великолепный отрывок. Жутко нравится.

«<…>
Ты – это я, и я – это ты. Это не любовь, не плотская страсть, даже не воспеваемое поэтами «единение двух душ». У меня нет для этого слов, я не бард, я Император, не имевший даже имени и не читавший ничего, кроме трудов по военному искусству и героических эпосов. Ты дала мне имя. Многие верят, что нарекая кого-то, даруют не просто имя, что станет отличать тебя от других, - но нечто большее, оно звучит в аэре, его подхватит далеко разносящееся эхо; им достигнет неведомых сфер, отразится от звёздного купола – а нарекший обретает особую власть над нареченным, но в то же время и сам оказывается от него в зависимости.
Мы оба друг без друга - ничто. Слишком длинны тянущееся за нами шлейфы крови. Окажись мы порознь – они потянут нас на самое дно Разлома, и хорошо ещё, если в тот самый мир, откуда мы одни раз уже смогли выбраться.
Ты спишь, Сеамни Оэктаканн. Видящая Народа Дану. Носительница Деревянного Меча, навек осенённая его яростью и безумием. Мы оба безумны, Тайде, и ты, и я, мы скованы тенями и ужасом, разверстыми безднами и тьмой, огнем и ветром, снегом и льдом, мы проросли друг в друга, наши мысли – одно, наши души - одно. Я знаю, что не переживу тебя; и знаю, что ты тоже не задержишься на этой земле, если в пылу битвы меня наёдут случайная стрела или кто-то окажется искуснее на мечах. Я, к сожалению, знаю, что спаситель на самом деле ждут нас, притаившись, словно ночной тать, за гранью нашего мира; он ждут наших душ, они для него – лакомый кусочек <…>

(Война мага. Том третий. Эндшпиль. Глава третья. Страница 100. Размышления императора)

....Но какая же  непостижимая,  тайная  сила  влечет  к  тебе?
Почему слышится и раздается немолчно в ушах  твоя  тоскливая,  несущаяся  по
всей длине и ширине твоей, от моря до моря, песня? Что в ней, в этой  песне?
Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце? Какие звуки болезненно лобзают,  и
стремятся в душу, и вьются около моего сердца? Русь! чего же  ты  хочешь  от
меня? какая непостижимая связь таится между нами?  Что  глядишь  ты  так,  и
зачем все, что ни есть в тебе, обратило на меня  полные  ожидания  очи?..  И
еще, полный недоумения, неподвижно стою  я,  а  уже  главу  осенило  грозное
облако, тяжелое грядущими дождями, и онемела мысль пред твоим пространством.
Что пророчит сей необъятный  простор?  Здесь  ли,  в  тебе  ли  не  родиться
беспредельной мысли, когда ты сама без конца? Здесь  ли  не  быть  богатырю,
когда есть место, где развернуться и пройтись ему? И  грозно  объемлет  меня
могучее   пространство,   страшною   силою   отразясь   во   глубине   моей;
неестественной властью осветились мои  очи:  у!  какая  сверкающая,  чудная,
незнакомая земле даль! Русь!..
     - Держи, держи, дурак! - кричал Чичиков Селифану
.......

     - Добивай! - кричит Миколка и  вскакивает,  словно  себя  не  помня,  с
телеги. Несколько парней, тоже красных и пьяных,  схватывают  что  попало  -
кнуты, палки, оглоблю, и бегут к издыхающей  кобыленке.  Миколка  становится
сбоку и начинает бить ломом зря по спине. Кляча  протягивает  морду,  тяжело
вздыхает и умирает.
     - Доконал! - кричат в толпе.
     - А зачем вскачь не шла!
     - Мое добро! - кричит Миколка, с ломом в  руках  и  с  налитыми  кровью
глазами. Он стоит будто жалея, что уж некого больше бить.
     - Ну и впрямь, знать, креста на тебе нет! - кричат из толпы уже  многие
голоса.
     Но бедный мальчик уже не помнит себя. С криком  пробивается  он  сквозь
толпу к савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и  целует  ее,
целует ее в  глаза,  в  губы...  Потом  вдруг  вскакивает  и  в  исступлении
бросается с своими кулачонками на  Миколку.  В  этот  миг  отец,  уже  долго
гонявшийся за ним, схватывает его наконец и выносит из толпы.
     - Пойдем! пойдем! - говорит он ему, - домой пойдем!
     - Папочка! За что они... бедную лошадку... убили! - всхлипывает он,  но
дыханье ему захватывает, и слова криками вырываются из его стесненной груди.
     - Пьяные, шалят, не наше дело, пойдем! - говорит отец.  Он  обхватывает
отца руками, но грудь  ему  теснит,  теснит.  Он  хочет  перевести  дыхание,
вскрикнуть, и просыпается.
     Он проснулся весь в поту, с мокрыми  от  поту  волосами,  задыхаясь,  и
приподнялся в ужасе.
     "Слава богу, это только сон! - сказал он, садясь под деревом и  глубоко
переводя дыхание. - Но что это? Уж не горячка ли во  мне  начинается:  такой
безобразный сон!"

Вечернего города свет,
рядом опять никого нет,
гуляя по городу молча
опять приходишь домой ночью

ловя на ресницы снежинки,
смахнешь рукою слезинки,
собрать захочешь сердца осколки,
что давно пылятся на полке

порою охото чтобы сказали мечта,
только ты одна мне нужна,
а вместо этого только закаты-рассветы,
и снова, и снова вопросы ответы

тихие шорохи ночи
ветров прикосновенье
и сказки пробуждение

снова лето пред глазами
дождь,туман, ее духи...
на кухне запах чая....

день ее рождения
букет в подарок...
дождь--одежда липнет к телу

по лужам робкие шаги
прощальный поцелуй...
потом опять звонки,звонки...

опять свидание
слова,игра,любовь
и расставание...

* * *
Как черный ангел на снегу,
Ты показалась мне сегодня,
И утаить я не могу -
Есть на тебе печать Господня.

Такая странная печать -
Как бы дарованная свыше-
Что кажется - в церковной нише
Тебе назначено стоять.

Пускай нездешняя любовь
С любовью здешней будут слиты.
Пускай бушующая кровь
Не перейдет в твои ланиты.

И нежный мрамор оттенит
Всю призрачность твоих лохмотий,
Всю наготу причастных плоти,
Но не краснеющих ланит.
1911

Из "Вальпургиева ночь":

Я - бог, от которого люди ждут исполнения своих желаний, я -единственный препоясанный среди богов, остальные бесполы. Только мне дано знать, что такое желания, ибо тот, кто не имеет пола, забыл и никогда уже не вспомнит, что значит вожделеть. Всякое желание вырастает их непознаваемого глубинного корня, который сокрыт в половой сущности живого создания, даже если цветущая ветвь - пробудившееся желание - как будто не имеет ничего общего с полом.
Я единственный милосердный в сонме богов...Нет такого желания, которое укрылось бы от моего слуха и не было бы исполнено мною. Но я внемлю лиш желаниям воистину живых душ, их озаряю я, потому и зовусь Люцифером, сиречь Светоносным...
Но я глух к желаниям ходячих трупов, и эти мертвецы страшатся меня.
Я безжалостно кромсаю тела людей, если того хотят их души, я немилосердно режу по живомуЮ подобно тому, как милосерднейший хирург, обладающий высшим знанием, отсекает поражеенные гангреной конечности...
Учта иных людей призывают смерть, тогда как их души молят о жизни, таковых я обрекаю жить. Многие жаждут богатства, но их души тяготеют к бедности, дабы пройти сквозь игольное ушко. Таковых я делаю нищими в этом мире...
...
Вечная юность есть вечное будущее, а в царстве вечности даже прошлое воскресает как вечное настоящее..."

* * *

Она любит его, а он любит другого.
Но право же слово, ну что здесь такого?
Быть может, другой тот раз в тысячу лучше,
Чем ножки и грудки, кудряшки и ручки,
И разные штучки: простынки, перины…
Будь ты примадонна! Будь ты балерина!
Не любит в ватине, фатине, парче,
Не любит в бриллиантах. Не любит вообще!
Но любит она, и как мне рассказать ей,
Что дешево нынче все то, что под платьем?
Но любит она, так смешно и нелепо…
А небо молчит – как положено небу.

В архиве книга - автобиография Мэнсона.
Не самая лёгкая\приятная для чтения..)

Цивилизации рождаются и умирают. Тайну этого еще не понятого до конца процесса, возможно, помогут разгадать развалины "города призрака", скрывающегося в центре Африки.
Калахари. Одна из самых страшных пустынь планеты. Но именно там под барханами горячего песка обнаружил в конце прошлого века "Черную Атлантиду" заезжий ковбой.
Джон Фарини был богатым скотовладельцем в Техасе, и ни о каких путешествиях не мечтал. Но вот однажды в ковбойском кабачке к нему подсел метис Герт Лоу и стал соблазнять рассказами о своей далекой родине - Южной Африке, где алмазы валяются на каждом шагу. Фарини никогда не мечтал ни об алмазах, ни об Африке. Но в одну минуту в этом увальне вспыхнул авантюрный дух искателя приключений.
Уже через пару недель экипаж повез двух новых приятелей в порт на Атлантике. Там закупили карты, лопаты, книги по геологии и кое-какой провиант, необходимый в пустыне.
Читать далее...

Совершенно не припомню что за автор,
единственно, знаю что из серии классиков-детективов.

Главный герой работал на местную мафию, в его задачу входило ежедневное собирание "дани" по городу. А мечта у него была - купить яхту и уплыть куда-то там далеко. Он очень долго лелеял её, эту мечту и всё же решился на воровство. Продумал кражу до мелочей, всё просчитал. Получается, он украл те же деньги, что сам собирал для мафии. И вот момент был, когда он с этими деньгами - причём не такая уж огромная сумма (достаточно, конечно, но всё же часто речь идёт о гораздо больших нулях) , допустим, сто тысяч долларов, стоит у берега. А потом вдруг поднимает руки к небу и кричит:

- Господи! Неужели в мире бывает столько денег?

к сожаленю не помню кому принадлежит, но меня впечатлило

...Как закон людской нелеп,
Велевший око взять за око!
Тому, кто от рожденья слеп,
Мстить бесполезно и жестоко.

* * *
Грубым дается радость,
Нежным дается печаль.
Мне ничего не надо,
Мне никого не жаль.

Жаль мне себя немного,
Жалко бездомных собак,
Эта прямая дорога
Меня привела в кабак.

Что ж вы ругаетесь, дьяволы?
Иль я не сын страны?
Каждый из нас закладывал
За рюмку свои штаны.

Мутно гляжу на окна,
В сердце тоска и зной.
Катится, в солнце измокнув,
Улица передо мной.

На улице мальчик сопливый.
Воздух поджарен и сух.
Мальчик такой счастливый
И ковыряет в носу.

Ковыряй, ковыряй, мой милый,
Суй туда палец весь,
Только вот с эфтой силой
В душу свою не лезь.

Я уж готов... Я робкий...
Глянь на бутылок рать!
Я собираю пробки -
Душу мою затыкать.
1923

...Недели две тому назад у нас в школе на сборе отряда выступал один писатель. Я, правда, его книжек не читал, и, что самое удивительное, Мишка тоже, а Мишка уж всех писателей знает. Но Мария Васильевна сказала нам, что он очень знаменит. Так вот этот писатель говорил, что писать нужно с натуры. Берёшь жизнь, вглядываешься в неё внимательно и начинаешь писать. И получается книжка.
И вот он это говорил, а я подумал: а нельзя ли наоборот? Взять хорошую книжку с интересно описанной судьбой человека, внимательно её прочесть и, если эта судьба тебе подходит, начать делать свою жизнь по этой книге. Тоже с натуры. Ну может быть, не точь-в-точь, отличником становиться не обязательно, но во всём остальном чтобы было похоже... Потому что ведь не каждый доволен своей судьбой. И это вовсе ни к чему, чтобы судьба играла человеком. Это даже как-то унизительно. Пусть человек сам распоряжается своей судьбой. Правда ведь? Нужно только книгу хорошую достать. Да?

С помощью пространства Вселенная охватывает и поглощает меня, а вот с помощью мысли я охватываю Вселенную.

и ещё:

Человек не ангел и не животное, и несчастье его в том, что чем больше он стремиться уподобиться ангелу, тем больше превращается в животное.

Описание:
В турецком квартале города Парижа обнаружен труп молодой женщины. Тело исковеркано, лицо обезображено до неузнаваемости, похоже, что перед смертью девушку несколько дней пытали, причем пытали профессионально, используя весь арсенал спецсредств – от электрошока до грызунов, поедающих тело несчастной через анал. И это уже третий подобный труп за последнее время. Все убитые предположительно турчанки, все не имеют при себе никаких документов. По-видимому, они находятся во Франции нелегально.

03.08.1904 года - 25.04.1988 года
США
Американский писатель - фантаст.

Клиффорд Дональд Саймак - один из крупнейших американских фантастов - родился 3 августа 1904 года в штате Висконсин (не случайно именно там происходит действие многих его произведений).
Учился в Университете штат Висконсин в Мэдисоне, но не окончил его. Работал репортером и ред. отдела новостей в городской газете Миннеаполиса (шт. Висконсин), где и прожил всю жизнь.
Хотя первый свой научно-фантастический рассказ Саймак напечатал в 1931 году, признание пришло к нему позже - в конце 30-х годов, когда он начал сотрудничать в журнале "Эстаундинг", редактором которого был Джон Кемпбелл. Вместе с Азимовым, Ван Вогтом, Дель Реем, Каттнером, Старджоном, Ханлайном, которые печатались в журнале Кэмпбелла, Саймак считается отцом современной американской научной фантастики, а благодаря этим писателям период с конца 30-х до второй половины 40-х годов по праву называют "золотым веком" фантастики США.
Дальше

Вот уже целый месяц Ежик каждую ночь лазил на сосну и протирал звезды.
"Если я не буду протирать звезды каждый вечер- думал он - они обязательно потускнеют". И с утра выходил на крыльцо, наламывал свежий веник, чтобы сбивать сначала со звезд пыль, и стирал тряпочку. Тряпочка у него была одна, и поэтому он каждое утро мыл ее и вешал на сосну сушить.
Покончив с приготовлениями. Ежик обедал и ложился спать. Просыпался он, когда уже выпадала роса. Поужинав, брал тряпочку в одну лапу, а веник в другую и потихонечку, с сучка на сучок, подымался на самую верхушку сосны.
Здесь начиналось самое главное. Сначала звезды надо было об- стукать веником, да так осторожно, чтобы случайно не сбить с неба. Потом веник переложить в левую лапу, а тряпочку взять в правую и протирать звезды до блеска. Работа была кропотливая, и на нее уходила вся ночь.
"А как же иначе? - ворчал Ежик, беседуя сам с собой на верхушке сосны.- Если Медвежонок не протрет звезды, если я не протру звезды, то кто же протрет звезды?..""
Медвежонок в это время тоже сидел на верхушке сосны над своим домом, протирал звезды и думал:
"Удивительно, как это Ежику в голову пришла такая счастливая мысль! Ведь если бы Ежик не придумал чистить звезды, их бы давно уже никто не видел. Вон какая пыльная!.." - И он дунул на звезду и потер тряпочкой...
Медвежонок очень старался, но у него не всегда получалось, как у Ежика. И если с неба падала звезда, все в лесу знали, что это ее нечаянно столкнул Медвежонок.