
В своем посте
_Dia_ затронула вопрос о роли христианства для Руси и пожелала услышать различные мнения. Раз уж есть желание услышать другие мнения, то я и решил высказаться. Но текст получился не маленьким и поэтому я решил поместить его не в комментарии, а в виде отдельного поста.
Безусловно, нельзя так вот упрощенно с материалистической точки зрения подходить к вопросам религии и веры и объяснять все прагматическим и меркантильным интересом отдельных людей и обществ.
Прежде всего, как я думаю, религия формировалась как мировоззренческая система для регулирования человеческой психики, как индивидуальной, так и малых социальных групп. И только уже потом, когда очередная мировоззренческая система становится массовым внутренним регулятором людей и небольших обществ, политическая верхушка больших социальных образований использует эту систему в качестве инструмента для управления своими подданными. А дальше это мировоззрение превращается в идеологию и еще потом долго по инерции правит обществом, правда, уже являясь при этом мировоззрением лишь формально.
Что касается христианства.
Во-первых, я не считаю христианство и язычество мировоззренческими системами одинакового типа. Т.е. христианство и язычество отличаются более радикально, чем только количеством богов. Более того, в этом вопросе, на мой взгляд, они как раз таки мало чем отличаются. Язычество, так же как и христианство признает лишь одного верховного Бога (и не важно, как при этом называют остальных, ангелами или богами). Глубинное различие их в том, что язычество это мировоззренческая система, базирующаяся на симпатически-эстетическом восприятии мира, а христианство – на эмоционально-этическом. В этом смысле они не пересекаются и не могут быть отнесены к одинаковому типу мировоззрения. Аналогично и атеизм так же является мировоззренческой системой ортогональной этим двум и базирующейся на ментально-логическом восприятии мира. Да, еще нужно добавить сюда шаманизм, который базируется на физиологически-ритмическом восприятии. Все они ортогональны и поэтому вполне могут уживаться в людях одновременно.
Противопоставление же однобожия христианства многобожию язычества, думаю, возникло оттого, что язычество в силу своей природы исходящей от эстетического и симпатического отношения к окружающему исходно предполагает многообразие и деление на относительно замкнутые социальные образования – народы (или как тогда говорили «языки»). Христианство же в силу своей этической и эмоциональной доминанты стремится к тотальности и единообразию этических норм и вселенских законов. Само понятие закона родилось, прежде всего, в христианском отношении к божественному порядку и лишь позднее материалистами было перенесено в сферу природных явлений. Отсюда и непримиримость христианства по отношению к язычеству. Не многобожие в их вере опровергается христианами, а возможность каждому народу (языку) иметь своего бога (быть «язычниками», иначе говоря – быть «народниками»). Т.е. христиане в язычестве отрицают многообразие народной культуры. Христиане исходно – интернационалисты и космополиты. С такой точки зрения иудеи самые настоящие язычники, т.к. они признают только своего народного или национального Бога. Не знаю, правда, признают ли они за другими народами право иметь своих Богов, отличных от их Бога. Если нет, то тогда они такие же космополиты, как и христиане.
Во-вторых, в вопросе божественной природы Христа христиане разошлись не только с мусульманами, но и как минимум дважды раскололись внутри своей догматики. В результате первого раскола появилась арианская церковь, которая считала Христа лишь подобосущным Богу, в отличи от ортодоксальной, которая считала его единосущным Богу. Второй раскол явил католичество, признавшее положение, что Святой Дух исходит не только от Бога, но и от Бога-Сына, и православие, не признавшее это положение. Таким образом окончательное равенство Христа с Богом было принято только католичеством. Кстати, на Руси довольно долго существовала
Г.А.О.-М. Храму Божию. Проходят дни, и месяцы, и годы… Неудержима жизнь, как вешняя вода… Приходят радости, за ними вслед невзгоды, И снова радости и снова вдруг беда. Как счастливо дитя, когда прибегнуть может, Смеясь и плача, к матери родной! Объятья матери все слёзы уничтожит, А радость маленькую сделает большой. Так счастливы и те, кто с детскими сердцами Идут, как к матери, под кров твой, Божий храм, Со всеми горестями, радостью, грехами, Чтоб всё сложить доверчиво к твоим стопам. Под кровом храма, здесь, мы все друзья, родные, Мы все – единая и дружная семья, И старцы белые, и девы молодые, Она и он, они и вы, и я. Ни солнца жар, ни слякоть непогоды, И ни мороз, что щиплет за бока, - Не разлучают нас! - Мы длительные годы Стоим плечо к плечу, к руке рука. Зажглась свеча… За ней другая, третья… Всё больше их, и всё светлее храм… И слившись в общее единое соцветье, Огни плывут сияньем к небесам. Стоим и мы, один, другой и третий… И точно свечи зажигаются сердца… И вот отдельно нет меня, тебя на свете, А есть единое лишь Сердце и Уста. Забыто всё, и радости и горе, Забыта вся житейская печаль, Молитвы всех слились в едином хоре, В стремленьи в высь, в заоблачную даль. И даже время будто исчезает, Приоткрывает небо полог свой, Душа в блаженстве в вечность проникает И слышит голос Божий над собой. С какой душой, утихшей, просветлённой, Прощаемся с тобой мы, Божий храм, Чтоб вскоре снова с жаждой пробуждённой Припасть к твоим живительным струям. В бурю. (Ев. Мф. Зач. 27) Буря. Злой ветер бушует на море, Весь задыхаясь от гнева, он стонет, Бешено мечутся волны, с ним споря, Он же, не слушая, дальше их гонит. В море, средь этой свирепой пучины, Утлый кораблик чуть виден мелькает, То его волны взметнут на кручину, То вдруг стремительно долу бросают. В страхе пловцы. Долго ль выдержит лодка? Вот уже волны её покрывают… В ужасе смертном к учителю робко Взгляд беспокойный они обращают. Что ж они видят в душевном смятеньи? Спит их Учитель при грохоте бури. Лик Его ясен, ни тени волненья, Будто бы небо в весенней лазури. «Гибнем, наставниче, ветер без меры»,- К Господу с воплем пловцы обратились – «Что так страшливы есте, маловеры? – Он им ответил, - почто усомнились?». Вставши, взглянул Он на бурное море И произнес только слово: «Умолкни», - Вмиг всё затихло на водном просторе, Замер и ветер, и дикие волны. Небо и море. Как-будто слилися, - Так всё спокойно и тихо в них стало, Кажется будто они обнялися, Радуясь Слову, что здесь прозвучало. Ныне мы в волнах житейского моря Бурею наших страстей погибаем, Боже, скажи благодатное слово, Мир нам подай, от страстей избавляя. |
Радомир, это в продолжение той темы. которую мы обсуждали) Сразу извиняюсь за возможные ошибки в орфографии и пунктуации... Долго писала)
Наш народ является частью идо-арийского массива, который основался в 3-4 до н.э. Одним из главных духовно-религиозных центров древних арийцев было открытое городице Аркаин на территории современной Челябинской области. Язык древних арийцев - санскрит.
Ария - чистый, благородный.
С точки зрения Гумилёва, внутренний мир человека (энергетика), показывает его внешность. Тёмные волосы, темные глаза говорят о его благополучии.
Русский язык очень похож на санскрит. Древние арийцы поклонялись небу и солнцу. Бог солнца - Хор. Животное солнца - конь. Гриб солнца - мухомор.
Ария делится на два потока "кентум" (западный поток) и "сатан" (южный поток). Кентум перекочевал в Карпатье в конце 3т. до н.э. и разделился на два потока - эйнский и латинский. Сатан разделился на Аланов (осетины, армяне) и Памир (таджики).
В 15 веке до н.э. юго-восточный поток завоевал Индию и обособился от местных.
Славяне - этнос, отошедший дальше всех, сохраняет наибольшее количество родственных черт с тем этносом, который никуда не мигрировал.
Славяне, также как и индусы поклонялись древним книгам - Ведам. Основу ведического язычества составляют два культа:
- Культ предков.
- Родовой фаллический культ.
Фаллос - активное мужское начало мира, устремленное к небу и солнцу, является средством познания и структурной вертикальности мира.
Физическое язычество древних славян - это опыт освоения универсального закона мироздания через систему поклонения.
Язычество - философия природы.
Космогония славян - правление Сварога, который пытался оживить бездну кусками светожар. Сварожи накапливают положительные сгустки, там образуется земля. У Сварога три сына - Яворит, который укрощает демонов, Перун сшивает землю и небо и Страбог.
Первые люди созданы из ветвей деревьев - Оденец и Дева.
Славянская космогония в философском отношении является разновидностью пантеизма, в соответствии с которым Бог дает миру толчок, а потом навсегда устраняется от управления естественными законами мироздания, которые далее действуют сами по себе, без небесного вмешательства.
Со временем треглав уподобляется христовой Троице символом Яви, подобием Бога отца Сварог, подобием духа святого был Велес (после переселения балтийских славян в Новгород становится Святовит - бог солнца и света западных славян)
Женское божество Мокошь, она же Берегиня, Рожовица и Житная баба (укрощала Стребога и Перуна).
Славяне, не смотря на приоритеты мужских нимбоносных богов, долго поклонялись божеству Мокошь. ее мужским вопложением был бог Велес, чаще всего он изображен в виде быка, символом оплодотворения, начало природы, вспахивание земли и засеивание. Культ Велеса и Мокоши долго сохранялся у славянских племен, ведущих матриархальное хозяйство.
Матриархат - счет родства по женщинам.
У древних слаыян рано лбнаруживаются противоречия между южными племенами, жившими в условиях патриархата, в их среде рано выделилась дружинная рать, поклонявшаяся Перуну богу войны.. и между относительно отсалыми племенами, которые поклонялись Велесу. Это противостояние нашло отражение в киевском былинном цикле.
"Об исцелении Ильи Муромца"
"Вольга и Микула"
В первой былине, Коликие перехожие, выполняя волю Перуна, дают Илье выпить хляби небесной - силогонное мужское начало. Затем Илья, как крестьянский сын, подчиняющийся Велесу и Мокоши, должен был спросить их разрешения на то, чтобы стать слугой Перуна. Для этого он идет на родительское поле и начинает очищать его. Выполняя этот обряд, Илья должен был уловить разрешит ли ему Мать-земля не быть в дальнейшем ей слугой. Не встретив возражений, Илья переходит к солярным обрядам - обретение коня и меча, затем едет в Киев и по пути усмиряет Соловья-разбойника, самое агрессивное воплощение Велеса. Эта былина воплощает победу дружинного начала над крестьянским. Однако крестьяне сопротивлялись этому, что нашло отражение во второй былине.
Профессиональный воин Вольга пытается задеть мирного пахаря Микулу, но прежде чем мериться силой, Микула предлагает Вольге поднять его маленькую котомку. В этой котомке вся тяга земли, подвластная крестьянину, но не знатная воинам.
Происхождение названия Русь.
arusa - (санскрит) - красный воин
Русь - это воинская каста индо-европейских народов, профес. воинского рода, они могли быть и у славян и у кельтов. Одним из центров расселения славян, является юго-западное побережье Балтийского моря - Поруссия. Центром славянской Руси был остров
| Г.А.О.-М. Мой храм родной! В тебе вся жизнь моя От первых вздохов в детской колыбели, Ты дал мне смысл высокий бытия, Ведя меня к заветной жизни цели. Покровскому храму. Храм покровский, как ты дивен, Как прекрасен и велик! И воспеть тебя не в силе Очень бедный мой язык. Поднимаясь по ступеням, Часто я вхожу в сей храм, Но всегда с большим волненьем Останавливаюсь там… Величавые колонны… Купол – тонет в вышине… Фрески… древние иконы… Свечи в трепетном огне… Лёгким облаком взлетает Поднимаясь фимиам, Ярким золотом сияет Весь огромный, дивный храм. Слышны древние напевы – Богу Вышнему хвалы, И молитвы Чистой Деве – Заступлению земли. И невольно встрепенётся В умилении душа, И от сердца вознесётся К Богу чистая мольба. (По Григорию Богослову) Оставь, отыди, сатана, Беги, злокозненный губитель! Беги! – ведь я же не одна: Со мною ангел мой хранитель. Ты наших предков соблазнил, Навлёк на род людской проклятье, Но спасены мы – победил Тебя Христос своим распятьем. Он кровь святую на кресте Пролил за нас, нам во спасенье… Так что смущаешь нас везде И вводишь нас во искушенье? Мы дети Бога. Крест Христов На нас запечатлён с Крещенья, Он нам защита и покров, Он нам хранитель и спасенье. И сим Крестом тебя гоню, Перед которым все трепещут! Ты видишь, как Креста лучи Светлей и ярче солнца блещут? Тот свет сгоняет тьму и мрак Со всей земли, со всей вселенной, И ты – исчадье адских врат, Исчезни, сгини, дух презренный! Тебе Распятый на Кресте Бежать от нас повелевает, Тебя он в бездну под землёй Иль в глубь морскую посылает. Беги же скройся от очей, Дух ненавистный, дух лукавый!- Ведь с нами в блеске всех лучей Сияет Крест Христов со славой! Самой родной и любимой. Далеко унеслась ты, родная, Скрывшись в даль голубую небес, Но твой образ, моя дорогая, До сих пор из души не исчез. Вижу я твой родной, милый облик, Вижу я твой ласкающий взгляд, Слышу в сердце я слов твоих отклик, Как огонь они ярко горят. Помню я как в далёкие годы Ты меня поучала внимать Гласу Божию, тайнам природы, Чтобы в мире мне всё понимать. Помню, как пред иконой святою И лампадой во мраке ночном, Моей маленькой детской рукою Ты крестила меня перед сном. А потом ты меня целовала, «С Богом! Спи!» - говорила всегда, И спокойной мне ночи желала – Как счастлива была я тогда! Вот больна я и тяжко страдаю, В сильном жаре всё тело горит, Но как только глаза открываю, Предо мной всегда мама стоит. День и ночь неотлучно со мною И рукою ласкает меня: «Ты не бойся, всегда я с тобою, Дорогая дочурка моя». И мне сразу становится легче, Голова уже меньше болит… Если б это продлилось навечно! Если б вечно с тобою мне жить! Помню я как меня ты учила, Чтобы я христианкой была, Чтобы всех я на свете любила, Никогда чтоб не делала зла. Так любовью и светом питая, Ты растила, родная, меня, Душу, сердце своё отдавая… Так могу ли забыть я тебя? Вот я выросла… Тяжкое время Испытаний настало для нас, Нам не лёгкое выпало бремя И казалось сверх силы подчас. Я страдала и падала духом, Часто – часто смущалась душой, Ты же мама, как гений могучий, Меня верной держала рукой. Как умело меня утешала Ты в тяжелые годы войны, Своим словом меня ободряла, Как и в детства счастливые дни. Да не только меня утешала Мудрым ласковым словом своим – Всем ты в скорби, в несчастьи внимала Всем внимала ты слёзам людским. Все к тебе шли со всякой нуждою, И ты всем была рада помочь, Приходилось мне видеть порою За работой тебя даже ночь. День и ночь неустанно трудилась Ты на благо людей и семьи, И рукою твоей всё крепилось В единенье, труде и любви, Но… непрочное счастье земное… Миновали немногие дни, И вдруг… горе случилось такое, О чём думать боялися мы. Нам готовил Господь испытанье, И его Он нам скоро послал, И тяжёлой болезни страданьем Тебя лютый недуг обуял. Дни и ночи покоя не зная, Дни и ночи не ведая сна, Испивала ты чашу страданья От краёв и до самого дна. Но без ропота тяжкую долю Со смиреньем ты кротко несла, Вся отдавшись на Божию волю, И призыва Его лишь ждала. И пришёл этот час… твоё тело Распростилось с твоею душой… И душа твоя в высь улетела К Богу в вечный и светлый покой. Верю я, что твой Ангел – Хранитель Проводил тебя в царство небес, И Христос тебя принял в обитель, Где печали нет, горя и слез, Где лишь радость и свет торжествуют И где ангелов светлых уста Днём и ночью поют ликовствуя, Славя Господа, Спаса Христа. Верю я что и ты вместе с ними Славишь Бога, моляся Ему, И |
| Вещий Боян Мне бы в руки звонкие гусли взять Да потешить вас старой сказкою. Неспроста нынче начали вспоминать Призабытую быль славянскую. Коли крепко помнится о былом, Легче знать, что в грядущем станется, - Так пускай же быль не слывет “быльем”, Пусть вовек старина не старится! Гложет душу мне уже много лет Одна дума немалой трудности: Где, в какой дали затеряла след Книга древней славянской мудрости? Горько пялить взор на чужой Парнас, Тешить слух лишь чужими мифами; Неужели в певучем краю у нас Своего Гомера не слышали? Не хочу внимать лишь чужой струне, Вспоминать лишь Фингала смелого; Неужель в многострунной моей стране Своего Оссиана не было? Нам себя обкрадывать не к лицу! В каждой русской старинной повести Одному позабытому нонь певцу Воздаются большие почести... ...Он не десять соколов выпускал На лебедок, плывущих струями, Он персты на гусельки воскладал, И они рокотали струнами. Он, стремясь отвагу взъярить в полках, Славил силу и доблесть дедову, Реял сизым ястребом в облаках, Растекался мыслью по дереву. Его голос пел, как свирели звук, Он светился, подобно золоту... Тот певец Боян был, Велесов внук (Пастушонком ходивший смолоду)... Что же нынче ты приумолк, Боян, Соловей старинного времени? Ты и был наш собственный Оссиан, Наш Гомер - из былинной темени. Это ты в седой голове хранил Тайны светлые неба звездного, Родовые заповеди могил И заветы Перуна грозного. Воротись из дали, могуч певец, Коим все на Руси дивилися. Ты и нашим песням - родной отец: От тебя все певцы родилися. Игорь Кобзев Остальное прочитать здесь: http://uznaipravdu.ru/other/kobzev.htm |
| Я был наивный инок. Целью мнил одноверность на Руси и обличал пороки церкви, но церковь — боже упаси! От всех попов, что так убого людей морочили простых, старался выручить я бога, но — богохульником прослыл. «Не так ты веришь!»— загалдели, мне отлучением грозя, как будто тайною владели — как можно верить, как нельзя. Но я сквозь внешнюю железность у них внутри узрел червей. Всегда в чужую душу лезут за неимением своей. О, лишь от страха монолитны они, прогнившие давно. Меняются митрополиты, но вечно среднее звено. И выбивали изощренно попы, попята день за днем наивность веры, как из чрева ребенка, грязным сапогом. И я учуял запах скверны, проникший в самый идеал. Всегда в предписанности веры безверье тех, кто предписал. И понял я: ложь исходила не от ошибок испокон, а от хоругвей, из кадила, из глубины самих икон. Служите службою исправной, а я не с вами — я убег. Был раньше бог моею правдой, но только правда — это бог! Я ухожу в тебя, Россия, жизнь за судьбу благодаря, счастливый, вольный поп-расстрига из лживого монастыря. И я теперь на Лене боцман, и хорошо мне здесь до слез, и в отношенья мои с богом здесь никакой не лезет пес. Я верю в звезды, женщин, травы, в штурвал и кореша плечо. Я верю в Родину и правду... На кой — во что-нибудь еще?! Живые люди — мне иконы. Я с работягами в ладу, но я коленопреклоненно им не молюсь. Я их люблю. И с верой истинной, без выгод, что есть, была и будет Русь, когда никто меня не видит, я потихонечку крещусь. 1967 Евгений Евтушенко. |
[236x400]| До прозрачности воздух чист Дымка пала на под земли Лапы елей плетут полог И мерцают меж них огни То не папоротник гонит мрак И не белка пестрит хвостом, То горенье не спящих душ, Согревающих Русь теплом, Только слышится в небе свист Кто-то в небе кружит родном, И тревожно глядит он вниз Рассекая лазурь крылом Русский Дух у воды стоит Утопая ногами в мох Вьётся чёрная тень над ним Созывая на пир врагов Но утратили чада дух - Разменяв на мельканье слов Позабыв об огнях своих В череде коммунальных снов Там где свято хранили дом, Где росли на камнях цветы Запустенье царит и дым И не встанут уже бойцы От залитых забвеньем душ Веет жалким желаньем жить Жить, как чуждый нам дух велит Позабыв о себе самих Поиссякли теперь сыны И к плечу уж не встать плечом Заселили наш дом жильцы, Из не помнящих ни о чём Только Дух у воды стоит И бестрепетен мудрый взор Он наполнит сердца других, В чьих сердцах не угас костёр… |
[600x354]