Не важно что на тебя навалится – если ты способен улыбаться, когда обезьяна запихивает тебе в задницу жаренные каштаны, в бетонном подвале, под объективом фотоаппарата, тебя ничто уже не испугает. Даже ад.
Пытка есть пытка, а унижение есть унижение, только если ты сам выбираешь, что будешь страдать.
Дай человеку почувствовать себя Богом, и он ради тебя сиганет через горящий обруч.
Истинная природа всех на свете - говно. У людей нет души. Эмоции говно. Любовь говно....мы живём и умираем, а всё остальное - бред. Это просто позорное девчачье дерьмо насчёт чувств и трогательности. Просто надуманный субъективный эмоциональный отстой. Нет души. Нет Бога. Есть только решения, болезни и смерть.
Те, кто не помнит своего прошлого, обречены повторять его снова. А те, кто помнит прошлое, все равно помнят его не таким, каким оно было на самом деле.
Что бы ты ни обрел, это всего лишь еще одна вещь, которую суждено потерять в итоге.
Как проходит наша жизнь. Как она испаряется на диване перед телевизором. Ему хочется, чтобы каждый день его жизнь был чем-то отмечен. Хотя бы камнем. Камень – это что-то реальное, ощутимое. Такой маленький памятник проходящему дню. Каждому дню, когда не дрочил свой член – совершенно бесцельно.
Когда совокупляются две собаки, мальчик и девочка, головка пениса у мальчика разбухает, а влагалище у девочки сжимается. Даже когда все закончится, они какое-то время не могу рассоединиться. Им приходится ждать – жалким, беспомощным, - пока все не придет в норму. Большинство браков строятся по тому же сценарию.
Я стою в пробке. Сердце бьётся спокойно и ровно. Я не один. Запертый в этой ловушке, я могу сделать вид, что я – самый обыкновенный, нормальный парень, который едет с работы домой. К жене и детишкам. В свой собственный дом. Я могу притвориться, что моя жизнь – не одно тягостное ожидание беды; что у меня в жизни есть что-то еще. Что я знаю, как правильно функционировать. Другие детишки играют в “больницу”, в “дочки-матери”, в ”магазин”; я играю в пассажира, который ездит в общественном транспорте по сезонному проездному билету.
(с) Чак Паланик
Постарайся просто жить. Оставь воспоминания старикам.
Необходимо рисковать. Чудо жизни можно постигнуть в полной мере, лишь когда мы будем готовы, к тому, что случится нежданное.
Вспомним, что мудрость человеческая есть безумие перед Господом. Если мы прислушаемся к ребенку, живущему у нас в душе, глаза наши вновь заблестят. Если мы не утеряем связи с этим ребенком, не порвется и наша связь с жизнью.
Мудрец потому лишь и мудр, что любит. А дурак – потому и дурак, что считает, будто способен постичь любовь.
Тому, кто способен укротить своё сердце, покорится весь мир.
Я восхищаюсь тобой. Тобой и тем, как ты борешься против собственного сердца.
Если Бог есть Любовь, Он мог бы отнестись к моему чувству более бережно.
Любовь – это наркотик. Поначалу возникает эйфория, легкость, чувство полного растворения. На следующий день тебе хочется еще. Ты пока не успел втянуться, но, хоть ощущения тебе нравятся, ты уверен, что сможешь в любой момент обойтись без них. Ты думаешь о любимом существе две минуты и на три часа забываешь о нем. Но постепенно ты привыкаешь к нему и попадаешь в полную от него зависимость. И тогда ты думаешь о нем три часа и забываешь на две минуты. Если его нет рядом, ты испытываешь то же, что наркоман, лишенный очередной порции зелья. И в такие минуты, как наркоман, который ради дозы способен пойти на грабеж, на убийство и на любое унижение, ты готов на все ради люблю.
Любовь – это трудный путь. Трудный, потому что он либо вознесет тебя к небесам, либо низвергнет в преисподнюю.
Нет нужды говорить о любви, ибо у нее – собственный голос и она говорит за себя сама.
Как хорошо, Бог может быть женщиной. Если это так, то именно Его женский лик научил нас любить.
Если даже любовь несет с собой разлуку, одиночество, печаль – все равно она стоит той цены, которую мы за нее платим.
Что с третьего этажа вывалится, что с сотого – разницы никакой. Так что если уж падать, то – с небоскреба.
Ждать. Это был первый урок, преподанный мне любовью. День еле тянется, мы строим тысячи планов, ведем тысячи воображаемых разговоров, даем себе обещания в таких-то и таких-то обстоятельствах вести себя по-другому – а сами места себе не находим, ждем не дождемся, когда же придет наш возлюбленный. А придет – не знаем, что сказать. Многочасовое ожидание переходит в напряжение, напряжение сменяется страхом, а страх заставляет стыдиться нежности.
Чтобы найти Бога, достаточно оглянуться вокруг себя.
Нас поразил один и тот же вид безумия – безумие Христа, взошедшего на Голгофу.
Любовь пребудет вечно. Меняются возлюбленные.
(с) Пауло Коэльо
Любовь – это битва. Заранее проигранная.
У комаров век – один день, у розы – три. У кошки век тринадцать лет, у любви – три года. И ничего не попишешь. Сначала год страсти, потом год нежности и, наконец, год скуки. В первый год говорят: «Если ты уйдешь, я ПОКОНЧУ с собой». На второй год говорят: «Если ты уйдешь, мне будет больно, но я выживу». На третий год говорят: «Если ты уйдешь, я обмою это шампанским».
Кроме разве что убежавшего из кастрюльки молока, мало найдется на земле зрелищ более жалких, чем я.
Так уж устроена жизнь: стоит вам почувствовать себя хоть чуточку счастливым, она не замедлит призвать вас к порядку.
Бывают такие ночи, когда спать – непозволительная роскошь. Спать ради того, чтобы проснуться от дурного сна. Чтобы ничего этого вообще не было. Хочется вычеркнуть собственную жизнь.
Если нам и суждено встретиться, то только в присутствии улыбчивой адвокатши. Мы чмокнем друг друга в щечку, словно старые друзья. Пойдем куда-нибудь выпить кофе вместе, как будто Земля не рухнула и по-прежнему вертится. Поболтаем вполне весело, а потом расстанемся как ни в чем не бывало, зная, что это навсегда. «До свидания» будеи последней ложью.
С рождения до смерти наша жизнь идет на автопилоте, и надо обладать сверхчеловеческим мужеством, чтобы изменить её ход.
Когда имеешь все и сразу, рано или поздно начинаешь ждать катастрофы как избавления. Уповать на беду.
Наше поколение слишком поверхностно для брака. Нам женится – все равно, что в «Макдоналдс» сходить. А потом – порхаем. Ну, как, спрашивается, всю жизнь прожить с человеком в обществе тотального порхания? В эпоху, когда кумиров, президентов, искусства, пол, религию меняют как перчатки? С какой стати чувству под названием любовь быть исключением из всеобщей шизофрении?
Единственный вопрос в любви – вот он: когда мы начинаем лгать? Все так же ли вы счастливы, возвращаясь домой, где вас ждет все тот же человек? Когда вы говорите ему «люблю», вы по-прежнему так думаете? Наступает – неизбежно наступает – момент, когда вам приходится делать над собой усилие. Когда у «люблю» уже не будет того вкуса.
Вот она, значит, какая, взрослая жизнь: строить замки из песка, потом прыгать на них двумя ногами и строить снова, опять и опять, прекрасно зная, что океан их все равно слизнет.
Пусть я знаю, что любовь – сказки, все равно наверняка буду через несколько лет гордится тем, что верил в нее.
Долго единственной целью моей жизни было саморазрушение. А потом мне вдруг захотелось счастья. Это ужасно, я сгораю со стыда, простите меня: однажды я поддался искушению побыть счастливым. Мне еще предстояло узнать одну вещь: это как раз и был лучший способ саморазрушения.
Любовь – это упоительная катастрофа: знаешь, что несешься прямо на стену, и все жмешь на газ; летишь навстречу своей гибели с улыбкой на губах; с любопытством ждешь минуты, когда рванет.
Любовь – единственное запрограммированное разочарование, единственное предсказуемое несчастье, которого хочется ещё.
Любить кого-то, кто любит вас, - это нарциссизм. Любить кого-то, кто вас не любит, - вот это да, это любовь.
Чтобы быть счастливым, человеку нужна уверенность в завтрашнем дне, а чтобы быть влюбленным, нужна как раз неуверенность. Счастье зиждется на спокойствии, тогда как любви необходимы сомнения и тревоги.
Моя жизнь трещала по швам. Все осточертело. Не бывает счастливой любви. Не бывает счастливой любви. НЕ БЫВАЕТ
Капитализм пережил коммунизм. Теперь ему остается пожрать самого себя. (с) Чарльз Буковски.
Отныне единственное начальство, с коим я готов заключить бессрочный контракт, это Господь Бог.
С рекламой шутки плохи. Ибо разница между «потреблять» и «истреблять» не так уж велика.
Мне кажется, изначально я хотел сеять вокруг себя одно добро. Но это оказалось невозможным по двум причинам: во-первых, мне мешали, во-вторых, я сам отрекся от своего намерения. Люди, питающие благие намерения, как раз и становятся чудовищами.
Не считайте людей дураками, но никогда не забывайте, что они и есть дураки.
Я мечтаю о мире, где можно было бы умереть ради запятой
Каждому человеку нужно какое-нибудь хобби – якобы с целью «выйти из стресса», - но ты то прекрасно понимаешь, что на самом деле люди попросту пытаются выжить и не сойти с ума.
То, что люди именуют нежностью, я называю страхом разлуки.
Чтобы починить машину, нужно нанять опытного механика. Чтобы построить дом, желательно иметь дело с опытным архитектором. Заболев, необходимо обратиться к опытному врачу. Так почему же физическая любовь не нуждается в опытных специалистах?! Мы все – проститутки. Можно поиметь кого угодно, вопрос в тарифе: вот вы бы отказались сделать минет за миллион, за десять, сто миллионов? В большинстве случаев любовь лицемерна: красивые девочки влюбляются как раз в тех типов, у кого тугой кошелек и кто способен устроить им сладкую жизнь. Разве они не похожи на шлюх? И не говорите что нет.
Лишь тонко организованные существа испытывают потребность платить за любовь, дабы избежать риска страдать от любви.
Жизнь вовсе не должна получиться такой, как сейчас. И ты вовсе не хотел этого искусственного кошмара. Однако ты и пальцем не шевельнул, чтобы изменить мир в лучшую сторону. Одна из десяти заповедей гласит: «Не делай себе кумира и никакого изображения... Не поклоняйся им и не служи им...» Но ты, как и все остальные, впал в этот смертный грех, и теперь застигнут на месте преступления. Ну а Божья кара давно известна – это ад, в котором ты живешь.
Ты усердно трудишься, ты привязываешься к каким-то людям, к каким-то пейзажам, ты суетишься вовсю на этом круглом булыжнике, летящем в черном пространстве Вселенной. Но тебе не мешало бы и поумерить свои амбиции. Вспомни: ты всего лишь ничтожный микроб.
Соитие языков иногда бывает много прекраснее просто соития.
- Неужели ты еще не усекла, что перед тобой новый Робин Гуд?
- Это как понимать?
- Очень даже просто: я отнимаю у богатых, чтобы раздавать девкам.
Думали ли вы когда-нибудь, что все, кто вам встречается на улице, все, кто проезжает мимо на машинах, все они, абсолютно все без исключения, обречены на смерть? Способны ли вы представить себе, что все они рано или поздно превратятся в кучи гниющих трупов? С тех пор как существует наша планета, на ней прожили свои жизни 80 миллиардов человек. Запомните эту цифру! Вообразите, что мы с вами ходим по 80ти миллиардам жмуриков! А теперь подумайте о том, что все мы, кому еще дана отсрочка, представляем собой будущую гигантскую свалку смердящей падали! Жизнь – это сплошной геноцид.
В конце концов, после всего, что люди сделали для Бога, он мог бы все-таки дать себе труд существовать?!
Люди, критикующие индустрию развлечений, имеют дома телевизоры. Люди, осуждающие общество потребления, имеют карточки «Visa». Ситуация необратима. Она не меняется со времен Паскаля: человек продолжает спасаться от страха смерти в развлечениях. Просто оно, развлечение, стало таким всемогущим, что заменило самого Бога. Так как же избежать развлечений? Бороться со страхом смерти.
Мир ирреален – за исключением тех моментов, когда скучно. В тот день, когда все люди на земле согласятся скучать, мир будет спасен.