Окончен школьный роман…Отвратительная песня, особенно, если её поют девки с лошадиными рожами в бантах цвета залежавшегося мартовского снега. Мой школьный роман (но мне больше импонирует повесть - люблю малые литературные формы) закончился 4 года назад. Школа - это, вообще, отдельная "вкусная" тема, которую можно порезать на маленькие рассказы и рассказики. Но речь не о ней.
Школьный выпускной - символичный аусвайс во взрослую жизнь. По идее тот рубеж, который отделяет юность от молодости, меняет бирки, обозначающий твой статус. Ты больше не ученик, дальше ты или странное временное существо "абитуриент" или…ну впрочем варианты есть. Выпускной это своеобразная выставка достижений учительско-родительской десятигодичной селекции - поглядите, кого мы выросли. По своей сути, безумно пафосное мероприятие. Эти самые "кого" должны являть на выпускном балу символ Надежды и Возможности под трогательным соусом из ученических слёз и соплей. На деле, выпускной проходит по формуле "кто, что хотел - тот то и получил", кто хотел напиться - тот напился, кто девку - тому девку, кто первого поцелуя от любфивсейжизни - нате, получите, расспишитесь, кто в знак невнятного, но сильнлого чувства социального протеста - пописать на директорский стол - да, ради бога, сегодня можно.
Ближе к трём часам я был уже в хлам пьян, шатающийся походкой добирался до туалета с единственным желанием излить из себя дешёвую водку, отдающую одеколоном, которого лет в десять я сдуру хлебнул. По-моему, по качеству тот одеколон был всё-таки лучше. Я забрёл в прокуренный сортир, автоматически достал сигарету, подмигнул своей пьяной роже в разбитом окне и извёрг поток из непереваренных салатов разбавленных различным алкоголем. Да накормили нас хорошо. Через секунду я отдышался и открыл глаза. И тут я заметил, что моё интимное общение с ихтиандром нарушено. В заплёванном углу стоял невысокий толстый мужик в чудовищных очках (Катю Пушкарёву помните-во-во, очки такие же). Я вяло улыбнулся и попытался сфокусировать взгляд, чтобы индетифицировать очкастую образину. Не вышло. Образина не в какую не хотела вспоминаться, картотека лиц в моей голове, ввиду праздника, справок не выдавала. Ну и чёрт с ним, я решил между приступами тошноты, для приличия прикурить сигарету. И вдруг я оссекся, в силу алкогольного опьянения мои чувства были чересчур обострены и мне показалось, что мужик испытывает какое-то неземное, космическое чувство презрения ко мне, настолько сильное, что я ощущал жар каждого несказанного слова в мой адрес, в принципе я мог прикурить от его испепеляющего взгляда. Я вынул сигарету изо рта, и с выражением лица "я конечно извиняюсь…" попытался сложить из разбитого алфавита моих пьяных букв слова праведного возмущения.
Да, что, ты, сука, о себе думаешь. Хуйли так смотришь, гнида очкастая. Да пьян, но мне хорошо, хорошо ты понимаешь это, жирдяй. Да я блюю, но имею права, я здесь десять, блядь, лет отучился, уж в школьном сортире, роднойнах школе могу поблевать. Могу. И вообще мне хороша, пездато, ты понимаешь, думаю нет. Тебе наверное, нет. Было бы хорошо не тёрся бы здесь. Кого ты ищешь в мужском сартире молодых смазливых мальчиков - чо улыбаешься сцука, здесь за спасибо в жопу не ебут. Да ты свой член из-за живота не видишь и жена твоя уебище страшное, крашенная уродка и дети твои, коль здесь учаца уроды и дегенераты. Здесь вообще все нах уроды кроме меня и Ихтиандра. И ты дегрот, не мог детей в нормальную школу устроить. А я блюю, имею право у меня ваще три четвёрки в аттестате, так что нах…
Да только, навряд ли я это сказал. Вся моя злость ушла с новым порывом рвоты в чёрную дыру унитаза. Я выблёвывал каждое слово с особой яростью. Вновь открыв глаза я мужика не увидел. Исчез и славненько. Я умылся, чувствовал себя прекрасно, к тому же не мешало выпить, кокетливо выглядывающий из кармана брюк пластиковый стаканчик напоминал, что праздник продолжается…
Дальше был холодный рассвет, мороженное втоптанное в грязь, честный июньский дождь оттарабанивал по стеклу автобуса реквием по ушедшем школьным годам.
Через три месяца я, прямо за день до вступительного экзамена, попал в больницу с аппендецитем. После долгой и мучительной процедуры выкорчёвания этого мерзкого отростка, меня отвезли в палату. Я был в полубессознательном состояние, единственное что ощущал, как мёрзнут пальцы держащие лёд, чуть выше выбритого лобка. От этого чувства холода я периодически и открывал глаза. И в вот так глаза в глаза, встретились мы взглядом. Я узнал эти глаза кратно увеличенные отвратительными линзами. Я узнал этот взгляд, чуть презрительный. Он узнал меня, опять бледного, слабого, не совсем в сознании. Тучная фигура, белый халат, врач. Разрезанный живот, зуд в бритом лобке, недоабитурент. Даже вяло улыбнуться не получилось.
В евклидовой геометрии параллельные линии не пересекаются. В геометрии жизни пересекается всё со всем: люди, ситуации, обстоятельства, взгляды. Случайность цепляется за случайность, и всё запутывается в пёстрой ленте закономерности. Две
Читать далее...