вообще - некультурные. Словом, решили Света и Таня, что муж это не первая единица в семье. А главное - родить качественного талантливого ребенка, который бы, повзрослев, стал великим и знаменитым. А от кого великого ребенка родить? Не от шофера же или электрика. От электрика и родится электрик. А вот если от знаменитого артиста кино... тогда можно надеяться на хорошую перспективу!
Подрастет, значит, дитятя и спросит: «А кто есть мой папа?». Тут мама Таня, аль мама Света ему и ответит: «А вот он на экране который и есть твой Читать далее...

11.
В ПОИСКАХ РУССКОГО ЛЕШЕГО

От незнания Истины прозябают люди в потемках. Но тщатся ученые вывести человечество из невежества, изводя порою себя до умо- и плотоистощения в опаснейших экспедициях, и за это вот преклоняюсь я пред научным миром!

Приключилось и мне в запоздало теплый октябрь 1997 года с двумя тихо помешанными московскими академиками шагать по следу Снежного человека дремучими вятскими лесами, любуясь багрово-желтым пожарищем уходящей осени. В это благодатное время маньяк-комар уж вовсе не донимает, а природа под последним теплом отпылавшего солнца особенно остро источает пряно-горьковатый дух земных благовоний и являет глазу такие сказочные красоты, что вдруг начинаешь раздумывать о Высоком и с удивлением понимаешь: Бог, перво-наперво, - классный художник!
Я делюсь этой мыслью с товарищами, но она вовсе не пронзает моих спутников. Мозг ученого человека, как и мозг ученой собаки, реагирует на конкретные раздражители, в данном случае - на реликтового гуманоида.
Мы шагаем по тем местам, где одна местная бабка еще в смутные Горбачевские времена набрела на лешачий труп трехметровой длинны и взбунтовала той смелой вестью обостренные академические умы столичных "ньютонов". Для моих товарищей это не первый поход. Ни саму бабку, ни гуманоида, ни его мощных мощей ученые никогда не видели, но однажды им неслыханно повезло - нашли целую кучу свежего дерьма гуманойдиного (это было ясно по массе!) и рядом клок рыжих волос. Теперь те российские реликвии стоимостью в миллионы долларов! - по оценке владельцев, разумеется - бережно хранятся дома у одного из гуманойдоведов и показываются по большим праздникам особо почетным гостям.
Вчерашнюю холодную ночь мы провели в засаде у лешачьих болот, где, по словам местных, этих леших видимо-невидимо! Но нам опять чертовски не повезло. На предстоящую ночь я решил закосить от этого мероприятия. В трех километрах по речке некая деревенька Быстрица, предложил товарищам - пусть они пасут гуманоида, а я пойду в ту деревню черпать о нем новые доказательства. Договорились.
Быстрица оказалась союзом отмирающих и далеко разбросанных по округе деревенек. Нашел колхозного председателя, представился, как есть и спросил о ночлеге. Председатель глубоко задумался:
- Дык, есть тут у нас на отшибе общежитие для доярок, дык туда буди... Правда, бригадирша там у них, Клава... - как-то неуверенно покрутил пятерней председатель, - экая баба, хе-хе, с закидонами...
Общежитие для доярок, полукирпичный короб, видать по всему, стоит еще со времен барокко, но возводил его явно не Растрелли. Одна стена, падающая наружу, подперта снаружи же мощными бревнами, стена другая, падающая вовнутрь, вполне разумно подперта бревнами изнутри. Часть окон «остеклена» фанерой, рядом с общагой мощная двухместная уборная, сколоченная из грубых досок.
- Клава! - крикнул председатель.
Через пару минут на крыльце, подопнув большим кирзовым сапогом курицу, появилась ядреная молодая баба, штангистского телосложения в серых мужских брюках, крепко обтягивающих мощные бедра. В руке она держала большую погрызенную морковку и лениво ей хрумкала. Я и сам немалого роста, но вынужден был смотреть на Клаву снизу вверх.
- Вот, значит, Клава, - кивнул на меня председатель, - корреспондент из Москвы тут у нас приблудился, так переночевать бы ему, это...
- Приблядился, - передразнила Клава. - Ты, Василич, знаешь - мы мужиков не любим.
- Это корреспондент, - еще раз уточнил председатель.
Я было полез за документом, но Клава сделала жест рукой:
- Не надо, оно и по роже видно, что корреспондент. У девок перекантуеша, там есть одна койка свободная.
Председатель мне похотливо подморгнул, и мы отправились с Клавой в апартаменты.
В небольшой и достаточно захламленной комнате царил веселый девичий кавардак. Доярки - их было четверо - собирались в баню. Обстановка не пестрила излишеством: пять коек, стол, несколько стульев, тумбочек, старомодный посудный сервант, старый черно-белый телевизор. Девчонки при моем появлении замерли с любопытством. Клава вкратце объяснила им суть дела и без лишних церемоний указала на койку в углу:
- Вот здесь.
- Не помешаю? - обратился я как бы ко всем.
- Интеллигенция, - с легкой тенью брезгливости ответила за всех Клава.
- Мужик в доме - это хорошо, - заговорила одна из доярок, - но куда я, например, после бани трусы повешу сушить? Оно ж не удобно как-то...
- На рога своему Борьке повесишь, - в миг предложила Клава.
Девчонки дружно загоготали, у Клавы же на каменном лице не дрогнул ни один мускул.
- А может вы в баню с нами с дороги-то? - игриво предложили доярочки.
Я сразу согласился, сделав вид, что не понял юмора.
- А не боязно с четырьмя-то?
Так слово за слово, не желая уступать друг другу в этом щекотливом вопросе, мы и отправились впятером на помывку. Клава только цинично хмыкнула в след. Я спросил: почему она не пошла с нами? Девчонки ответили:
- Мужиков не любит.
Колхозная баня, в отличии от общежития, гляделась не столь пугающе. Приличный помывочный зал и, Читать далее...

Б Е С Ы

Ненастным декабрьским днем прибыл я в Троице-Сергиев монастырь, что в подмосковном Сергиевом Посаде и, осенясь на златые купола, поведал отцам иеромонахам Клименту, Филиппу, а так же их собратьям истории, от которых священники дружно крестились, а после окропили келию и рассказчика (то бишь, меня) святой водой.
Что касаемо историй, то первую из них рассказала мне в тайне коллега моя журналистка, назовем ее, например, Татьяной. Так вот, у Татьяны есть родственница по мужу, женщина средних лет, которая с детства страдает расстройством психики. С ней один-два раза в год случаются истерические припадки: она бьется в истошном крике, ревет страшным голосом, проклиная всех и вся с пеной у рта. Через час, выбившись из сил, лишь тихо плачет. После на месяц впадает в депрессию и виновато просит у всех прощения. Во все другие времена женщина ничем не отличается от нормальных людей.
И вот прошлым летом наша Татьяна сидела вечером на кухне с той дамой. Они пили чай и толковали о своем женском.
- Вдруг, - рассказывала Татьяна, - я увидела, как у нее прямо как бы из оголенного плеча, из тела, вылезает наружу некий крысоподобный зверек. Он так выполз и сидит у нее на руке между плечом и локтем! Но самое поразительное - родственница ничего не замечает, она так энергично и весело что-то рассказывает, а меня просто охватило оцепенение. Я-то прекрасно вижу в двух метрах от себя эту крысу. Сказать ничего не могу, а только пальцем показываю, мол, что это?! Тут она голову повернула, лицо у ней исказилось ужасом, крыса в тот же миг как будто снова в нее вошла, исчезла... а у родственницы очередной припадок истерики. Я потом докторам пояснила, как дело было, но они к этому отнеслись - никак, равнодушно, вроде бы мне самой со страху почудилось. Но я же все ясно видела еще до ее приступа!
Другой случай поведал пациент челябинской психбольницы, куда случилось мне заглянуть однажды по делам репортерским.
- Они стали являться ко мне на пятом десятке моих лет, - рассказывал тихий сухощавый старичок, бывший геолог. – Бывало, лежишь ночью и вдруг они вдвоем, втроем как на тебя прыгнут! Придавят так, что ни рукой, ни ногой не шевельнешь. Только чувствуешь, как они со смехом из тебя энергию выпивают. После этого долго себя собрать не можешь. Уж двадцать лет эти рыжие, лохматые, на собак похожие пасут и доят меня, как корову. Я их прошу, отстаньте же, Бога ради! А они только смеются: мол, нам тоже кушать охота!
* * *
В известной больнице имени П. П. Кащенко профессора от психиатрии ни в какую бесовщину не верят и приведенные случаи объяснили мне по научному просто: «...обычное функциональное изменение психики с нарушением отражения реальности и поведения. Причины разные: психическая травма, алкоголизм, наследственное и т. д., и т. д.»
У православной церкви подход в корне иной. Отцы Климент и Филипп рассуждали так.
- Любая болезнь, в том числе и душевная, аки горе, ущерб и муки - есть промысел Божий, и принимать их должно с благодарностью. Потому как часто лишь через горе, лишения и болезни начинает понимать человек жизни смысл и ощущать связь с Богом. Насколько нет в человеке веры, настолько и позволяет Господь бесам войти в человека. Потому бесноватость чаще бывает скрытая, о которой и сам одержимый не волен знать. Пожалуй, в любой старой церкви вам могут поведать случаи, когда в главный момент служения - на причащении, херувимской песне или при выносе святых даров с кем-то из прихожан случалась бесноватость: истерика, вывертывание тела, ругательства не своим голосом. Бесы очень страдают от христианских обрядов. Мы однажды дежурили у мощей преподобного Сергия. Вдруг... что такое?! Лает собака! Откуда пес в храме?! ...Глянь, то прилично одетая женщина оцепеневши стоит, а из ее чрева жуткий собачий лай. Но приложилась она к мощам, и лай прекратился. А было, что другая женщина хотела поцеловать крест, но тут ее как начало всю выламывать, назад отбрасывать. А она не сдается, упирается и кричит: «все равно дойду!» И дошла, и поцеловала, тут же мытарство прекратилось. Изгнание бесов из человека - ОТЧИТКА - чин очень сложный и не безопасный для самого священника, если он недостаточно силен и чист перед Господом. Ныне отчитка проводится практически только в нашей лавре и возможно где-то еще в двух-трех местах, не более. У нас проводит игумен отец Герман. Повидать отца Германа очень сложно, так как его всюду преследуют толпы страждущих. Мы лично не были на отчитке, но знаем, что это долгое чтение особых молитв с призывом к сатане «изыди в бездну!» В одержимом могут сидеть не один, и не два, а много и очень много бесов. В момент молитвы сам одержимый испытывает жуткие муки, а бесы кричат и ругаются разными голосами, угрожают священнику. Если их удается изгнать, они могут выходить и дымом изо рта, и выползать из тела змеями.
- А как-то можно изначально оградить себя от бесовской напасти? - спросил я.
- Постом и молитвой, - посоветовали отцы, - воздержанием от утех и обильной пищи. А коли уж бес Читать далее...

13.

ОКОЛЕВ ОТ ЛЮТОГО МОРОЗА,
Я ПОДАЛСЯ В ЗНОЙНЫЙ КИСЛОВОДСК

Будучи человеком бездельным, подобно мэру, аль губернатору, решил я предаться курортной жизни, вдалеке от московской зимней стужи, дабы насладиться покоем и раздумьем о Вечности. С этой благостной целью и очутился в городе Кисловодске.
Зам главврача кисловодских курортов Лебедева Вера Антоновна, приятной души и наружности женщина, видно, расценив мою склонность к писательству, как диагноз, предложила отдохнуть за бесплатно (из уважения к прессе) в неврологическом санатории имени Г.К. Орджоникидзе, в шикарной палате с коврами, видеодвойкой и холодильником.
Раньше здесь на халяву чинили здоровье актеры, писатели, партийные активисты. Ныне же большинство писателей умирают в народных больницах, не в силах оплатить санаторские палаты по цене 15 000 - 20 000 рублей* за три недели. Потому-то из 500 санаторских коек заняты только лишь 25 - богатыми неврастениками - владельцами палаток да водочными воротилами. Это не разрешимая для меня загадка российского бизнеса, которую я называю про себя синдромом вокзального таксиста. Наш таксист будет стоять полдня в ожидании очень щедрого ездока, в то время как мог бы заработать куда больше, покрутившись за нормальные деньги.
--------------------
*15 000 рублей после деноминации с января 1998 года равнялись примерно $ 2 500.

Кисловодск ни какой-нибудь не пригодный для жизни Ленинск-Кузнецкий, откуда который месяц уже идут на меня жалобы в Кремль и в редакцию о якобы некачественном освещении мною сего населенного пункта. Кисловодск специально создан Всевышним для исцеления россиян. Но из-за жадности здешних курортоводов россияне вынуждены отдыхать за дешево за границей. А теплый зеленый город с бесплатным нарзаном позабыт, позаброшен, и тысячи кисловодских медиков едва ныне сводят, извините за вульгарное выражение - концы с концами.
В медицине у нас много необъяснимого. В какой бы российский город я ни забрел, - везде натыкаюсь на объявления: «Известный целитель и экстрасенс высшей международной категории (такой-то) лечит от всех болезней..., снимает..., наставляет..., привораживает... , ну и т. д. Кисловодск не исключение: «Русская Ванга - СЕРГЕЕВА Александра Яковлевна - экстрасенс международного класса. Предсказывает прошлое и будущее, удлиняет конечности...»
Ух, ты! Ну ладно бы там в Чите или каком-нибудь Ленинск-Кузнецке, куда может приехать кто попало и объявить себя врачевателем, но чтобы в культурном городе Кисловодске, где тысячи своих медицинских светил изнывают от безработицы...? Тут надо действительно либо быть Мастером, либо несусветным нахалом. И пошел я знакомиться с Вангой-2. Александра Яковлевна принимала в дешевеньком номерке пансионата с щемящим названием - "Родина".
- Вижу, вы ко мне, вы - журналист, - с ходу сказала прорицательница.
От этой угадки я вовсе не ошалел, так как еще утром представился ее дочери, пока «русская Ванга» отсутствовала.
- Что еще вы обо мне скажете?
- Давайте я предскажу ваше будущее, - запросто предложила провидица.
- Нет-нет, только прошлое, - попросил я.
Эта задача почему-то оказалась для нее куда сложнее, чем сказ о будущем?
- Тогда нам надо пообщаться часа два, пока моя аура не войдет в поле вашей ауры, - объяснила экстрасенс высшей международной категории.
Здесь же сидела местная дама, и Александра Яковлевна заочно лечила от менингита ее внучку.
- Все болезни от мозга, - объяснила целительница, - а потому я убираю у больного из мозгов пораженные тела и перекачиваю на их место частицы мозга от здорового родственника.
При этом целительница вскрыла черепную коробку у пациентки-бабушки и стала перекачивать ее серое вещество внучке. Но не пугайтесь, - трепанация проходила без ножа и зубила, как-то там посредством тончайших мыслительных материй.
- Чувствуете, как ваше вещество перетекает в голову внучки?! - вопрошала экстрасенс пациентку.
И та, поеживаясь от страха, признавалась ей:
- Да, как бы что-то в голове под черепом зашевелилось.
Экстрасенс победно поглядывала на меня, довольная успехом.
За дверью собралась очередь на трепанацию черепов, а я тем временем изучал статьи о Сергеевой из разных газет: «...Чудо, сотворенное Сергеевой на Международном конгрессе целителей в Болгарии, снятое на пленку, не поддается никакому объяснению! Прямо на сцену Сергеевой привезли в инвалидной коляске ребенка, пораженного детским церебральным параличом. Сама Сергеева вспоминает: «Он был таким беспомощным, что больше всего на свете мне захотелось ему помочь. И я, призвав на помощь Бога и все свои силы, начала работать...». Зал затих, а скоро взорвался овациями - ребенок встал из коляски и, уверенно ступая, пошел по залу...».
Не работай я сам в газете, наверное, пал бы пред ней на оба колена!
Прошло два часа.
- Не пора ли соединить наши ауры? - напомнил я Александре Яковлевне.
- Вы любите розы, - вдруг сказала мне ясновидящая, чем очень-таки удивила. И с какого рожна мне любить эти розы?
- Скорей кактусы, - честно признался я.
- У вас много Читать далее...

14.

ПРОДЖОЛЖАЮ ЖУТКИЙ СКАЗ Я ПРО СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ

февраль 1998г.
"И зачем было судьбе кинуть меня в
мирный круг честных контрабандистов?"
Михаил ЛЕРМОНТОВ "Герой нашего времени"

Через дыры на кавказских границах хлынул в Россию поток контрабандного спирта самого гадкого качества. Отраву ту алчные тати разбавляют водой по грязным крысиным подвалам и выдают за водку. А так как народ российский от невежества хлещет много и что попало - лишь бы дешево и паршиво - уж несметное число мужиков, баб и детишек скончались от той потравы в страшных судорогах. Потому то вожди задумались и написали указ: контрабандный спирт в Россию больше не пропускать! А коли пойдут на прорыв, бить их с гранатометов!
И теперь спиртовозы месяцами стоят у закрытых пограничных ворот. Газеты кричат о страшных убытках спиртовых воротил, а машины стоят и чего-то ждут? Чего? Дабы осмыслить сей антирыночный факт, отправился я на место - в Северную Осетию - Аланию.
* * *
Недавно случилось здесь еще одно диво - свободные выборы местного президента. Казалось бы: Северный Кавказ и свободные выборы - столь же нелепо звучит, как: белый негр, черное молоко, честный ревизор... И все же свободные выборы в Осетии совершились. Прозревшее население свергло голосованием вождя своего Галазова и назначило нового - Александра Дзасохова.
В утлом автобусе от Пятигорска до Владикавказа народ отмечал это радостное событие тостами и гортанным ликованием.
- А чем же так люб вам этот Дзасохов? - спросил я разгулявшихся горцев.
- Дзасохов - человек честный! А честный человек - он и в Африке человек! Так выпьем же за всех честных людей во главе с Дзасоховым! - отвечали горцы.
- Откуда вы знаете, что он честный?
- Да ты чо?! Он же в самой Москве работал!
Ну, супротив такого аргумента, разумеется, не поспоришь.
В предвыборную кампанию Александр Дзасохов обратился прямо по телевизору ко всем своим кровным родственникам и наотмашь предупредил их с экрана, что хоть они и родственники, но у которых таланта к руководству нету, - пусть в случае победы Дзасохова на посты и должности не надеются!
Избиратели ликовали. Правда, трудно представить, чтобы в столь достойнейшем президентском роду да отыскались бездарные к руководству люди?
- А зачем вообще честному человеку идти в президенты? – спросил я уж лично нового президента. И отвечал Александр Сергеевич так:
- В президенты я пошел не корысти ради, а чтобы в трудный момент помочь своему народу. Даже когда я был членом Политбюро ЦК КПСС - никто не мог про меня сказать, что вот этот черт полосатый под себя гребет или увлекается соблазнами жизни!
Вся биография президента прошла в напряженной борьбе за народное счастье. Даже о годах студенческих, танцах-шманцах, - президент рассказал такую историю.
- Учился я здесь в горном институте, комсоргом был. Шпана свирепствовала, особенно против нас студентов. Милиция с ними не совладала. Как-то в очередной раз паренька нашего побили, ограбили. Я тогда собрал актив и предложил организовать в городском саду танцы. Шпана на то дело, конечно, откликнулась. Ну а мы подготовились и после танцев так их разделали, что иных с поломанными ребрами увезли. После в городе стало тихо. Но в числе побитых оказалось несколько начальственных сынков. Завели дело, и меня, как зачинщика, хотели в тюрьму посадить. Тогда наши студенты в Москву поехали, прямо к товарищу Ворошилову. Объяснили они Клименту Ефремовичу, как дело было. Ворошилов снял трубку, позвонил руководству республики… и все кончилось тем, что меня вместо тюрьмы наградили именными часами!
* * *
Пограничный пункт «Верхний Ларс» - место мрачное. Напоминает въезд на свалку: покореженные шлагбаумы, скрипят покосившиеся ворота, чадит едким дымом автомобильная шина, у которой греются прокопченные бойцы-пограничники.
- Здесь стоять не советую, - подошел ко мне лейтенант-пограничник, - ингушские партизаны вон с той горы то и дело постреливают. - Он ткнул пальцем в изрешеченный пулями навес. - Недавно таможенника прямо на этом месте убили, вот где вы стоите.
Погранпост в Верхнем Ларсе построен на дне глубокого ущелья. О более притягательной мишени бандитам нельзя и мечтать.
- Снизу не разберешь, откуда они стреляют, - говорят пограничники, - мы лупим в ответ по вершинам гор, как пальцем в небо, а они обстреляют и за перевал.
Почти картонная будка начальника таможенного поста Валерия Гокоева стоит на самом пристрелянном ингушами месте. Сам Валерий Мухтарович, презрев всякий страх, сидит затылком аккурат к ингушской горе. Свежие дырки за его спиной заклеены таможенными инструкциями. Я слыхал, что осетины люди отчаянные, но не до такого же безрассудства!
- Правда, Валерий Мухтарович, что у вас тут недавно таможенника убили?
- Правда. Циноев Битроз Борисович. Хороший таможенник был! И вот свежая бумага из ФСБ, - он вынул слегка помятый особо секретный документ, - сообщают, что со дня на день, с минуты на минуту нас должны опять обстрелять с той горы ПТУРСами, ракетами значит. Но ракетами нас уже в июле били, так что дело Читать далее...

15.

ПОГЛЯДЕЛ Я НА ЭТОТ ИЗРАИЛЬ
С ТИХИМ СЧАСТЬЕМ, ЧТО Я НЕ ЕВРЕЙ…

К евреям я питаю интерес особый, и вот почему. В моей родной вятской деревне Варсеги евреев испокон веков не было, и о наличии таковых я долгое время даже не подозревал. Но когда неопытным юношей приехал в Москву, произошел у меня на глазах такой любопытный случай. В старых вагонах метро боковины диванов имели большую прореху между подлокотником и металлической дужкой, огибающей подлокотник сверху. А место у боковины - любимый уголок для стоячего пассажира. Но так как означенная прореха находилась аккурат на уровне пассажирского зада, то стоячий товарищ нередко клал свои ягодицы прямо на плечо сидящего у подлокотника ездока. Так вот, еду я однажды в метро и вижу, как некий небритый тип встал задом к боковине и одновременно сел на плечо одной нервной гражданочки. Его неопрятный вид и рыхлые ягодицы вовсе не вызвали у дамы романтического томления, и промеж ними разразился смачный скандал, приятно скрасивший всем скуку подземной дороги. В этот момент один суетливый старичок с горящим взором легонько толкнул меня в бок и сказал:
- Вот гляди, молодой человек, гляди - какую специальную дыру в диване евреи придумали, чтобы русский народ перессорить! Тут уж явно не один ихний институт голову ломал. Им за такое вредительство сразу Нобелевскую дают!
Старичковская мысль показалась мне любопытной, и позже, рассматривая под ее углом различные антирусские конструкции, я приходил к выводу, что у нас практически все - от телевизора «Радуга» до коммунальных квартир и даже Госдумы - изобретено их братом. Но где же набрать столько евреев, чтобы списать на них весь бардак от Приморья до Балтики? Коль верить антисемитской прессе - то в России большинство иудеев-вредителей скрываются под личиной русских. И якобы еврей даже не национальность, а образ мыслей и поведения! Выходит по логике – все наши Ивановы-Петровы, что производят вредный товар, воруют и… прочее – есть истинные евреи? А коль так, то в России процент евреев куда весомей, чем даже в Израиле?!
Дабы что-то понять в еврейском вопросе, отправился я к ним на родину.
Первый еврей, который заключил меня в объятия в тель-авивском аэропорту, был Илья Григорьевич Гричер. Много лет отработал он в Москве в "Комсомольской правде", но в начале девяностых, случайно смытый бурным потоком эмиграции, был выплеснут сюда - на Землю обетованную. Работая фотокором в «Комсомолке», этот здоровенный старик - бурбон и матерщинник - не отличался сентиментальностью, и теперь видеть слезы в его глазах было крайне для меня удивительно.
- Все, Коля, есть у меня в Израиле, живу хорошо, а вот не могу полюбить эту страну, хоть ты тресни! Ты про меня всю правду пиши, ничего не скрывай!
Молодая жена Гричера - Валентина - ведет машину и горячо поддерживает разговор:
- Если про тебя, Гричер, написать всю правду, нас выпрут отсюда в двадцать четыре часа за твой антисемитизм.
- А может я этого и хочу! Здесь все этого хотят, только сказать боятся!
В маленьком городке Натанья, где сыскал приют наш Гричер, русская речь слышится чуть ли не на каждом шагу. Заходим с Григорьевичем в какую-то посредническую русскую контору. Гричер, нежно побратавшись с соплеменниками и скушав кофе с булочкой, вдруг закатил грандиозный скандал:
- Ты, Боря, в России кем был?
- Ну, ты же знаешь, в Тольятти начальником по сбыту, больше сорока тысяч человек в подчинении…
- А здесь ты кто? Помощник мальчика-спекулянта! Объявления по столбам клеишь, людей дуришь! Чего ты сюда приехал?!
- А ты, Гричер, чего приехал?!
- Я честно живу, а вы все мошенники!
Далее пошли смачные выражения, и я насилу выдавил мощное, кричащее тело Гричера за дверь от греха подальше.
Разгромив по дороге еще пару русских контор по тому же сценарию - сначала халявный кофе с булочкой, затем трехэтажный скандал, - Гричер привел меня в собачью парикмахерскую. На большом алюминиевом, вроде анатомического, столе стоял наполовину остриженный белый пудель, раскоряченный всевозможными привязками к лапам и дрожащий от ужаса. Миловидная девушка лет тридцати пяти мастерски кромсала животное овечьими ножницами и утешала по-русски щупленькую старушенцию - мамочку пуделя - как последняя себя именовала - не менее мучимую процедурой, чем само животное.
- Не бойся, мой Мосичка, твоя мамочка рядом, - причитала старушка, - мамочка не позволит обидеть Мосичку.
Услышав громогласный рык Гричера, пудель мгновенно описался, а старушка прикусила язык.
- Ляля Лештан! - представил мне Гричер парикмахершу. Любовь моя, понимаешь! В России человеком была, а здесь... сам видишь... Я тоже у нее стригусь из экономии. Потому все Лялино тело, старик, покусано догами, пинчерами и мною - Гричером. Ха! Ха! Ха! Ха!

БЕНЯ И КГБ

Ляля с Гричером весело обменялись парой смачных матюжков, и девушка пригласила нас вечерком на ужин. Далее на нашем пути лежал начальник русской пресс-службы при президенте Израиля Беня (Бени - в ивритской транскрипции) Брискин. Беня - коренной москвич и неплохой Читать далее...

16.
Я НЕ СВЯТОЙ, Я БЛИЗОК БЫЛ С НАРОДОМ...

«Зациклился, ты, Варсегов, на мэрах да губернаторах,
а нет, чтобы простой народ осветить... Или жизнь низов
тебя уж и вовсе не интересует?»
Сергей Бедняков, Самара. Из письма страннику.

Внимая воле низов, отправился я намедни в самую что ни на есть нашу глубинку - в маленький русский городок Валдай.
Еще в автобусе от станции Бологое подсел ко мне невысокий, подзатрепанный мужичонка, прямо как со страниц «Царь-рыбы» - с тонким запахом свинофермы и перегара. Развернувши газету с брачными объявлениями, стал он цинично прицокивать щербатым ртом и громко бурчать, явно желая привлечь мое равнодушное внимание. Наконец, не выдержал, повернулся ко мне щетинистой харей и тыкнул черным пальцем в газетные строки:
- Нет, ты понял, да! «...молодая, симпатичная, интеллигентная, о/в. гуманитарное...» Что такое гуманитарное?
- Понятия не имею, - не захотел я поддерживать разговор.
- В конторе наверно сидит? - подсказало мужичонке его чутье. - Ну да ладно, дальше смотри, чо пишет: «сыну восемь лет. Познакомится исключительно для создания семьи с серьезным мужчиной без вредных привычек...». Это как понимать?! Это она хочет, чтобы я ради ее выпивать бросил, курить бросил?! Да кто она такая, чтобы мне сразу условия ставить?! А дальше-то во: «...буду верной женой и хорошей хозяйкой». А если она такая хорошая, чо же ее раньше-то никто не подобрал?! Волочилась поди с кем попало, ребенка нагуляла незнамо от кого, а теперь ей хорошего мужика подавай! В конторе ей сто рублей платят, жрать нечего, вот и захотела к мужику примазаться. А у меня в деревне картошки полон погреб, курицы свои, в ноябре поросенка с братаном заколол, семь пудов чистого мяса, до осени хватит. Так чо я теперь ее вместе с оболтусом кормить должен? Да пошла она на...! Я таким вообще не отвечаю... - и он нервно скомкал газету. - Стерва!
- Ты чо разошелся? - отозвались на гнев моего соседа бабы на заднем сидении. - На хер-то ты ей нужен, она в городе себе мужика получше найдет!
- Щас! Нашла! - отвечал мужичок. - Нынче в городе работы нет, денег не платят! А бабы хитрые, объявления пишут. Я зимой написал одной, сразу приехала, с неделю у меня жила, сколько мяса слопала! А потом с фермы прихожу - ее и след простыл. Еще и курицу сперла!
- От толкового мужика не сбежала бы, - ехидно заметили бабы. – ты, наверно, и не умеешь ни чо! Приезжай к нам в Починок на курсы, мы тебя кое-чему обучим, ха-ха! Поросенка только с собой прихвати!
- А на кой вы сдались, дуры деревенские, мне в городе за ведро картошки нынче любая культурная даст!
Дальше пошел совсем непристойный диспут.
* * *
Расписывать облик города Валдая занятие малоприятное. Он, как и всякий российский историко-культурный центр вне пределов Садового кольца, являет собой ужас и пугало для туристов. Теплое дуновение весны уж растопило холерные помойки, пешеходы раскорячено форсируют огромные лужи, всюду слышится пьяный мат. Но если уж честно, то против Грозного и Ленинска-Кузнецкого Валдай не более чем детская страшилка из фильмов Хичкока.
Прямо на дверях гостиницы «Валдай» до боли привычная афиша: «Не живите во тьме - узнайте свою судьбу! Парапсихолог, самобытная гадалка, свидетельство N 1997, лицензия N 155 ЛЮДМИЛА БОРИСОВНА (фамилия не указана, - Н.В.) - поможет Вам излечить душевные раны... снятие порчи, помощь деловым людям...».
Самобытная гадалка Людмила Борисовна наезжает сюда не впервой. Однажды гостиничная буфетчица Валя, не пожелавшая жить во тьме, явилась к параколдунье для снятия порчи, и дело едва не закончилось инфарктом. Гадалка раскинула карты, пошепталась с бесовской силой и скорбно вещала Вале, что видится ей черный гроб рядом с ликом Валиного дитяти... После ошарашенная буфетчица бегала весь день занимала деньги на оберег, который предложила гадалка, дабы отвести беду. Поглядели на Валю остальные сотрудницы и здраво предпочли: лучше жить во тьме, чем узнать от гадалки о страшном грядущем. Зато прочие прихожане, посетившие парапсихолога Людмилу Борисовну, не раз пережили Валино потрясение.
Сам-то я, правда, не стал дожидаться гадалкиного приезда. Да и какой мне толк потешаться в который уж раз над очередной мошенницей и ее глупыми жертвами? При нынешней бестолковой власти на местах и выше - у нас всякому прохиндею «поле чудес» непаханое. Некому защитить от параналетчицы простодушных валдайцев. К тому же глава районный на месяц в Америку укатил, - по программе обмена опытом.
Какой такой опыт передаст мэр Валдая американцам - мне и представить страшно, - если в его районном хозяйстве даже последняя птицефабрика обанкротилась. А может, его наши специально заслали в США с целью подрыва тамошней экономики?

БЕЗ ЕДЫ, БЕЗ ДЕНЕГ, БЕЗ ОРГАЗМА...
Народная жизнь на Валдае напрочь загублена социальными опытами, что наглядно отражает назаборная надпись «демократы - козлы!». Зашел на одно издыхающее предприятие «Юпитер». Раньше здесь ковали объективы для советских фотокамер да прочую тонкую оптику, и сытно кормились на том ремесле четыре Читать далее...

17.
ЖУРНАЛИСТОВ БРАТИЮ ЗАВЕЗЛИ В ХОРВАТИЮ

МУЖИКИ, КАК СТРАНА НАЗЫВАЕТСЯ ВАША?

В ресторанах Европы даже по вечерам скучно, как в оперном театре. Лабухи не играют «Мурку» и едоки не пускаются вскачь с криком «Асса!»
За соседним столом заседала тихая мужская компания в белых сорочках. Битый час они натужено чествовали своего коллегу, фригидно потягивали сухое вино из трех бутылок – на семерых, и взирать на то без слез было нельзя. Наши, понятно, выпивали по-нашему, но ощущали себя не столь уютно, как дома. Сосед мой, старик Назарыч, этакий шустрый, поджарый, бывалый репортер и немножко склеротик смачно вкушал халявную водку и трапезу, тараторя вполголоса о всяком пустом, постоянно путая мое имя.
- Тебе, Коля, какие бабы больше нравятся, худые или толстые? - вдруг нашел он вдохновенную тему.
- Конечно, толстые, - отвечал я, косясь на симпатичную пухленькую Сонечку, репортершу от известного туристического журнала.
- Держи руку! - радостно протянул Назарыч ладонь, очень довольный моим ответом. - А с бабами, Вова, нам нынче явно не повезло. Прошлый раз, как в эту...забыл…, а! В Бразилию летали, во были бабы! Танька из журнала «Работница», Наташка из «Вояжа»... Я тогда ух! - он потряс в воздухе волосатыми кулачками. - А эта из «Мегаполиса»... Га-а! Я ей вечером говорю: «Ну, ты чо..., Танюха, пойдем, красоту соловьиного пенья у моря послушать!». А она говорит: «Не-е, у меня принцип: умри, но не давай поцелуя без любви!» Ха! Ха! Ха! Где-то там прочитала... Но я-то же вижу - дитя порока... Ой, блин, ну давай выпьем... Слышь, Серега, а как эта страна называется? Все забываю.
- Которая? - не понял я.
- Ну, эта, где мы сейчас сидим? - Он резко повернулся к местным мужикам за соседним столиком с тем же вопросом, - экскюзми!
- Хорватия! - быстро одернул я Назарыча.
- Ах, да-да. Хорватия. Я уж стран сто за последние времена окучил по туристической линии, через каждую неделю куда-нибудь приглашают, все в голове перепуталось. Ну, давай, за эту... Хорватию.

КАК ПОПАЛ Я В ЛАСКОВЫЕ СЕТИ...
В сию приятную компанию я попал странно. Мне прямо домой позвонил первый секретарь хорватского посольства в Москве господин Владимир Новак и очень удивил признанием, что посольским хорватам-де очень нравятся мои описания походов по России. А посему они любезно приглашают посетить за их счет страну Хорватию - прародительницу мужского галстука, шариковой ручки и собаки породы далматинец.
- Чем я могу вас сердечно отблагодарить за такое внимание? - растроганно спросил я.
- Ничего не надо, - ответил господин Новак. - только несколько строчек в прессе, что есть, мол, такое государство Хорватия...
Ох уж эта коварная заграница! На какие только хитрости она не идет, дабы заманить россиян в свои «ласковые сети». За нашего туриста ныне бьются не на шутку буквально все культурные страны, кроме самой России, разумеется. И самое важное в этих боях орудие - российский журналист. Оттого-то в рядах московских тружеников пера даже появилась особая каста - загранкурортники. Вот кому я завидую! Они не будоражат общественность скандалами, не учат никого жить, зато сами живут в свое удовольствие, непрерывно странствуя по свету за счет иностранных турфирм и агитируют читателя сегодня за ту, завтра за эту державу (как и я в данном случае).
В нашей группе собралось: десять мужчин и восемь представителей альтернативного пола. Среди последних к досаде Назарыча и к радости моей беспочвенно ревнивой жены действительно не было красавиц первой величины. Но этот факт практически не омрачил хороших впечатлений о Хорватии, а наоборот - расширил внимание на окружающую среду.

О ЧЕМ ДЕВЫ ХОРВАТСКИЕ ПЛАЧУТ?
КАКОВА ИХ ИНТИМНАЯ ЖИЗНЬ?
Если ранее мне Хорватия представлялась чем-то вроде нашей Молдовы иль Грузии, то ныне должен сказать, что страна та сугубо европейская. Хотя сами хорваты относят себя к древней славянской ветви - вроде вятичей, кривичей. Но все манеры у них - пронемецкие. По вере - католики. Язык как бы сильно исковерканный русский, словно у пьяного в дым хохла. Природа - роскошная, уступает только российской. Зато отношение к природе не наше - трепетное. Вот маленькая картинка: в одном городишке мы нахлебались сухого вина, а после долго ехали на автобусе лесной дорогой. Скоро сделалось невтерпеж, и все запросили нашего гида, Мару, остановиться, выйти в туалет. «Извините, дамы и господа, но здесь нет туалета, здесь сплошной лес...». Так и пришлось маяться еще километров десять до первого ресторанчика. Но раз уж затронул я эту тему, то стоит сказать: в Хорватии в любой даже самой махонькой кафушке (пусть на два столика) бесплатный туалет обязателен. И каждый с улицы волен в него зайти, без опаски быть облаянным и отвергнутым.
Городишки хорватские чисты и опрятны. В магазинах все есть, но цены чуток выше московских. Дешево только вино и фрукты. Зато нравы местного населения приятны и вежливы. По-русски можно везде говорить без ропоту - бить не будут. Ночная жизнь тиха и спокойна, полиция откровенно скучает. Хорватские девушки ночью Читать далее...

18.
ЗОНА ЧУДЕС В СТРАНЕ СТАРОДУБЦЕВА
А ПАРАЗИТАМ - НИКОГДА!

Че творится по телевизору! Диспут в Госдуме о продаже земли опять перешел в рукопашную. Депутаты яростно чистили друг дружке морды, какой-то женщине рвали волосы - на голове, а попа-депутата били его же кадилом!
Загорелся и я нездоровым любопытством: можно аль нет покупать землю в России? И приехал с этим вопросом аккурат в город Тулу.
- А зачем вам земля?! - испросили меня начальники в Туле, в областном земельном комитете.
Вот чего особенно не люблю в отечестве своем, так это отвечать на подобные глупости. Ну, кому и какое дело зачем она мне земля? Возможно, я и сам того толком не знаю. «Может, хочу зародить фамильное поместье для услады собственной души». В комитете земельном принялись объяснять, что земля продается только для дела: под фермерство или производство, например, кирпича... «Но что касается для услады души, то с подобными вопросами обращайтесь лично к губернатору области товарищу Стародубцеву».
Ну что ж, побывать в городе Туле и не нанести визит губернатору, было бы неблагочестиво с моей стороны.
Василий Александрович принял меня радушно и первым делом просил уважить - отобедать с ним, чем Бог послал. Но на вопрос о покупке земли отвечал так:
- Земля наша, матушка, принадлежит Богу да русским людям, и продавать ее под поместья - великое свинство. А лучшее пользование земли - есть пользование коллективное, как испокон веков на Руси повелось...
Я кивнул на опыт ведущих стран, и наша дискуссия затянулась на два часа. Чтобы обратить странника в колхозную веру, товарищ Стародубцев («не называйте меня господином, при этом слове моя рука тянется к пистолету!») предложил мне сегодня же поехать в его родное хозяйство - племзавод-колхоз имени Ленина. А назавтра он сам туда явится, и мы продолжим беседу.
Преодолев 90 километров по разрушенной перестройкой земле, губернаторская «Волга» нырнула под некий железный занавес в виде шлагбаума, и моему пытливому взору открылись прямо-таки дивные сады Семирамиды, затеняющие собой великолепие всевозможных построек.
- У нас тут американцы с французами от удивления чуть ли не в обмороки падают, - пояснила председатель профкома Тамара Ивановна, - а вечером мы вам дадим в гиды девушку незамужнюю, она вам такое покажет!
Дабы не утомлять читателя экскурсом по производствам, скажу, что подобные чудеса видел я только в Японии. Хозяйство большое - в 9 000 гектар, 2 000 душ, все трудоспособные при деле: летом на полях, зимой выделывают меха, шьют одежду. Зарплата по нынешним временам фантастическая. Цены в закрытых от чужаков чековых магазинах мизерные. Жилье - роскошные коттеджи с японскими садиками, в худшем случае - благоустроенные квартиры. В центре большая коммунистическая халява в виде общественного бассейна, бани, спортзала, парка с фонтаном. Но главная особенность этого «Ленинштейна» в дебрях России - совсем не похожие на нормальных колхозников люди. Они отличаются не только цивильной одеждой и чуждыми нашему уху выражениями типа: «извините, пожалуйста», «будьте добры», но и какими-то проевропейскими кроманьонскими лицами. Я со своей короткой стрижкой, с татуировками (память о военно-морском флоте) блистал явно не в лучшую сторону. Меня даже осторожно спросили: «А вы с нашим Стародубцевым по тюрьме свояки или как?» (Здесь надо напомнить читателю, что товарищ Стародубцев в 1991 году был узником «Матросской тишины», как один из лидеров антигорбачевского мятежа - ГКЧП).
В какой-то момент у меня закралось подозрение: уж не актеры ли погорелых тульских театров разыгрывают пред летописцем комедь на тему сытой колхозной жизни? Но где их взять столько трезвых актеров? Явно кроется тут какая-то жуткая тайна, которую следовало разгадать.
На другой день, в субботу, сходив с мужиками к заутренней и покрестив лоб в местном храме, я попросился у ленинштейнцев съездить в Россию, благо, это не далеко, - за шлагбаумом. Мне любезно дали машину с водителем.
Усадьба соседнего колхоза «Путь Ленина» являла собой зрелище прямо противоположное, этакий мрак только что освобожденных от врага территорий. Главинженер колхоза Леонид Слемзин без утаек сказал:
- Держимся вот на последнем издыхании, средств нету, но социальную помощь крестьянам оказываем: похороны там... это всегда..., или там?... - он пытался вспомнить еще что-то приятное, но не смог. - А земли у нас ни кем не освоенной много, не знаем кому спихнуть. Уж сколько раз в область писали: заберите... «Нет!». А нам за нее налоги платить.
На развалинах другого совхоза - «Кораблино» я встретил группу людей, напоминающих массовку из кадров Плюшкинского поместья.
- Не плотят! Не плотят! - голосили через «о» тощие бабы, обернутые в синие залатанные халаты и обутые в большие резиновые сапоги, хлябающие на тонких ногах. - Уж второй год ни копейки не плотят... Председатель Москатиев совсем озверел, говорит: «А пошли вы все на ...!». Вы хоть, товаришчь из газеты, покажите нам, как они деньги-то нынче выглядят?
- А зачем же вы работаете, если не плотят? - Читать далее...

19.
ОТЧЕГО ПРОКЛЯТЫМ СИОНИСТАМ
ТАК ВОЛЬГОТНО НЫНЧЕ НА РУСИ?

Губернатор Краснодарского края Николай Игнатович Кондратенко - известный всему миру, как яростный борец с сионизмом, расист и погромщик - рисовался моему воображению под прессом сионистской прессы этаким свирепым, бородатым мужичиной, остро пахнущим чесноком и водкой. Я красочно представлял, как он с ломом в кулачищах волосатых носится по городу Краснодару, выискивая в глухих подворотнях еще уцелевших иноверцев. А посему шел я на встречу с Николаем Игнатовичем, заранее вооружась справками о моем вятском происхождении до седьмого колена.
Со мной же на эту встречу отчаянно вызвалась пойти наша собственная корреспондентка «Комсомольской правды» по Кубани Светлана Турьялай, девушка трепетная и совсем юная.
В губернаторском кабинете вместо ожидаемого громилы мы столкнулись и побратались с приветливым, гладко выбритым и слегка упитанным старичком, похожим скорей на земского доктора, чем на грозного губернатора.
- Как-как фамилия? - слегка прищурился он на Светлану.
- Это по папе Турьялай, - польские корни, а мама здешняя, русская - несколько напугано пояснила Светлана и на всякий случай подвинулась ко мне ближе.
- Наш человек, - подтвердил я и предложил начать беседу.
- Только не будем о сионизме! - отрезал Николай Игнатович, - меня пресса по этой части уже замордовала. - И он завел долгий разговор о бедах в сельском хозяйстве.
- Все беды из-за евреев, - вставил я мой любимый афоризм.
- Причем тут евреи? - спросил Николай Игнатович, - у меня в администрации вон сколько евреев работает, спецы что надо. Сионисты - вот истинный враг России! А сионистом может являться всякий. В последнее время их ряды все больше пополняются русскими предателями. Я даже не подозревал, что среди нашей нации может быть так много предателей. Думал хотя бы процентов 80 поддерживают русскую национальную идею, готовы на погибель за нашу страну, но таковых оказалось гораздо меньше. Вот на их-то, на наших предателей, и сделало ставку ЦРУ. Приведу вам выдержки из секретного доклада бывшего шефа ЦРУ Аллена Даллеса.
При этом Николай Игнатович снял с полки нужную папку:
- Вот. «Мы обязаны морально задушить своего самого страшного врага - Россию! Для этого важно вытравить из сознания русских их национальную гордость и достоинство. Ради этой цели нельзя жалеть никаких средств. Пусть на то уйдут годы упорной работы и горы золота, но мы постепенно одурачим русских так, что они будут искренне поклоняться всему западному и презирать свое отечественное. Мы должны всячески поддерживать русских художников, которые проповедуют самые низменные пороки: садизм, насилие, секс... Мы должны ломать русских их же собственными руками. Вербовать среди них и поощрять наших агентов влияния... Пусть русские погибнут морально и превратятся в скотов, презирающих самих себя и будут презираемы другими народами! Пьянство, наркомания, проституция, страх друг перед другом - будущий их удел...». Вот такие дела, ребята. Так все по Даллесу и получилось, - грустно подытожил Николай Игнатович и далее продолжал, - мы не только впали в моральное рабство перед Америкой, мы еще и работаем на ее благо, потому что наш рубль целиком зависит от доллара. Нас, как щенков, держат на коротком поводке этим долларом, и попробуй ты сделай шаг в сторону, - тебе мигом устроят такую инфляцию...
- Но почему же так получилось, - вопросил я, - что великой народ сдался на милость сионистским идеям, все больше погрязает в распутстве и бездуховности?
- А что тут непонятного? - отвечал Николай Игнатович, - на страну идет шквал сионистской пропаганды. Под это куплено все телевидение, газеты, кино, эстрада... И практически нет контрпропаганды. Кто даст отпор сионизму? Вот вам разрешат напечатать все то, о чем мы с вами сейчас говорим?
- А черт их знает?
- То-то. Против этой заразы надо восставать всем миром. У нас вон тоже телестудии независимые развелись. Гнали было всякую порнуху, чернуху, насилие... Я у телевизора сижу, рядом дети сидят, рядом мать сидит, а на экране в полном раскладе половой акт показывают. Да не во мне дело, малолеток совращают! Мозги их крадут... Мы сказали своим сионистам: «Будете продолжать, спалим вашу студию к едрене-Фене!». Я народ собрал и так пояснил: «Сам-то я по закону ничего не могу, а вы, бабы, придите, разведите костры, керосином ихний гадюшник полейте и редактора пригласите. А вы, мужики, в стороне встаньте. И вот он выйдет, вопить начнет, а мужики пусть его поправят интеллигентно, главное - бить не надо, на словах объясните... И все, теперь у нас на экране порнухи нет.
- Николай Игнатович, а что нам с «Останкино» - сионистским рупором делать?
- И с «Останкино» только так поступать, но для этого должна быть воля народа. Но в правительстве у сионистов по плану наше моральное разложение, и «Останкино» просто так не возьмешь.
Уж давно обуреваемый желанием потолковать с умным человеком, спросил я напрямую губернатора Кондратенко о вещах можно сказать запредельных:
- Вот я гляжу, Николай Читать далее...

20.

ЗДЕСЬ КАКОЙ-ТО ЧЕРТ С РОГАМИ
ПОХОДИЛ В НОЧИ КРУГАМИ...

В гостинице Краснодара едва поутру включил телевизор, как диктор ошарашил меня экстренным сообщением: несколько часов назад в шестидесяти пяти километрах к северо-востоку от кубанской столицы, между городом Усть-Лабинском и станицей Некрасовской на пшеничном поле колхоза «Россия» села летающая тарелка!
Наспех собрав котомку, я бросился в указанном направлении. На момент моего прибытия к месту происшествия тарелки уже не было, зато здесь собралась огромная взбудораженная толпа, которую отчаянно сдерживал наряд милиции, охранявший место посадки НЛО. В окружении той толпы присутствовал местный очевидец событий - колхозный сторож дед Василий Михайленко. Он энергично махал руками и вещал о пережитых ужасах, сея панику и на без того деморализованное население. Из его сумбурного рассказа можно было начертать следующую картину.
В три часа ночи дед Василий шел с конюшни домой в свою станицу Некрасовскую. И тропинка его лежала на полкилометра левее от места посадки НЛО. А это место, кстати сказать, еще с давних времен считается у станичников проклятым по причине бывавших здесь и ранее ночных видений. Небо было затянуто грозовыми тучами, тьма нависла кромешная, в жарком и душном воздухе царила мертвая тишина, где-то над горизонтом сверкали молнии. Вдруг прямо у деда над головой что-то пронеслось с диким гадючьим шипением, и резкий удар воздушной волны едва не свалил путника с ног. Осенясь крестом, дед Василий прибавил шагу и вдруг увидел справа от себя мощные огни нескольких прожекторов, которые били сверху, с летательного аппарата, зависшего метрах в тридцати над пшеничным полем. Прожектора неспешно шарили по земной поверхности, аки что-то выискивая. Скоро дед узрел и контуры тарелки «метров пятьдесят-шестьдесят, никак не меньше!» Момент посадки он не разглядел, так как боязно было созерцать то дьявольское видение. Когда дед Василий выскочил на большую дорогу, то столкнулся с двумя местными молодухами из Некрасовки. Они пугливо наблюдали за НЛО и нервно курили. Скоро ударил мощнейший ливень, и очевидцы сиганули в свою Некрасовку.
Я разыскал тех молодух. Они пожелали остаться неизвестными «мало ли что потом с нами будет?!», но добавили к пейзажу некоторые детали, которые не узрел дед Василий. А именно. По их словам тарелка на поле не садилась. А по световым столбам ее прожекторов плавно спустились два человекоподобных существа и пошли гулять под днищем тарелки. Видимо эти прожекторные ребята и оставили после себя четыре огромных круга.
Но не все очевидцы были так скрытны по отношению к честной прессе. Например, бывший военный, а ныне пенсионер Николай Иванченко рассказал, как еще в феврале этого года наблюдал над жутким полем летящий белый квадрат большого размаху. А в марте над тем же местом летал некий бледно светящийся круг.
Местная продавщица Галина Орлова поведала мне, как три года назад она прогуливалась ночью с компанией около того жуткого места, и вдруг над их головами высветилась в темном небе огромная огненная ладонь с раскрытыми веером пальцами. То есть, как бы некий космический великанище занес растопыренную пятерню над головами станичников, упреждая компанию, что, мол, сюда ходить нынче не дозволено. И компания повиновалась жесту.
Заведующая усть-лабинским районным комитетом по культуре и спорту Любовь Абросимова, женщина солидная и серьезная, поделилась не менее сильным переживанием. Ее дом стоит почти на краю станицы, неподалеку от страшного места, и может быть в этой связи семью Абросимовых время от времени навещает по ночам некий черный монах. Сие привидение являлось в свое время и к бабушке, и к маме, а теперь вот примерно раз в год наведывается к Любови.
- Обычно это происходит в полнолуние и если я нахожусь в спальной одна. Заранее чувствую его приближение. Он выходит как бы из стены. Весь в черном, высокий и слегка сутулый, глаза его закрыты глухим черным капюшоном. Не поворачивая в мою сторону лица, он медленно проходит мимо кровати, удаляется в стену, проходит садом и растворяется в зарослях. Сильного страха у меня при этом почему-то не возникает, но легкая оторопь присутствует...
Тракторист Сергей Зинченко лет пять назад пахал ночью то кошмарное поле.
- Был абсолютно трезв, вот как эта баба (он показал на Арину Шарапову на экране своего телевизора). Дело было часа в два ночи. Я работаю, песни пою, - есть у меня такая привычка. Вдруг... что такое?! Вижу на капоте трактора заяц сидит прямо перед стеклом кабины... Крупный, белый такой, на меня смотрит... Я понимаю, что так не бывает, но заяц сидит. Я трактор остановил, взял монтажку, вышел из кабины, - сидит! Ну я монтажкой-то до него легонько дотронулся, и тут какая-то сила у меня из рук монтажку как вырвала! Самого меня как бы воздухом что ли шибануло, метров на пять от трактора отбросило! А заяц, гляжу, надувается, как резиновый, величиной уж с теленка! Я бежать без оглядки... А утром с товарищем пришли - трактор совсем в другом месте стоит, будто перенесли его по Читать далее...

1.
ПРИМОРЬЕ


«Брошу все, отращу себе бороду
И бродягой пойду по Руси...»
Сергей ЕСЕНИН


О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ

В писатели я пошел не от избытка ума и совести, а только в поисках пропитания. Что было делать мне, кочегару завода «ЗИЛ», той лихою порой 1997 года, когда в разоренной России мужика приучали измором к рынку, платя жалованье натурой: утюгами, кастрюлями..., даже гробами... А нам, кочегарам, и слямзить нечего, кроме сажи...
Потому-то оставил я до лучших времен мою вредную для здоровья, но полезную людям профессию, и нанялся батрачить в газету «Комсомольская правда». Ремесло журналистское тоже вредное, но, благо, не для самих журналистов, а только для общества. И за вредность здесь хорошо платят. Пусть не лучшее это занятие для здорового мужика - статейки в газету пописывать, да все же не столь срамное, как, скажем, балет без штанов плясать на потеху развратной публике иль на скрипке пилить всё за ту же пайку.
Посему призываю господ читателей не судить строго мой грешный промысел, ибо продиктован он не тщеславием, а только желанием выжить в суровые лета русской смуты на переломе веков.
И задумал я великий поход очарованным странником по стране России, дабы расписывать всякие дорожные впечатления, по которым пытливые отроки будут после судить о быте и нравах нашего времени.

ВСЕ БЕДЫ ПРИМОРЬЯ ОТ ДЕВ НЕУМЕЛЫХ,
ИХ ЛАСК НЕУКЛЮЖИХ...
Губернатор Приморского края Евгений Иванович Наздратенко - мужчина несуеверный, но в один черный знак твердо верует: если является в гости незваный газетчик - не к добру это, не к добру! Потому Евгений Иванович в момент нашей встречи в московской гостинице «Россия» не ликовал от радости, а люто насторожился.
- Вам сколько лет?
Я озвучил двузначную цифру.
- Значит, вы правду все равно не напишете!
Я заверил, что думы мои чисты, и зашел-де к Евгению Ивановичу в рамках нынешней демократии, как простой обыватель к видному губернатору, о славе которого много наслышан и желаю внести его образ в сокровищницу мировой литературы. К тому же столичная жизнь наскучила, и хочется мне развеять тоску долгим странствием по России в наблюдениях за людскими повадками. Начать желаю с окраины - града Владивостока.
Мое честное признание приятно сконфузило Евгения Ивановича.
- Да что про меня писать? Зарплата у меня до шести миллионов в месяц*. Жена, теща, двое детей. Квартира и дачка так себе, прилетите, посмотрите.
----------------------------------
* 6 000 000 рублей в сентябре 1997 года равнялись 950 долларам США. На эти деньги можно было купить 1 квадратный метр жилой площади в среднепрестижном районе Москвы, или 2-3 коровы, или 2 автомата Калашникова.
-------------------
Скоро мы подружились и стали роптать на жизнь всяк по-своему: я про холодные батареи в квартире, Евгений Иванович про грабеж Приморья кремлевской властью, про злодейство тирана Ельцина, порешившего передать Китаю часть отборных приморских земель.
- Ну а что-то светлое в жизни есть? - спросил я.
- Было! Было! - Евгений Иванович отчаянно обнажил свое крепкое тело в пределах разумного, закатал штаны и показал глубокие старые раны, полученные на трудовых фронтах.
- В штольне породой засыпало, всего поломало, на хрен. Ребята двое суток выколупывали.
- А что же тут светлого?
- Так выжил же!

* * *
Билет в первом классе до Владивостока стоит годовой зарплаты честного человека, но чтобы не ударить челом в грязь перед приморским губернатором, не лететь вместе с чернью, пришлось пойти на затраты.
Еще на взлете Наздратенко подсадил ко мне краевого министра культуры и велел ему наладить с путешественником культурные сношения, а сам степенно удалился со своей прекрасной - в лице жены - половиной на первые сиденья к окошечку.
Общество самого интеллигентного человека Приморья оказалось вовсе не скучным, благодаря обилию аэрофлотовских напитков, и «...через час мы с ним уже ругались матом, и получился очень конкретный разговор...».
В то же время сам Евгений Иванович и его скромная непьющая супруга неспешно приняли пищу, о чем-то тихо поворковали да блаженно отошли ко сну, соединив руки в легком прикосновении, подавая пример любви и гармонии окружающей челяди.
Скоро мной овладели бортпроводницы:
- Вы напишите, что сейчас самый бич для нас - это новые русские. Нарежется, как свинья: «Ну-ка, ты, принеси-ка ложку, засунь ее мне в ботинок, видишь, нога не обувается!» И обуваешь его, а что делать? А тут они как-то толпой летели, перепились скоты, и давай корейцев лупить. А корейцы же каратисты все, тоже не уступают, да такой мордобой начался! Пассажиры в углы забились, мы мечемся, ничего поделать не можем. Хорошо, командир наш, Колодин, не растерялся, - кинул машину в пике и объявил аварийную тревогу. Ну, все подумали, что самолет падает, народ заорал, давай Богу молиться! А драка тут же и прекратилась. А потом они ползали, как Читать далее...

2.
В ПРИАМУРЬЕ ОЗИМИ ЗЕЛЕНЫЕ,
КРУПНЫЙ СКОТ И ЖЕНЩИНЫ ЯДРЕНЫЕ...

Прикатив во град Благовещенск, я первым делом у народа спросил: чьи тутошние земли, и кто вами правит?
- Губернатор Белоногов лицетворяет власть! - Радостно отвечал народ.
К досаде моей, губернатор Белоногов укатил в Москву на федеральный бал, передав герб и печать своему первому вице-губернатору Шкурину Александру Ивановичу. Я велел доложить господину Шкурину о моем визите и отпустил кучера с его скрипучей «Тойотой». Долго ждать не пришлось. Александр Иванович и его заместители встретили меня очень радушно, как подобает встречать ревизоров и всяких там прочих стяжателей-вымогателей. На рабочем столе первого вице-губернатора было выразительно разбросано несколько номеров «Комсомольской правды».
Была составлена культурная программа для гостя - от похода в соевый ресторан до экскурсии в соседний Китай.
Вот это прием! Мне оставалось лишь более обнаглеть от собственного величия.
А соевый ресторан, доложу я вам, есть великое изобретение человечества! Хлеба, котлетки, колбаски, конфетки - всего 300 блюд - с добавлением сои - сущая блажь для истощенного Перестройкой желудка. И злака того питательного на землях амурских до жути много! Здешний люд соей не только харчится, но и гонит хворь всякую. Приамурские женщины по причине сои телами ядрены, лицами хороши, щеками румяны, сердцами ласковы. Видел телок (в смысле - коров), специально соей откормленных - размерами под слоних, молока цедят цистернами. А еще взращивают в Приамурье настоящий женьшень - корень жизненный. Председатель колхоза «Родина» Михаил Давыдович Мормоль в свои 76, спасибо женьшеню, выглядит чуть постарше Фили Киркорова, но столь же статен, высок и резв, взор орлиный.
- Была у меня торба болезней, включая сахарный диабет, стал женьшень принимать - все, как рукой сняло! - пояснял председатель.
- У вас тут все такие здоровые?
- Не-е, во всем колхозе только пять человек женьшень уважают, а остальные так... наплевательски, заболел и ладно...
- Зачем болеть, - удивляюсь, - если такое лекарство под ногами растет?!
- А так уж устроен наш человек, ему все равно... Молодой говорит, на что мне этот женьшень, я и так здоров. Старик рассуждает, мол, зачем мне лишние годы, все равно помирать когда-то...
- Слышал я, за границей корень женьшеня огромных деньжищ стоит?
- Возможно и стоит, а мы только в этом году сорок тысяч этих корней выбросили.
- Да вы что! В Москве по заморским гербалайфам народ с ума сходит, а тут...
- Так Москва далеко.
Мне надергали этого женьшеня прямо с грядок и велели жевать по пять грамм в день для поднятия тонуса. Корень я нашел вполне питательным и схрумкал за вечер грамм пятьдесят. Организм зарядился настолько, что морда наутро пылала зловещим пожаром, а глазищи блестели порочной страстью. На вошедшую в номер уборщицу я поглядел как-то так, что последняя с тихим повизгиваньем вышмыгнула за дверь. Но это будет потом. А пока мы с двумя замами губернатора ехали из женьшеневого колхоза в некое село Красное.

На высоком берегу Амура
Скотоводы с вилами стоят...
Я уж настроился было на хлеб-соль, реверансы. Сам заготовил ответную слащавую речь... . Но у местного председателя Алексея Марковича Бендика при встрече со мной почему-то вдруг приключился неистовый нервный припадок.
- А-а! Пресса, бля! Пресса приехала! Будь моя воля, бля, я бы всю прессу закрыл на ...! А журналистов по тюрьмам, бля! Смотрите, что вы со страной понаделали! Вот Китай, бля, от нас - ровно на полкилометра! Вон там пограничники наши пьяные спят, а границу мои колхозники охраняют! Вон тут пушки наши стоят беспризорные, никому на ... не нужные, бля, на ту сторону понацелены, без замков, правда, бля! А что мне замок?! Я щас пойду, бля, снаряд вставлю на…, рельс приварю, кувалдою уябу… и развяжу Третью мировую войну! ...! ...! ...!
Алексея Марковича насилу угомонили. Поехали дальше.
- Вы спрашивали, каков из себя наш губернатор Белоногов, так вот он примерно такой же, - с гордостью пояснил один из сопровождающих.
- Да, нет, наш-то покруче будет! - заметил второй.
До чего же непредсказуемая страна Россия! Если в одном колхозе тебя - не ясно за что - ласкают и хлебосолят, то в соседнем запросто могут убить, опять же ни за что, ни про что, тля!
* * *
Начальник Благовещенского погранотряда полковник Сахаров Андрей Витальевич - воин доблестный, имеет наградной именной клинок такой длины, что даже самую толстобрюхую сволочь насквозь проткнуть можно.
- Лезет шпион-то? - спрашиваю.
- Да какой ныне шпион, контрабандисты балуют. Нелегалы опять же с Китая прут. В Россию их голод гонит.
- А наши на ту сторону убегают?
- Был тут один дурак. Жену погонял по пьянке, из ружья в сторону заставы пальнул и по льду в Китай убежал. «Я, - говорит китайцам, - убежденный марксист, пришел к вам, товарищи, коммунизм строить!». А им своих строителей девать некуда. Мужика пинком в зад и обратно. Полтора года кретину дали.
Приехали с полковником на заставу, перешли Читать далее...

3.
В ГОРОДЕ ЧИТЕ ОДНИ ПОБОРЫ,
НИЩЕТА, РАЗРУХА, ПЕССИМИЗМ...

Читинская область, как и всякая область-паразит, пытается въехать в капиталистический рай на горбу доноров, не брезгуя даже частными лицами. Например, при покупке в Чите авиабилета с вас слупят сверху 40 000 рублей на... реконструкцию здешнего аэропорта. Нет, а почему это я должен жертвовать в пользу читинского аэропорта? Буквально при мне здешний губернатор Гениатулин Равиль Фаритович принял более суровое решение:
- Будем брать деньги также со всех проезжающих через Читинскую область транспортных средств. Почему? Потому что Москва не дает на строительство дорог.
Чудной народ. Жили тысячу лет без дорог, горя не мыкали, а сейчас, когда вся Россия самоотверженно строит московскую окружную, - давай им тоже на дорогу деньги!
В отличие от сытого холеного Благовещенска город Чита выглядит серо и пессимистично. Сам губернатор Гениатулин прозябает далеко за чертой бедности.
- Моя зарплата 4 900 000. Трое ребятишек: две девочки и один мальчик. Жена в декретном отпуске. На что живем? Так огород свой. В этом году только одних помидоров больше сорока ведер насобирал, - признался он, посмотрев на свои черные ногти.
- Продаете на рынке?
- Да нет, какой там рынок... Родственников у меня много, раздаю излишки.
- Не понимаю, зачем идти в губернаторы, если жить в такой бедности? - откровенно спросил я.
- Вопрос непростой. Это, если хотите, желание служить людям!
После я опросил ближайшее окружение губернатора и узнал, что Равилю Фаритовичу помогает выжить строжайшая экономия. Когда едет в командировку, питается в самых дешевых столовых, мясное старается не вкушать. Сникерс детям в первом попавшем ларьке не покупает, а ищет где подешевле. Самая ценная вещь в личном хозяйстве губернатора - это старенький бомжовский "жигуленок", который губернатор без конца чинит и бережет, как зеницу ока.
Наша встреча с читинским губернатором закончилась жиденьким чайком, правда с сахаром, но без всяких там печений-варений.

КИТАЕЦ ГРОЗИТ
Здесь же в центре Читы штаб командующего Забайкальским военным округом генерал-полковника Кормильцева Николая Викторовича. Грузный, суроволицый, но приятный в общении матерщинник, он гармонично сливался могучим телом с мощным дубовым столом в просторном своем кабинете. А за его спиной висела огромная старая карта СССР, с попачканным, засаленным пятном в районе российско-китайской границы.
- Здравствуйте, Николай Викторович! - поздоровался я с порога.
- Сратьжелаю! - по-военному буркнул он, не отрываясь от бумаг.
- А я вот только от губернатора, - завел я разговор.
- Ну и?!
- Интересовался его зарплатой. Четыре миллиона девятьсот тысяч в месяц.
- Пущай не п...ит! Они там такие дела выкручивают... - и далее
непереводимый армейский жаргон, - ...вот у меня действительно чистыми выходит три миллиона пятьсот тысяч. Это что, - справедливо?! Квартира служебная. На пенсию выгонят - квартиру освобождай... Бомжевать пойду! Довели армию, вооружение шесть лет не поступает, горючего нет, солдат присылают дефектных - иные ни писать, ни читать не умеют, офицеры в коммерсанты бегут, а Китай тем временем силы наращивает, дороги к нашим границам прокладывает! - Николай Викторович тыкнул пальцем в запачканное пятно на карте. - ...А что наша бомба? У них своя бомба есть. Завтра там придет к власти какой-нибудь умалишенный... Что про то ваши арбатские генералы думают?! Кто и чем защищать будет ихние дачи?!
- Ну а вы-то, Николай Викторович, как мыслите: все это вредительство чье-то или недомыслие нашего главнокомандующего?
Супротив главнокомандующего Виктор Николаевич не пошел.
- Не мое это дело оценивать главнокомандующего.
- А если завтра Макашов, Стерлигов учинят в Москве бунт с военным переворотом, и Президент запросит у вас помощи, - на чьей стороне вы будете?
- На то есть войска МВД, чтобы бунты подавлять. Их снабжают по высшему классу. Недавно их даже артиллерией вооружили. Спрашивается: зачем?
- А, правда, зачем?
- Вы умный, сами соображайте...
С тяжкими мыслями покидал я город Читу и держал свой путь дальше на запад. А положение-то в армиях, как перед сорок первым...
Билетов в кассе на вечерние поезда до Иркутска не было. «Даже бронь всю продали. Приходите завтра».
- Подойдете к поезду и договоритесь, - тихо посоветовал дежурный милиционер.
Договориться с... поездом? А почему бы и нет...
И вот прибыл фирменный «Хабаровск-Москва», десятки людей с чемоданами и котомками хлынули прямиком к бригадиру. Отказа никому не было. Я опять единолично занял свободное купе, а после отправления у бригадира спросил: почему же в кассе-то билеты не продают?
- Так они же там на компьютер перешли, - запросто объяснил бригадир, - а компьютер, что с него взять? Железяка! Он им всегда показывает: «мест нет». Если вам нужен билет, - выпишем.
И выписали, взяв сверху самую малость. Завтра буду в Иркутске.

4.
В ГОРОДЕ ИРКУТСКЕ
САМЫЕ ДОРОГИЕ В МИРЕ РАСКЛАДУШКИ

Более дерзкого притона, чем гостиница «Ангара» в городе Иркутске, я еще не видал. Администраторша, выяснив, что я из Москвы, и окинув меня хищным взором, бессовестно заявила:
- Одноместных нет, но можете оплатить обе койки в двухместном.
Пришлось звонить в областную администрацию, и одноместный нашелся. За 250 тысяч мне дали такую конуру собачью, с вонью и насекомыми, после которой hotel "Vladivostok" вдруг вспомнился пятизвездочным раем. Не прошло и часа, как в номер стали названивать иркутские проститутки. Уж которые сутки томимый жень-шенем, я ответил, что согласен подумать, но только бартером - за рекламу вашей фирмы в «Комсомольской правде».
- Не-е, мы девушки скромные, известность нам ни к чему, - отвечали путаны.
- А насколько скромны ваши потребности?
- Триста пятьдесят тысяч - первый час, за последующие часы большая скидка.
Интересно, проститутки звонят всем подряд, или по наводке администраторши? В соседних номерах проживали дамы, и я спросил их наутро о своем интересе, - никаких звонков дамам не было. Значит по наводке. Ну, это ж надо: за такой свинарник два на три метра с прогнившим матрацем лупят такие деньги, да еще и проституток стригут!
- Сколько вы имеете с проституток? - полюбопытствовал я у генерального директора гостиницы «Ангара» Постригалова Владимира Витальевича.*
- Совсем ничего, - побожился директор.
- То есть, я запросто через ряды охраны могу провести проститутку и
никому не платить?
- Здесь проституток нет, - стал уточнять Владимир Витальевич, - но если к вам в номер приходит гостья...
- Проститутка...
Владимир Витальевич поморщил щеки от моей невоспитанности:
* Фамилии некоторых персонажей искажены по этическим соображениям

- Если к вам в номер приходит гостья, - настаивал он, - пусть даже на час, то вы обязаны взять для нее раскладушку и оплатить аренду раскладушки по цене номера. Таков порядок!
- А если ко мне придет гость?
- Для гостя раскладушка не предусмотрена, - успокоил меня директор, - а вот для гостьи... У нас, поймите, большие расходы, заполняемость только на 50 процентов.
- А вы цены убавьте, матрацы грязные поменяйте, народ к вам потянется.
- Это не выход, у народа все равно денег нет.
Вот такой содержательный состоялся у нас разговор.
Тем же утром выяснилось, что губернатор иркутский Борис Говорин и его первые замы еще вчера в день моего приезда покинули город. Нет, я не связываю этот факт напрямую со своим визитом, мало ли какие дела у губернского начальства за пределами области.
Что делать? Отправился к генералам здешней военно-воздушной дивизии с мечтой прокатиться на истребителе.
- Керосина нет, личный состав овладевает теоретическими навыками, - грустно доложили генералы.
- Давно овладевает?
- А как бардак начался...
Тогда за взятку - не писать о военных летчиках чернуху и вообще не поминать фамилии иркутских генералов в прессе - меня пообещали завтра отправить в Москву на каком-то резервном бомбардировщике.
Я принял то предложение. Надо малость передохнуть, очистить тело и душу от гостиничных паразитов, а после вернуться назад.

ЕСЛИ Б НЕ СЕКС ОКАЯННЫЙ,
ЛУЧШЕ Б ЖИЛОСЬ НА РУСИ...

Случилась сия сексуальная драма в небольшом прибайкальском поселке, и если бы я услышал о ней не из первых уст виновницы происшествия, то никогда бы в подобное не поверил. Хотя, должен заметить, что выдумать этакий факт не смог бы ни великий Шекспир, ни даже пресс-служба кремлевская, - а лишь сама Жизнь способна такое выдать.
* * *
Ох и прозрачно в погожий день Байкал-озеро! Аки полно оно не водой, а светлыми слезами здешних сибирских писателей. Пучину посохом мерил - дна не достать! Если верить ученым, глубина Байкала аж полтора километра будет!
В приозерном поселке Листвянка, где я снял номер, народ бытует приветливый, говорливый. По преданию - трудолюбивый, но по року судьбы - безработный, а посему в большинстве своем горько пьющий и судьбу хающий. В Листвянке, как и в любой российской деревне, бытует красивая легенда о японцах, которые желали вложить сюда миллиард долларов, чтобы построить мировой курорт и осчастливить всех здешних жителей, да только злая Москва это дело не разрешила.
Приклеился ко мне один малый лет сорока:
- Дядя! Купи изумруд за бутыль водки, трубы горять! (в Сибири почти все «ТЬякают»)
Купил. Тот опять увязался: давай, да давай вместе выпьем. Водка оказалась дюже паршивой, и я предложил отдать мою долю проходившей мимо бомжихе.
- То не бомжиха, - обиделся малый, - учительница наша, Татьяна Ивановна! Непьюша она. Денег не дають, вот и поистерлась малёхо. Для мужиков вооще все производства закрыли, окромя кладбища. А там своя мафия - просто так могильщиком не устроиша. У нас только черные хорошо живут, рестораны, гады, пооткрывали, туристов кормять, а нашим детям жрать неча!
* * *
Самый богатый человек в Листвянке на пять тысяч здешних душ - новый русский - чеченец Дунаев. Сорока семи лет отроду. Он же, по словам посельчан, крестный Читать далее...

5.
В КРАСНОЯРСКЕ С УНИТАЗОВ
ВДРУГ ПОСЫПАЛАСЬ ИКРА...
В городе Красноярске в октябре 1997-го явилось чудо в духе российской мечты. В одно прекрасное утро обыватель проснулся, пошел в уборную, глянь..., а там из водяных кранов и унитазов икра красная сыплется! А так как дело-то вышло накануне грядущих выборов губернатора, то народ к подарку судьбы отнесся очень даже трезво. Уж так заведено на Руси, что в самый ответственный момент начальство перед народом начинает икру метать.
На вкус икра оказалась свежей, но не соленой, а потому народ бросился соль скупать. Слух о халяве вмиг облетел Россию. Примчался и я в Красноярск и, первым делом к губернатору Валерию Зубову, кормильцу и благодетелю. А тот, оказалось, поехал балет смотреть в краевом театре! Предложили и мне туда же последовать.
Ну, вот еще, на балет пойду, я вам что, голубой?!
Но образ Зубова мне показался приятным со слов его очаровательной пресс-секретарши.
- Когда едем с Валерием Михайловичем в загранкомандировку, бухгалтерия выдает суточные в инвалюте. Так вот, Валерий Михайлович может какие-то копейки потратить только на минералку, а все, что осталось, он, воротясь, обратно в кассу сдает до последнего цента!
Это не может не тронуть. В крае, где бандюки всех мастей воруют на ископаемых миллиарды долларов, - губернатор экономит для бедноты даже центики! А зарплата у Самого всего-то четыре миллиона рублей.
Скоро ко мне явились два коммуниста, старый и молодой, оба в потертых одеждах, но с горящими кумачовыми глазами. Не предложивши ни выпить, ни закусить, стали разворачивать какую-то пухлую папку с грязными завязками:
- Мы вам про Зубова такое выдадим, что генерального прокурора обморок хватит! А вы на том враз завоюете славу всероссийскую...
Да на кой-то мне эта слава? Она не икра, на хлеб не намажешь... Кстати, с икрой красноярцев порядком надули. Красные те икринки, что сыпались с водопровода, оказались химической начинкой из лопнувших очистительных фильтров. Кушать эту «икру», в принципе, можно, как объяснили мне в красноярской СЭС, только пользы с нее никакой: ни калорий, ни витаминов... Разумеется, после такого конфуза поставить на Зубова в предвыборной гонке супротив генерала Лебедя не рискнет даже взбалмошный.

6.
ЛЕНИНСК-КУЗНЕЦКИЙ - УЖАС СОВЕТСКИЙ!

Так, несолоно икры нахлебавшись, я отправился дальше - во град Ленинск-Кузнецкий, потому как беда в этом городе приключилась страшная, хуже чумы и потопу - мэра, отца города, Геннадия Владимировича Коняхина по доносу-навету в острог засадили, обвинили его в хищении. Правду сказать, у Геннадия Владимировича это уже не первая ходка. Сиживал он и при советском режиме не раз, но ныне, когда все дозволено и казна разворовывается в открытую, миллиарды под носом у прокуроров уходят в заграничные банки, надо очень уж постараться, чтобы за воровство на нары попасть.
Более мрачного города и более угрюмых лиц, чем здесь - облетай всю Россию - вряд ли где сыщешь. Ныне самый популярный в Ленинск-Кузнецком шлягер «Горе горькое по свету шлялося и нечаянно к нам забрело...».
Количество бомжей и нищих на душу населения в Ленинск-Кузнецком сравнимо разве только с Москвой и Бомбеем. Обшарпанные коробки так называемых домов с часто выбитыми стеклами, непролазная грязь, смог, смрад вперемешку с вонью помоечной воскрешают впечатлительному взору странника мрачные картины из романов Горького и Достоевского. Единственная отдушина в этом городе Черного дьявола - по-европейски отстроенный магазин «Ирина» - подарок мэра Коняхина любимой жене Ирине и рынок «Коняхинский». Рынок - он же культурный центр города. Он же пресс-центр. Журналисты центральных СМИ стоят чуть ли не в очередь, чтобы взять интервью у директора сего заведения Владимира Кириленко, свояка самого Коняхина. Здесь же к каждому журналисту подходят представители так называемой общественности от лица рабочих, крестьян и местной интеллигенции, говорят долгие хвалебные речи в адрес узника совести мэра Коняхина. А из тех речей вкратце следует, что Коняхин для Ленинск-Кузнецкого это даже больше, чем Ельцин для России. Коняхин - это Тот, Который Хотел Всех Сделать Счастливыми, но не успел. Журналисты, как бы в корне с рассказчиками соглашаются, утвердительно головами кивают, в то же время с намеком поглядывают на часы и - удивленно по сторонам: рынок, а ничего не подносят?
Я подошел к вопросу впрямую и нагло спросил у директора Кириленко:
- А где тут у вас можно отобедать?
Ответ был еще более циничным:
- А вот, пожалуйста, направо бар, недорого, тыщ в тридцать- сорок вполне уложитесь.
А ему там на нарах поди не кажется, что я так вот запросто в свои кровные уложусь.
Дальнейший разговор смысла не имел. Сам Коняхин заточен в кемеровском остроге. Что ж, подамся в Кемерово, надо выручать бедолагу.

ГОРОД КЕМЕРОВО КРАСЕН
ГУБЕРНАТОРОМ СВОИМ

В кемеровской гостинице «Кузбасс» проститутки еще более свирепые, чем в иркутской «Ангаре», и я насилу отбился от них дорожным посохом.
Если б ни это омерзительное явление, то о Кемерове можно было бы рассуждать, как о городе очень даже приятном. Улицы чисты и просторны. Я как раз попал на коронацию всенародно избранного кемеровского губернатора Амана Гумировича Тулеева. Народ радовался не на шутку - 94,7% избирателей отдали ему свои души, свои надежды. Причем не под дулами автоматов, а под обаянием самого Амана Гумировича. Такой цифири позавидовал бы даже иранских шах. Я и сам присоединил свой охрипший глас к всеобщему ликованию, маршируя в первых рядах праздничных колонн.
Еще бы не полюбить губернатора, если в городе Кемерове, я бы сказал, самая высшая по России социально-гастрономическая справедливость. То есть, колбаса для богатых здесь стоит на порядок дороже, чем в других городах, но за счет этого цены на колбасу для бедноты и домашних животных куда ниже общероссийских. Правда, «Краковская» в Кемерове уже считается колбасой для богатых и стоит под 40 тысяч за кило.
Умен и красноречив губернатор Тулеев, аки древнегреческий оратор. Можно бы много рассказать о Тулееве хорошего, но пресс-секретари отпустили нам ровно полчаса времени, а перед тем долго инструктировали губернатора за закрытыми дверями: что можно и что нельзя говорить честному летописцу, пугая его моими заметками. Я даже не стал распечатывать водку, купленную специально для этой встречи. Скованные посторонним вниманием, мы болтали в основном о пустяках: тарифы, задержки, уголь. А когда разговор зашел о серьезном, то есть - о женщинах, пресс-секретари занервничали и объявили, что, мол, посол азербайджанский давно уж за дверью маются. И все же мы немного успели:
- Аман Гумирович, у вас такая красивая секретарша в приемной, за этим фактом наверняка что-то стоит?
- Ничего не стоит! - поклялся Аман Гумирович, она мне по наследству от прежнего губернатора досталась.
- А как вообще с женщинами?
- Так, а где тут? - он окинул скептическим взглядом жесткий холодный стол, - да и прослушивается все, на хер. А потом, понимаете, должность моя такая... если женщина подходит ко мне, «ля-ля, ля-ля», то я уже начинаю подозревать: ага! значит с какой-то корыстью. А я без любви не могу! Потому-то в народе и говорят: положение хуже губернаторского! Вот это как раз про тот случай.
Больше нам толковать на эту тему не Читать далее...

ПЕРВЫЙ РАЗ ЗА МНОГО ЛЕТ Я УЗНАЛ, ЧТО СМЕРТИ НЕТ.

- Скоро начну открывать, - сказал Андрей, залезая в
тепло к жене. - Ты с ученым спала когда-нибудь?
- Еще чего!..
- Будешь. - И Андрей Ерин ласково похлопал супругу по
мягкому плечу. - Будешь, дорогуша, с ученым спать.
Василий ШУКШИН. Рассказ "Микроскоп"

В городе Новосибирске столько академиков, профессоров и доцентов, что каждая третья баба в этом городе спит или хоть раз да спала с человеком ученым иль просто - умным. В хорошие времена людей от науки свозили сюда - во самую глубь России, чтобы, не искушаясь близостью европейских границ, могли они тут ковать для страны оружие. Но хорошие времена давно кончились. Казна разворована и денег на оборону нет. Ученым велели становиться на мирные рельсы. Кто-то понял сие буквально и укатил по рельсам в иные страны. Но другие с развитым чувством долга так и остались в Новосибирске, обратив свой гений к мирной промышленности. Только пользы от этого Родина почему-то не получила. В магазинах Новосибирска все передовые изобретения - от утюгов до сложнейшей аппаратуры - все иностранное. Озадаченный сим, я зашел на областной ученый совет. Сели мы с председателем Борисом Ивлевым, академиком Сергеем Багаевым да профессором Петром Решедько и давай толковать.
- Почему, - спрашиваю, - товарищи ученые, никакой полезной диковины по хозяйству не изобретете?
- Так изобрести-то, - отвечают, - немудрено: телевизор там какой или автомобиль - чтобы лучше японского - это мы запросто. Только заводы наши никогда такую вещь не потянет. Как только у нас умное изобретение до конвейера доходит, тут ему и могила, потому что нету в России такой культуры производства, как то в Японии, например.
Тут я, пожалуй, с ними согласен. Сам в прошлом годе такой случай зрел в городе Казани на оптико-мехзаводе (КОМЗ). Шлифуют рабочие линзы для перископов, а проверку на качество никаким там заморским компьютерам не доверяют. Проведет баба линзой себе по морде, если щеки не поцарапала, - значит гладко. Можно на сборку пускать. Вот это и есть культура производства по-нашему.
- Ну, хоть что-то вы ценное производите?
- А то как же?! - и рассказали мне такой случай. - Недавно спецслужбы российские разведали, что на одном германском заводе появился американский супермощный жидкостный хроматограф (прибор такой). Ну и давай за ним охотиться. Подкупили там кого надо, завербовали через путану. Прибор тот выудили, да рискуя жизнями, через границы перевезли. Ага. Сразу к нам, в Новосибирск, в институт ядерной физики. Нате, мол, разбирайте по винтикам, осмысливайте. Мы, говорят, за эту штуковину семьдесят пять тысяч долларов только одному агенту выплатили... А наши-то глядят - что такое?! Мы же эти хроматографы в пятом цехе собираем! Продаем американцам за двадцать тысяч долларов. Американцы, по договору с нами, свое клеймо ставят и в Европу перепродают... Так что, отвечают, верните прибор немцам обратно! А вы говорите: не можем! Правда, хроматографы мы собираем вручную...
- Так почему, - пытаю, - хреноматограф этот нельзя напрямую в Европу сбывать?
А вся сила его оказывается - в клейме. В Европе привыкли думать: если клеймо «Mаде ин Раша», значит - параша и другое дело «Мade in USA».
Теперь я знаю: наука у нас мощна и ученые наши ученейшей других ученых. Жаль только мужик-обалдуй руками своими корявыми ничего путного на конвейере напаять не может. И хоть ты осыпь этого мужика с ног до головы дотациями, мужик никогда не сотворит из «Москвича» «Мерседес», пока не приучится поголовно мыть руки после сортира да кушать ножом и вилкой. То есть, пока мужик-исполнитель внутренне не окультурится, российский ученый класс - бесполезен.
* * *
Мэр города Новосибирска Виктор Александрович Толоконский в тюрьме не сидел, рынков имени себя самого не строил, магазинов женам не дарил. Живет лишь на честную зарплату во два миллиона рублей и в глаза прокурору глядит бесстыдно. Конечно же, захотелось мне повидаться с этим чистым человеком. Но в ответ на мое вежливое «алло» пресс-секретарша мэра вдруг разразилась такими обидными словами, которые сконфузили бы председателя колхоза амурского. Как и всякая жертва мнительной переоценки моего творчества, она вдруг решила: якобы ее мэр нужен мне для поднятия тиража «Комсомолки» посредством нанесения оному морального ущемления.
Посему сведенья о мэре Новосибирска пришлось черпать по каналам подворотен. Удалось выяснить, что мэр Толоконский к людям любвеобилен и сострадателен. Любой может запросто прийти к Виктору Александровичу в кабинет, и как равный с равным разделить свои чаянья. И всякую боль народную - от задержек зарплаты до тревоги за озоновую дыру - новосибирский мэр переживает как боль свою личную. А по словам приближенных мэра - Виктор Александрович страсть как уважает близость с простым народом! Придет ли к нему пожилой ветеран с прохудившейся крышей, придет ли молодая учительница с большой задержкой, - для каждого мэр Толоконский найдет слово доброе. А если уж случай совсем тяжелый, то вынет Виктор Александрович Читать далее...

8.
В доме Ельцина

В городе Екатеринбурге живет и тянет нелегкую лямку собкора "Комсомольской правды" Сергей Владимирович Авдеев. Отметить надобно – химико-промышленный город Екатеринбург не лучшее место для жизни уважаемого человека. Однако Сергей Владимирович ни на что не ропщет. В ночь, в любую непогоду, поцеловав жену Аллу и запахнувшись в изъеденное кислотными дождями кожаное пальто, с бутербродом в кармане выходит он на свою репортерскую охоту, ради нескольких строчек в газете.
От Екатеринбурга до легендарной деревни Бутка, где родился на свет первый президент России Б.Н. Ельцин, отмахали мы с коллегой на «жигуленке» километров триста. Насилу не заблудились в лесах дремучих. Но вот уж во мгле за каким-то коровником заблистали тусклые огоньки той самой деревни, послышался лай собак и смачные матюги.
Дом, в котором родился маленький Боря, далеко не похож на фамильный замок. Постучались в калитку, из дому вышел, как нам во тьме показалось - сам президент Ельцин.
- Здравствуйте, Борис Николаевич!
- Да не, я родственник, - ответил человек и представился, - Ботанин Виктор Еронович. А если вам нужен Борис Николаевич, так он ведь давно здесь не живет. Забыли уж, когда заезжал-то в последний раз.
Наше разочарование скоро переменилось на приятность общения с Виктором Ероновичем и его хозяйкой. Очень душевные люди! Мы тоже понравились Виктору Ероновичу: «Сколько уж журналистов перебывало и наших, и западных, а с водкой еще никто не приезжал!»
Виктор Еронович, хоть и родственник, а живется ему несладко. Зарплата в совхозе триста тысяч. Платят с задержками. Детей да внуков надо кормить. Ладно, хозяйство свое. Земля выручает.
- Неужели из Москвы ничего не подбрасывают?
- Какое там... Да я бы и брать не стал, негоже это.
При вопросах о родственнике Виктор Еронович почему-то поглядывает на закрытый шкаф и переводит разговор на другую тему. Фээсбэшник там что ли сидит? - черт его знает... Ну, мы и не стали допрашивать шибко. Напоследок взяли с огорода горсть земли, которую когда-то Борис Николаевич, пахал, удобрял, поливал потом, а так же банку квашеной капусты с того же легендарного огорода. Землю - в домашний музей, а капусту, дело понятное - на закуску.