я умер в ночь с четверга на пятницу, простите19-04-2009 15:57
Сжигать себя на кончиках сигарет - тебя нет, ты пишешь раз в неделю, я, конечно, дышу, но знаешь - еле-еле. Мне не спится, ерзаю в кровати, и кто-то в голове говорит постоянно: "Хватит!". Но вместо этого - бутылка вина (каберне или шато) - я, знаешь, хотел бы быть с тобой, но я для тебя - никто. Не то что бы я болею, температура, конечно, есть, но это все ерунда, серьезно болит вот здесь. Да, здесь, где сердце стучит - кажется, от него отпал кусочек и теперь внутри что-то горит. Я тебя вчера так звал, ты услышала, но не пришла. В этом, наверно, был смысл, только я умирал вчера.
Я просыпаюсь, поворачиваю голову направо и вижу тебя.
Ты лежишь на моем плече, между ключицей и сердцем, уткнувшись носом мне в шею, и сонно посапываешь - твое дыхание обжигает меня, и по телу бегут мурашки - ты такая горячая, я такой-как-всегда.
Ты обнимаешь меня одной рукой, прижимаешься своим плоским животиком, спишь, и лицо у тебя такое ангельское, чистое, как будто тебе не 22, а 12.
В твоих волосах играет утреннее солнце, и мне кажется, что там ему и место, а все эти деревья обойдутся и без его лучей.
Мне хорошо с тобой, только ведь это не любовь.
Из разрозненных кусочков начинает складываться картина - кажется, я наконец-то собираю правильный паззл.
Стало меньше вранья, больше болезненной правды, но это, наверно, к лучшему (для меня уж точно).
Сейчас я просто гуляю по вечерам, точнее, заменяю поездки в метро прогулками по Москве - да, пыльно очень, да, небо грязно-голубое, да, ноги истерты в ноль новыми кедами, но мне так спокойно с самим собой, как давно уже не было.
Каждую ночь ложусь с ощущением, что вскоре меня ждет что-то новое - возможно, так и будет, а возможно, не будет.
Но это не очень важно, потому что ощущения приятные, и на том спасибо.
Я скучаю по той семье, которой у меня никогда не было - любящая мама, заботливый отец, младшая сестра с вредными подружками и лохматый щенок, описавший мою кровать.
Все было совсем не так, и самое страшное в этой истории, что так, как я хочу, уже никогда не будет, ни при каких обстоятельствах, просто потому, что нет этой семьи.
А я сижу вечерами на кухне, у меня на столе желтые цветы и зеленые подстаканники, я думаю о том, что надо бы попросить сестру испечь на выходные печенье с корицей, у папы с мамой 30 лет со дня свадьбы, им приятно будет...
А потом понимаю, что никто не услышит. my lost family
Многие пишут - давай созвонимся, давай встретимся, чего тебе бояться, все хорошо будет, вот увидишь.
Ребят, ну ерунда же - зачем вы мне говорите, что не разочаруетесь, что мне эта встреча или звонок ничего не будут стоить?
Вот общались мы в том, что называют реальным миром, с Тошиа, общались, общались, а потом бац - я понимаю, что несмотря на все те разговоры чудесные, посиделки с горячим шоколадом и прочие радости, человек-то мне совсем не подходит, я не могу смириться с тем, как восторженно она все воспринимает, мой цинизм так и закипает внутри.
Ну и в результате - я перестал с ней общаться, просто перестал, почти год ни ответа, ни привета, человеку больно сделал, да и мне не все равно было, хотя я этого старался не показывать.
А мне нравится, как Тоши улыбается - хорошо улыбается, с ямочками на щеках и искорками в глазах, но моего решения это той осенью не изменило.
Ты прости меня, что так получилось, но я по-другому не мог, и сейчас не могу, хоть и нравятся мне твои тексты, и улыбки, и улитки, и пес твой безумный.
Мне очень гадко от себя самого, но все останется так, как есть.
[470x699]
(знаю, тебе не очень понравилась эта фотография, но другой у меня нет)
Сегодня в японской столовке на Новослободской встретил свою знакомую - я сидел, хлебал мисо-суп, а тут она впархивает в окружении подружек, вся такая модель нестандартная, в нелепом пальто, с полным отсутствием косметики на лице и вообще, очень милая.
Так мне обрадовалась, пригласила на какой-то концерт, представила подружкам (они начали активно улыбаться - так активно, что я аж испугался), сетовала на то, что Москва - настоящее село.
Я улыбался, кивал, допил свой чай и пошел пешком до Кузнецкого моста (имбирный напиток в Джаганнате - ммм), а потом и до Чистых прудов.
Снимал дома, шутки архитекторов-строителей на фоне прячущегося за верхними этажами солнца, табличку с надписью "Глухие" под знаком "Осторожно, дети" и собаку в костюме зайца.
Это все мне подняло настроение, а модели - нет уж, увольте, я слишком стар для 19-летних блондиночек.
Однажды я приеду к тебе со всеми своими вещами, с сумкой через плечо, стареньким чемоданом и множеством коробок, которые сейчас таскает угрюмый водитель. Я приеду, позвоню в твою дверь, зайду в квартиру, почешу кошку за ухом, по-хозяйски спихну её с кресла. Спихну только затем, чтоб самой сесть в него и взять её на руки. Ты же будешь стоять с чуть приоткрытым ртом, переводить взгляд с меня на вещи, с вещей на дверь, с двери на водителя, который мнется, ожидая оплаты. А потом снова смотреть на меня.
Затем ты вздохнешь, отдашь деньги, закроешь дверь, подойдешь, аккуратно снимешь кошку с моих коленей, обнимешь меня и тихо засмеешься. Отсмеявшись, мы расцепим объятья, расчистим несколько полок в шкафу для меня, аккуратно расставим твои книги - тогда найдется место и для моих тоже. И сидя вечером на уже нашей кухне, слушая свист чайника, позвякивание ложки о чашку, наслаждаясь теплом, ты замолчишь ненадолго, а потом, словно решившись, скажешь: "Я ждал тебя. Кошка всё утро сидела у порога и смотрела на дверь. Вначале я просто ждал гостей, но понял - придешь именно ты. С вещами."
А я в ответ на эти слова смогу лишь улыбнуться, обнять тебя крепче и замереть. Разве нужно тебе знать, что вот уже месяц, как я ушла из дома, живу по впискам, день там, три дня с ним, неделю - у нее. Разве нужно тебе, такому глупенькому знать, что о тебе я вспомнила в последнюю очередь, когда поняла - идти больше не к кому. А ты.. У тебя своя квартира, родителей нет, ты в меня сильно влюблен, не можешь представить, что от тебя мне нужна только ванна, кровать и еда. А если в плюс к этому идет кошка, оплата моих расходов и секс ночью - я согласна. Меньше холода. А ты.. Ты дурак, ты это считаешь любовью.
Я пишу ерунду, переливаю из пустого в порожнее, из всех записей за несколько лет мне нравится лишь несколько, а на них никто и внимания толком не обратил.
Я же с вами всеми вообще не состыковываюсь, я и с собой-то не могу, не то что с кем-то еще, а вы все цитируете, пишите, что я прав, что так все и есть.
Не знаю, кто придумал первый, что я что-то тоньше замечаю, чем другие, что об обыденном как-то по-новому пишу - да бред это, ребята, нет ничего такого - если я где-то и замечаю что-то, чего другие не увидели, стоит это вам показать, как вы сразу - фу, ну ерунда какая, убери сейчас же, давай, как раньше.
А это убери.. убери, тебе говорят!
А я, может, и не хочу так писать, но по-другому не умею, понимаете, не могу по-другому - я вот так думаю, когда по улице иду или в магазине за помидорами в очереди стою.
Вот так вот я снимаю на свои зениты и цифры, вот такие мне девушки нравятся, вот с такими людьми я дружу - а вы осуждаете, или поддерживаете без разбору, а это же неправильно.
Я такой же, как вы, просто ловко это скрываю.
Очень легко писать про любовь, когда ее у тебя нет.
Вот есть у меня гитара, я ее люблю, она хорошая, песни мои поет, слушается, не капризничает, цветов не просит.
Что о ней еще написать - да нечего, на самом-то деле - есть гитара и ладно, и на том спасибо, все отлично, все свободны.
А любовь - она ух какая, но нет ее.
То есть вообще она есть, и даже очень много у кого сейчас эта самая Любовь, я думаю, а у меня - нет.
Поэтому и пишу, и пишу, и снова пишу, а вместе со мной - еще сотни тысяч людей пишут и пишут.
Вот как-то так.
Очень странно себя ощущаешь, когда любишь человека несколько лет, любишь, потом расстаешься с ним, а потом вы сидите вместе где-нибудь (как друзья, просто друзья), и тот человек, по которому ты столько с ума сходил, рассказывает тебе о своей новой пассии.
А ты сидишь в этом где-нибудь, пьешь каппучино и только одна мысль в голове: "Надо бы чаю домой купить, а то кончился".
Провести рукой по мочке твоего левого уха, скользнуть по шее, по ключице, медленно спускаясь все ниже по белой коже живота.
Обогнуть твой такой красивый, вытянутый пупок, и перебежать пальчиками на спинку - провести всей ладонью по пояснице.
Взбежать вверх по позвоночнику, ощущая под тонкой кожей каждый позвонок.
Осторожно дойти до шеи, где белесый пушок встает дыбом, стоит только подуть - "фффффффффффффффф..."
Легко-легко коснуться губами яремной вены, провести холодным носом вдоль скулы и поцеловать в уголок губ, не осмеливаясь на большее.
Я знаю, кто такие Чак Рейни и Луис Джонсон, и чем прославился Джеймс Джемерсон, но понятия не имею, кто такие Ранетки.
Я знаю, что такое хаусдорфовость, пучок и полукольцо, но спросите меня, что такое тангенс - и я буду тупо моргать глазами.
Я знаю, как приготовить печение с корицей, борщ и жаркое в горшочках, но сварить яйцо всмятку - невыполнимая миссия.
Я знаю, где находится Берег Слоновой Кости, и чем он отличается от Кот-д`Ивуара, но свой новый район я вообще не знаю.
Неправильный я какой-то.