Подаайте бедному сироте! Можно золотом, а можно и чем хотите.. Ай! Не надо за ухо! Что я такого сделал? Правда? Побираться нельзя, тем более в моем возрасте? Что за чушь, эээ... Отец-доброжелатель? Простите, добрый отец, но мне вы не папа… Не грубить старшему? А откуда вы знаете, что тут вы - старший? Не уводите разговор в сторону! Объясните несчастному сироте, почему нельзя брать, если подают? Потому что этим я оскорбляю честь, совесть и достоинство граждан? Хм... Добрый отец, а что, слухи о том, что ваше братство употребляет некую травку в своих поисках Высшей Истины, слухами не являются? Не мое дело? Замечательно! Значит, вы знаете, что есть вещи, которые никого не касаются. На что намекаю? На то чтобы вы не мешали мне собирать милость и пеклись о реальных вещах.
Доброго и вам, госпожа. О, благодарю, сегодня я не останусь голодным, и ваш голод тоже утолится! Вот, покраснела, заплакала, убежала... Не смотрите так, добрый отец! Я знаю. А вы? Знаете, как мало хорошего эта маленькая женщина видела в своей жизни? Семья ее родителей была большая, ни тепла, ни еды никогда не хватало на всех, а она росла слишком кроткой и доброй, чтобы отнимать их у сестер и братьев. Потом ее продали замуж... Не поминайте всуе Чистый Свод! «Будь доволен тем, что у тебя есть, ибо ты заслужил и милое и немилое»… Муж ее давно умер, лет сорок, по крайней мере, потому что не мог держать баланс. Но искалечить ее душу он смог. А очень просто, добрый отец. Когда жена ему надоела, он стал сдавать ее в «аренду» друзьям - чтобы заработать на ее теле пару монет на шлюх и пойло. Несчастная забеременела; супруг избивал ее и заставлял спать в холодном подвале, пока она не скинула дитя... Сейчас у нее все хорошо. Нет семьи, нет мужа, нет детей. Она никогда не разбогатеет, но проживет в достатке, сколько сумеет. Да, бедняжка зарабатывает на жизнь, принимая в доме гостей-мужчин. Ой, не надо мне про нравственность! Где вы были с вашей нравственностью, когда ее отдавали человеку, способному торговать собственной женой? А ведь к этому привыкаешь... Ад становится привычным и, в конце концов, ты все время возвращаешься в него и выбираешь жить в кошмаре - из-за привычки. И если ваша вера и правда делает вас добрым отцом – не смотрите ей вслед так.
Спасибо, господин стражник, целый серебряный – это много. Не пропить? Что вы, я не пью вина. А вы? Иногда? По городским праздникам? И правда, это же все меняет! Если выпивать стаканчик или два, скажем, раз в неделю – то это же пустяки! Ведь не бутылку-две, а всего лишь стаканчик, что нальет – и от чистого сердца – ваш друг трактирщик. Он даже предложит вам хорошее вино, не раз и не два, а всякий раз, как вы будете к нему заходить. Небольшая трата денег, а польза может выйти великая. Например вы на что-то посмотрите сквозь пальцы… Ну вот, кажется, он все-таки обиделся. Интересно только – на кого?
Забавные у нас боги, верно, добрый отец? Прямо как дети, играют, пока не надоест. Создали они баланс. Поддерживаешь его - живи хоть тысячу лет. Нет - окочуришься через пятьдесят-шестьдесят. Хочешь, не хочешь - но играй по данным правилам. А человек пусть и ленив да все равно ведь учится…
Молодой человек, вы заблудились? Нет, это улица Беспечных, а Песчаный квартал в той стороне. Сейчас… дайте мне ваш альбом, я нарисую схему… О боги… это вы рисовали? Юноша, я не буду вас хвалить, похвала – плохое начало для творца. Я вижу, что вы пытаетесь изобрести особую манеру письма. Зачем? Сравнит эти рисунки и вот эти. Разница такая же, как между детской искренностью и взрослой претензией на искренность. Зачем вы позже стали экспериментировать? Один из ваших друзей тоже художник, и все зовут его гением, а у него своя, особая манера писать? Друг мой, не тянитесь за гениями. Пусть ваш вчерашний успех будет вашим соперником; соревнуйтесь с ним, а не с гениями. Да за что мне спасибо? Торопитесь, а то опоздаете в вашу Академию Кисти и Мольберта!
Убежал... Надеюсь, он все успеет и все сможет и не будет таким криворуким творцом, как наши боги. Чем я недоволен? Собой, добрый отец. Тем, что в этих условиях ничего не могу сделать. Вот смотрите… Когда человек поступает по правде - своей внутренней правде, не вызывающей возражений у его совести и потому не мучается ею и не тревожит богов мольбами о прощении - тогда он соблюдает баланс и живет... Долго. Вероятно, боги хотели, чтобы люди изменились к лучшему, а еще им нужно было свободное время - свободное от НАС... А тут - с одной стороны - такой пряник, долгий срок жизни, с другой - эдакий кнут в виде смерти, которую ты сам то отдаляешь, то приближаешь, поступая не по правде. Но в жизни все точно так же, как, например, за картами - есть сильные игроки, а есть слабые. Один азартно отвечает на каждый ход своим и нарушает правила ради победы, не боясь наказания. Другой вступает в игру, веря в свои силы, но не дотягивает до уровня остальных игроков, быстро устает и запутывается. Так и с балансом. Кто-то честно следует правилам и старается поступать по совести, кто-то Читать далее...

Отдыхала дома после Любимой Работы и вдруг ощутила чистое наслаждение от того что я ДОМА, от кресла, мягкого и большого, куда вхожу и я и все мои кошки, от того, что это МОЙ ДОМ и я сама сделала его таким, я творила тут свой уют. Кажется, получилось) Все очень простое и по-настоящему МОЁ... Это не ощущение собственника, о чувство птенца в родном гнезде. Счастье)

У нас так мало возможностей любить и быть любимыми! Вернее - их много. но мы сами отказываемся от многих из-за других вещей, который кажутся ВАЖНЫМИ. Та же правда... которая у каждого своя и так далее.
Опять же - любовь к себе - оно хорошо? не хорошо? не имеет право быть? оно хорошо в меру? Каждый выбирает за себя. "Эгоизм это стиль жизни, а любовь к себе - это чувство!" Умница Анна-Миранда всегда говорит вещи, от которых наступает прояснение в мозгах. Но как же печально просто быть одной.
Где вы? Ведь вы же были!... МЫ были... а сейчас... Одна молчит, не отвечая ни на какие слова и знаки. Второй... словно сам себя стёр из этой жизни. Третий говорит - "прямо сейчас ничего нельзя сделать". Это мне, живущей надеждой???
Очень легко стать злым человеком, для этого ничего особенного не нужно, только печаль. Она перекроит тебя по своему, разрешив ксеновать, открыто выражать ВСЕ чувства, не выбирать слова, ругаться... И окажется что это очень легко, не прилагать усилий к тому чтобы быт человеком...
Печаль... когда-нибудь я пойму, как жить без тебя. А пока - глажу кошку и думаю о том что - ничего не было. ничего не будет. Только это - ненависть к себе...

Ученик спросил учителя:

— Ты такой мудрый. Ты всегда в хорошем настроении, никогда не злишься. Помоги и мне быть таким.

Учитель согласился и попросил ученика принести картофель и прозрачный пакет.

— Если ты на кого-нибудь разозлишься и затаишь обиду, — сказал учитель, — то возьми этот картофель. С одной его стороны напиши своё имя, с другой имя человека, с которым произошёл конфликт, и положи этот картофель в пакет.

— И это всё? — недоумённо спросил ученик.

— Нет, — ответил учитель. Ты должен всегда этот мешок носить с собой. И каждый раз, когда на кого-нибудь обидишься, добавлять в него картофель.

Ученик согласился.

Прошло какое-то время. Пакет ученика пополнился ещё несколькими картошинами и стал уже достаточно тяжёлым. Его очень неудобно было всегда носить с собой. К тому же тот картофель, что он положил в самом начале стал портится. Он покрылся скользким гадким налётом, некоторый пророс, некоторый зацвёл и стал издавать резкий неприятный запах. Ученик пришёл к учителю и сказал:

— Это уже невозможно носить с собой. Во-первых пакет слишком тяжёлый, а во-вторых картофель испортился. Предложи что-нибудь другое.

Но учитель ответил:

— То же самое, происходит и у тебя в душе. Когда ты, на кого-нибудь злишься, обижаешься, то у тебя в душе появляется тяжёлый камень. Просто ты это сразу не замечаешь. Потом камней становиться всё больше. Поступки превращаются в привычки, привычки - в характер, который рождает зловонные пороки. И об этом грузе очень легко забыть, ведь он слишком тяжёлый, чтобы носить его постоянно с собой. Я дал тебе возможность понаблюдать весь этот процесс со стороны. Каждый раз, когда ты решишь обидеться или, наоборот, обидеть кого-то, подумай, нужен ли тебе этот камень.

http://inkognito177.livejournal.com/?skip=20

Жил-был Мышонок
Не тихий, не шумный,
Не злой и не добрый,
Не глупый, не умный,
Не очень-то смелый,
Не чёрный, не белый,
Обычный Мышонок
С длинным хвостом –
Серая шкурка
И ушки торчком.

С мамой и папой
Они проживали
В уютном и тёплом
И тёмном подвале.
Его темнота
Не смущала нимало –
Он в прятки играл
В закоулках подвала.

Ел вкусные Чёрные
Чёрствые корки
И сыр, очень мелко
Натёртый на тёрке.
Любил при луне
Погулять по дорожкам,
Как водится, кошки
Боялся немножко.

Ну что ещё можно
Мышонку желать?
Ему бы спокойно
Жить-поживать.

Но он в нарушенье
Мышиных приличий,
Забыв на мгновенье
Мышиный обычай,
На улицу вышел
Средь белого дня.
( Ах, если б узнала
Об этом родня! )
…
Над ним высокий купол неба
И облака белее хлеба,
И воздух жаркий вверх струится,
А в небе – птицы,
птицы,
птицы…
Стрижи, вороны, воробьи:
КАР-КАР! ЧИВ-ЧИВ! ТЮВИ- ТЮВИ!
И тут Мышонок прошептал:
- Ведь я ни разу не летал!
Хочу порхать и щебетать,
Хочу крылатой птицей стать.
Мне скучно жить с мышами,
Хочу дружить с орлами!
Хочу взлететь под облака
А может быть и выше,
И глянуть сверху, свысока
На бедных серых мышек.
…
И выросло вдруг
На спине у Мышонка
Большое двойное
Крыло-перепонка
Резное крыло
В половину зонта –
Подвластна Мышонку
Теперь высота!

Он стал не Мышонком,
А мышью летучей
И может подняться
Над горною кручей.

И вот уже в небо
Мышонок стремиться,
А рядом со свистом
Проносятся птицы.
Вороны, стрижи,
Журавли и орлы
И слышится громкое
КАР-Р! и КУРЛЫ!

И счастлив Мышонок –
Он в небе летает,
Он врезался в птичью
Весёлую стаю.

Над горной вершиной
Он гордо взмывает
И род свой мышиный
Он знать не желает!
…

Но тут чирикнул воробей:
- А это что за птица?

-Какой породы и кровей?
Тювикнула синица.

И перьев нет, и клюва нет!
Прокаркал злобно ворон вслед.

И свистнул стриж:
- Да это мышь
С мышиными ушами!
И как осмелилась она
Кружиться вместе с нами,
Стрижами и орлами?!

-Не нужно в небе нам мышей!
-Гони! Гони её взашей!

И на Мышонка стаи птиц
Со всех сторон напали,
Хлестали крыльями его,
Клевали и щипали,
И гнали,
гнали,
гнали!
…
И с неба на землю
Мышонок упал
И тут же забился
В знакомый подвал.

В пыли отдышался
И счастлив опять –
Он дома и больше
Не хочет летать.

От шума проснулся
Мышиный подвал,
Забегал, зашмыгал,
Во тьие засновал.

- Я свой! Я Мышонок!
Узнали меня?

Но в страхе метнулась
По щелям родня.

Из норок и щёлок -
Глаза и усы,
Шепот шорох,
Хвосты и носы.

- Смотрите, смотрите,
Да он без хвоста!..

- Смотрите - крыло
В половину зонта!..

Мы сроду таких
Невидали мышей
- Гоните его
Из подвала взашей!..

И мыши тотчас
На Мышонка напали,
Хлестали крыльями его,
Кусали,щипали,
Толкали, пищали,
И гнали,
гнали,
гнали!
…
В развалинах старых,
Где плесень и тишь,
Живёт одиноко
Летучая мышь.

Не смеет побегать
В подвале с мышами
И птиц опасаясь,
Летает ночами.

Она презирала
Родных и друзей,
А птицы её
Не признали своей.

И нет рядом с нею
Ни друга, ни брата,
И в норку родную
Ей нету возврата.

Живёт одиноко
Летучая мышь
В развалинах старых,
Где плесень и тишь.

Серая Силь, пушистое хвостатое чудо, нежится в пятне солнечного света на коврике. Я откладываю прочь книжку и сажусь с ней рядом – погладить, потеребить нежную шерсть, подергать за лапы.
«Почему ты грустишь?»
Наверное, потому, что хочу. Одна умная девочка спросила меня: «А ты не думаешь, что нарочно загоняешь себя в состояние, когда тебе легче творить?» Я подумала над этим и поняла – это может быть правдой.
«А может и не быть. Со стороны виднее только в самом начале»
В начале его?
«Чего угодно. Когда никакие чувства не мешают видеть то, что есть и не помогают видеть то, чего нет».
А что видишь ты?
«Тебя и себя. А еще – что пришло время обедать»
Но кошка продолжает нежиться на солнышке.
Ты не голодна?
«Я хочу есть, но это может и подождать».
И я продолжаю ее гладить с нежностью и любовью. Конечно, две другие кошки тоже приходят погладиться. Они всегда встречают меня у порога и первое, что я читаю в их ласковых движениях – они рады меня видеть и немного тревожатся - а вдруг у меня не найдется минутки для них? Я тоже иногда боюсь, что не нужна.
Так почему я грущу? Потому что это в моей природе, как в природе кошки - искать и находить тепло и ласку.

Маленькая кошка пришла на колени. Не такая уж и маленькая, на самом деле) Пёстро-полосатая «васька», с две моих ладони, шустрая – захочешь, а не поймешь! – зато уж ласковая за двоих. Подставляет головку под ладонь – «Погладь меня». Ах, малышка, ты всегда точно знаешь, что тебе нужно, верно?
«Верно. А разве ты – нет?»
А у нас все сложнее, маленькая. У людей нет хозяев, которые заботились бы о них. Нам приходится самим печься друг о друге.
«Приходиться?» – переворачивается на спинку и подставляет пузико – почеши!
Иногда. Понимаешь, есть на свете такое чудо – Любовь. И это не только когда тебя гладят, но и когда шлёпают, если уж заслужил – тоже. Это не только вкусная еда, но и царапины. Не только подарки, но и потери. Но когда к тебе приходят только для того чтобы взять у тебя денег – то получается что ты – всего лишь приложение к своей работе, которая приносит доход не только тебе одной. И уж тут не до того чтобы ждать кого-то в гости просто так, хотя бы на свой день рождения, и не до подарков, которых никогда не бывает. Хотя бы не погладили, а поругали – тогда бы я поняла, что я есть…
«Но если тебя нет – кто тогда сейчас гладит меня и дёргает за лапы? Если бы я считала тебя приложением к тому, что ты делаешь, то никогда не пришла бы к тебе на колени, потому что это – знак уважение и любви. Нельзя любить того, кого не уважаешь или не понимаешь».
Разве нельзя? А можно любить кого-то за то, что он делает, или то, что он делает, отдельно от него?
«Или и его самого так же, как и то, он делает? – снова переворачивается на животик и смотрит на меня желто зелеными, лукавыми глазами, - это всего лишь ревность. Какие пустяки тебя занимают! Но я знаю, почему. Просто тебя очень давно никто не гладил…»