[490x652]
В колонках играет - С.К.А.Й - Як мене зватиНастроение сейчас - су-му-юОн затягивался горьким дымом сигареты, медленно закрывая глаза и откидываясь на спинку старого деревянного стула.
Он сидел в шумном бистро, куда постоянно заходили-выходили люди. Обычные и не очень, но все чужие, равнодушные ему. Каждый раз, когда открывалась дверь, звонил колокольчик. Этот звук повторялся настолько часто, что не успевал замолкать. Здесь играл патефон, какой-то старенький русский рок, почему-то напоминавший ему мультфильм о Бременских музыкантах. Все это место было настолько ретро, что вызывало умиротворенную улыбку. Перед ним на столике лежали вчерашняя газета и кружка полуостывшего кофе. На окне, возле которого он сидел, были спущены деревянные жалюзи, сквозь щелочки между которыми просачивалось теплое апрельское солнце.
«Ведь мы живем для того, чтобы завтра сдохнуть» слышно было из угла, где стоял патефон. Не слишком оптимистические слова под легкие звуки гитары воспринимались как самая сладкая пища. В воздухе летал аромат жареного бекона и подгоревших тостов.
Вдруг монотонный звук колокольчика на двери зазвонил как-то по-особенному. Да, это была она. Он ждал ее уже полчаса. Как всегда, сексуально-игривая челка, спадающая на ее красивые скулы, сияющие от радости глаза и искренняя улыбка. За это он ее и любил – за эту радостную, слегка наивную улыбку и за эти чудесные, глубокие зеленые глаза. Да что же, он просто ее любил, просто так, ни за что.
На ней было легкое платьице, которое только подчеркивало ее сторную фигуру, и симпатичная ленточка в волосах. Белые гетры и небесно-голубые босоножки… Она стояла в дверях этого прокуренного места, словно заблудившийся ангелочек.
У него вдруг сжалось от боли сердце.
Несколько мгновений она растеряно рассматривалась по сторонам, но, увидев его, вновь усеяла это место теплом своей улыбки.
- Извини, солнышко, что я так задержалась! У меня для тебя новость – наша труппа едет через неделю в Чехию, представляешь?! Мы будем там выступать с новым спектаклем. Я так счастлива!
Он молча улыбался ей и докуривал свою сигарету, потом взял ее ладошки и легонько их сжал в своих. Так они просидел несколько минут, просто глядя друг на друга и улыбаясь. У него по щеке вдруг пробежала слеза
- Что случилось, милый? она в недоумении смотрела на него.
- Ничего, я просто счастлив, что люблю тебя и что ты меня тоже любишь!
Он крепко прижал ее к себе, глубоко вдохнув запах ее волос. Они всегда пахли теплом лета, а еще малиной.
Они долго гуляли по парку, радуясь теплой весенней погоде и приятному щебету птиц. Он посмотрел на нее с какой-то болью в глазах
- Родная моя, вот, возьми это – и, поискав по карманах, он достал какой-то бумажный конверт – пообещай мне, прошу тебя, что прочтешь его не раньше, чем завтра.
- Что там?
- Ты все поймешь, я надеюсь… только пообещай мне…
- Ты меня пугаешь!
- Пожалуйста, я никогда ни о чем тебя не просил, но сейчас прошу…
- Ладно, я обещаю
- Я тебя люблю. И хочу, чтобы ты никогда об этом не забывала…
Она поцеловала его
- Ведь ты будешь мне об этом напоминать, правда?
- … Да… конечно…
Они возвращались домой, когда уже стемнело. Он провел ее домой и обнял так крепко и нежно, как никогда до того. Дождался, пока она поднялась к себе и помахала ладошкой ему сквозь окно. Она всегда так делала. Послала ему воздушный поцелуй, он поймал его и, помахав ей в ответ, растворился в темноте двора.
Вернувшись домой, он расплакался. Ему так хотелось жить и радоваться жизни. Ему так хотелось быть рядом с Ней и оберегать ее от жестокого холодного мира. Но он не мог, через несколько дней он должен был умереть, такой ему вынесли приговор доктора. Его должно было парализовать, болезнь должна была превратить его в овощ, неспособный ни двигаться, ни мыслить. Этого он боялся еще больше чем смерти.
Об этом и была его записка. Короткая и фатальная.
Он не забыл упомянуть, как сильно он ее любил, не забыл написать, что она была всей радостью его жизни.
На кухне он нашел ножницы и быстро вспорол ими себе вены.
А она, этот маленький ангелочек, сидела всю ночь на балконе в нервном гипнозе и медленно курила сигарету за сигаретой, дожидаясь в тревожном предчувствии права на прочтение его письма.
зы - последним временем потянудо писать всякий бред...
ну и пусть... такие грустные банальности в жизни иногда тоже нужны