Ну почему нас ничему не учит
Веков прошедших въедливая пыль?
Беспечной слепотой гордыня мучит,
Укрыв от глаз пророческую быль.

Наивно полагать, что мы умнее,
Отцов и дедов, породивших нас.
Посадки мягкой ждать с петлёй на шее,
На эшафоте глупо каждый раз.

Все хорошо, лишь хлеба не хватает,
Сказал француз, тому три сотни лет.
В истории повторов не бывает…
Вы там держитесь, просто денег нет.

Как я хотел бы глупо ошибаться,
Порой ошибка - это дар судьбы.
А если прав, увы, придётся драться,
Чтобы не сгинуть тихо, без борьбы.


© Владимир Ландау
[556x700]

Дай, бог, людям - любви!
Занавесь им беду -
Занавеской!
Обязательно в гости я жду,
Ту,
Что грезилась мне перелеском.

Исходил не одну я версту.
Тот, кто ищет -
Дорог всегда мало.
Не однажды любил:
Всё - "не ту",
Чтоб от смерти спасала.

Было, в жизни уже умирал,
На больничной постели.
Было -
Снова ходить начинал.
Шёл наощупь - в метели.

Стали проще и шире края,
Те, что у горизонта.
Стала меньше планета Земля.
И без зонта -
Прошагаю под ливнем-дождём,
Если знаю -
Что меня, где-то любят и ждут...




© Олег Аю
[562x700]

В старом альбоме поблекшие фото,
Смотрят с надеждой мне прямо в глаза.
Чудится, знают о будущем что-то,
Верят и ждут от меня чудеса.

Предки - бесстрастные, честные судьи,
Не подкупить их, и не запугать.
Будто надеются, что не забудем,
Всё, о чём духа хватило мечтать.

В длинную жизнь собирает дорогу,
Если проходишь две трети пути,
Вдруг, начинаешь ценить понемногу,
Всё, что в пути удаётся найти.

Тех, кого встретил, по жизни шагая,
Всех, кто остался давно позади,
Смысл, понемногу в пути познавая,
Силы находишь до точки дойти.

Там, за пределом, на фото в альбоме,
Буду с надеждой на завтра глядеть,
Трудно святым оставаться в Содоме,
Легче с картинки с укором смотреть.


© Владимир Ландау
[700x700]

Не гори на чужом костре,
Костровищем - чужих не грей.
Есть проталина на земле -
К ней спеши!
Где тебе теплей...

От морозов и бурной лжи,
Пустоты отговорок- фраз,
Примораживало не раз,
Завораживало не раз!

Я и сам увязал в словах.
В буднях, словно в болоте, вяз.
Часто думалось: что за б..дь?!
Часто думалось: что за сглаз!?

При таком вот, житье-бытье,
Пробивался и даже рос.
Иногда выдавал лишь взгляд:
Уставал. Иногда - "до слёз".

Ладно, плакать я не умею.
Ладно, силы есть и душа.
Ладно, камень не вешал на шею,
Чтоб тонуть (в себе) не спеша.

Посмотри, мой товарищ, на многих!
Кто угас! Кто ушёл! Кто скурвился...
Посмотри на чужие дороги:
Кто горел, а кто даже не тлел!
И, как взвесить чужие тревоги,
Если "этим-чужим" не болел?

У нас путь одинаково-разный.
И всё ближе земной финал.
Постарайся не ездить "на красный",
Постарайся, мир - сделать прекрасным.
Ну, покеда.
Я - всё сказал.




© Олег Аю
[416x700]

Морзянка дождя

Всю ночь не спалось мне никак

Читал твои письма


© Олег Аю
[400x700]

Незабвено, ярко, смело

На 7-ми ветрах

Свечка яростно горела,

Позабыв про страх!

И чем ярче, тем быстрее

Сгинет в темноте:

Где они, что так пылали?

Где они?

Где - те?




© Олег Аю
[574x700]

[700x700]

Когда в подъездах закрывают двери
и светофоры смотрят в небеса,
я перед сном гуляю в этом сквере,
с завидной регулярностью, по мере
возможности — по полтора часа.

Пять лет подряд хожу в одном и том же
пальто, почти не ведая стыда, —
не просто подвернувшийся прохожий
писатель, не прозаик, а хороший
поэт, и это важно, господа.

В одних и тех же брюках и ботинках,
один и тот же выдыхая дым.
Как портаки на западных пластинках,
я изучил все корни на тропинках.
Сквер будет назван именем моим.
Пускай тогда, когда затылком стукну
по днищу гроба, в подземелье рухну,
заплаканные свердловчане пусть
нарядят механическую куклу
в мое шмотье, придав движеньям грусть.

И пусть она по скверу шкандыбает,
пусть курит «Приму» или «Беломор».
Но раз в полгода куклу убирают,
и с Лузиным Серегой запивает
толковый опустившийся актер.

Такие удивительные мысли
ко мне приходят с некоторых пор.
А право, было б шороху в отчизне,
когда б подобны почести — при жизни…
Хотя, возможно, это перебор.

© Борис Рыжий
[527x700]