- Привет, Сань, давно тебя тут не видела!
- Да вот, работа все, работа
- Как дела?
- Фигово
- Что такое-то?
- Да вот, вчера случилась неприятная ситуация со Светой…
- Поделишься или это тайна?
- Извини, не могу. Но, в результате, я понял, что случится, если я ее потеряю.
- Да? И что же?
- Всмысле?
- Что случится-то?
- Забей
- Хорошо
- В общем, мы с ней договорились, что больше никаких свободных отношений!
- Долго ты к этому шел…
- Да, вот так…
...
- Знаешь, Ань, у меня к тебе такая просьба: пожалуйста, удали меня из списка своих друзей в дневниках, не пиши мне, не звони, боюсь, ты сможешь помешать нашим отношениям со Светой, но мы сможем общаться в асе!!
- Хорошо. У меня к тебе тоже просьба
- Говори ее
- Забудь обо мне! Забудь мое имя, мою внешность, мои телефоны и номер аси! Сотри из памяти все воспоминания, связанные со мной! Я для тебя должна умереть! Сможешь?
- …хорошо…пока.
- Прощай!
***Прошло три месяца***
- Все-таки вчера было классное выступление! Так еще мы никогда не отрывались!!!
- Анька, точняк!
- Люськ, помнишь, как Стася с Антоном умудрились отключить ребятам гитары!
- Не мы это, мать вашу!!!
- Угу!!!!

- Ань, я могу с тобой поговорить?
- Извините, я не знаю, кто вы! Стась, не отпирайся!!!
- АНЬ, пожалуйста!
- Саш, ты умер для меня, тебя нет и не было! Зачем ты пришел?
- Давай отойдем и я все объясню!
- Нет, будем говорить здесь, мне нечего скрывать от друзей!
- Хорошо. Я расстался со Светой. Мне некуда идти! У меня нет никого, кто смог бы мне помочь! Прошу, не бросай меня! Я умру без тебя, без твоей поддержки!!!!
- Саш, я говорила тебе, что друзьями не надо разбрасываться и что ты пожалеешь о том, что прервал наше общение! Но ты так решил, я не стала тебе препятствовать! А теперь ты хочешь, чтобы я тебя снова утешала? Ну нет, не пройдет! Ты захотел быть со своей девушкой, побоялся, что я разрушу вашу идиллию, которой не было, пожалуйста! Так вот теперь и иди к ней, утешайся! Она нашла другого? Жаль, но ты сам выбрал ее! Теперь это только твои проблемы!
- Но… Я умру… Я не смогу!
- Умирай! Ты умер для меня морально, было бы неплохо, если бы ты еще и физически умер! Если честно, я была бы рада!
- Ты жестока!
- Нет, я предупреждала тебя! Ты мертв для меня давно. Прощай! Нам не о чем больше говорить!
-Но…
- Никаких но! Уходи! Прошу…
- Извини, что побеспокоил…

- За что ты его так?
- Хотите, я расскажу вам эту историю?
- Давай!
- Мы знакомы давно, почти год уже! У нас всегда были хорошие дружеские отношения, я знала его лучше, наверное, чем он знал сам себя! Но в один, далеко не прекрасный момент, это было в начале лета, он решил, что я хочу рассорить его со Светой, и предложил ограничить наше общение! Я всегда уважала желания других. Мы прекратили общение! Но, в начале осени он снова начал общаться. Я решила дать ему второй шанс - людям свойственно ошибаться, а он мне всегда был довольно-таки дорог. Он плакал мне в жилетку о том, что он так любит свою Свету, но она плюет на него! Я его слушала! Два месяца назад он снова заявил, что я хочу разбить его пару! Тогда я предложила считать ему себя умершей! Он согласился… Теперь он снова хочет, чтобы я его утешала…. Он сделал свой выбор! Назад дороги нет..
- Но… Он действительно может покончить с собой?
- Может! И я хочу этого!
- Ты жестока!
- Нет, он сам виноват! Я хочу, чтобы он умер не только духовно для меня, но и физически.

***
Вчера был найден труп юноши в Долгопрудненском районе. Предположительно смерть наступила в результате утопления. При нем была предсмертная записка и паспорт на имя "Александра…"

По мотивам Одного дня из жизни гарипотеров, сайт http://met-at-ron.narod.ru/

06.00 Спал
07.00 Спал.
08.30 Проснулся.
08.40 Понял, как мне повезло, что я проснулся не в кровати Вилле.
08.41 Хотя, конечно, жаль.
08.46 Смотрел, как Лили стекает по стенке.
08.48 Нет, мне определенно повезло, что в кровати для меня места не хватило.
09.13 Проследил полет Гаса через комнату.
09.15 Пришел к выводу, что Лили летает изящнее.
09.20 Искал свою шляпу.
09.30 Нашел.
09.33 Лучше бы не находил!
09.35 Предложил ребятам устроить ссаный алтарь из шляпы Миге.
09.37 Кажется, Миге против.
09.50 Очнулся.
10.00 Искал свои носки.
10.10 Почему-то они оказались у Миге.
10.15 Попытался забрать свои носки у Миге.
10.45 Очнулся.
10.55 Наблюдал за тем, как Вилле мечется в поисках ванной.
11.00 Он еще не знает, что он у себя дома.
11.10 Решил ему об этом не говорить.
12.05 Смотрел, как Вилле стучит Гасу по голове, понял, что принял правильное решение.
12.25 Прибежал Линде и сказал, что Вилле эпилирует свой… хм…
12.27 Попытались с Лили отпихнуть Миге от замочной скважины.
13.12 Очнулся.
13.13 Рядом кто-то лежит.
13.14 Это Лили, все еще без сознания.
13.15 Сделал Лили искусственное дыхание рот-в-рот.
13.30 Очнулся.
14.30 Решил позавтракать.
15.00 Курю, пью пиво. Короче, завтракаю.
16.06 АТАС!!! Вилле улыбается!
16.07 Не успел закрыть глаза.
16.15 Очнулся на репетиции.
16.20 Играл. Курил. Думал.
17.05 Начался концерт.
17.06 Играл. Курил. Думал.
17.25 Лифчик.
17.27 Лифчик.
17.29 Вот и Гасу повезло.
17.30 И никто не догадается кинуть мне пару носков!
17.46 Вилле опять повелся на мою шутку с зеркалом.
17.47 Как смешно он выглядит, когда к кому-то клеится!
17.55 А как он выглядит без штанов!!!
17.56 Попытался успокоиться.
17.57 Успокоился.
18.10 Размышлял, почему я один на сцене, и где все остальные.
18.15 Догадался, что концерт закончился.
18.16 Опять увлекся.
18.50 Решили пойти в бар перекусить.
18.55 ХХХ бутылок-это, конечно, мало, но больше в шляпу не поместилось.
19.10 Каким-то образом оказались в квартире Вилле.
19.12 Странно, мы пьем пиво, а Бама еще нет.
19.15 О, у Вилле в гостях женщина!
19.20 Нет, это какая-то страшная тощая баба.
19.21 Получил от Юрки за страшную тощую бабу.
20.15 Очнулся.
20.20 Услышал чарующие звуки порнухи.
20.23 Втиснулся между Гасом и Миге.
20.24 Понял, что мысль неудачная.
20.25 Один воняет, другой потеет. И тоже воняет.
20.30 Попытался пробиться к Юрки.
20.50 Очнулся.
21.00 Подозрительно быстро закончилось пиво.
21.01 Бам все-таки здесь?!
21.02 Ах да, здесь же Юрки.
21.05 Решили сдать бутылки в магазин и взять еще пива.
21.10 Попытался оттащить Миге от видика.
00.00 Очнулся в баре, почему-то в женском белье.
00.02 Пил пиво.
00.10 Наблюдал, как Миге отплясывает стриптиз на столе.
00.11 Решил присоединиться к Миге.
00.20 Имел успех - к концу стриптиза обнаружил в трусах пачку евро.
00.21 Решил прокутить.
00.25 Прокутил.
00.30 Пил пиво.
01.30 Утрамбовывал Гаса под лавку.
02.00 Пил пиво.
02.30 Пытался заснуть.
02.40 Не смог заснуть с осознанием того, что не все пиво выпито.
03.00 Все пиво выпито.
03.05 Заснул с чувством выполненного долга.

Он проснулся очень рано, встал с постели, умылся и пошёл на работу.
Его зовут Алексей, все его знакомые восхищаются его отношением к работе. Алексей действительно никогда не прогуливал работу, он её любил. И сегодня, как и в каждый будний день, он пошёл на работу в восемь часов утра, ничего удивительного для людей, входящих в широкий круг его знакомых.
Алексей вполне состоятелен, если сравнивать его с жителями городка, в котором он живёт. У Алексея есть двухкомнатная квартира, в которой он живёт один, машина, на которой он с друзьями ездит за город каждые выходные. Друзья очень любят его, что и говорить, и, зная, что у Алексея нет пары, постоянно знакомят его с симпатичными девушками. Друзья не хотели мириться с тем, что у такого умного, молодого (ему было двадцать четыре года), старательного парня нет семьи.
...Сейчас квартира Алексея пуста. Алексей ушел на работу, значит, его не будет весь день, а, может, и ночь. Это не удивительно для его соседей, для его друзей, они всегда восхищались его любовью к работе. Только никто не знал, где работает Трудоголик. Тысячи раз его спрашивали о работе, но он откланялся от ответа, менял тему разговора.
Как-то раз, просто из любопытства, друзья Алексея решили проследить за тем, куда же он ездит каждый будний день. След привел их в авторемонтную мастерскую, так что друзья решили, что Алексей - автомеханик. К тому же все знали, что он оканчивал политехнический институт.
Никто не удивился. Знакомые Алексея знали нашего героя очень чистоплотным и приличным парнем, они думали, что Алексей стыдится своей грязной работы автомеханика.

Однажды утром соседи Алексея, уходя на работу, увидели на его дверях пятна крови. Спустившись на этаж ниже, они увидели труп. Это был труп пожилого человека лет пятидесяти. Он лежал на боку, из его груди торчал нож.
Через полчаса прибыла милиция. Исследовав место преступления они не нашли никаких улик, кроме орудия убийства. Странным еще было то, что дверь примерного, как говорили соседи, юноши была измазана кровью. Следователи пришли к выводу, что пожилой человек был дважды поражен ножом в спину. Первый удар был нанесен возле квартиры Алексея, после чего жертва попыталась убежать, но не удачно.
Второй удар пришелся в сердце. Но опознать тело убитого или орудие убийства так и не удалось. Казалось, что наличие орудия убийства достаточно для раскрытия преступления, потому что нож был явно из какой-то старинной коллекции. Но сложность, как выяснилось, как раз и заключалась в том, чтобы найти этого коллекционера.

Алексей возвращался домой, как всегда, в семь часов вечера. Возле подъезда его встретили два человека в штатском. Парень не испугался, он чуял милицейских работников за километр. Особенно, если они были одеты не в форму.
Два человека провели его к квартире, заранее изложив события сегодняшнего утра. Зайдя в квартиру, Алексей предложил им сесть и попить чая, на что последовал положительный ответ.
Попивая чай, сотрудники милиции расспрашивали Алексея: где он работает, с кем дружит и так далее. Юноша любезно отвечал на все вопросы: работает инженером на частной фирме, друзей немного, в основном одноклассники... На вопрос о причастности убитого к жизни юноши и причастности юноши к смерти убитого, Алексей не ответил. У него просто не было слов. Спустя минуту юноша сказал, что никогда не знал убитого.

Проведя опрос, следователи покинули квартиру Алексея. У них остались приятные впечатления о парне. Но, нужно сказать, что в юноше было что-то странное, точнее, они так считали. Следователь Петров и его напарник Ухмырлов чувствовали, что парень "не такой, каким прикидывается". Потому ли, что у них было развито профессиональное чутье, потому ли, что КГБ уже два года за ним наблюдает.
Петров и Ухмырлов были агентами КГБ. Их работа зачастую заключалась в проверке работы милиции и в проверке некоторых подозреваемых, имеющих неосторожность откровенно высказываться в телефонных разговорах и на улицах. Алексей как раз был из числа "подозреваемых". Но улик против юноши по отношению к данному убийству никаких не было, к тому же у него есть алиби, по меньшей мере, десять работников видели его на рабочем месте во время убийства.

Следующим утром Алексей пошел на работу. Он обратил внимание на черную машину, которая стояла недалеко от его подъезда. В ней сидели два человека и о чем-то разговаривали. Раньше этой машины здесь никогда не было, а лица сидевших внутри ее людей не выражали никаких эмоций.
Алексей был не против слежки, ему нечего было бояться. Он был вполне законопослушным гражданином. Конечно, он не терпел беспредела вокруг, поэтому зачастую вступал в споры с приятелями и соседями, но все-таки слыл высокоморальным человеком. Некоторые даже восхищались его чувством справедливости.
Отработав целый день, Алексей пошел домой. Он достаточно устал за день. Сегодня на работе ему пришлось объяснять каждому, почему вчера приходила милиция и интересовалась главным инженером.
Дома Алексей разделся, помылся и сразу пошел спать. Читать далее...

Так здорово осознавать, что рядом с тобой есть интересный и понимающий человек… Не человек, который является твоей копией, твоим отражением, выражающим твои собственные мысли, а реальная личность, имеющая свое мнение, но готовая попытаться понять и принять твою точку зрения….
С ним было интересно… Хотя, почему именно с ним, а не с ней? Я ведь не знаю ничего об этом существе: ни где оно живет, ни чем оно занимается, ни сколько ему лет, ни даже какого оно пола - ничего, кроме того, что это просто необычайное существо… Иногда мне казалось, что это не человек, а что-то лучше, выше, чище, интеллектуальнее живущих на этой планете людей…
Мы говорили о разном - о музыке, о книгах, о фильмах, об исторических событиях, о вечных понятиях, таких как Добро и Зло, Свет и Тьма, Вечность и Бесконечность, Бог и Дьявол, Рай и Ад, Правда и Ложь…
Мы не спорили до хрипоты…. Потому что мы не говорили… Я ни разу не слышала голос Существа…
Мы не виделись ни разу за те два года, в течение которых были знакомы… Я не замечала течения времени, смены дня и ночи, весны и осени… Я была поглощена нашими дискуссиями…

А потом Оно ушло…
А я оказалась здесь…
Вы спросите, где это Здесь?
А нигде. Нет этого места….
Его нет так же, как нет Существа…

Нет так же, как нет и Меня…

Морозный февральский вечер. Падающий свет переливается в свете одиноких фонарей… Улицы пусты… Только невысокая девушка куда-то торопливо идет. Девушку зовут Элла. Ветер развивает плащ и трепет длинные серебристые волосы. В ее руках - алая роза, умирающая на холоде.
Элла подходит к школе - извечное место ее встреч с друзьями. Ее уже ждут. Уже пять минут на крыльце переминается с ноги на ногу высокая темноволосая девушка.
Элла подбегает к девушке и легонько целует ее в губы.
-Мари, извини, я опоздала. Что-то не так? - Элла заглянула в темно-карие глаза подруги, - держи, это тебе.
-Подожди, Элла, надо поговорить. Пошли в курилку.
-Пошли
Девушки перебежали дорогу и углубились в лесок - место сбора любителей никотина.
Затянувшись, Мари сказала: "У меня к тебе серьезный разговор"
-Да, я слушаю тебя.
-Элла, извини, но мы больше не можем быть вместе. Не перебивай меня, я сейчас объясню. Я люблю тебя. Но условности и правила сильнее нас. Элл, если кто-нибудь узнает о наших отношениях, то это конец - крах всему, всей нашей жизни! Окружающие никогда не поймут нас, никогда не смогут нас принять! Нас будут обсуждать, насмехаться над нами, издеваться! Я не хочу этого. Я хочу нормально и спокойной жизни. Давай мы лучше просто будем подругами.
-Мари, ты… ты понимаешь, что ты говоришь? Ты ставишь личный комфорт выше чувств. Тебя интересует, кто и что скажет о тебе, кто что подумает! Но ты говоришь мне, что любишь меня. Ты любишь не меня! Ты любишь себя… и только себя! Я думала, что что-то значу для тебя…. А для тебя наши отношения оказались лишь развлечением… Прощай, Мари…
-Элла, постой, ты меня не поняла!
-Я все прекрасно поняла - девушка начала быстро углубляться в лес.

Мари смотрела вслед удаляющейся подруге. Больше ее она не видела.

Жизнь Мари не сложилась.
У нее был муж, которого она не любила. У нее было множество любовников, которые сменялись с такой скоростью, что она не запоминала, как кого зовут… Она жила комфортно, но это не приносило ей радости…

По кладбищу не торопясь шла девушка. Она остановилась рядом с одной могилой. На надгробии было написано: "Мари от любящего мужа… Покойся с миром, родная…"
Девушка положила алую розу на могилу… Ветер трепал ее серебристые волосы…
"Все-таки подарила…" - улыбнулась она, и по ее щеке скользнула одинокая слезинка…

"Виновен… Это же абсурдно! Никакой логики!! Ну какая может быть связь между мной и этими тринадцати убитыми девственницами? Пардон, двенадцатью девственницами и одной недевственницей…хм…смешно звучит сие…так-так-так, куда же это они меня ведут? Нижние камеры мы уже прошли…а меня должны были именно туда посадить…третий, четвертый, пятый этаж!!! В башню…привилегированный я, однако…хм.. окна прямо на западную сторону выходят, на море…над обрывом.. и окно, а не бойница…не убегу же я наверное…в море, если только….хотя решетки есть…просочусь сквозь них, если только…солнце…тупой фонарь… свеча… лучинка на небе… нет, не по мне…лучше луна…так, так… а устроюсь я с удобством… и кровать широкая, и ведерко стоит… ба… какое счастье!! Умывальник с водой, мыло и несколько полотенец… зеркало??? зеркало… упасть - не встать…и потолок высокий… как я люблю… ну прям крон-принц… а это что в уголке?? Образа… ну мило, конечно, мило… и водичка-то небось святая и умывальничек серебряный… точно… серебряный… и водичка святая небось… и крестик там серебряный на дне… ага, охранник идет, еду несет… прям стихи… эххх…. Хорошо же иконка полетела… что орешь, как будто режут??? Да, выкинул Спасителя, ну что с того?? Что же так верещать-то?? Изыди??? Угу.. изыднул… так, вернемся к нашим баранам…. То есть девственницам и недевственницам… это не суд, это овцы!!! Да и я хорош…. Ну вот понадобилось же мне на эту девственницу лезть? Да, она конечно сама просила ее… хм…
дефлорировать… зачем согласился?? Комплиментов, ведь, стерва, наговорила… хотя… какие же это комплименты? Констатация факта… свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи… я ль на свете всех мрачнее, всех красивей и белее?? Даже ночь в тюрьме не повредила моей внешности… мм… карие, почти черные глаза, черный брови и ресницы, ослепительно белая кожа и платиновые волосы…. Фигура… черт, а ведь красив я!!! Ничто меня не испортит… эх… было бы нас двое… никто бы не был мне нужен…. Так… увлекся я слегка собой… Нарцисс прям какой-то… девственницы…
ууууууу…Ведь не убивал я ни ее, ни этих остальных!!! Да, на моих руках предостаточно крови жертвенных овец, то есть жертвенных девушек, но не этих же… да и если бы это был я, разве они остались бы еще целехонькими??!!! Даже не смешно как-то… но ничего, Орден меня вытащит… не дадут же они их лучшему ученику гнить тут?? Знают ведь, что это все эти белые пакостники, Орден святых Петра и Павла подстроил… даже убить не побоялись, только чтобы меня подставить… разве ваш Боженька за это не наказывает?? В аду гореть вы будите, в раю вам место нет.. мне там, правда, тоже места нет…. Ха… я и в раю… ох, натянул бы я ангелам их нимбы по самое немогу.. кстати…. Что-то я слишком расфилософствовался… перо бы мне сюда да бумагу с чернилами… роман был бы… записки заключенного… так… еда-то стынет… н-даааа…. Высший класс…. С каких это пор заключенных кормят мясом с фруктами?? А это что тут у нас… вино?? Красное?? Может, я сплю?? А что это у нас на дне?? Крестик… серебряный небось… не, не сплю… такая гадость мне даже в кошмаре не привидится… чтой-то они расщедрились… как будто казнят завтра… стоп! Камера в башне, великолепные условия, хорошее питание… чтобы последний раз почувствовал все прелести жизни??? Нет…. Я не согласен… я жить хочу. Я еще не все сделал, что запланировал… зелья… мои книги… мои артефакты… не каждый смог такого добиться в 18 лет… 4 года черномагического обучения… некромантские обряды… сатанинские оргии и жертвоприношения… неужели Орден пожертвует мной?? Пожертвует… ведь на мне рога Дьявола… попытаться спасти меня - значит раскрыть Орден и уничтожить все то, что с таким трудом создавалось веками… нет… я умру ради Ордена!! УМРУ ЗА САТАНУ!!!!! Темнеет… уже почти все звезды показались… что это мне тут подсунули… весы на печати… судебное решение… придать смерти через сожжение… на закате 13 дня 6 месяца… менее, чем через 20 часов… я умру…
САТАНА!!!! Твой слуга скоро придет к тебе!!!

Рассвет… красиво… мой последний рассвет… а на закате я умру… какое красивое солнце… небо… необычно красные облака… красные, как кровь…. Как моя кровь.. скоро она прольется… почему?? Я слишком молод…. Лучше оправдать девять виновных, чем осудить одного невинного… это про меня… хотя… какой же я невиновный…. На мне крови больше, чем на самом старом палаче этого города… ну, может, я сравнюсь с ним по количеству убитых…

Уже заполдень… жарко… где-то через 7 часов я умру… это невыносимо… сидеть и ждать… Ну неужели Орден не сможет вызволить меня??? У него ведь везде есть люди, везде есть связи!!!!! Громить все, громить…. Аййй…. Зеркало разбилось… семь лет не буду счастлив… или семь часов… а ведь все могло быть по-другому… у меня уже могла бы быть жена… та, да, вот та взрослая девушка, сколько ей сейчас? 22? 23? Около того… та ночь была божественной… первый раз… незабываемый… вкус ее губ… аромат ее тела… я ведь даже забыл, какого это, наслаждаться прикосновением человека, который тебе небезразличен… кто у меня был после нее? Шлюхи… доверчивые деревенские простушки, Читать далее...

И отраженье моих лун в твоих глазах. Они полны
Глубокой, трепетной тоской, быть может, с привкусом вины.
Увлечены твои глаза бывали кем-то, но теперь
Спокойствия броня крепка, но не всегда ты веришь ей
(Д. Арбенина)

- Не уходи, ну пожалуйста! – с губ срывается то, что так упорно кружится в голове. – Пожалуйста…
Снова тихо, жалобно.
Ты не изменяешь своей привычке – собираешься молча, без комментариев, тебя хватает только на скупые жесты.
Ты только поднимаешь на меня свои глаза под тяжелыми веками, которые создают у тебя на лице выражение хронической мудрой грусти, в этом вечном сине – сером льду я читаю твое: «прости».
Твои тонкие гибкие пальцы музыканта, стертые струнами на подушечках, кружат над чехлом, где только что скрылась гитара.
А я все смотрю на тебя, застыв, словно языческий бог, в идиотской, неудобной позе, вытянувшись в идеально ровную линию параллельно косяку.
- Давно хотела сказать. Я тебя….
Ты наконец – то поворачиваешься ко мне, на твоем лице появляется куча эмоций, что заставляет меня замолчать, не договорив. Ты это знаешь. Я это знаю. Я люблю тебя.
Люблю обнимать тебя, как сейчас обнимаю, после того, как ты сделал шаг мне навстречу, только менее безысходно. Сейчас я так судорожно вцепилась в твою гибкую, тонкую спину, будто смогу что – то изменить, будто силой смогу остановить тебя… это я – то, едва ли достигающая твоего плеча макушкой?!
Утыкаюсь носом в твою майку – Боже, какой сладкий этот запах! В нем весь ты. Ты, словно бы вобрал в себя свежесть утреннего леса, первой утренней росы, запах снега с верхушек гор и запах дождя…
- Я все знаю, - я слышу твой голос изнутри, как он рождается, отражается от грудной клетки, проходит по горлу, дробится об острый подбородок, который ты нежно пристроил поверх моей головы, и, наконец, тревожит теплотой выдоха мои плечи.
Мне так мучительно жаль порой, что ты так мало говоришь, что я так редко слышу этот голос: в нем шум, сила волны – он глухой, обволакивающий. Он, как эта самая волна, уносит все обиды и тревоги, манит из реальности. И как мне теперь прикажешь без этого жить?
Я поднимаю голову и снова заглядываю тебе в глаза – свет, падающий из окна, делает их почти синими.
Ты читаешь мой последний вопрос опять без труда, тихонько киваешь.
Чтобы дотянуться до твоих губ, мне нужно приподняться на цыпочки. Приподнимаюсь. Заключаю твое очаровательное лицо в ладони, снова схожу с ума от тебя.
Только в твоем лице гармонично сосуществуют два совершенства: мудрые глаза человека, которому сотни лет и улыбка десятилетнего мальчика. В твоих серо – синих глазах удивительная фатальность, в улыбке детское очарование.
Я помню тебя в мелочах – твой острый профиль, пушистые светлые брови, грустные глаза уголками вниз. Как же я люблю тебя!
Сейчас ты не улыбаешься. Я наедине с твоими печальными глазами. Милый, прости. Я больше ничего не смогу у тебя попросить, кроме последнего поцелуя.
Целуешься ты потрясающе! Я ничего не вижу и не слышу. Весь мир в такие моменты сжимается для меня до одного худого, высокого человека с грустными глазами. Все лишнее отсекается и перестает иметь значение. Все органы чувств переключаются в режим «ты». Я чувствую только твои гибкие пальцы вдоль моего позвоночника, твои губы, заблудившиеся в моих, пушистую нежность твоих золотых волос.
- Ты действительно любишь меня, - тихо шепчешь ты, тревожа губами ухо.
- Да. Поэтому хочу лучшего для тебя, - до смерти боясь разрыдаться и задержать его еще не на долго.
Он немного отстранил меня, внимательно посмотрел сверху вниз, и, снова быстро поцеловав, отступил.
- Я все понимаю, - пробормотала я, глядя в его спину. Он накинул короткую куртку.
Да, я все понимаю, но хочу ли я это понимать?! Я знаю, что я люблю этого человека, а еще я знаю, что где – то далеко есть другая женщина, которую любит он. А еще я знаю, что чтобы он не говорил, он больше никогда не войдет в эту квартиру, не сверкнет мальчишеской улыбкой, не сядет у моих ног со своей гитарой, не отнесет в постель, а потом, утром, не сварит кофе…
- Я люблю тебя, - шепчу я, видя, как он закидывает через плечо ремень с чехлом от гитары, и берет в руки сумку. Это не аргумент. Это, как последняя пуля в револьвере. Какая разница, если все равно умирать?
- Я знаю. Прости меня, если сможешь, - снова читаю тоску в его глазах. – Я должен, понимаешь?.. Ты береги себя. Ладно?
А что мне еще остается делать?
Еще долго провожаю в окно его фигуру – в голубых джинсах, короткой куртке, копной золотых волос ниже лопаток, в короткой куртке, с гитарой за спиной.
Высшая форма любви, о которой все так много говорят: отпустить, если действительно очень любишь. Черт, но почему же так больно?! За что?..
Горько курю в оконный проем. Даю волю тихим слезам. Он оставил только пачку сигарет на столе на кухне и все. Нет, не все. Еще запах его тела в спальне.
Пачку отправляю в самый дальний ящик – драгоценная будет заначка! А, вот, что делать с этим сводящим с ума запахом?
Зарываюсь в постель, обнимаю твою Читать далее...

Генеральный субботник в гостинице, где проводился совместный тур готов и мэгготов (хотя в этом отеле встречались так же и другие знаменитости и в немалых количествах). Речь идёт, конечно, об указанных выше группах. Все её, гостиницы, обитатели убираются в своих номерах, в столовой, коридоре, прихожей. У каждого есть своё занятие-задание, которое он должен был выполнять. Их ходил и раздавал крутой нравом хозяин отеля по кличке Волкодав. Опасаясь этого грозного хозяина, все выполняли свои задания, так как надзор за этим вёлся неслабый. И вёлся им. Но и в этом надзоре можно было разглядеть свои бреши. И некоторым пожизненным лентяям это даже удавалось.
Кори Тэйлор валялся на диване без дела, тупо вперившись в телевизор, который был выключен так, что горел красный индикатор, и Кори никак не мог его включить, потому как у него не было пульта+ А пульт предусмотрительные люди заныкали от него подальше, ведь всем было известно, что Кори не мог нормально обращаться с техникой
Крис Фенн, который усердно пылесосил, ещё и параллельно ухитрялся психовать по этому поводу:
- Кончай бездельничать! Почему это кто-то должен вкалывать, а кто-то+
Но лениво глядевший на него до этого Кори, внезапно вскочил, заметно оживившись и не дав тому докончить свою мысль.
- О!.. Что вкалывать? Ну-ка дай мне!
Фенн в ужасе прикрыл рот рукой, но того уже понесло+
- Дай, что есть, хотя бы+ ну там, химку, опиум, коноплю, морриконе+
- Ничего нет+- промямлил Крис.- Тэйлор, ты спятил+
Кори не успел ответить.
- Наркотиками балуемся?
Это к ним с ехидной улыбочкой подошёл Юсси, которому всегда надо было сунуть нос не в своё дело. Нет чтоб своим заняться+
- Сгинь, нечистая сила,- буркнул Фенн, зато Кори весело закивал и засоглашался:
- Да, я б с радостью! Только вот у него нету+ А у тебя есть? Тогда да-а-ай+
- Хочешь?- улыбнулся тот.- А нету!..
Тут вдруг из коридора донеслось:
- Юсси, бля! Где моя зубная паста? Ты не видел?
- В моей тумбочке на верхней полке,- по инерции ответил было тот+
- Та-ак,- скрестив на груди руки, прошипел Юрки.- И кто же это её туда засунул?..
- Э...- опомнился Юсси и поспешил ретироваться.
- Негодяй!..- заорал Юрки и кинулся следом, схватив первое, что попалось ему под руку. То бишь допитую до середины двухлитровую бутылку колы.
- Хе-хе,- уже затихал в коридоре голос Юсси, обладатель которого запыхавшись, пытался выдать хоть некое подобие мелодии русской песенки и выдыхал:- погоня, погоня+ погоня+ в горячей+ крови..!
- Вот дебилы,- покачал головой Крис. Но, видно, он произнёс это сильно громко. Так, что отбежавший не очень далеко по той причине, что его гриндерсы на платформе были очень уж тяжёлыми для подобного бега, Юрки обернулся и прорычал:
- Чё?! Кто дебил?!!...
Фенн не успел опомниться, как был снесён к ближайшей стене с силой брошенной бутылкой колы. Ярость всегда придавала человеку сил. Будь то человек или Король Тьмы - оно не важно и особой роли не играет+
- Уа+- коротко простонал Крис и отрубился.
- А-а-а!!! Что вы с ним сделали, садисты хреновы?!?!?!- распсиховался опомнившийся Кори.
Юрки, бросивший напрасное преследование товарища по группе, подло запрятавшего его зубную пасту себе в тумбочку с целью глупо подшутить над ним, спокойно приблизился к месту происшествия.
- Он назвал меня дебилом,- манерным тоном объяснил он.- За что и поплатился. А нефиг потому что+ Пусть поваляется так, чтоб потом неповадно было+
- А-а,- разрыдался Кори и забегал в истерике по комнате, сшибая всё, что видел на своём пути.- Я тебя ненавижу Юрки!!...
Тот и внимания не обратил. Носятся тут всякие психи в виде тридцатилетних мужиков, ведущих себя как дети ясельной группы, недавно всё же научившиеся говорить+
В комнату осторожно заглянул вокалист группы "Endless" - Либор Бартусек.
- Чё у вас тут творится?- недоумённо спросил он, с удивлением оглядывая помещение.
- Чё видишь,- вздохнул Юрки.
Либора отпихнул Андерс Колсефини. Кто не знает - бывший вокалист и перкуссионист "SlipKnoT".
- О!- посмотрев на это безобразие выдал он и затрясся в конвульсиях. Смеховых.
- Смотри, Тэйлор спятил наконец-то!- с усмешкой констатировал факт Либор.
- А по-моему он никогда и не был нормальным!..- продолжая хохотать, изъявил свою точку зрения Андерс.
- Точно!- согласился Либор и тоже заржал.
- Га-га-га! Кори лох!
- А ты бы вообще молчал, Колсефини!- завопил Тэйлор и набросился было на того с кулаками.
- О, Кори, малыш,- тупо захихикал Андерс.- Ты забыл о своих габаритах? Этак метр шестьдесят пять сантиметров ростом и килограмм семьдесят в весе? Да я ж тебя одной левой прихлопну!..
У Либора случился очередной приступ смеха, а у Кори - ярости.
- А ещё,- продолжал насмехаться Андерс,- у нас есть Юрки. Ты ведь нам поможешь обуздать эту шваль, правда?
- Мне до него нет дела,- высокомерно отозвался Король Тьмы.
- Ой-ой-ой, какие мы гордые!- покачал головой Андерс.
- А может мы не так просим?- влез Либор.
- А как надо тогда?- захлопал глазами Андерс.
- Не снизойдет ли ваше величество до помощи нам, простым Читать далее...

Теплый осенний вечер. Точнее сказать, теплая осенняя ночь. Было именно то время, когда жизнь в маленьком городке в пригороде Москвы остановилась - городок уснул. Не спало только два человека. Один из них, Дэн, возвращался через парк домой из гостей. Каков он был? Высокий темноволосый программист с ярко-голубыми улыбающимися глазами. Видно было, что молодой человек был в приподнятом настроении. Вернее, он был на седьмом небе от счастья! Его девушка ждала ребенка!
Не спала так же еще одна девушка - Дина очаровательная слегка полная девушка с карими глазами и темно-рыжими волосами. Она сидела в парке и пыталась понять, как же ей жить дальше. Ее уволили с работы за то, что она не захотела более близко познакомиться со своим шефом, из комнаты, где она жила, выгнал ее все тот же шеф - она занимала часть его квартиры, отданной под съем. Вернуться обратно домой, в Белоруссию, она не могла - единственный родной человек - мама - умерла 2 года назад. Подруг здесь у нее не было. Из ее глаз катились слезы - она не понимала, что ей делать дальше. Ситуация казалась безвыходной.

Дина встала со скамейки и пошла в сторону озера. "Топиться - единственный выход" - решила она. Погруженная в свои невеселые мысли, она не заметила, как натолкнулась на Дэна.
-Извините - пробормотала она и ускорила шаг.
-Девушка, стойте.
-Вам-то что от меня надо??
-Просто странно, что в такое позднее время вы одна на улице да еще и плачете!
-Какая вам разница? Шли себе так и идите! Вам все равно не понять!
-Вы уверены? Что случилось?

Дина замерла от неожиданности. Еще ни один человек с момента ее приезда в этот город не спросил ее, почему она плачет, хотя плакала она частенько.
Они присели на скамейку. Она рассказала ему все - про смерть мамы, про ее приезд сюда, про свою роду, про приставания начальника, про свое увольнение, о своем решении закончить эту жизнь…
В ответ он просто улыбнулся ей… "Вход там же, где и выход - сказал он. - Безвыходного положения не бывает!! Давайте вы пойдете со мной к моей лучшей подруге - у нее всегда можно устроиться переночевать, да и пожить вы у нее сможете, пока не найдете себе жилье и работу! Вставайте, не надо киснуть!"
Глядя в его теплые голубые глаза, смотря на его улыбку, Дина поняла, что то, что с ней случилось - еще не конец света, что жить еще можно и даже нужно.
Они пошли на другой конец города. В переходе, несмотря на позднее время стояла бабулька. Стояла и просила милостыню. Просила даже в то время, когда никого не было и не могло быть на улице. Но она просила…
Дэн остановился, достал бумажник, выгреб оттуда все деньги, которые там были, и отдал ей. "Долгой жизни тебе, сынок, счастья и девушки хорошей" - сказала ему женщина и перекрестила его. "Не за что, бабушка" - тепло улыбнулся он в ответ.
-Я никогда не даю попрошайкам деньги - не хватит денег на всех - вздохнула Дина.
-А я всем пожилым подаю. Может, лет через 50, когда мой сын или дочь, который родится в ближайшем будущем, тоже меня бросит, я буду вот так же стоять, как она, и просить деньги. Может, мне тоже тогда помогут.
-Ты необычный!
-Я-то обычный, просто люди не должны страдать.
-Они будут страдать всегда - таков закон жизни!
-Я хочу это исправить и пытаюсь по мере возможностей.

Они дошли до подруги Дэна. Он устроил Дину на ночлег, обещал позвонить ей завтра и помочь с поиском работы и жилья.

На следующий день он не позвонил. И через день не позвонил. И через неделю.

Проводив Дину, Дэн возвращался домой. Когда он переходил дорогу, из-за поворота выскочил автомобиль. Дэн не успел отскочить. Его сбило насмерть.

Дина присутствовала на похоронах. О Дэне говорили много всего - хороший друг, добрый, понимающий человек, заботливый сын, любящий брат… Он строил планы на предстоящие годы и не задумывался о смерти. Его жизнь вот так глупо оборвалась.

Виновника аварии нашли. Им оказался несовершеннолетний сын мэра города, Алексей.
Дело замяли, а Алексею выплатили компенсацию за нанесенный в ходе следствия моральный ущерб.

Дина шла по городу. В парке она поравнялась с кампанией полупьяных подростков, что-то шумно празднующих. Среди них оказался и Алексей. Она подошла к нему и едва внятно сказала: "Кровь смывается только кровью!". Дина взмахнула рукой. Алексей закричал. Из его глаза сочилась кровь. Дина вонзила в него пилочку для ногтей. Подростки оцепенели. Она развернулась и ушла. Алексей умер от болевого шока и сильной кровопотери.
Дину осудили за преднамеренное убийство. Мэр использовал все свои связи, чтобы отомстить приезжей за смерть горячо любимого отпрыска. Дину приговорили к пожизненному заключению…



Прошло полвека.

Маленькая сухонькая старушка медленно шла по кладбищу. В руках она несла 2 красные гвоздики. Приоткрыла калитку, присела на лавочку.

"Любимому мужу, отцу, другу… Покойся с миром, Дэн"

Женщина положила цветы. По ее лицу текли слезы…
"Помнишь, в нашу первую встречу, ты сказал мне: "Вход там же, где и выход. Безвыходного положения не бывает!!"
"Бывает!" - Дина тяжело Читать далее...

Part 1
Ты хочешь спать, ты ложишься в постель.
Ты больна, ты дрожишь, у тебя нет сил.
Закрываешь глаза, и не можешь терпеть
Эту боль, эту боль, эту боль, эту боль.
(Д.Арбенина)

Одним уютным зимним вечером я приняла твердое решение покинуть этот несправедливый мир, который, казалось, сам меня отторгал. Это решение не было тупым, аффективным, или истерически спонтанным, я вынашивала его пару месяцев – холила-лелеяла и постепенно вырастила его в твердое «нет» жизни.
Особых угрызений совести я ни перед кем не испытывала: родителей у меня не было, а человек, которого я, кажется, до сих пор немного любила – Ян, ушел от меня на самом сложном жизненном этапе, не сумев взять на себя мою боль. Он просто переложил ее всю на мои хрупкие плечи и добавил немного собственной. А потом исчез из моей жизни.
После потери нашего общего, так и не родившегося ребенка, и ухода Яна, я вся надломилась, мир потерял краски, вся его палитра ушла в безысходные градации серого. Конечно, у меня было много друзей, которые сопереживали мне, но я знала точно – с исчезновением меня из их жизни ничего бы не изменилось…
Я потянулась к стакану. Способ самоубийства я выбрала самый надежный и красивый – снотворное. Скольких проблем мне стоило раздобыть целых три коробочки с лекарством. Лекарство было мощное и дорогое, его выдача в одни руки строго регламентировалась. Я шла на все: постоянно жаловалась на бессонницу, напрягала старые связи, даже дала взятку медсестре, и, наконец, получила необходимые рецепты. Теперь нужное количество яда спокойно лежало на моей прикроватной тумбочке.
Таблетки, гроздью высыпанные в ладонь, мелко дрожали, но не от страха. От усталости. Не бойся смерти. Не бойся боли. Нет больше отчаяния.
Первую партию я проглотила незаметно – грустно глядя в ночное небо, на порхающий снег. Метель оплетала мои окна, выкладывала на стекле витиеватую мозаику, сплошь из бриллиантов… Раньше я любила снег.
А потом еще партия таблеток, а потом еще и еще… Картинка стала плавать – вот оно! Я послушно подчинилась зову ватного тела, и забралась под плед. Тепло, уютно, реальность медленно отступала, а я летела навстречу звездам. На некоторое время я уснула, не знаю, как долго я продремала – пространство и время исказились, а проснулась от странного звука со стороны окна. Окно на ночь я никогда не закрывала, даже зимой, знала все звуки спящего города – капли дождя по карнизу, шорох голубиных крыльев, падение сосулек… Нет, это звук был новым и совершенно незнакомым. Было почти интересно, но сил повернуть голову и открыть глаза я не нашла.
Вяло прислушиваясь, я услышала незнакомые шаги – от подоконника к моей кровати (шаги?!), но было уже совершенно все равно.
- Эй, не спи… Проснись, пожалуйста. Открой глаза! – сквозь дикую слабость и шум в ушах я все – таки отреагировала на странную просьбу.
Надо мной склонялось лицо – не знакомое, мужское, черты его плыли в едином ритме со всей комнатой, но мне удалось отложить ощущение света, исходящее от незнакомца (возможно, блондин), и глаза – горько голубые.
- Говорить можешь? – спросил он.
Веки были свинцово – тяжелыми, язык еле ворочался.
- Ты кто? - я не узнала собственный голос, мой шепот казался неразличимым.
Но он улыбнулся одними уголками губ, все понял.
- Я ангел.
- А…- я слабо попыталась объяснить, что смерть представляла совершенно по – иному, и еще что – то, но он прервал меня.
- Извини. Времени мало. Ты действительно жить не хочешь?
Меня хватило на короткий, но решительный кивок.
- Плохо как… - искренно расстроился ангел.
Мне стало даже стыдно, что я так разочаровала это очаровательное создание.
- Вообще не хочешь? – снова уточнил он.
Я попыталась ухватить его взгляд, но картинка постоянно темнела и уплывала, покрываясь рябью цветных вспышек.
- Чего ради? – прохрипела я.
- Ради… Меня, например… Если ты откажешься, то отнимешь у меня шанс снова стать человеком. А хочется, поверь мне, я там был, я тоже самоубийца, как и ты. Дай нам шанс, пожалуйста, - я едва слышала его, но от чего – то понимала каждое слово. А он, между тем, продолжал: - Я сделаю все, что ты только захочешь, только живи. Все выполню, обещаю, - я особенно четко увидела его глаза: грустные, голубые, настойчивые. Ради таких глаз можно было и пожить немного!
- Хочу любви, хочу воскреснуть и выздороветь, а еще - спать! – меня едва хватило на этот перечень. Мысли постоянно ускользали и сливались.
- Хорошо! Просто отлично! Пока живем! – он радостно, как – то по – мальчишески, улыбнулся. – Все устрою!
Мне стало приятно, что я заставила ангела улыбнуться. Радовать ангела оказалось неожиданно приятным занятием.
Я увидела его ладони – хрупкие, длинные, изящные. Одну он положил мне на лоб, она была по – человечески теплой и мягкой.
- Ты пока спи, начнем с последнего.
Убаюканная его нежным прикосновением, я рухнула в объятия сна – чистого, воскрешающего, исцеляющего.
Я никогда в жизни так сладко не спала!

***
Part 2
Я помню все. Держу в руках, что не смогу теперь забыть.
А мы с тобой наверняка Читать далее...

На город опустилась ночь. Город медленно погрузился в сон. На чёрном небе сквозь тёмные облака просвечивалась полная луна. Девушка вошла в квартиру. Родители уже спали. В квартире царила непривычная тишина. Девушка бесшумно проскользнула в свою комнату. Зажгла несколько свечей. Комната погрузилась в приятный полумрак. Девушка зажгла сигарету и с наслаждением вдохнула табачный дым. Она медленно опустилась на диван. Ещё одна ночь в одиночестве. Уже вполне привычное состояние. Вздох. Пара минут и сигарета закончилась. Она с разочарованием выкинула окурок в окно. Затем привычный жест. Уже по инерции нажать на кнопку. К свету свечей добавился блеск монитора. Девушка опустилась в кресло. Привычный жест. Пара минут. Проверка почты и нужных сайтов. Ничего интересного. Снова погружение в скуку.
Несколько минут в немой попытке чем-то себя занять. Пара сигарет. Бездумный взгляд в экран.
«Надо что-то написать». Эта мысль молниеносно проскальзывает в голове. Девушка увлекалась написанием рассказов. Раньше увлекалась. Вот уже много ночей подряд она открывала новую страницу, часами рассматривала её и не могла написать ни строчки. Не было вдохновения. Или музы. Или эмоций. Или чего-то ещё. Не важно. Так и сейчас она раскрыла новую страницу. Долго её рассматривала. Закурила. Но в голову так ничего и не шло.
Через несколько минут она услышала сзади шаги. Тихо вздрогнула. «Вот оно!», - подумала она. Она не оборачивалась. Закурила новую сигарету.
-Ну и где ты шлялся? – спросила она с ироничной улыбкой.
-Я? – сзади послышался приятный мужской голос.
-Ты, - тихо ответила она, не оборачиваясь.
-Ну... – ответил чуть капризный голос.
Она не удержалась и обернулась. На диване по-хозяйски развалилось нечто. Это нечто определённо было мужского пола. Среднего роста. Одето оно было во всё чёрное. В том числе в промокшее пальто. На плечах красовалось несколько прилипших осенних листьев. На голове красовалась чёрная вязаная шапка. Сзади в шапку было воткнуто два помятых вороньих пера. Но главное в нём было глаза. По-детски невинные. Большие. Цвета свежей весенней листвы. И в этих невинных глазах плясали озорные чёртики. Весь он был таков. Эта детская невинность сочеталась в нём с какой-то непостижимой взрослой порочностью.
Девушка невольно улыбнулась на мгновение. Затем снова сделала серьёзное лицо.
-Так всё-таки где ты был? И откуда эти листья? На дворе январь...
-Я был там, где всегда осень. В моей стране. У меня был отпуск! – он обиженно надул губы и состроил лицо типа «я, что не имею права на отпуск?».
-Ну а предупредить меня ты мог? – девушка не унималась. В её серых глазах плясали огоньки гнева. – Муз ты мне или кто?
-Муз! Но предупредить не смог. Прости, - он обезоруживающе улыбнулся.
-Ладно уж, - она улыбнулась в ответ. – Ну что? Работать будем?
-Смотря, что ты от меня хочешь, – он хитро подмигнул.
-Не намекай. Я хочу написать рассказ. Так что давай. Работай. Делись мыслями и историями, - она с нетерпением на него посмотрела.
-А, может, лучше для начала выпьем? – он хитро сверкнул глазами. Затем он поднялся с дивана, вытащил из-за пазухи бутылку. Потом он снял пальто и устроился поудобнее.
-Ну и что ты на этот раз притащил? – она привычным уже жестом достала из шкафа пару кружек.
-Это мой любимый финский ликёр! – он разлил тёмно-зелёную жидкость по кружкам.
-Вечно ты со своими сомнительными финскими напитками, - засмеялась она.
-А ты вечно со своими ментоловыми сигаретами! Приучила и меня к ним, - он сделал оскорблённый вид.
-Ладно. Не обижайся, - она примирительно улыбнулась и протянула ему пачку сигарет.
А дальше была длинная ночь. Ночь полная разговоров. Они рассказывали друг другу истории. Пили ликёр и курили сигареты. Под утро он снова надел пальто и растворился в свежем морозном воздухе за окном. Она заснула.
Другая на её месте подумала бы, что всё это было лишь сном. Или слишком реальной галлюцинацией. Она тоже так подумала сначала. Но когда она проснулась, она обнаружила себя спящей на диване. В одежде. Свечи давно догорели. Компьютер выключился. В голове стоял противный гул. Пепельница была переполнена. Рядом стояла пустая бутылка из-под ликёра. А на столе лежало три жёлтых сухих листика...
Она уже привыкла к этим встречам. Он иногда приходил по ночам. Вот уже год. Они разговаривали часами. Затем он уходил, оставив после себя лишь странный аромат пряностей и фруктов. Причём аромат всегда был разный. Иногда это был запах груши с ванилью. Иногда запах лимонного пирога. Порой запах мускатного ореха. Но чаще всего это был запах печёных яблок с корицей.
Так и на этот раз она обнаружила, что комната заполнена ароматом яблок и корицы. Она улыбнулась. Встала. Убрала мусор. Смахнула сухие листья в ящик стола. В этом ящике уже накопилась горстка таких листьев. И несколько ещё приятных мелочей, оставленных им. Она вспомнила их первую встречу...
Год назад морозной январской ночью она точно так же сидела перед компьютером в тщетных попытках что-то написать. За спиной она услышала шаги. «Опять мама Читать далее...

«Ты говоришь, что я пьяна,
Да, я пьяна!
Я сегодня пьяная!
Так наливай бокал вина,
Наливай вина,
Какая жизнь поганая!
А ты испортил жизнь мою,
Ты испортил жизнь,
Сорвал цветы – и бросил!
Я если я скажу «люблю»,
Я скажу: «люблю»,
В твоих глазах уж осень»…
(Ирина Ижевская)

Снова убегаешь, ангел мой беспечный,
Ищешь в темноте свою мечту…
По какой дороге, за какую вечность,
Ты спешишь к хрустальному мосту?
Где ты пыль стираешь с крыльев серебристых,
Пьешь давно опавшую росу?
Мчишься за звездою, за любовью льдистых,
Что всегда губили красоту.
По какой дороге, до какого края,
Мне бежать вовеки за тобой?
Где, скажи мне, будет ли, вновь земля родная,
Что заменит небо, где покой?
Сколько же скитаться, ангел бессердечный,
Где искать мне счастья для тебя?
Как мне убедить себя, сон мой бесконечный,
Что я разлюбила навсегда?
(26.08.05 Посв.Д.Н.)
P.S. Дай проснуться мне в сердце твоем еще раз...

Лилит сидела у окна. Она уже ничего не соображала: алкоголь всосался в кровь, лишив ее контроля. Бокал в руке чуть подрагивал. Или это подрагивала ее рука?
Не важно!.. На чем это она остановилась?.. Ах, ну да!.. Рома… Красивый, на ее взгляд, парень… Что же в нем так привлекло Лилит? Большие карие глаза…или улыбка? Чуть длиннее, чем у обычных людей, клыки? А, может быть, хрупкое телосложение?
Вечно она «западает» на нестандартных мальчиков!
Да нет! Все не то!.. Просто, ей с ним легко… Как будто разговариваешь сама с собой… Он – единственный мужчина, который может поставить ее на место, докажет, что она не права… Ведь она, Лилит, такая сильная! Что ей стоит морально подавить своего оппонента?! А еще… Она безумно красива… Да, не пресловутые 90*60*90… Но, не далеко от нормы… Зато – природная пластика, взгляд исподлобья, чуть пухленькие губы, аромат свежести… Все это в ней… Как сладкое вино…
А ему все равно!.. Этим он ее крепко зацепил! Нет, он конечно уже сдался перед ее красотой… Но душа!.. душа его свободна!
Лилит положила голову на скрещенные руки. Звезды ехидно подмигивали с высоты черного зимнего неба. Как будто соблазняя ее прошептать заветное «знаю»…
Ничего она не знает!.. Как его добиться? Надо ли? Действительно ли парень нужен, пока недоступен?..
Он всегда недоступен… Даже сидя рядом с ней, он был так далек… Нежность его шершавых рук, особенный, чуть грубоватый голос, робкая ласка…
Вернись, Ромка!.. Какая банальность!..
«И все равно, я его никому не отдам! Не доставайся же ты никому!»
Магия, подлость, наглость… Все пойдет в ход!
Просто он ей нужен…
Да, после пары часов общения, у Лилит раскалывается голова от него! Да, он наивен как дитя! Да, он необыкновенный!..
Но она то лучше! Она – неповторимая, сильная, умная, красивая… И влюбилась в такого…
Ну и что! Главное – хоть что-то чувствовать!.. Не важно: злость, благодарность, любовь, ненависть, боль, счастье… Пока ты чувствуешь – ты живешь… А чего еще надо обычной девушке?..
Нет, она не обычная!.. Но не хватает ей того же, что и остальным: любви…
А он… Где-то далеко…
Жизнь – точно замкнутый круг. Ты сидишь на лавочке, люди проходят мимо, либо садятся рядом… Потом они уходят. А ты продолжаешь сидеть на одном месте… Через какое-то время ты встаешь и идешь,… Садишься на другую лавочку… Тебе никогда не догнать тех, кто ушел вперед…
Грустно? А что поделаешь?.. Каждый считает, что он оригинален. Неповторим… Это, конечно, правда. Но нужно то всем одно и то же. Просто, каждый добивается этого по-своему.
«Ты говоришь, что я пьяна?» Да, она пьяна… А что? Что у трезвого на уме – то у пьяного на языке! Да, да! Лилит не знает, зачем живет. Просто, испытывать эмоции – так приятно. Да и куда деться от этой жизни? Не она ее себе дала – не ей и отнимать…
«Если сможешь – беги»… Куда бежать? От кого? Зачем?
От себя не убежишь… Она никогда его не догонит… Ромка. Куда он все время ускользает? Зачем так играть с сердцем? То он – сама внимательность, все понимает, не хочет уходить. Тогда Лилит проводит с ним половину суток: они разговаривают, смотрят фильмы, пьют чай… Все делают вместе.
В другой раз ему некогда. Рома зайдет на пару часов. Будет молчалив, задумчив, чуть грустен. Он скажет, что она его не понимает, что она еще такая наивная и далекая от него.
Как его понять? В любом случае, он без сожаления скажет «пока», помашет рукой и уйдет… Не обернувшись.
А Лилит будет долго смотреть ему в след, пока он не скроется за поворотом. Тогда она кинется к окну, но Ромка всегда идет по своему пути. Скрывается из поля зрения.
Свободный человек, он никогда к ней не привыкнет, не вспомнит лишний раз. Ему нет дела до Лилит. Он идет вперед, а она бежит следом. Как преданная собачка.
Конечно, все это абстракция, но… Но в каждом образе есть реальный прототип.
Лилит всегда представляла Ромку яркой звездой. Далекой, но такой дорогой для сердца. Как дотянуться до этой звезды? Можно ли сравнить солнце и дорожную пыль?..
Но Лилит – не дорожная пыль… Если Рома – звезда, то Лилит – его отражение в речной глади. Кинешь камень – отражение Читать далее...

Я тебя ненавижу, вижу,
Но ко мне ты все ближе, ближе!
Ты меня ненавидишь,
Но, но, но, но ко мне ты все ближе все равно!
(«Агата Кристи», «Ближе»)
Зеленый цвет твоих любимых глаз
Мне мою жизнь спас.
Покуда он со мной, покуда он со мной –
Я знаю, что к тебе вернусь… Вернусь.
(А. Розенбаум, «Зеленый цвет ее любимых глаз»)
1
Лоиз отстранилась от парня, который пытался приблизиться к ней. Вот за что она не любила клубы! Стоит выбраться раз в сто лет вместе с друзьями, и начинаются чудеса! Вечно к ней кто-нибудь пристает!
Сегодня был особенный день: День факультета. Студенты со всех курсов собрались здесь, в ночном клубе «ЭГО», чтобы отдохнуть перед летней сессией. Лоиз вытащили друзья. Так как девушка совершенно не любила шумные студенческие компании. Ей было проще сходить на рок-концерт, где все движимы одними пристрастиями. Или прогуляться со своей лучшей подругой по магазинам.
Компания, где все расположены к общению или интересуются одним и тем же, всегда больше притягивали девушку. Что толку устраивать День факультета, если «левые» люди все равно просачивались в клуб? Ну, как сюда попал этот, если так можно сказать, парень? Да еще и руки распускает!
- Эй! Ведьма! Ты ли это? – Девушку окрикнул какой-то молодой человек, смутно напоминавший…
- Бешеный! – Воскликнула Лоиз, с восторженными криками кидаясь на шею приятеля.
Лоиз раньше пела в рок-группе “Blackout”, а Бешеный, он же Ник, играл на ритм-гитаре. Кстати, «бешеным» он стал с подачи Лоиз! Она прозвала его так за то, что Ник был мастером приколов, которыми замучил всю группу. Он же дал прозвища остальным музыкантам.
- А ты изменилась! Я тебя даже не узнал! – Обнимая подругу, вещал Ник. – Где моя любимая стерва с черно-белыми волосами? А? Где твои коготки, подруга? И краситься стала по-другому!
Серые глаза, чуть масляные от выпитого мартини, с наигранным укором смотрели на Лоиз.
- Какие коготки, Бешеный! Я же давно рок не играю! С тех пор, как мы распались. Я всерьез занялась учебой! Надо выглядеть солидно!.. Пойдем, хоть выпьем вместе! Не видела тебя миллиарды лет!
Стройная невысокая Лоиз и худощавый высокий Ник смотрелись вместе очень хорошо. Они даже любили друг друга когда-то… Когда в школе учились…
Старые друзья устроились за барной стойкой.
- Ну, давай как в старые добрые… Водки. – Ник повернулся к Лоиз, так что они соприкасались коленями.
- Узнаю своего гитариста! – Рассмеялась Лоиз. – Рассказывай, давай: как ребята, как ты. Вы еще играете?
- Подруга, - протянул Ник, - ты конкретно выпала из тусовки! Еще как играем! У нас же новый вокалист! Через неделю после того, как мы тогда все разругались, появился этот парень. Он просто супер! Я такого голоса нигде не слышал! Так вот, он собрал нас всех, уговорил не распадаться. Музыку и тексты он сам пишет… Мы кардинально поменяли стиль, подруга!..
- И что же это за чудо? – С накипающим гневом спросила Лоиз. – Он поет лучше меня?! Ни за что не поверю!
- Детка, ты не обижайся, конечно… Если бы он не был так хорош, мы бы давно умоляли тебя вернуться в группу. – Ник чуть нахмурил густые темные брови.
- Даже так… - Лоиз покраснела до корней волос.
Она плохо поет?! Да что он несет, этот неформал!!!
- Я бы посмотрела на того, кто, якобы, поет лучше Ведьмы! И как же вы его называете? Соловушкой? – Девушка нервно вращала рюмку с водкой. Потом выпила все одним залпом, чуть поморщилась, резко поставила рюмку на стойку.
- Мы называем его Казанова. – Замявшись, ответил Ник.
- Бешеный, да вы что?! – Выпучив глаза, закричала Лоиз. – Это же… Я же… - Она задохнулась от возмущения.
- Подруга, да успокойся ты! Никто нам тебя никогда не заменит! – Опомнился Ник. Его всегда бледная, болезненного цвета, кожа покрылась испариной: великая солистка «Blackout», Ведьма, страшна в гневе!
- Вы даже не вспомнили обо мне! – Чуть не плача, продолжала неиствовать Лоиз.
- Ты же сама ушла! Уже два года не звонишь никому!.. А хочешь – приходи к нам на репетицию!.. Или лучше на концерт!
Ник опустошил рюмку. Его худые длинные пальцы, просто созданные для гитары, нервно постукивали по столу.
- Приду! С удовольствием! Хочу лично посмотреть на это «нечто»! – Лоиз натянуто улыбнулась.
- Давай потанцуем? – Предложил Ник. – Мы не танцевали с тобой с тех пор, как закончили школу…
- И перестали встречаться. – Закончила девушка. – Ну, давай.
2
Лоиз сидела перед зеркалом, стараясь воспроизвести макияж, который использовала еще тогда, когда играла в «Blackout».
За два года она забыла все. Теперь перед ней лежала старая фотография, по которой девушка «срисовывала» свое лицо.
«Какого хрена я туда припрусь!» - ругала сама себя Лоиз, - «Только настроение себе испорчу! Я же зареклась связываться с музыкантами с тех пор, как мы провалились на концерте! Ник и Грэг тогда нажрались, как свиньи, и запороли весь концерт!.. Откуда опять этот жаргон в моей голове!»
Лоиз осмотрела себя в зеркале: растрепанные светлые волосы, зеленые глаза, тщательно подведенные темно-изумрудным карандашом, тонкие, выщипанные брови. Читать далее...

На краю обрыва, за которым вечность
Ты стоишь один во власти странных грез.
И, простившись с миром, хочешь стать беспечным,
Поиграть с огнем нездешних гроз
Наконец ты счастлив как никто на свете,
Ангельская пыль тебя уносит вверх,
Только ей подвластны и восторг, и ветер,
В "жидких небесах" звучит твой смех!
Ангельская пыль,
Это сон и быль!
Безумец, беглец дороги нет,
Ты видишь неверный свет,
Твой ангел зажег мираж огня,
Он хочет убить тебя...
("Ария", "Ангельская пыль")

Бабочки, бабочки… Сотни красных крыльев. Легких, прозрачных, ярких…Наверное, это бред, но она видела их. И пыталась сосчитать. Бесполезно: кружатся, как снег в безветренный зимний день…
Она идет за ними, тянется к ним руками, пытается поймать. Но снова мягкий шелест - улетели…
Чем дальше - тем больше бабочек. Наивные, беззаботные… Как она… Откуда они взялись в ее тесной стерильной комнате? Не все ли равно! Главное, что они есть! И уже не слышно криков из-за соседней стены, гула машин, ворчания грязной улицы… Отчетливее путь, по которому ОН ушел. Вот так просто, не сказав ни слова. Бросил, предал… Оставил одну среди холодных жестоких стен, равнодушных лиц, мертвых и пустых глаз.
Ничего не объяснил, не позвал за собой. Также наслаждался шелестом тонких крыльев…И ушел вслед за красными всполохами…
Вокруг - непроглядная тьма. Как в глухом погребе. И они - резкий контраст, насмешка над реальностью…
Приятно кружится голова. Они садятся на голые руки, на плечи, на спину…
Такая нежность… Пыльца с их крыльев… Хрупкие лапки, цепляющиеся за упругую кожу…
Она смеется. И следует за ними дальше…Может быть, ей тоже достанутся крылья? Неверные крылья бабочек?..
Край. Она на вершине. Резкий свист в ушах. Ветер. Как высоко! Стало холодно…и одиноко…
Куда же вы, неблагодарные?!! Неужели вам мало моей любви? Я же променяла всех на то, чтобы бежать, бежать бесконечно вслед за тысячами красных крыльев!!!
Не слышат… Улетают, бессердечные…Она им надоела…Как горько во рту. Что это? Сжало обручем с левой стороны?.. Не возможно сделать вдох…
Постойте!!!... Но они слишком беспечны и легки, чтобы ждать ее… Тьмы скрывает их, маленькие красные точки, когда-то такие нежные…
Нет!!! Я так не могу! Вы же предали меня! Покинули…на самом краю… Голова кругом…
Последняя…яркая, манящая… Села на руку… Тоже оставила… Подожди, я за тобой!...
Вот они, крылья за спиной! Такие невесомые, ломкие…
Прыжок…Она летит! Как тяжело дышать!.. Этот горький привкус!...Она летит…вниз, в никуда… Не догнать уже равнодушных обманщиц… С кем теперь они играют? Кого манят за собой, в бесконечное Ничто?..
Белая пена стекает с губ. Трясет. Крылья! Мои крылья!.. Они крошатся в порошок… В пыльцу… Огонь… Обжигает… Бабочки летят на все яркое…

Ты устал быть птицей и сорвался камнем,
Рухнул с высоты, спасаясь от судьбы,
На краю обрыва вновь летят на пламя
Сотни мотыльков-самоубийц!
("Ария", "Ангельская пыль")

Сижу у раскрытого настежь окна. Вспоминаю. Пространство комнаты наполняет ледяной пронизывающий ветер, но от него не холодно. Холодно от мыслей, снующих в голове. Кутаюсь в пушистый плед, но озноб все равно предательски пробегает по телу.
Яд сигареты помогает расставить все по местам и, кажется, помогает согреться, но не телу. Душе. Первая сигарета из пачки…ее вкус всегда почему-то неповторим, как вкус первого поцелуя…потом привыкаешь, как к человеку. Вскоре она исчерпает себя, и после будет новая пачка и новые ощущения.
Сигарета медленно тлеет в моей руке, вот уже первый столбик пепла сорвался в пропасть окна, а я сосредоточенно смотрю на оранжевый фитиль этой замедленной бомбы и все еще не знаю с чего начать… С меня? С нас? С него? "Нас" никогда не было, хотя в какой-то момент могло так показаться. Меня тоже, наверное, уже нет. С него? Наверное, с него. Он всегда все начинал первым…
На улице стемнело, но уходить с окна не хотелось. Даже наоборот, темнота комнаты сливалась с розово-фиолетовой темнотой неба, и теперь казалось, что это просто какое-то необъятное пространство. Оно успокаивало. Перед глазами возникла картина: "в тишине осеннего парка раздается мерное шуршание разноцветных опавших листьев. Шум становиться сильнее и вот ее взору представляется пара массивных мужских ботинок. Она медленно поднимает глаза, получается как-то оценивающе и ошарашено одновременно. Взгляд пробежал по длинным ногам в, по-девчачьи расклешенных, джинсах, прополз по черному полупальто, зацепился за огромный вязаный шарф, который смотрелся несколько неуместно к осенней, но все же теплой погоде и, задержавшись на смущенной, но довольно самоуверенной улыбке, остановился на ядовито-зеленых глазах. Вскинув бровь, она вопросительно уставилась на него, ожидая дальнейших действий. На какой-то момент возникла молчаливая, неловкая пауза.
- Я Вам не помешаю? - его голос, глубокий и довольно низкий, не прозвучал резко, как это бывает обычно после долгой тишины.
- Да, нет - ответила она и продолжила смотреть куда-то в эпицентр осеннего костра.
Он медленно приземлился на деревянную лавочку и начал судорожно искать что-то в карманах. Наконец, выловив пачку сигарет и зажигалку, он откинулся на резную спинку. Повертев свой улов в руках (видимо нервничал), он все-таки достал из пачки сигарету и попытался прикурить. Зажигалка отчаянно сопротивлялась, пуская искры, но долгожданного огня так и не дала.
Молодой человек, принесший с собой некоторую суету, отвлек ее от созерцания природы. Она краем глаза наблюдала за его несколько неуклюжими действиями. Наконец, ей надоело его ерзанье, и она молча протянула ему свою зажигалку.
Он с благодарностью посмотрел на нее, и, кивнув, тихо выдавил "спасибо".
Сделав пару желанных затяжек, он протянул ей зажигалку и как-то виновато произнес:
- Меня зовут Арман.
- Стася - ответила она, и немного помолчав, спросила - А почему имя такое странное?
- Причуда родителей - пожав плечами, сказал юноша - в большей степени отца. У него итальянские корни.
Снова восстановилось молчание. Он сидел, пуская в воздух струйки сигаретного дыма и изредка поглядывая на нее. Она была не против, но было как-то странно ощущать себя в роли музейного экспоната.
- Часто здесь бываешь? - вдруг спросил он, пытаясь возобновить разговор.
- Да, достаточно. А ты?
- Я недавно сюда переехал, поэтому мало что знаю. Может, пройдемся? Составишь мне компанию? - спросил он, просительно посмотрев ей в глаза, и обезоруживающе улыбнулся.
- Ладно, уговорил. - улыбнулась она в ответ.
Они направились в глубь парка, шурша осенней листвой".

* * *
Первая сигарета полетела в черную бездну, вильнув на прощание оранжевым хвостом. За ней последовала вторая. Как и тогда, у него, зажигалка предательски не слушалась, но если быть совсем откровенной, не слушались руки. Я думала, что боль бывает только в душе и в сердце, но она заполняет все внутри, отдаваясь в кончики пальцев.
Наконец, зажигалка сдалась и покорно лизнула ярким пламенем кончик сигареты.

"Они долго бродили по пустынным аллеям. Он что-то рассказывал ей о своей семье, о том, что видел в Италии, просто какие-то истории из жизни. Он оказался не таким чудаком, как она сначала о нем подумала. Она отвлеклась от своих грустных мыслей и почти забыла, что сегодня повздорила с лучшей подругой и переехала от родителей в пустую квартиру. Он смеялся, и она смеялась вместе с ним. Он как будто выдернул ее из той рутинной и серой жизни, где ее на данный момент никто не ждал.
Оказалось, у него совсем нет друзей в этом городе. Новых он пока не нашел, а те, с кем он общался в детстве, до своего отъезда заграницу, само собой его уже забыли.
Казалось, сама судьба свела двух людей, у которых ничего не осталось, и они спасались от безысходности в обществе друг друга.
На город спускался вечер. Сумерки упали на пики деревьев и по веткам сползли к самому подножью. Зажглись фонари, и очертили аллеи геометрией светящихся кругов. Взглянув под ноги, можно было наблюдать последовательный Читать далее...

Москва… Морозная лунная ночь… Слишком тихая для такого огромного города… Не слышно ни шума машин, ни криков толпы полупьяных подростков, ни шума музыки из близлежащих клубов… Ничего не слышно… Только снег слегка поскрипывает…
Молодая девушка лет двадцати неспешно бредет по парку… Невысокая, где-то 175 сантиметров в росте, стройная, с темно-каштановыми волосами, карими глазами цвета горького шоколада и грустной улыбкой. Из ее глаз капают слезы…
Она садится на скамеечку. Несмотря на довольно-таки холодную погоду закатывает рукава и смотрит на свои руки. Старые шрамы снова кровоточат… Вся левая рука от запястья до локтя записана Его именем… Витиевато так записана, красиво… Скажете, глупо? Но Ей так никогда не казалось… Боль ее тела облегчала боль ее души… Кровь, текущая по рукам, была как живительный бальзам…. Почему ей было больно? У нее были друзья, были любящие родители, было признание сначала одноклассников, потом - согруппников… Но чего ей так не хватало?
Ей не хватало Его. Она влюбилась в Него, в этого идеального и свободного человека. Вы скажете, идеалов не бывает? Бывают.. Когда человек влюблен, он видит только положительные стороны любимого… Когда человек любит, он видит все качества человека, плохие и хорошие, но принимает их как должное… Она любила… Когда он улыбался, она улыбалась вместе с ним... Когда он хмурился - хмурилась вместе с ним… Ей не нужно было личное счастье - ей хотелось, чтобы был счастлив ОН. А если ОН будет счастлив, то и ей хорошо будет…
Но иногда ее эгоизм брал верх. Она понимала, что время уходит, а она все такая же одинокая, такая же преданно-любящая, преданно-верная… И ей становилось грустно… И старые шрамы вновь начинали кровоточить…
Она взглянула на небо - на нем были рассыпаны тысячи звезд… Но Ей нужна была лишь одна звезда - Его звезда… Она пошла по лучам его звезды… Они привели ее к дому где-то в Финляндии…
Он сидел в окне и так же, как она смотрел на звезды… Его руки так е кровоточили… Из его глаз так же текли слезы… Она протянула ему руку:
"Ты не грусти - еще успеешь глупо умереть…
Цепляйся за жизнь - иди на звездный свет и впредь…"

Она впервые чувствовала его прикосновение… Такое теплое, такое нежное…

Они пошли вместе к Его звезде…. Но теперь это была не только Его звезда… Это была Их звезда, Их общая…

Надоело. Надоело существовать. Почему не жить? Разве мы, вампиры, живем?! Все мы продали души дьяволу за это убогое подобие жизни…
В жизни все длится до особенного предела. То, что не должно продолжаться обязательно будет прекращено. Вампиры… Мы не правило, мы исключение! То, что вампиры называют НОВОЙ ЖИЗНЬЮ - ни что иное, как один сплошной момент, тянущийся до бесконечности. Мы все застряли в своих временах, не в силах ничего изменить, не в силах ничего сделать. Мир идет вперед, а мы стоим на месте.
Нет, сначала мы еще живем. Когда мы еще не привыкли к новой сущности, когда в нас еще остался человек. Тогда мы еще успеваем за этим быстротечным временем. Но приходит момент, когда мы незаметно и безвозвратно упускаем его из своих рук день за днем, час за часом. Время ушло, а мы остались заживо похороненными в своем пустом сером прошлом.
Не замечая, что мои мысли ходят по кругу, я шел куда-то в неизвестность.
Вот таким я был, скитался по свету, пока вдруг не понял, что должен был умереть еще несколько десятков лет назад. Так забавно понимать, что, бросив курить человек не продлит свою жизнь, а всего лишь перестанет ее укорачивать. Этот предел, когда жизнь сменяется вечным покоем не отдалить. Зато его можно ускорить.
Я, погруженный в свои мысли, совершенно не замечал того, что происходит вокруг. На меня ехал блестящий красный автомобиль.
Неожиданно я остановился посередине дороги. Я и раньше играл в подобные игры, отскакивая в последний момент. Чаще всего нервные водители со всей силы давали по тормозам, а когда искали меня под колесами машины, облегченно вздыхали. Меня там не было, но я наблюдал за ними поблизости и смеялся.
Но сейчас мне не хотелось. Я знал, я был уверен, что я останусь жить, но вместе с тем слепо надеялся на обратное…
Когда я уже был готов почувствовать тяжелые колеса, безжалостно размазывающие меня по асфальту, услышав громкий крик: "НЕЕЕТ!!!" я ощутил мощный толчок.
С отвращением ко всему живому я встал, и, отряхивая плащ, поднял глаза, чтобы рассмотреть своего "спасителя".
Им оказалась хрупкая девушка лет двадцати. Она смотрела на меня, упиваясь эгоизмом и ожидая благодарности.
Единственное, чего мне тогда хотелось это унизить ее, задеть ее бесконечную гордость, заставить ее почувствовать ту боль, которую каждый день ощущает такой вампир как я.
И она еще хочет благодарности.
Я развернулся и направился к дому.
- Вам что, приятнее было бы лежать сейчас там, на асфальте? - догнал меня ее вопрос. Я обернулся. На лице у девушки застыло редкого вида изумление.
- Да! - ответил я.
На лице у нее отражался сарказм и что-то вроде "простите, что помешала", но в душе она испытывала смущение. Ведь она не знала, что сподвигло меня на самоубийство. Она предполагала, что это было хуже, чем смерть.
Я остановился, довольный результатом и продолжил свой путь.
Вдруг я отчетливо услышал стук каблуков за своей спиной. Повернувшись назад, я вновь увидел лицо своей спасительницы.
- Перестаньте преследовать меня! Если у вас нет личной жизни, я вам ее не компенсирую, - сказал я так, что мои слова холодно зависли в воздухе.
Девушка относительно спокойно выслушала меня и, закатив глаза протянула мой бумажник.
Мне стало как-то не по себе… Давно я не общался со смертными. Я взял свой кошелек и стал смотреть ей вслед. Неожиданно, совсем неожиданно ко мне в голову пришла мысль из разряда сумасшедших.
Нет, я НЕ МОГУ!!!
Хотя… Почему бы и нет?
В конце концов, любопытство победило во мне гордого вампира, который уже исчерпал себя на сегодня.
- Подождите! - крикнул я вслед девушке, которая уже почти растворилась в вечернем тумане.
Я подошел к ней и спросил:
- Не хотите сходить со мной завтра на открытие сезона в консерваторий?
Нет, она не согласится. Люди этого поколения воспитаны на главном правиле: "Не говорить и не встречаться с незнакомыми людьми".
Уголки ее губ насмешливо дрогнули, словно готовясь сказать: "Нет".
- Ладно, почему бы и нет? - улыбнулась она, повторив одну из моих любимых фраз.
Проводив ее взглядом во второй раз я пошел домой.
Домом мне служил темный уродливый подвал с гробом, прогнившим насквозь. Никто не осмеливался зайти туда, так как он кишел крысами и другими малоприятными животными. Никто и не подозревал, что кто-то мог там жить.
Странная и необычайно ясная мысль пронзила меня, как молния. Последние десять лет я жил как зверь, пил кровь, чтобы "жить" и жил, чтобы пить кровь…
Я удивился, как легко все переворачивается с ног на голову, когда на свои действия посмотришь со стороны.
Вдруг у меня проснулась странная боль в животе. Я упал на еще неостывший от летнего солнца асфальт. Меня поджаривали как в аду… Как я мог забыть про кровь? Ах да, эта девушка, эта машина…
Я катался по асфальту, крича во весь голос... Не помню, что я кричал, но я уже не мог сдерживать панический крик… В глазах появились темные пятна, сменяемые кругами, мир танцевал и расплывался перед глазами, будто я смотрел через неровную водную гладь.
Передо мной появилось странное Читать далее...

Chapter 1
Marlboro & Jack Daniel’s
(Мальборо и Джек Дэниэлз)

Скай сидел по-турецки на полу в небольшой гостиной дома Бака и, как это ни странно, рисовал. Раньше он никогда даже карандаш в руки не брал кроме как в школе на уроках изобразительного искусства, поэтому из-под грифеля выходили неровные, неуверенные, будто нарисованные пятилетним ребенком, линии. Несмотря на это, блондин не оставлял мысль о том, чтобы нарисовать что-нибудь, имеющее вид более или менее респектабельный. Работал телевизор, хотя его никто не смотрел. Бак поехал в город по делам: он владел сетью автосервисов и, несмотря на то, что денег всегда хватало, имел привычку пошалить: прикарманить то, что плохо лежит. Юношу телевизор тоже не увлекал, просто работал для компании. За окном по акварельному небу мерно плыли облака, легкий ветерок прятался в листьях деревьев, осенняя прохлада приятно ласкала кожу.
Скай лег на живот и, закусив карандаш, посмотрел на небо. Красота! С тех пор, как он переехал к Баку, прошла уже неделя, но лечебница даже не объявляла о его побеге. Скорее всего, потому, что это повредило бы безупречной репутации той самой клиники доктора Ренардса.
Несмотря на обстоятельства, блондин предполагал, что его все-таки ищут, поэтому старался особо не высовываться: Квод не оставит его в покое, пока он не сгинет в преисподнюю. Правда, Скай еще не планировал навестить чертей, хотя часто оказывался среди приглашенных.
Место, где они жили, могло затмить своей чистотой и энергией все роскошь и пафос шикарных вилл кинозвезд. Посередине умеренного пояса Бак умудрился создать себе частицу Испании или Бразилии с их пальмами, плетеной мебелью и жарой. Дом его был одноэтажным с черепичной крышей и небольшой верандой, выходившей прямо к озеру, на другой стороне которого теснились многоэтажные постройки спальных районов города. Мебели в комнатах стояло совсем немного, поэтому иногда приходилось сидеть на полу, на подушках или ковриках, зато почти каждый свободный сантиметр площади занимали пальмы, создавая атмосферу юга и тепла. Бак особо не утруждал себя думами о соблюдении стиля, следовании моде или приобретении мелких деталей интерьера. Стены украшали фотографии побережий Испании, пальмовых аллей и фонтанов.
Вообще-то Испания, как решил Скай, грезилась его знакомому в самых неожиданных мечтах. Все в его доме пропиталось духом этой страны настолько, что даже мальчишке иногда казалось, что он уже совершил перелет на юг, что все кругом излучает энергию и солнечный свет.
Тем вечером у Бака намечалась грандиозная вечеринка, поэтому холодильник ломился от спиртного, прохладительных напитков и закусок. Скай даже не представлял себе, кто может прийти, потому что знал человека, у которого жил, всего-то пару недель, и в то же время со жгучим любопытством ждал наступления ночи. Лежа на полу, он пытался представить себе людей, которые посетят это жилище и то, чем они тут будут заниматься. В голову приходили различные бредовые идеи и пугающие даже воображение образы, мальчишка улыбался им, наблюдая за белой ватой, которую пытались куда-то транспортировать облака, не растеряв по пути. Ему вспоминались вечеринки у Квода, которые всегда заканчивались погромом, хотя, что и говорить, все вечеринки всегда заканчиваются именно этим.
Скай перевел глаза на свой рисунок, увидев который, он вряд ли бы даже назвал рисунком, и, по-детски хихикнув, скомкал его. Ну, почему у него не получалось, как у Эмилии? Так же живо, выразительно, чувственно.
Кстати о ней, ни одного дня не прошло с момента их расставания, чтобы блондин не вспомнил об этой особе, чтобы его сердце не сжалось от боли потери, чтобы он не мечтал о ней. У него не было даже того креста, что вампирша подарила: видимо, анкх остался в лечебнице, среди остальных вещей. Юноша жутко об этом сожалел. Он часто думал, хорошо ли ей с Кристофом в Берлине, счастливы ли они… Если бы это было именно так, Скай согласился бы отпустить воздушные шары мечтаний и похоронить сердце любви, однако пока он не мог удостовериться в своих догадках, и не находилось никого, кто мог бы в этом помочь, каждую ночь Эмилия приходила к нему из снов и разгоняла тучи печали.
Солнце медленно катилось за верхушки деревьев, когда вернулся Бак с пакетами, до отказа набитыми продуктами.
- Hello, Инферно, - он опустил тяжелую ношу на пол рядом с одной из пальм и пошевелил пальцами. – Черт, думал: руки отвалятся.
- А зачем столько? – поинтересовался Скай, отодвигая листы в сторону. – Там и так много.
- Шутишь что ли? Да часам к двенадцати ночи ничего уже не останется. Ты что ни разу не бывал на таких вечеринках? – удивился Бак.
- Честно говоря, одна единственная вечеринка, на которой я присутствовал, закончилась похищением.
- Да, Инферно, житуха у тя клевая была! – присвистнул Бак. – Не знаю, что тебя не устраивало. Дурак ты что ли?
- Нет, Бак, ты не прав, - спокойно возразил юноша, поднимая пакеты и направляясь на кухню.
- Интересно, почему.
- Моя жизнь была сплошным адом, какого даже самому заклятому врагу Читать далее...

Глава 1. One & lonely.

Чувствую боль. Дикая боль в моей душе. Раны на сердце. Звон в ушах.
Я иду по красивой заснеженной улице одна. Сейчас день и ярко светит солнце, отражаясь от снега, слепит глаза. Я иду и ничего не видящим взглядом смотрю под ноги. Не разбираю дороги. Просто иду и всё. Я знаю, что мне надо идти. Знаю, что нельзя останавливаться. Я просто знаю. Нет никаких мыслей в голове. Только боль. Боль и сознание своего одиночества. Одна. Одна на этой улице, в этой стране, в этом мире.
«Одна», - тихо шепчу я это пугающее слово. Меня передёргивает. Я резко останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам - незнакомая улица, куча народу, многие со счастливыми лицами, яркое солнце на небе. Я достаю сигарету, закуриваю и иду дальше. Пытаюсь осознать события этого дня. Ничего не получается.
«Одна. Совсем одна», - шепчет мне внутренний голос. Это единственное что согласен принять мой разум сейчас. Принять, но не понять.
Да, теперь я действительно одна. Я переехала сюда, где нет ни друзей, ни родственников, ни... да, теперь здесь нет даже моего любимого человека. Точнее он здесь есть, то есть был, но... не знаю. Порой наша судьба жестоко шутит над нами. Новая сигарета в руке. Кажется уже десятая за этот день.
Мысли скачут в голове в каком-то только им известном направлении. Пытаюсь ухватиться хоть за одну, но ничего не выходит. Выбрасываю последнюю докуренную сигарету и тупо иду дальше.
«Одна. Одинокая, - продолжает мой упрямый внутренний голос. - В чужой стране. В чужом городе. Тебя окружают совершенно чужие люди».
- Ой! – как раз на мысли о чужих людях я сталкиваюсь с кем-то и моментально оказываюсь на земле... то есть на асфальте... если честно, то на самом деле практически в сугробе. Со злостью поднимаю глаза. Молодой мужчина, с которым я, очевидно, только что столкнулась, стоит рядом со мной, смотрит на меня виновато, что-то говорит и протягивает руку, чтобы помочь мне подняться. Хватаюсь за эту руку и встаю. Мужчина смотрит мне в глаза и продолжает что-то говорить на своём языке. Бегло оглядываю его - весь в чёрном, ростом чуть выше меня. Красивые глаза непонятного цвета. Хотя какая мне сейчас разница как он выглядит? Да столкнись я сейчас хоть с Томом Крузом, мне было бы плевать и я спокойно прошла бы мимо.
- Я не говорю по-фински, - сказала я ему по-английски.
- О! Так вы не местная! – говорит он мне на довольно хорошем английском. – Я говорил, что очень извиняюсь, что толкнул вас. Я заговорился по телефону и не заметил вас. Извините ещё раз.
- Ничего страшного, - говорю я и совершенно пустым взглядом смотрю на него, нет - сквозь него, сейчас я ничего перед собой не вижу.
- С вами всё в порядке? Вы не ушиблись? Простите ещё раз, - выглядит обеспокоенным. Бегло осматриваю себя - цела, точно цела, только немного джинсы промокли, но это уже мелочь.
- Ничего страшного. Всё в порядке. Я в порядке, - чувствую как слёзы подходят к горлу, - Всё в порядке.
На последних словах быстро разворачиваюсь и быстрым решительным шагом ухожу прочь.
«Прямо. Просто иди прямо. Не плачь. Не плачь!», - говорит мне внутренний голос. Чувствую предательские слёзы на щеках. Опять иду, не разбирая дороги.
На улице начинает темнеть. «Чёрт! - думаю я. - И почему в этой дурацкой Финляндии так рано темнеет зимой? И так быстро?». Минут через двадцать уже совсем темно и горят фонари. Всё так же иду прямо и тихо молча плачу. Плачу от боли, от одиночества, от безысходности.
«Курить!», - пробегает в голове мысль. Останавливаюсь и роюсь в сумке в тщетных попытках найти сигареты. Пока роюсь в сумке, в голову приходит новая мысль: «я замёрзла. Очень сильно замёрзла». Чувствую как меня начинает трясти от холода.
Сигарет в сумке конечно не оказывается. Оглядываюсь по сторонам - вижу небольшой ресторан не вдалеке. Достаю из сумки салфетку, вытираю остатки слёз и туши для ресниц с лица и быстрым решительным шагом направляюсь в этот ресторанчик. Захожу внутрь, оглядываюсь по сторонам - милый маленький ресторан, приглушённый свет, очень мало народу, довольно уютная обстановка. Вижу уединённый столик в углу. Сразу направляюсь туда. Не хочу, чтобы кто-то чужой сейчас был рядом. Сажусь, кладу куртку и сумку на соседний стул. Ко мне почти сразу подходит официантка (такая скорость довольно удивительное явление для этой страны). Заказываю горячий шоколад и сигареты. Когда она уходит, я перевожу взгляд на стол. Сижу и спокойно пытаюсь подумать. Опять ничего не получается.
Из задумчивости меня выводит официантка. Я вздрагиваю от неожиданности, когда она подходит ко мне. Ставит на стол приятно пахнущий горячий шоколад, пепельницу и сигареты. Быстро расплачиваюсь и она удаляется. Закуриваю. Снова пытаюсь думать. И снова не получается.
«Ладно! Тогда хоть просто погреюсь. Подумать можно и потом», - думаю я. Затягиваюсь и стеклянным взглядом окидываю ресторан. Ничего интересного. Опускаю глаза в свою чашку. Голова пуста, мыслей нет. Тупо смотрю как горит сигарета и как поднимается пар с поверхности шоколада. Делаю глоток. Приятное Читать далее...

Молчим. Наверное, просто все слова выветрились из головы, с губ слетают лишь жалкие фразы, банальные. Сейчас слова - это явно лишнее, ведь мы и так сказали слишком много. Мне кажется, что я слышу биение твоего сердца, - ровное, почти равнодушное.. Будто оно ведет отсчет нашего с тобой времени.. Каждый удар причиняет мне невыносимую боль, но ты этого не чувствуешь.. Едва сдерживаю себя.. Я что то говорю тебе, в надежде заглушить этот стук, и где-то глубоко внутри пытаюсь воззвать к твоему сознанию..Чувствую как теряю тебя, но надежда не умирает.. Надеялась склеить осколки, но видимо не очень получается…Ты начинаешь кричать на меня…Зачем? Зачем ты это делаешь? Хочешь причинить мне боль? Ударить не можешь, но хоть заставить почувствовать? Остановись.. Пока не поздно, прекрати…Смотрю с испугом тебе в глаза, а они такие холодные, злые.. Твой взгляд пронзает меня насквозь, сжигая все на своем пути, уничтожая каждую живую клетку…Хлопаешь дверью, уходишь… А я продолжаю сидеть на полу…Хочу закричать: «Вернись…Вернись ко мне! Не уходи! Не покидай меня! Ты мне так нужен!»… но не произношу не звука… Одна половина рвется за тобой, кричит, мечется…А другая… Другая только сейчас начинает понимать что сейчас произошло на самом деле…Ты кричал на меня…КРИЧАЛ…С неистовой злобой в голосе, с ненавистью во взгляде…первый раз в жизни…Ты никогда не делал этого…Даже когда мы не раз ссорились с тобой… А сейчас…В моем сердце теперь воцарился страх…Неужели я боюсь?! Боюсь тебя?! Да что же это такое! Злюсь на себя, на то, что позволяю себе подобное... Но это сильнее…Никак не могу искоренить чувство страха…А там, где живет страх, нет доверия… А где нет доверия – нет чувств…Все-таки хочу догнать тебя…Но боюсь что ты опять начнешь кричать – а этого я не выдержу…Что же ты наделал?!! Ты разрешил самую призрачную надежду…Тишина… И лишь только мой слабый стон робко рвет ее прочную паутину…Она давит на уши, режет…Сижу на коленях, впиваясь ногтями в ладони... Плачу навзрыд…Что же происходит? Вот он - реквием чувствам…Как же мы допустили это?! А внутри так больно, сердце рвется на части…Чувствую как умирает каждая частичка, каждая клеточка…Не жду уже ничего, не надеюсь, не верю и не прошу…Слышу приближение шагов(а быть может мне это уже кажется)…Но нет, я не ошиблась…Ты входишь в комнату и видишь мое состояние…Я стыжусь своих слез, но сдержать не в силах…Подбегаешь ко мне, обнимаешь…Поднимаешь мне лицо, вытираешь слезы и смотришь в глаза…Просишь больше не плакать…Но не просишь прощения…Говоришь, чтоб я посмотрела на тебя…А я отвожу взгляд, прячу…Опять просишь не плакать…А я уже и не плачу, - просто слезы текут по щекам с непрестанной силой…Ты обнимаешь меня, а я не шевелюсь… вытираешь слезы, а они снова текут…Взгляд опущен в пустоту…Сижу как мертвая…А может оно и так…Ты не смотри на то, что я дышу… «Умереть без тела, без души не жить»…А ты убил во мне душу…Растоптал…В тысячный раз повторяешься – просишь вытереть слезы…Наверное сейчас мне бы следовало как в красивых романах броситься ему на шею, поцеловать, немного поплакать (но уже больше для виду), и мир бы снова стал разноцветным…Но видимо не мой случай…Чувствую на себе твой вопрошающий взгляд и не знаю что ответить…Становится еще больнее от того, что не могу сделать выбор… Сомневаюсь...Одна часть убита, испепелена, расстреляна…Она не может просто забыть, перестать чувствовать боль…Она умерла… А другая все же тянется к тебе, хочет снова обмануться счастьем…Но возможно ли оно теперь…Внутри лед и веет страхом…Смерть чувствам…Вот и рвется все на две части, на две половинки…И что самое страшное, я не знаю в какой из них меня больше, какая растопчет другую до основания…Не знаю кому из них достанутся лавры, а кому придется тихо убить себя, - заставить замолчать раз и навсегда…Не знаю…