Мне хочется плакать под плач оркестра.
Печален и строг мой профиль.
Я нынче чья-то траурная невеста…
Возьмите, я не буду пить кофе.
Мы празднуем мою близкую смерть.
Факелом вспыхнула на шляпе эгретка.
Вы улыбнётесь… О, случайный! Поверьте,
Я — только поэтка.
Слышите, как шагает по столикам Ночь?..
Её или Ваши на губах поцелуи?
Запахом дышат сладко-порочным
Над нами склонённые туи.
Радужные брызги хрусталя —
Осколки моего недавнего бреда.
Скрипка застыла на жалобном la…
Нет и не будет рассвета!
Осень 1913 года
[321x500]В понедельник 25 ноября 1913 года [все даты до 1918 года приводятся по старому стилю — ВлВ] скучающие обыватели под заголовком «Самоубийство курсистки» прочитали в московской газете «Столичная жизнь» такое вот небольшое сообщение:
Вчера, вечером, в доме Константинопольского подворья, по Крапивенскому пер., застрелилась из револьвера слушательница Высших женских курсов Полторацкой, дочь надворного советника, Надежда Григорьевна Львова. Незадолго до смерти она говорила с кем-то по телефону. Никаких записок покойная не оставила. Смерть наступила мгновенно: пуля попала в сердце.
Вспоминает Владислав Ходасевич («Брюсов», 1924 год):
… Часов в 11 она звонила ко мне — меня не было дома. Поздним вечером она застрелилась. Об этом мне сообщили под утро.
Через час ко мне позвонил Шершеневич и сказал, что жена Брюсова просит похлопотать, чтобы в газетах не писали лишнего. Брюсов мало меня заботил, но мне не хотелось, чтобы репортеры копались в истории Нади. Я согласился поехать в «Русские ведомости» и в «Русское слово»…
Читать далее
Источник
Не хотел поначалу размещать это голосование здесь, но посмотрите на результаты: Литература лидирует с большим отрывом. Для меня сей факт удивителен!!
Забавно бывает сунуть нос в книжку, не читанную с детства.
Портос - альфонс, живет за счет "старой прокуроршы из Шатле, сударь, госпожи Кокнар, которой по меньшей мере пятьдесят лет и которая еще корчит из себя ревнивицу". В конце книги Портос женится на ней (в вожделенном сундуке оказалось восемьсот тысяч ливров).
Арамис живет на деньги госпожи де Шеврез.
д'Артаньян спит с влюбленной в него служанкой Кэтти, чтобы читать письма миледи.
И даже благородный Атос повесил на дереве свою шестнадцатилетнюю жену, сорвав с нее платье и связав ей руки.
Не говоря уже о том, что, с исторической точки зрения, Ришелье — персонаж скорее положительный, а Анна Австрийская изменяет мужу с главным врагом государства.
Кстати, в журнале Le Siècle платили построчно, и Дюма изобрел Гримо - слугу Атоса, который изъяснялся исключительно односложно. Таким образом, строчка, на которой стояло одно слово "да" или "нет", оплачивалась точно так же, как и полная мыслей. К "20 лет спустя" издатели решили все же платить Дюма пословно, и Гримо сразу стал чуть более разговорчивым.
- Обратитесь во Всемирную лигу сексуальных реформ, - сказал Бендер. - Может быть, там помогут.
(с)
Всемирная лига сексуальных реформ - это Weltliga für Sexualreform немецкого врача Магнуса Хиршфельда.
В 1926 году по приглашению советского правительства он посетил СССР - и в результате в 1928 на копенгагенском конгрессе Institut für Sexualwissenschaft было объявлено об основании Лиги, а СССР приводился в качестве образца секс-терпимости.
В 1935 году организация была распущена. Английское же отделение продолжало свою работу.
Сам Магнус скончался в Ницце в 1935 году.
Магнус Хиршфельд.
В. Набоков подробно исследовал роман и устройство этого вагона, изображенного на картинке.
"Анна села на свой диванчик в самом правом отделении у окна и огляделась в полусвете спального вагона. Слева от неё — горничная, а у самого прохода — восседает толстая старуха, испытывающая неудобства от смены жары и холода. Прямо напротив — старая больная дама укладывается спать, две другие занимают другие места напротив, и Анна обменивается с ними краткими репликами". (с)
Где та печь, с которой, громыхая, возился истопник и "принялся грызть что–то в стене", а потом в полусне "старушка стала протягивать ноги во всю длину вагона и наполнила его черным облаком", и в какую дверь потом пошла Анна на станции? (Вопрос на любителя: откуда задувал снег?)
В переводе Н.Дарузес написано: "..он поднял вой не хуже пароходной сирены и вцепился в ногу Билла, словно пиявка".
А в оригинале написано: не хуже каллиопы.
Этот паровой музыкальный инструмент, изобретенный в США в 1855 году, громок и пронзителен.
"Сейчас эпоха всеобщих расставаний. Кого разлучает жизнь, кого смерть. Это уже становится скучным. Вам не кажется? Сегодня разлука тривиальна, а оригинальна как раз встреча. Она почти как чудо…"
Юкио Мисима "Исповедь маски"
В России судьбу Юкио Мисимы принято трактовать в рамках концепта эстетского жизнестроительства. Как движение к идеалу, через опьянение красотой, через очарованность смертью. Не жизнь управляет творчеством, а творчество исправляет жизнь. Американцы и европейцы куда прямолинейней: «В узком кругу Мисима был известен, как человек загадочный и противоречивый. Будучи завсегдатаем токийских ночных клубов для гомосексуалистов, он был женат и имел двоих детей». Мисима был садомазохистом. Первый раз испытал чувственное удовлетворение, когда посмотрел на картину Гвидо Рени «Святой Себастьян», на которой изображен юноша, пронзенный стрелами. Его часто ставят в ряд с Оскаром Уайльдом или Жаном Жене. И для Мисимы «служение красоте» стало своеобразным алиби, щитом против репрессивных общественных установок.
Эта история относится к периоду Скифской (Готской) войны III века. Один из наиболее крупных морских походов варваров состоялся в 267 году. Направляясь в Грецию, по пути варвары разграбили острова Лемнос и Скирос, а затем разошлись по всей Элладе. Синкелл перечисляет список греческих городов, сожжёных варварами: Афины, Коринф, Спарта, Аргос.
Зонарa приводит такую историю: когда германцы собрались сжечь все книги в Афинах, их остановил один мудрый человек, сказав, что через книги греки научились искусству войн
| ХОРХЕ ЛУИС БОРХЕС ЛЕОПОЛЬДО ЛУГОНЕСУ(1) Перевод с исп. и примечания Андрея Коваля Уличные шумы остаются позади: я вхожу в Библиотеку. Почти физически ощущается тяжесть книг, чинная обстановка монашеского ордена и отдельное, магически хранимое время. Справа и слева, погружённые в свой сон наяву, в свете настольных ламп вырисовываются мгновенные лица читателей — подмена эпитета, любимая Мильтоном. Я вспоминаю, что уже вспоминал эту фигуру речи(2), на этом самом месте, а следом за ней — и другой пример такого оборота: засушливый верблюд из «Календаря»(3), а затем — тот гекзаметр из «Энеиды», где мастерски используется этот приём: Ibant obscuri sola sub nocte per umbram(4). Эти размышления покидают меня на пороге Вашего кабинета. Я вхожу; мы обмениваемся несколькими условными и искренними словами, и я вручаю Вам эту книгу. Если не ошибаюсь, Вы не желали мне зла, Лугонес, и Вам нравилось то, что Вам нравятся все мои сочинения. Прежде такого не случалось, но на сей раз Вы раскрыли книгу и с одобрением прочли один стих — то ли потому, что узнали в нём собственный голос, то ли потому, что верная теория искупает в Ваших глазах недостатки практики. На этом месте мой сон растворяется, как вода в воде. Просторная библиотека, окружающая меня, расположена на улице Мехико, а не Родригеса Пеньи, а Вы, Лугонес, покончили с собой в начале 1938 года. Моё тщеславие и ностальгия породили эту невероятную сцену. “Ну что ж”, — думаю я, — “ведь завтра мне тоже умирать, и тогда наши времена сольются, всякая хронология затеряется в мире символов, и в каком-то смысле можно будет сказать, что я всё-таки вручил Вам эту книгу, а Вы её приняли”. Х. Л. Б. Буэнос-Айрес, 9 августа 1960 ПРИМЕЧАНИЯ (1)Леопольдо Лугонес — аргентинский поэт и прозаик (род. в 1874 г.). Его первую поэму, «Златые горы» (1897 г.), расценили как “вызов всем и всяческим правилам”. Лугонес переводил Гомера, писал прозу: «Империя иезуитов», «Война гаучо» (сборник рассказов, “по стилю напоминающих Флобера”). Несколько раз бывал в Европе, поддерживал социалистов и Муссолини. Покончил с собой 18 февраля 1938 г. (2)Греч. гипаллагэ (Øpallag»). (3)«Сентиментальный календарь» — поэма Л. Лугонеса. (4)“Шли, слепые, они одинокия ночи под сенью” («Энеида», VI. 268). |
Л.Н.Толстой об обществах трезвости:
-- То есть, это когда собираются, чтобы водки не пить? Вздор. Чтобы не
пить, не зачем собираться. А уж если собираться, то надо пить. Все вздор,
ложь, подмена действия видимостью его...
(Если, конечно, верить желчному Бунину)
Подумал о новом, в сущности, значении слова «пост», возникшем лишь с появлением Сети. Кажется, это слово, то есть «пост», обречено на удивительные семантические приключения. А вот ещё одно из его приключений, более древнее.
В книге «Пастырь» (Поймэн), написанной по-гречески, приписываемой некоему Герме и датируемой серединой II века н. э., представляющей собою причудливую смесь апокалипсиса, греческого романа и нравоучительных прописей, есть одно место, которое, по моему мнению, можно сколько-нибудь удачно перевести исключительно на русский язык (или на родственные ему славянские). Та часть книги, о которой пойдёт речь, представляет собою сборник наставлений, которые даёт Герме некий персонаж, именуемый Пастырем и являющийся на деле его ангелом-хранителем, "небесным двойником". Вот это место (54 [1]) в моём переводе:
1. Однажды, когда я постился, сидя одной на горе, и благодарил Господа за всё, что Он сделал со мною, вижу Пастыря, сидящего рядом. И молвит он мне:
― Зачем так рано сюда пришёл?
― Так ведь я, господин, на посту.
2. ― Что ещё за «пост»?
― Пощусь я, господин.
― И что же это за пост такой, которым вы поститесь?
― Как приучился, господин, так и пощусь.
В 1925 году "Пышка" Мопассана разошлась в США тиражом всего в 1 500 экземпляров.
Издатель выпустил ее же под другими названиями:
"Любовь и другие истории" (37 000 экземпляров)
"Как свершилось заклание одной французской проститутки" (54 700 экземпляров).
"Воспоминания" Казановы принесла издателям одни убытки.
Книгу переиздали под названием "Величайший в истории совратитель женщин"
(продан весь тираж + 20 000 экземпляров пришлось допечатывать).
По легенде Габриэль Гарсия Маркес, работавший журналистом, когда ему исполнилось 32 года, сел за стол и сказал: «Все. Ни на какую работу я не пойду больше, ни за какими продуктами вообще. Я не встану из-за стола, пока не напишу роман».
«А как же мы?» – по легенде спросила жена с ребенком.
«А как хотите» – ответил Маркес.
В рассказе «Полковнику никто не пишет» в сходной ситуации герой отвечает жене, которая спрашивает: «А что же мы будем есть?» - «Дерьмо».
К чести жены Маркеса, она не стала спорить. И стала сама работать и ходить за продуктами. Год или два. Так появился роман «100 лет одиночества».
Другая версия той же истории, не менее прекрасная:
Удивительным образом эта книга попала ко мне в руки. Среди новинок на книжных полках она вызывающе смотрела на меня глазами из прорезей маски и кричала своим названием " Суад. Сожженная заживо." Как оказалось, это бестселлер, взорвавший Европу в 2003 году, сейчас переживает второе издание.
...Добродетельная женщина не смеет смотреть в глаза мужчины...
...Воистину добродетелен муж, дающий хлеб и кров женам своим...
...Позор деве, достигшей четырнадцатилетнего возраста, но все еще не имеющей мужа...
...По согласию семьи жениха верблюды в калыме могут быть заменены на равноценное число овец, ослов, коз или золота...
...Младшая сестра не может вступить в брак до того момента, пока хоть одна из её старших сестер остается незамужней...
...Обесчестившая семью да будет предана самой лютой смерти и забыти всеми...
"Я девушка, а девушка должна идти быстро, низко опустив голову, словно она считает шаги. Глаза ее не должны ни подниматься, ни уходить вправо и влево от дороги, потому что, если вдруг встретятся с глазами мужчины, вся деревня сочтет, что она шармута". Этими словами начинается повествование о палестинской девушке Суад, живущей на западном берегу реки Иордан.
Пост
Андрей_Коваль1: ИСХОДНЫЙ ТЕКСТ
Липограммами (от греч. le…pw ‘оставлять в стороне’ + gr£mma ‘буква’) называются, как известно, стихотворные или прозаические тексты, сознательно написанные без одной или нескольких букв. К числу самых известных относятся липограмматическая «Илиада» (каждая из 24 песен, обозначаемых буквами греческого алфавита, написана без использования этой самой буквы) и такая же «Одиссея» (от них, к сожалению, не сохранилось ни одного стиха). В XX в. один француз написал роман в несколько сот страниц, ухитрившись ни разу не употребить букву «e»; проницательные критики этого, разумеется, даже не заметили. В нашем богоспасаемом Отечестве на подобные забавы всегда смотрели косо; тем не менее есть и примеры русских липограмм: напр., «Соловей» Державина.
При переводе книги Умберто Эко «Сказать почти то же самое» мне пришлось столкнуться с необходимостью дать переводы пяти липограмматических вариаций на сонет Эудженио Монтале, написанных самим Эко. Переводы, разумеется, тоже должны были быть липограмматическими.
Итак, вот исходный сонет Эудженио Монтале, а далее пять его липограмматических вариаций в соответствующих переводах.
Spesso il male di vivere ho incontrato:
era il rivo strozzato che gorgoglia,
era l’incartocciarsi della foglia
riarsa, era il cavallo stramazzato.
Bene non seppi, fuori del prodigio
che schiude la divina Indifferenza:
era la statua nella sonnolenza
del meriggio, e la nuvola, e il falco alto levato.
Зло жизни — в нём не знал я недостачи:
тó стиснутый ручей, едва журчащий,
тó скрючившийся под жарой палящей
листок, тó обезножевшая кляча.
Добра не знал я — разве только чудо,
коснеющего Неба откровенье:
тó статуя в немом оцепененьи
в полдневный зной, тó туча, тó сокол в поднебесьи.
Перевод Андрея Коваля; цит.по: Эко У. Сказать почти то же самое. СПб., «Симпозиум», с. 338.
Получается снова - внеклассное чтение, как с Фаустом %)
5 класс, на этот раз.. сказки на ночь, но старше 16...
А вот - отгадайте, к которой из сказок Андерсена эта иллюстрация?
вот и подсказка - цитата из этой сказки «Люди зовут его также Смертью. Видишь, он вовсе не такой страшный, каким рисуют его на картинках! Кафтан на нем весь вышит серебром, что твой гусарский мундир; за плечами развевается черный бархатный плащ! Гляди, как он скачет!» А?
В истории русской литературы он остался и как поэт, и как автор рассказов, но настоящую известность принесла ему журналистская работа. Острый ум, общительность, чутье и особый артистизм письма сделали его самым читаемым репортером России. О нем говорили: «Он накануне знает всё, где что свершится».
Ровно полвека он прожил в Москве, став своего рода «городской достопримечательностью». Его адрес – Столешников переулок, дом 9 – был известен каждому. Город и его обитатели – стали главными героями его лучшей книги «Москва и москвичи».
8 декабря 1855 года родился Владимир Алексеевич Гиляровский.
Торжественная церемония награждения победителей литературной премии "Русский Букер - 2008" состоится сегодня, 3 декабря в Москве. Награда будет присуждаться в 17-й раз за лучший роман на русском языке.
За звание победителя борются шесть произведений - "Армада" Ильи Бояшова, "Библиотекарь" Михаила Елизарова, "Будьте как дети" Владимира Шарова, "Щукинск и города" Елены Некрасовой , "Таблетка" Германа Садулаева и "Графоманка" Галины Щекиной.
Размер главного приза составляет 20 тысяч долларов, остальные 5 финалистов получат по 2 тысячи долларов.
Перечитывала Аверченко. Словно встретив спустя 10 лет старого знакомого , вдруг понимаешь, что совсем его не знал. А ещё подумала, что Россия удивительная страна, ведь даже сатирики её так многогранны.
"Знаете, как бы я нарисовал картину "Жизнь"? По необъятному полю, изрытому могилами, тяжело движется громадная стеклянная стена... Люди с безумно выкатившимися глазами, напряженными мускулами рук и спины хотят остановить ее наступательное движение, бьются у нижнего края ее, но остановить ее невозможно. Она движется и сваливает людей в подвернувшиеся ямы - одного за другим... Одного за другим! Впереди ее - пустые отверстые могилы; сзади - наполненные, засыпанные могилы. И кучка живых людей у края видит прошлое: могилы, могилы и могилы. А остановить стену невозможно. Все мы свалимся в ямы. Все."
Аркадий Аверченко