В торговых центрах магазины, бывает, выдают покупки в крупных пакетах. Крупнее, чем требуется, чтобы поместилась вещь. Внутри остаётся еще много места. Почему они так делают?

https://blog.micromarketing.ru/marketing/omg-your-bag-is-so-big/

Ощущение Парижа у меня возникло, когда я ещё только бежал от метро вприпрыжку по Цветному бульвару без зонта под прохладным летним дождём. Оно возникло от предвкушения, потому что я регулярно бываю на выступлениях Ирины Зайцевой и знаю её способность создавать творчеством вокруг себя осязаемую ауру самого романтичного города Франции.


Читать далее...

I.
Сюжет поэмы «Царь-девица» Марина Цветаева позаимствовала из одноимённой русской народной сказки, входящей в сборник составленный этнографом и фольклористом Александром Афанасьевым. Но, она явно не ограничилась «Царь-девицей», потому что в поэме прослеживаются мотивы многих других народных сказок, а также влияние фундаментального исследования Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу». Поэма сложнейшая. Образно и в двух словах её можно охарактеризовать как синтез «Слова о полку Игореве» и «Улисса» Джеймса Джойса. Нельзя раскрыть книгу и без подготовки прочитать и понять её. Необходимо знать славянскую мифологию, языческие верования, восточнославянский фольклор, старославянский язык и помимо русского – немного украинский и белорусский языки, потому что слова из них тоже встречаются в тексте; и т.д.
Вот небольшой пример сложности текста:
Нет, не пчёлки розанам
Ведут дозор.
То с печатью грозной
У слюнки – спор.
Понятно о чём это? Специально для нас – несведущих – внизу страницы есть примечание автора: «Печать (ожог) – поцелуй Царь-девицы. Слюнка – поцелуй мачехи». Два поцелуя спорят между собой о праве быть запечатлёнными на устах и ланитах юного Царевича.
Сюжет сказки таков...

Режиссёр спектакля и он же исполнитель роли колдуна Дмитрий Бозин с Викторией Савельевой в роли мачехи. Спектакль "Царь-девица" в "Театре Романа Виктюка".

Читать далее...

I.
Эта очень странная пьеса весьма органично вплетается в не менее странный театр, обитающий в не менее странном помещении. Я никогда раньше здесь не был, поэтому опишу первые впечатления. Уже на подходе кажется, что бывший дом культуры им. Русакова (который в 1996 году передан «Театру Романа Виктюка») сам по себе какая-то большая, немного несуразная декорация. Какой-то особой красоты и гармонии в этом вычурном осколке кубофутуризма точно нет. Но конструкция вызывает удивление и восхищение (как и всё, что связано с авангардом XX века). Здание своим видом как бы глумится над всеми классическими и эстетическими архитектурными догмами. И подготавливает тебя к тому, что там – внутри – всё будет такое же странное, удивляющее и ни на что не похожее.
Предбанник (давайте выражаться языком Маяковского), включающий в себя гардероб, фойе и буфет, более-менее нейтральный. Какой-то знакомый даже. В нём есть что-то от «Театрального центра на Страстном» и «Театриума на Серпуховке» в совокупности. Минимализм и ощущение раздвинутого пространства. Разве что какие-то детали придают индивидуальности, например, немного загадочная и тревожно обволакивающая фоновая музыка. Зрительный зал читатели моей страницы ВК, увидев фото, которое я скинул прямиком оттуда же, сравнили со стадионом. И что-то похожее действительно есть. И не только ряды сидений, смонтированные с большим перепадом высот. Но и нечто неуловимое, находящееся перед глазами, но сразу не подвластное объяснению. Я понял, в чём дело только когда в начале спектакля заскрежетали опускающиеся жалюзи и задрожали стёкла на окнах. Окна… как же я сразу не догадался! Окон, заполняющих все стены зрительного зала, я нигде ещё, ни в одном театре не видел. На сцене я не обнаружил технических изысков: суфлёрской будки, потайных люков, вращательных механизмов и т.д. Да, собственно, и сцены никакой нет. Просто пол и ниша со стенами из кирпича, что напомнило мне склад, или нет (зачем так грубо) – облагороженное в стиле лофт пространство на старом екатерининском заводе. Вот такой он «Театр Романа Виктюка» при первом беглом рассмотрении – необычный, но при этом очень харизматичный. Как человек со странноватой, но магнетически притягивающей к себе внешностью, с которым чем больше общаешься, тем больше он к себе располагает.

Очаровательная Мария Матто в роли Мезальянсовой и Павел Новиков в роли Оптимистенко. Спектакль "Баня" в "Театре Романа Виктюка".

Читать далее...

I.
Книга «Дорога перемен» американского писателя Ричарда Йейтса впервые была опубликована 1961 году. В ней рассказывается о молодой, примерно 30-летней семейной паре Фрэнке и Эйприл Уилерах.
Уилеры живут в пригороде Нью-Йорка – посёлке Революционный Холм штата Коннектикут. Фрэнк работает рядовым служащим в огромной корпорации «Нокс», производящей электронную технику. Унылая работа в отделе «Стимулирования сбыта» заключается в перекладывании бумажек из папки в папку. Однако за эту работу он получает денег столько, что может выплачивать ипотеку за дом, содержать неработающую жену и двоих детей.
Уилеры дружат с соседями. Часто бывают у них в гостях или принимают у себя. Особенно они близки со своими ровесниками Шепом и Милли Кэмпбеллами. Уилеры активно участвуют в общественной жизни. Эйприл, будучи профессиональной актрисой, даже играет в любительском театре «Лауреаты». Их жизнь идеальна по американским меркам и недосягаема по меркам жителей многих других стран. И, тем не менее, «Дорога перемен» – это тяжёлая депрессивная драма. Что не так с красивой, успешной семьёй, живущей в сказке? В чём причина их трагедии? Сегодня мы с вами разберёмся в этом.
Но сначала займёмся моим любимым делом: полистаем книгу и поищем в ней странности. Ибо, при всей своей идеальности (с точки зрения литературы; и к этому я ещё вернусь), она полна загадок, неувязок и даже (не побоюсь этого слова!) абсурдности.
И первая странность – название. Много я повидал в интернете критиков указанной книги, её голливудской экранизации и театральных инсценировок. Все, безусловно, люди невероятного ума, но никто не задался вопросом: а почему у книги такое странное название «Дорога перемен», или как написано в оригинале «Revolutionary Road»? В книге ведь нет никаких перемен, нет ничего революционного.

Эйприл и Фрэнк Уилеры в исполнении Анастасии Паниной и Владимира Жеребцова. Супруги на сцене и в жизни. Спектакль "Дорога перемен" в "Театре им. Пушкина".

Читать далее...

Татьяна Галушко
***

О, иностранцы, как вам повезло!
Вы в переводах гениальны дважды.
Нам открывало вас не ремесло,
Но истины преследуемой жажда.
Благословляю этот плагиат,
Когда, прибегнув к родине инакой,
Из Гете, как из гетто, говорят
Обугленные губы Пастернака.
Когда дыханья не перевести
От ужасов стоактного «Макбета»,
Что оставалось русскому поэту?
Раскрыть Шекспира и перевести
В сердца живущим трубы тех аорт,
Ведь крови цвет сегодня тот же, красный,
Но авторство, поскольку автор мертв,
Верховным беззаконьям неподвластно.
Ахматова! Вся в переводы, вглубь,
На тысячу подземных рек и речек,
Чтоб снова, с неба — облаком — на луг,
На лес — стремиться собственною речью.
Ушло! И вновь возвращены сиять
Все огненные облака над миром.
Пускай Шекспир останется Шекспиром,
И будем соплеменников читать.

60-е гг.
***