ещё одна картинка про слово. нашёл хорошую бумагу для пастели – она цвета очень светлой слоновой кости, теперь пробую… для чего именно бумага нужна – не знаю, но на неё приятно глядеть, и на ощупь она немножко «льняная». фон для чего-то ветряного, лёгкого, новенькая страница манускрипта, раннее утро, когда всё окно занимают ветви цветущей яблони – и только один случайный кусочек гуашевого неба в уголке. или просто кошка каваится от доброго слова) [486x475]
в городе много плакатов такого типа:
«NN держит слово»
«NN сделает»
«NN сможет»
привязалась картинка с держащим слово… слово держат аккуратно, но отстранённо, как чужую болонку. а перед тем NN мог интересоваться, все ли у слова прививки, не кусается ли слово и нету ли у него блох. [307x428]
наслушался рекламы и купил «Растишку» с семенами, чтобы в йогуртных баночках чего-нибудь навыращивать. и попался мне не укроп (тайная надежда!), а вовсе даже (листовой?) салат (Lactuca sativa, так на пакетике написано). это здорово, салат можно скормить свинству (если что-то вырастет, учитывая мою криворукость).
раньше, когда понял, что из фасолины (без знаний о фазах луны и тяжёлого труда) можно вырастить целое деревце (которое даже даст урожай-стручок), натолкал фасолин во все цветочные горшки, а они взяли и проросли… шумной толпой…)) тогда было некогда меня ругать, а теперь – некому, ведь бабушка не против, чтобы в алоэ, герани и кактусе ещё что-нибудь зелёное появилось. так что красные в крапинку фасолины уже в земле, скоро в светлых уголках диких алоэвых джунглей вырастет фасолевый сад (надо бы пугало поставить от котов – в виде крохотной собаки или ветеринарного доктора).
(а вообще хочу скрибовую капусту, ядовитый колокольчик, драконий язык, колючую траву, горноцвет всех цветов… и весь остальной элдерскролловский гербарий).
1. патамушта снова был Перголези, на этот раз из телевизора, когда бабушка глядела какой-то сериальчик: там имя Перголези и прозвучало (правда, без названия произведения). всё равно у меня 2012 год – однозначно год Перголези) и это хорошо)
2. читаю программку, а там… замаскировавшиеся под музыкальную классику дреморы: А. Пьяццолла, «Oblivion». если поставить программку воротцами, вдруг кто из них вылезет? х____х
3. утром на избирательном участке (да, вот это называется – повезло) на полную громкость была включена песенка «дважды два – четыре»… «и не пять, и не семь, это ясно всем». глумятся, не иначе. ведь ко времени подсчёта голосов 2х2 станет и пять, и шесть, и семь, и вообще, сколько понадобится.
Ондолемар в Маркарте ведёт некуртуазные беседы с двумя псами (а проще сказать, лается):
- Гав!
- Тупая псина!
- Гав!
- Тупая псина!
- Гав! Гав! Гав!
самое интересное, что в оригинальной озвучке он говорит «Good dog!». правда, с интонациями «тупой псины». гхыр поймёшь талморцев, у которых «хорошая собака» на самом деле означает «тупая псина»… а «тупая псина», наверное, комплимент (если только не завуалированное обещание поймать ночью сильно умную псину на пустой дороге и откусить голову). когда-нибудь Ондолемар добеседуется… да хоть до такого:
пёс: гав!
Ондолемар: тупая псина!
пёс: гав!
Ондолемар: тупая псина!
пёс: тупой Ондолемар!
Ондолемар: гав!
на работе услышал хорошее именование для 29 февраля: нулевое марта. 29 февраля в родстве с ничейной минутой 00:00, когда время переворачивается на другой бок… но там – минутка, а тут целый день, когда может случиться всякое. я нашёл в пачке «Зверюшек» магнит с героическим хомяком, вот таким: О____О
начал читать Улья-Новые «Лазалки» и вспоминать свои – были настоящие, правильные, ржавые и высоченные – во дворе школы. они сейчас тоже есть, до самого неба, летом сквозь них летают огромные стрекозы-самолёты. и красят их в самую последнюю очередь, поэтому на верхние перекладины краски никогда не хватает (или просто кому-то страшно и странно красить что-то высоко-высоко в небе, опять же, стрекозам краска не нужна, и без неё даже лучше лазать – чувствуя ладонями неровности, напластования пыли, земли и совсем древней краски, она вообще окаменела и с ладоней опадает корочками).
скорее бы лето, может быть, удастся подстеречь на лазалках бирюзовую стрекозу и сфотографировать – молочные глаза и лапки с острыми стрекозьими шпорами.
ещё подарок мне – опечатка из журнала. «ошушение праздника». точно-точно, праздник обязательно должен быть с ног до головы ошУшен, иначе какой же это праздник? без шушей – унылое недоразумение, корпоративчик)
Настроение сейчас - «февральские ветры январских злей» (The Dartz)
Пероглези и «Stabat Mater» то и дело появляются – сперва в филармонических программках и планах, а теперь и в журнале – я чуть м&м-синой не подавился: они, родимые. набранные с ошибкой. а если бы мы раньше не встречались? так бы и осталась незамеченная-незнаемая ошибка в латыни. мне с Перголези повезло. счастливое падение сов, ни одна сова не пострадала.
рад, что работы много: если не торчу где-нибудь, уткнувшись в распечатки, то еду, бегу… больше движения, больше работы. нет времени для весеннего обострения. но иногда оно подстережёт и ухватит… просто страшно, страшно до паники, страшно от стен, от всего подряд – сделанного и несделанного. к счастью, это можно как-то пережить без людей в белых халатах – внутренним матом послать себя к штурвалу. и отпустит до следующего «вдруг». почему долгожданной и хорошей весной настолько хреново? вопрос без ответа в принципе.
Хая стала меньше кашлять и задыхаться, милдронат накопился в организме и помогает. Марсу грозит очередная стрижка – кот снова свалялся в белый пим. будет не белый ком шерсти с жёлтыми совиными пырилками, а длинный тощий «батончик Марс» (он же французский батон). Чех мечтателен – часами лежит на солнечном шкафу и смотрит на капель. поспит, потянется всеми лапами и снова смотрит. может быть, ему капель уже снится.
опечатка: «Дни Турбинных».
представляется рабочая династия Турбинных, идущая аж от создания первой паровой турбины (правда, каждый следующий их год повторял прошедший, потому книжек о Турбинных не написали – пытались, конечно, но засыпали на второй главе, которая была точным повторением первой).
жил у одной реки в сторожке ангел-хранитель – летом рыбу берёг, лягушек пас, уток кормил, волны расчёсывал грабельками. зимой спал, иногда только просыпаясь и вылетая глянуть, всё ли на речке ладно. однажды ангел Ефросинья на Рождество подарила хранителю речки коробочку с пазлом – из кусочков составлялся смешной олень с красным носом. и всё, ангел заболел – из осыпавшейся сосновой коры складывал прежний её рисунок, из яичных скорлупок – яйцо… а когда весной ледоход пошёл, началось и вовсе для речников невообразимое: днём лёд трескается, тонет, идёт… а ночью кто-то его на прежнее место возвращает, каждую льдинку – на своё место. даже мелкий ледокол вызвали лёд колоть – не помогло, ангел за ночь речной пазл обратно собирал.
позвали капитаны ангела Ефросинью – чтобы та узнала, кто из нечистиков на речке шалит и чего хочет.
«это здешний ангел-хранитель. ничего не хочет, только пазлы собирать… зря я ему Рудольфа подарила. – вздыхала Ефросинья. – подарки-то не отдарки».
два дня и две ночи все вместе думали, что делать, потом из свёрнутой трубой речной карты вылез нечистик Ерофеич, которому надоело «бу-бу-бу» под ухом, и сказал, чтобы отвязались уже, хоть «пятнашки» бы ангелу всучили вместо этого… пазла – и приходили в точку на карте к нему, Ерофеичу, песни попеть у костра, а не «бу-бу-бу».
так и сделали. «пятнашки» ангелу-хранителю понравились, он про ледяной пазл и думать забыл, засел под сосну циферки двигать, и все лягушата, все мальки в реке научились считать до пятнадцати в обе стороны – потому скоро в цирках вместо считающих лошадей и собак появилось много рыбок и лягушек, и даже одна случайно нахватавшаяся речной науки у полосатой улитки морская звезда.
в начале марта из мягких небесных сугробов вылезают сонные ёлочные ангелы (ничуть не похожие на привычных, какими принято ёлки украшать – эти, вылезшие, – лохматы, с помятыми со сна перьями… и ёлки они не украшают, а выносят). зевая и потягиваясь, ангелы пролазят в форточки, стучатся в кошачьи дверцы и находят в самом дальнем тёмном углу дома забытую с января ёлку… потом любопытные районные старушки до самых майских праздников шепчутся о явлении им ангела из форточки, через которую ангел пытался протащить засохшую ёлку, осыпая всё вокруг не манной небесной, не белыми перьями, а колючими жёлтыми злыми иголками.
ночные сторожа супермаркетов (конечно же, знакомые со всеми любопытными старушками) подтвердят: факт, были ангелы, и даже не один, а целая бригада во главе с особенно простуженным. он-то и командовал остальными на чистом ангельском наречии: майна-майна-майна-майна-вира-вира-вира-вира! – и те поднимали огромную новогоднюю ёлку, уже который месяц торчащую на площадке у автостоянки… «представляешь, Ивановна, – говорил сторож. – уволокли они ёлку, даже не уронили ни разу и слова дурного на директорском «мерсе» не нацарапали, истинно, ангелы!».
постепенно в городе не остаётся ни одной забытой ёлки, ни большой, ни маленькой… тогда усталые ангелы возвращаются на небеса, сворачиваются крылатыми клубками и засыпают до следующего марта, до той минуты, когда им снова приснится сухая еловая иголка, колющая бока даже сквозь райскую пуховую облачность…
мечта – заслать в Скайрим Хагрида (он наверняка вступит в моё тайное общество, защищающее глухонемых драконов). Хагрид вообще ни одного дракона (даже самого ругачего и вредного) не даст в обиду. Алдуину расчешет чешую, накормит от пуза своими кексами, напоит рыбьим жиром из бочки и будет любоваться, отгоняя героев обломками зонтика. прямо вижу эту эпичную картину :)
звучит, как имя… Клавиатура Игоревна, Клавиатура Фридриховна… и характер у каждой – особенный, со своими крошками в клавишах. я пока что со своей новой клавиатурой не подружился, вспоминается гадская формулировка «не сошлись характерами». видимо, клавиатура придерживается каких-то дремучих заветов, один из которых «бьёт – значит любит»: колотить по клавишам надо сильно, иначе половина букв просто не появится. особенно достаётся О, Е и Т. их надо выпечатывать форте-фортиссимо. и по энтеру – ТЫДЫЩ! и по пробелу: звяк!
возможно, есть профессия «настройщик клавиатур». приходит человек, садится к компьютеру и берёт несколько буквенных аккордов в Ворде… проверяет шифты, пробел на белый шум, что-то подкручивает, подвинчивает в механизме… и напоследок выдаёт идеально правильный текст, мало того, и звучащий прекрасно (у каждой нажимаемой клавиши какой-то свой оттенок звучания).
моя клавиатура ходит в Чеширских мехах, он же тут спит и линяет. когда меха скатаются, у клавиатуры появятся маленькие чёрные валеночки ^____^
жили-были два гхыроя, один птичий (рокыалво-гхыроический), другой мой (хаотически недобрый) (а ещё рогов много не бывает, даже если это уши и прочее; заветные мечты сбываются; Цицерон развлекается; Алдуин, будь человеком! и чего боится генерал Туллий? неужели фотографироваться?) [614x403]
marsh root-ы встречаются в основном в городах, потому что особенно любят асфальт и то, что по нему ездит – автобусы, троллейбусы, трамваи… если какой-нибудь городской маршрут долго остаётся неизменным, вырастает marsh root, очертаниями повторяющий все его изгибы. алхимики именуют собранные корни номерами маршрутов: трамвайный marsh root №8 или автобусный №20. если сгрызть определённый marsh root, узнаешь точный путь от нужного пункта А до важного Б со всеми остановками, туда и обратно. едят marsh root-ы в основном курьеры, разведчики (marsh root – находка для шпиона) и торговые агенты.
есть особый вид marsh root-ов – это растения, не особенно привязанные к точным маршрутам транспорта. их зовут «перекати-корнями». жизнь им дают так называемые «маршрутки», носящиеся по городам в любых направлениях. грызть перекати-корни себе дороже – начинаются разброд и шатания, боязнь перекрёстков и сомнения в правильности пути (в том числе жизненного). крайне редко перекати-корни оседают и перерождаются в классические marsh root-ы.
говорят, в некоторых городах глубоко-глубоко под землёй растут особо неизменные гигантские marsh root-ы из светлой горячей стали. в переплетениях корня живут длиннохвостые быстрые создания с огромными горящими глазами. их приручают люди, чтобы путешествовать по стальным marsh root-ам и не заблудиться.