Давненько не было меня тут.
Все меняется, только и остается, как наблюдать за неизменным ходом мгновений, часов, вещей. Кто-то уходит, кто-то приходит. И только ты сам для себя остаешься на месте. Но ведь это не так. Ты тот, кто уходит и приходит для кого-то другого. К тебе не приходят, но и ты забываешь дорогу. Потому что для себя самого ты только стоишь на месте.
Все-таки правильно понимать какие-то важные вещи и не шупать дорогу руками.
Ну что ж... Забиваем последние гвозди... Осталось совсем немного - получить диплом, между прочим красный (сама не ожидала), и попасть на пьянки и выпускные...
Пять лет пролетели... оставили жирный след и... теперь исчезают.
Пока не грустно, пока хочется получить корочку...Пока присутствуют в душе приятные ощущения от проделанной работы и отличной оценки... и даже на конкурс пошлют работу... Хотя это зря, не пройдет даже по формальным показателям.
Буду сегодня пить Мартини и есть виноград.
Почему-то мысли вьются у самых столпов философских вопросов - у одиночества и у ночной дороге. Одно вызывает тоску и жалость, другое... печаль и стремление. Может как-нибудь напишу про это...
Сегодня гуляла по Нескучнику с подругами. Фоткала и чувствовала каждой клеточкой души - пришла весна. Возможно, кто-то скажет, что поздновато прониклась я этим чувством...
Мечты
Бывают минуты, когда ты настолько затерялся в параллельных мирах собственных желаний и смыслов, что нить, связывающая тебя с реальностью, рвется у самых пальцев и наступает… свобода. Так казалось Ему. Ему, что пытался жить и быть везде, где появлялся. Для Него минутные порывы становились всем, становились им самим, были самым важным. Он закрывал глаза и представлял себя на облаке и был там, и видел мир. Он делал щелчок пальцами и попадал на странный плоский камень в центре пустыни. Он смешивал краски, судьбы и вина. Он открывал новые вкусы, запахи и жизни. Он творил, комкал, выбрасывал и снова брался за дело. Ему казалось, что годы летят незаметно, а столетия мелькают, как вагоны поезда, летящего в ночи по своему пути к пункту назначения. И Он верил, что у Него есть свой пункт назначения, где Его ждет долгожданное открытие, что Он придет, примчится, на худой конец, приползет туда, и, возможно, осуществиться Его мечта. Он никогда не пытался сформулировать Свою мечту, ибо любое оформившееся желание тут же превращалось в реальность для Него. Он хотел, чтобы это была неожиданность, чтобы это было для Него подарком от кого-то другого, но не Свое творение. Иногда Ему казалось, что Его желание, чтобы все было в Его руках, чтобы Он был хозяином своей судьбы, сыграло с Ним злую шутку. Его нельзя было удивить, точнее, Он сам не мог Себя удивить. В такие минуты Он спускался на улочки итальянского городка в карнавальную ночь и бродил среди теней или брал бутылочку хорошего вина и приходил в гости своему старому другу, как Он его называл, писателю и сидел вместе с ним у камина, и пил вино, и рассказывал…
Писатель любил эти вечера, когда он чувствовал особое настроение, а ощущал он его заранее и готовился к нему с особой тщательностью: разжигал камин, ставил два кресла, приносил плед, бутылочку полусладкого вина 1863 года и, обязательно, ручку и листок бумаги. Он знал, что будет разговор и будет вдохновение. Он точно не знал, что происходило, но ему казалось, что кто-то сидит в соседнем кресле, кто-то, кто знает больше, чем он сам, кто-то, кто поделиться с ним этим и попросит в замен только компанию. Бывало, они сидели так целыми ночами, тени друг для друга, шептали слова и слышали лишь отзвуки из смыслов друг в друге. Для Него это было спасением от себя, а для писателя – счастье познания и чувствования. Писатель никогда не отдавал в печать то, что приходило ему в эти дни. Он носил эти записи всегда с собой и молча думал о том, что услышал. Ему казалось, что это часть договора с тем, кто к нему приходит. А еще писатель мечтал увидеть лицо своего полуночного гостя хотя бы на миг, чтобы точно увериться в том, о чем он лишь смутно догадывался.
После этих посиделок Он отправлялся на свое облако цвета ванили и долго смотрел в никуда, ничего не хотел и не думал, просто слушал ветер и небо. И тогда Ему казалось, что Он лишь частичка всего этого мира, и солнце светит не для Него, а небо с облаками живут своей вольной жизнью. Тогда Его светло-желтые глаза становились карими с оранжевым ободком, а волосы кофейного цвета начинали развеваться по ветру.
Себя надо как-то куда-то собрать. Ощущение такое, что я что-то упускаю.
Нарастание тревоги никогда никого не спасало. Надо успокоиться и
заняться текучкой, а то все время меня куда-то уносит попутным ветром.
Хватит мечтательно пяляться в облака, пора взглянуть под ноги и, взяв
метлу, убрать весь мусор, чтобы потом снова быть свободной.
Рационалист из меня хреновой... Замотивируйте меня на работу. ну пожалуйста.
Забавное сегодня произошло. Отчего-то впечатлило...
Стою вечером на остановке, мерзну уже около часа, жду автобуса. К слову сказать, от милой семьи еду, которая позволила помучить маленького ребенка моим неопытным рукам. Стою, проклинаю автобус, который оказывается ездить раз в час.... И тут ко мне подходит мужчина, невысокого роста, приятной интеллигентной наружности, с красивыми грустными глазами... Что-то в его облике было от главного героя фильма "Формула любви". Невзначай спросил он об проезжавших маршрутках.... потом сокрушался о том, что жена будет ругаться - поздно домой вернется... Постоял... Я заметила, что он был немного под шафе. Потом повернулся ко мне и тихо так начал: "Хорошо быть молодым. В молодости все не почем. Вот когда я был молодым, мне было весело и радостно, я не думал ни о каких проблемах, не задумывался о будущем." Еще минута молчания... "А теперь... Слушайте, в молодости надо идти вперед, достигать все, что достижимо, ставить цели." Еще молчание... "Вот мне теперь 32... и нет никаких сил, мне так плохо. У меня жена, семья. Если ничего не достигнешь в молодости, то будешь, как я, жить от зарплаты к зарплате. Ты мне веришь?" Я смотрела на этого человека и не могла сказать, что каждый может выбрать путь в любое время... или что все впереди. Ему этого не надо было, ему надо было объяснить самому себе свои несчастья, свою внутреннюю нереализованность. Его глаза смотрели умоляюще, просили поддержки. Он выглядел старше своих лет, очень у него выразительное и рельефное лицо было, огромные ресницы. И я просто кивала и улыбалась. Когда он закончил мысль, пришла нужная ему машрутка. Он улыбнулся и пожалел, что мне она не подходит. В конце, я пожелала ему удачи. Может поможет.
"Это правдоподобно, но это неинтересно, - ответил Лённрот.- Вы мне возразите, что действительность не обязана быть интересной. А я вам скажу, что действительность, возможно, и не обязана, но не гипотезы"
Ой... сегодня испытала ворох чувств негативного характера, до боли в кулаках, до белых костяшек. Жестоко... Хотелось крови... повод был вполне мелкий и просто от непонимания... но так резануло... так резонанснуло.
Ехала домой, сидела в вагоне и понимала... так хочется, даже не зашиты и не стабильности, а уверенности, возможности расслабиться. Внутреннее напряжение нарастает и с каждым вздохом труднее сдерживать лавину, и каждое движение перестает быть легким, и молочная кислота в поступках, как в мышцах, затрудняет движение.