Мой маршрут Москва--Доха--Сингапур--Пулау-Лангкави--Куала-Лумпур--Сингапур--Доха--Москва, а общая распечатка электронных билетов похожа на простыню. В последнее время я стал ужасно бояться летать, и, задумавшись об этом вчера - понял почему. Раньше мне ещё казалось, что смерть и авиакатастрофа - это что-то необычайное, возвышенное, и whatever. Я летал, спокойный как бронезавр. Подсознательно я одновременно не верил в возможность попасть в тот мизерный процент, и одновременно чувствовал какую-то особенность подобной смерти. А сейчас я стал взрослее, и ко мне пришло этакое зрелое осознание, что пока ты не изобрел спасение или гибель человечества, или хотя бы не спел несколько десятков изменивших мир хитов, твоя смерть всегда одинакова - она никакая. Ты просто помрешь, и не важно - разрежет тебя на 50 кусочков маньячила, разобьешься ты на самолете, или так и не дождешься почку на пересадку. О тебе поплачут близкие, друзья придут на похороны, обсудят насколько они в шоке, и забудут. Как именно это произойдёт в твоём случае совершенно неважно для окружающего мира - поэтому я бы предпочел сдохнуть очень быстро, очень неожиданно и не успеть ничего почувствовать и подумать.
И именно по совокупности этих размышлений я прихожу к выводу, что ощущение отчаяния и страха, которое последние пару лет приходит ко мне в самолете, связано с осмыслением собственной незначительности и бессмысленностью наравне с эгоизмом, себялюбием и банальным желанием жить, жрать, спать, трахаться, и совершать остальные близкие к ним действия.
И семь перелётов, которые мне предстоит сейчас совершить в течение пары недель, отнюдь не есть гуманно по отношению к самому себе, особенно если учесть что с каждым полётом я боюсь всё больше, то шанс обделаться ещё до посадки также растёт в просто таки геометрической прогрессии.
Запределье - умопомрачительно красивое и потрясающее воображение кино. Видеоряд истории глазами морфинщика рассказчика и маленкой девочки слушателя. Похоже, что бо'льшую часть из 26 стран, где проходили съемки, они объездили ради кадра, длительностью меньше секунды. Всё на деньги маньяка Сингха, которому отвешиваю низкий поклон, а обосравшим фильм критикам, из-за которых фильм не купил ни один прокатчик, кроме непривиредливого нашего, желаю гореть в аду и смотреть там на вечном повторе мыльные оперы и американские сериалы про бабников, в которых им будет достаточно логики и сурового взрослого взгляда на жизнь, убогие людишки, забывшие что такое детство. Кстати, если вы профукаете этот фильм, отправляйтесь туда же, смотреть на вечном повторе блондинку в законе, или шоколаде - на выбор.
А жизнь циклична до безобразия. Это наверное, самый интересный факт, который мне доказали блог-серверы.
Что бы в этом убедиться, достаточно обладать наплохой памятью и регулярно читать относительно хорошо знакомых людей. Средний диаметр - год.
[695x56]Настоящий памятник тем замечательным временам, когда я ел брынзу, пил "пепси", играл в Dandy, и был, в целом, беззаботным и милым розовощеким карапузом, страну лечили электрошокером толсторожие Гайдары, в моем дворе еженедельно обнаруживалась новая брошенная иномарка с аккуратной дырочкой в лобовом стекле со стороны водителя, танки то и дело ползали к Горбатому мосту, а ларьков на улице было больше, чем людей. Мне как выросшему аккурат на развалинах несокрушимого Союза все это казалось ничем не примечательной действительностью.
Времена изменились, ларьков по убавилось, в моем дворе стоит новый джип Тимати, я играю в PSP, милая розовощекость оказалась гипертонией, а времена детства вспоминаю с ужасом и востргом. А клипы, какие делали клипы! "Бууухгалтер, милый милый мой бухгалтер" - это вам не "у нас в клубе".
а говнолиру не грузит видео, а поэтому да здравствует ютуб и вообще непонятно, за каким все эти видеодневники задумывались.
Нет-нет, самое плохое не то, что Медведев станет президентом России, а то, что я живу в России. Тупая страна пингвинов в час-пик, полной политической аморфности и бессознательности, и вечной монархии и идолов.
- Ты помнишь, что обещала напиться со мной шампанским?
- Ах да, точно.
У Пержа до сих пор болят плечи. Кажется он со мной ещё долго не будет пить шампанское..
Когда я родилась, мама две недели лежала в коме. Меня кормили сраным искуственником сраного иркутского роддома номер один, а потом все первые годы жизни я жила с бабушкой. Родители, после того как папа всё-таки решил, что семья это не так уж страшно и пришел посмотреть на свеого ребенка, в это время пытались строить жизнь, особенно семейную, к которой оба явно были не очень готовы.
Иногда они меня забирали на несколько дней и снова привозили, всю усыпанную экземой, которая явилась следствием питания в иркутском роддоме номер один. Бабушка всё время ходила в один маленький молочный магазин, где продавались продукты из козьего молока и всякие бифидохреновины, которыми меня и откармливали.
Мы часто ездили на Байкал. Летом отдыхать в палатках, купаться, есть арбузы и омуля. Зимой в Байкальск кататься на лыжах, пить горячий чай из пластиковых чашечек и есть говеные и страшно дорогие пельмени-гиганты в кафе внизу базы. Недалеко там стоит целлюлозный завод, и когда ветер дует в сторону базы, наверху всегда пахнет теми самыми тухлыми яйцами. Но когда ты поднимаешься на самый верх, и начинаешь спускаться, летать кувырком с с трамплинов, тебе так хорошо, что через несколько лет я безумно полюбила этот запах и люблю до сих пор. Примерно как люди внюхиваются в запах свежей типографии, так я внюхиваюсь, жмурясь от удовольствия, в сероводород.
Сначала я была Полиной. Да-да, именно так, где-то несколько недель может быть. Но очень скоро я стала Настей, а потом и вовсе Асей, потому что Насть во-дворе оказалоь многовато. Очень скоро вышла та самая памятная реклама Аса, "Ура, тетя Ася приехала!!". Через несколько дней после поступления в сию обитель горшков и компота, меня выгнали из садика, за поднятый во время сончаса бунт карапузов, и меня отдали в нулёвку в частной школе. Папа сел на стул, подтянул меня рукой размером с мою голову и спросил "Ася, хочешь в школу?". Хатю, сказала Ася. Туда нас возили на школьном автобусе, и когда я туда заходила, в своей модной лиловой ушанке, которую меня заставляла носить мама и говорила что это очень стильно, полавтобуса кричало "Урааа! тётя Ася приехала, новый Ас привезла!".
У меня была этажерка. Это слово я кажется выучила чуть ли не одним из первых. Правда в моем исполнении оно звучало скорее как этажелка. Это белая пластиковая бойда, высотой метр с хреном, с ящиками-полочками, в которые были свалены все мои игрушки, но я кажется мало с ними игралась. Я рисовала лошадей и единорогов, а когда засыпала - представляла что превратилась в красивого единорога и как все удивились. Правда ещё перед сном я любила вылезать из-за шкафа и смотреть телевизор, который смотрела бабушка. Иногда я так громко сопела, что она, не поворачиваясь, говорила "Ася, иди спать!". Но обычно не замечала.
Ещё когда по телевизору я видела Газманова или Пугачеву, я приносила из ванной таз, переворачивала, вставала на него перед бабушкой и пела в пульт вместо микрофона - "Ты малячка я маляк, ты лыбачка я лыбак!". Это называлось "Этслада". Иногда папа проявлял интерес потусить со мной и мы строили игромные башни из лего, гораздо выше меня.
С тех пор, как я научилась нормально ходить и до седьмого класса у меня были совершенно деревянные руки, в ороговевших мозолях. Я могла сколько угодно кругов пройти на руках на паутинке и мне не было больно, потому что подобным я занималась добрые полдня ежедневно. Я гоняла всех мальчиков во дворе и любила осенью прыгать с качелей в гору листвы. У меня было счастливое и очень пацанское детство. Двор, казаки-разбойники, разбитые локти-коленки, игра в машинки в песочкице, всё как полагается.
Я писала письма Деду Морозу. Ну, по крайне мере два-три года точно. Однажды Дед Мороз принес мне ночью огромный кукольный дом. Не припоминаю правда, просила ли я его у Деда Мороза. Но сомненье, что это всё-таки был папа, закралось в мою светлую душу.
Я всё время чем-нибудь болела и мне часто делали уколы. Держали меня всей семьей, и я даже за штору пряталась, когда приходило время колоть мою несчастную задницу. С тех пор я страшно боюсь уколов, особенно в зад - даже когда это показывают на тв у меня сводит мышцы жопы, которые мне говорили расслабить, а я только больше напрягала. Ох как же больно это было.
Впрочем, что-то я увлеклась.
Little Tokyo
[250x167]для Гей-удолбаный-в-хлам.
"гыгынь-гыгынь,гыгынь-гыгынь,гыгынь-гыгынь, гыгынь-гыгынь,гыгынь-гыгынь, последний вагон гыгынь!!" - это мы ее так в детском садике изображали.
К железной дороге я не испытывал особой симпатии, если честно. Железная дорога быля перевалочным пунктом на пыльную, подмосковную дачу, о которой я уже писал, и путь этот в моем постсовковом детстве был длинным и утомительным. Нужно было ехать на трамвае до Ярославского, а оттуда продираться через бомжей и цыган к старой ржавой электричке, пахшей мазутом и все теми же бомжами.Пейзаж за окном в те незапамятные времена тоже едва ли мог порадовать, разве что водонапорные бышни и электрические подстанции 30-х годов печально возвышались изящными готическими вертикалями над "рабочими послеками". И рельсы рельсы рельсы. И бесконечные дачники с шарообразными, туго набитыми рюкзаками. А потом разбитая станция "Звягино", темнющий подземный переход и пыльная "грунтовая дорога" между разноцветными заборами под беззабботное чирикание местной фауны.
И вся это так резко контрастировало с тем образом железной дороги, которую я помнил из фильмов о Шерлоке Холмсе или Эркюле Пуаро.
Я точно знал, что в той железной дороге, с которой я имею дело, какой-то подвох. На той, настоящей железной дороге, не валялось мусора, а в тамбурах было чем дышать. Там над каждым локомотивом гордо возвышалась аспидно черная труба, из трубы валил густой дым, не бутафорский, настоящий, состав пыхтел, шипел, дрожал, казалось, сверкающие бока вот-вот лопнут от переполняющей их мощи. Там были усатые машинисты в форменных фуражках и сияющих медных бляхах. Там в обитых красным деревом и бархатом купе первого класса пили коньяк, спорили о прогрессе, нюхали кокаин и совершали убийства. И даже вагонах третьего все было не так, я точно знал. Там тряслись на жестких сидениях борцы за идею, свободу, равенство и что-то там еще, с бледными чахоточными лицами и горящими взорами, поправляя тонкие пенсне, судорожно сжимая в кармане полинялых твидовых пиджаков рубчатые рукояти револьверов.
Где же паравозы? где красное дерево? Где бархат, Где кокаинщики, жандармы и станционные смотрители? И в конце концов вынужден был смириться с мыслью, что эта картинка сгорела безвозвратно вместе с составом из «Неуловимых мстителей». Остались одни рабочие поселки. Не судьба.
Писал, писал всю эту чушь, вообще не уверен, что до этого места кто-то дочитал, а сам вдруг понял, почему именно игрушечная железная дорога. Не аэропорт, не автопарк, не причал и не конюшня, а именно дорога так захватывает. Хотя бы раз увидеть даже такой условный образ сурового и наивного детища научного прогресса конца позапрошлого века, что бы проникнуться духом стального монстра, рассекающего с грохотом пространство по стальным направляющим. Ни с чем ни сравнится.
специально для Waffle_substance о блестках и шипованных ботинках на толстой подошве.
Дети, никогда не сочетайте блестки с шипованными ботинками на толстой подошве.
Мало того, что вы гарантированно получите п*здюлей от первой же встречной компании гопников, так это еще и не стильно ни разу, а толстая подошва вообще вышла из моды года 3 назад.