13.07.2009
Источник: "Челнинская неделя"
1. Михаил Геннадьевич, оказывается, в свое время Вы проходили практику на одном из заводов КАМАЗа. Какие у вас остались впечатления о работе на этом предприятии, его специалистах и самом городе Набережные Челны?
Это было в 1989 году. Студенческая практика - «доценты с кандидатами» занимались переводом на аренду 3-го ЗЗЧ (завода запчастей), а мы делали обычную техническую работу. Я помогал еще и такой же группе с психологического факультета, - и у них нахватался большему, чем у «своих». Но все равно «по дороге» удавалось кое-что узнать о том, как на самом деле работает экономика, хотя после армии в целом ситуация понималась правильно.
Первый раз в жизни оказался на настоящем производстве, хотя по меркам КАМАЗа оно, конечно, было вспомогательным, небольшим. Почему-то потрясли заасфальтированный пол в цехах и протекающая крыша.
Мы общались, хотя, конечно, очень бегло и формально, с людьми из планово-экономического и производственно-технического отделов, с инженерами с производства, немного - с людьми из конструкторского бюро. Но это было достаточно, чтобы навсегда проникнуться к ним огромным уважением; я даже ловил себя на том, что пару лет после этого инстинктивно писал слово «инженер» с большой буквы, хотя это, конечно, противоречит грамматическим правилам.
Мы жили по соседству со здоровяками с Западной Украины, работавшими на конвейере в третью смену вахтовым методом, - и даже мысли не было, что могли возникнуть какие-то конфликты...
Тогдашние Набережные Челны поразили прежде всего обилием рыбопродуктов, особенно разнообразнейших консервов, невиданным для Москвы. Впервые в жизни попробовал кальмаров - и даже научился их варить так, чтобы они не становились «резиновыми». Мяса почти не было, а вот рыбопродукты люди явно не ценили.
Их выменивали на грузовики по бартеру, - как и книги, которых было много. Помню, в каком-то хозяйственном магазине купил безумное количество хороших книг, Пастернака, Цветаеву, Платонова, - у нас их было не достать, - и еле запихнул их в чемодан, а потом пер его буквально перебежками, потому что руки разжимались под их тяжестью.
Зато с тех пор знаю, что на свете нет ничего тяжелее знаний.
Запомнились заросшие бурьяном пустыри между заводами, по которым были проложены трамвайные рельсы. Узенький перрончик между двух невысоких валов с редкими деревьями и косая тропинка, взбирающаяся по ним под покосившимся столбом с желтой табличкой «3-й ЗЗЧ»- на завод.
Самая большая площадь Европы - перед горкомом. Возникало ощущение, что действительно видишь, как земля закругляется.
Спиралеобразная очередь за водкой, в которую милиционеры совершенно явно боялись заходить, стоя у ее края, хотя, когда ее видел, она была довольно тихой. Свободная продажа шампанского, для тогдашней Москвы невиданная.
Люди, наигрывающие что-то на гармошках на лавочках перед подъездами, - просто так, для себя, для души.
Новое тогда для москвича слово «криминогенный»: первый раз в жизни увидел человека с ножом, бежавшим за другим человеком, - они перебежали проспект и скрылись по дворах.
Могила Цветаевой в Елабуге, заросшая земляникой и громадными маслятами, - и там же, в отдельной части старого кладбища, недавние могилы неопознанных; их было тогда 39, и было предусмотрительно оставлено место для новых. Это был Советский Союз, и даже после армии тогда трудно было себе представить, что немалое количество умерших людей не смогли даже опознать.
Давно это было, 20 лет назад, - в памяти сохранились скорее отдельные картинки.
2. Не так давно вышла ваша книга «Как самому победить кризис». Как вы считаете, что же все-таки самое важное для человека во время кризиса?
Нельзя допускать отчаяния. Ведь нас убивают не кризисы, - нас убивает паника. А паника заразна: не зря же на войне паникеров расстреливают на месте.
И надо понять: с началом этого кризиса вы на войне. Не вы ее развязали, и вы не сможете водрузить Знамя Победы над рейхстагом. Ваша задача - выжить самому и обеспечить благополучие своей семьи. И вы больше не смеете позволять себе депрессии: это непозволительная роскошь!
Не опускайте руки. Поймите и примите, что мир и «правила игры» изменились. Нельзя пытаться переждать кризис, думать, что он вот-вот кончится и ждать, когда все пойдет по-старому. Да, когда-нибудь потом будет все хорошо, - но когда? Так можно прожить жизнь в бесплодном ожидании светлого будущего.
С другой стороны, если напряженно ждать конца кризиса, а его все не будет, - можно сойти с ума. И уже сходят.
Надо понять: да, была относительно сытая жизнь, но она кончилась. Вы в этом не виноваты. И теперь жизнь несытая, но это все равно жизнь. Ей нужно уметь радоваться, к ней нужно уметь приспосабливаться и получать в ней все, что можно.
Если смотреть на наших отцов, дедов и прадедов, - ничего страшного сейчас нет. В царское время раз в семь лет вымирали от голода чуть ли не губерниями, я уж молчу про коллективизацию, войны и террор.
Научитесь жить
Читать далее...