
|

Женский джемпер спицами с красивой арановой кокеткой Assateague от дизайнера Adrienne Larsen
Размер:
Окружность груди – 92 (101.5, 112.5, 122, 132.5) см с припуском 12 см на свободное облегание.

Заложить в бюджет 10% на воровство предложил астраханский депутат
Евгений Дунаев выступил с такой инициативой во время заседания думы.
«Это не случай, это Салтыков-Щедрин сказал: "Если я проснусь через 200 лет, то увижу: пьют и воруют". Так давайте заложим сразу в бюджет 10% на то, чтобы их украли. Возможно ли это?», — задался вопросом чиновник.
Позже он заявил, что это была ирония. Дунаев объяснил, что 10% — это сумма стандартного отката. Но его предложение не поддержали.


Алекса́ндр Алекса́ндрович Дейне́ка
20мая 1899 Курск- 12июня 1969_Москва — русский советский живописец, монументалист, график, скульптор, педагог. Народный художник СССР (1963). Герой Социалистического Труда (1969). Лауреат Ленинской премии (1964).

| |
|


Синица-лазоревка — настоящая исследовательница.
Она то задумчиво осматривает ветку, то смело подлетает ближе,
словно интересуется тем, кто за ней наблюдает.
Её любопытство и смелость делают её идеальной моделью для фотографий.
Рязань, лесопарк.





"В 1988 году, в начале перестройки, наш театр поехал на гастроли в Индию .
Бомбей. Отель «Оберой».
Олег Валерьянович Басилашвили — главный этимолог театра, то есть человек, способный объяснить происхождение любого слова.
Вопрос:
— Олег Валерьянович, а почему отель называется «Оберой»?
Ответ:
— Когда Афанасий Никитин совершал «хождение за три моря», пришел он в Бомбей.
Надо как-то расположиться, обустроиться.
Сам видишь, как они живут — четыре палки, сверху тряпка, и дом готов. Афанасию Никитину так не пристало. Он говорит Прошке, слуге: «Будем избу ставить, рой яму под фундамент».
— «Одну яму рыть-то, ваше благородие? Или две?»
— «Чего там, — отвечает Никитин, — обе рой!» Так был заложен отель «Оберой». Основатель — Афанасий Никитин. Вот так.
Вопрос:
— Олег Валерьянович, а почему город называется Бомбеем?
Пауза.
Ответ:
— Град сей называется Бомбеем вот почему. Сошел Афанасий Никитин здесь на берег…
— Да, да… это я уже знаю.
— Не перебивай! Местные выскочили ему навстречу. Приветствуют, кланяются. И показалось Афанасию, что не достаточно аборигены прогибаются перед ним — русским первооткрывателем.
И он заорал ихнему вождю: «Лбом бей!»
Вождь упал на колени и давай лбом о ракушки. А поскольку индусы плохо выговаривают букву «л», то вождь повторял вслед за Афанасием: «Бом бей, бом бей…» Вот и получилось вместо «лбом бей» — «Бомбей». Спасибо Афанасию Никитину!
— Олег Валерьянович, а Австралия — это тоже благодаря Афанасию Никитину?
— Не совсем.
— Как так?
— Тут дело в генетическом благородстве русского человека.
В один и тот же день с Афанасием Никитиным высадился на материк австрийский маршал хер Австрал.
И когда царь, указывая на карту, спросил Афанасия: «Ты открыл землю сию?»,
Афанасий ответил: «Не совсем, государь, землю сию открыли Австрал и я!»
Вот и получилось — Австралия. Так и нанесли на карту.
Ну и так далее…
Начинается район магазинчиков, лавок и торговых рядов.
Бегают мальчишки, заподозрившие в нас русских, и кричат (хотите — верьте, хотите — нет):
— Вова, купи х…ню! Вова, купи х…ню!
То, что они предлагают купить, другим словом, впрочем, и не назовешь.
Иду и думаю, что же это был за Вова, который все это скупал?
Но тут подъехал целый экскурсионный автобус этих наших Вов и начался обмен нашей… на ихнюю…
Вечером Олег Валерьянович Басилашвили высказал свою догадку происхождения этого рекламного лозунга.
Его версия на сей раз оказалась не связанной с Афанасием Никитиным:
— Это же самое распространенное выражение у моряков и туристов! Заходят, к примеру, двое наших в лавку.






В сокровищнице советского декоративно-прикладного искусства особое место занимают фарфоровые штофы – истинные произведения искусства, созданные талантливыми мастерами фарфоровых заводов. Каждый из них – это маленькая история, воплощенная в фарфоре, украшенная тончайшей росписью и позолотой.
Эти фарфоровые шедевры стали не просто предметами быта, а настоящими произведениями искусства, которые хранят тепло рук мастеров и дух эпохи. Они продолжают восхищать коллекционеров своей красотой, изысканностью исполнения и неповторимым характером.
Каждый штоф – это маленький мир, застывший во времени, напоминающий о высоком искусстве советского фарфора и таланте его создателей.
