Печатка с пентаграммой и черепами готический перстень "Пентаграмма душ" с кельтским узором

Что ж, пусть это традиционно, банально и, быть может, даже скучно
с Наступающим!

Вновь наступает Новое время, вновь оно бежит неумолимо к своему иллюзорному, выдуманному "концу". Пусть эта ночь - возможность оглянуться назад и подвести какие-то итоги, определиться с планами на будущее. Пусть - она как тонкая завеса между Прошлым и Будущим, и неважно, что мы  раздвигаем миллионы таких завес за день, не раздумывая... Сегодня можно замереть и попытаться уловить тонкое дуновение ветерка, зыблющего невесомую ткань.
Знаем - с кем-то там, за завесой, придется проститься, с кем-то продолжить свой диалог. Кого-то не хотелось отпускать, с кем-то давно пора расстаться... Кто-то новый встретится на Пути, а к чьей-то тропе хотелось бы приблизиться чуть ближе... Пусть ночь расставляет все точки над i, пусть несется вперед колесо времени, пусть мелькают лица. Пусть! Главное - этот Новый год мы по-прежнему можем встретить вместе.

Желаю всем незабываемых встреч, интересных находок, приятных бесед, тончайшего тремоло эмоций и свежих впечатлений! Понимания, времени, творческого подхода к жизни!
И если у кого-то есть сомнения - не бойтесь пробовать. С ошибками легче что-то делать, чем с дилеммами.)

С НОВЫМ ГОДОМ!

*поднимает бокал*

Вступая на Путь, где всякий обречен на трудности и не находя их для себя, не спеши обольщаться и считать себя гением - быть может ты просто ошибся дорогой, ступаешь неверно или же все ждет тебя впереди... Гениям также свойственны взлеты и падения, периоды отчаяния и тягостной безысходности. Спотыкаясь о преграды, падая, мы учимся вставать - и это неотъемлемая часть любого учения (будь то просто некий учебный, спортивный курс или жизненный Путь). Лучше учиться этому сразу, а не оттягивать момент падения до последнего, возможно, наиболее ответственного момента. Научиться подниматься или же, отчаявшись, уйти навсегда почти без сожалений проще всего вначале. С ростом непогрешимости растет страх ошибки, это неизбежно. Впрочем, с другой стороны он заставляет всеми силами удерживаться от ее совершения. Но...

Не познав Бездну, не познаешь Небо.

Мы привыкли платить за исполнение желаний большим. Своими чувствами, близкими связями, своим образом в глазах других, спокойствием, надеждой... Список можно продолжать бесконечно, и каждый сможет добавить что-то свое. Пытаться оплатить в истинную цену то, что и цены на самом деле зачастую не имеет (по крайней мере столь четко определяемой)...Но отчего-то чем дальше, тем легче забыть, что потраченные на достижение цели усилия и время - тоже плата. И немалая.

Локки как-то взялся утверждать, что для того, чтобы помочь страдающему человеку, психологу нет никакой необходимости иметь за плечами опыт собственных страданий. Что он (психолог) может быть вполне благополучным человеком, лишь бы эффективно выполнял свои обязанности. Но в том-то и дело, что эффективно избавлять людей от страданий может только тот, кто представляет себе эти самые страдания, так сказать, на практике, а не просто прочитал о них в учебнике о сущности неврозов.

В тот раз, когда мы спорили о психологии на Хэллоуин, я просто свернул этот разговор (любые споры с Локки по определению бессмысленны. Как я неоднократно убеждался, собственные тезисы и процесс жонглирования сомнительными аргументами интересуют его куда больше, чем... ну, скажем так, предмет беседы. Слово "истина" в таком контексте применять почти кощунственно). Но сейчас, переосмыслив недавние рассказы Макса - которым я все больше восхищаюсь - я еще раз убедился в том, что Локки ошибается. В действительности люди лучше всего помогают тем, чья ситуация им хорошо знакома изнутри. Именно поэтому мне удается иногда дать неплохой совет тому, кто оказался в положении, в котором раньше побывал я сам. И именно поэтому Макс, как никто другой, подходит для своей работы. Мне даже кажется, он мог бы сделать куда больше, если бы его не ограничивали обстоятельства. В частности недостаток финансирования, сложившаяся за шесть лет рутина и банальный недосып.

На Западе уже давно додумались до наркологов из числа бывших наркоманов, и руководителей для групп поддержки, переживших в прошлом ту же самую трагедию. А вот к благодушному и всем довольному психологу, знакомому с жизненными проблемами только в теории, я никогда бы не пошел. Лучше уж к хирургу, никогда не резавшему никого, кроме лягушек и учебных манекенов...

Все-таки лучшее начало дня – проснуться на работе. На моей, во всяком случае.

Спали мы сегодня на капоте, все втроем, под запасными куртками. Едва дыша и скрючившись, как кильки в банке. Если кто не курсе, теснота и холод обеспечивают непередаваемый букет утренних ощущений – верхней половине тела невозможно жарко, зато ноги адски мерзнут, а все мышцы в теле затекают и болят. Но зато ты просыпаешься мгновенно, не тратя времени на сражения с будильником и пошлое «ну-еще-пять-минут». Зато ты просыпаешься в отличном настроении. Зато ты просыпаешься с людьми, одно присутствие которых превращает все происходящее из пытки в увлекательное приключение. И через пять минут ты уже откровенно счастлив, выкуривая у автобуса свою первую утреннюю сигарету или вливая в себя крепкий и горячий чай в каморке, служащей бригаде милосердия одновременно офисом, кают-компанией и раздевалкой.

Прошлая ночь была довольно тихой, без непредвиденных проблем и неожиданностей. Как будто у бомжей и неприятностей тоже бывают выходные. Очевидно, в виде компенсации мы влезли в философский диспут, охвативший почти всех участников бригады (кроме Юли и водителя) и не затихавший до утра. Спор был о природе зла и дуализме. Подоплека остается той же самой, что и в наших разговорах с Юлиусом или с Игорем в начале нашего знакомства, разнятся только перспективность диалога (иногда она стремится к бесконечности, а иногда – к нулю). Приятное разнообразие – на сей раз я одновременно беседовал не с одним человеком, а с тремя людьми, мировоззрение которых было одинаковым. Казалось бы, быть в большинстве – удобно, но… но нет. На самом деле они создавали больше затруднений друг для друга, чем для оппонента, то есть для меня. А я потратил время с пользой, получив внимательного собеседника в лице Миши, неожиданные, ранее не слышанные аргументы (от всех троих), и обнаружив заблуждение, с которым сразу же решил разделаться. Это когда Сергей сказал, что дуализм будто бы формирует равнодушие ко злу. Вот уж это, простите, ерунда. Ну ладно я, но, например, зороастрийцы были ярко выраженными дуалистами, и весь мир им представлялся полем боя двух непримиримых сил – добра и зла. Но равнодушными уж точно не были. Напротив, брали на себя ответственность за этот бой и за его исход.

 Мы так увлеклись, что ходили по ночным улицам и опустевшим вымороженным вокзалам, мысленно носясь по Палестине, древнему Востоку и средневековым городам. Размахивали руками (в белых защитных перчатках), на ходу изобретали потрясающие аргументы, сердились, извинялись, даже рисовали на заснеженных парапетах «наглядные иллюстрации» и схематические пояснения. Периодически кто-нибудь, перебив себя на полуслове, говорил – «ну ладно, все, давайте думать о земном, а то мы так мимо бомжей пройдем и не заметим». И все говорили – «Да, ты прав». А пять секунд спустя, без всякого вступления – «А почему тогда Ансельм Кентерберийский говорил, что для познания добра…» - и о земном опять благополучно забывали. Правда, это нам не помешало замечать и подбирать всех, кого надо было подобрать. Спасибо и на том.

 Прекрасные все-таки люди – христиане. Ну, конечно, недостатки у них есть, причем по сути те же самые, что и у представителей любых религий – обособленность, периодически вырождающаяся до ограниченности, и непробиваемая вера в собственную правоту. Но все это мелочи; куда важнее то, что с ними очень хорошо. Нет ничего приятнее, чем находиться рядом с человеком, который и в мыслях, и в делах неприкрыто стремится к добру. Вот еще бы доказать ему, что тебе самому нет никакой необходимости меняться для того, чтобы стремиться к той же самой цели…

Следующий выезд – в ночь на среду. Ожидается как праздник.

Кажется, само по себе желание не зависит от наших действий, а будучи осуществленным становится для нас для кого-то на краткий миг, для кого-то навсегда воплощенным чудом. Чудом, за которое мы не несем ответственности, ведь порой достаточно сложно поверить в то, что одно желание способно изменить реальность. В некотором роде, просто надеясь на подобное "чудо", мы бежим от ответа. И вправду, в случае неосуществления - что взять с нас, если мы ничего не предпринимали? В случае же удачи... А вот тут становится интереснее всего.
Всего лишь желая, мы в каком-то смысле определяем ступень в будущем, которую не долны минуть, в лучшем случае определяя ее форму, но не путь, который приведет к ней. Все остальное остается на откуп Судьбы, Жизни, удачи, Бога (нужное подчеркнуть). И если исполнение желания повлечет за собой череду катастроф, у многих будет повод сбежать от чувства вины, найти себе оправдание. Кто-то ведь и вовсе заставит себя забыть об оставленных в прошлом мечтах... Закрыв глаза, легко можно идти на свет, но что ждет нас там: уютный очаг или пожар?
Но есть и те, кто привык во всем полагаться на себя. Любое действие, направленное на осуществление желания, обрамляет его, обращает в результат. Мы видим, как прочерчивается по реальности тропа, которую прокладываем к цели, и направленно движемся к ней... И впереди нас ждет заслуженый успех, но не чудо.

И все же, как и всюду, есть иной путь. Легкий, едва ощутимый импульс, подаваемый реальности. Определенная чуткость и быстрая реакция на изменения, открывающиеся возможности. Тогда, лишь смутно угадывая свое желание, изменяющее свои формы и черты, можно интуитивно приближаться к нему. Всегда иметь шанс выбрать иную тропу. И в конце концов быть пораженным достигнутым. Лишь оглянувшись назад, в таких случаях можно увидеть, что путь... нет, ты сам, вел себя к этому Чуду.

Своих желаний не надо бояться. Надо уметь быть за них в ответе.

Нашел при прочтении учебника по руководству пресоналом. Впечатлился. Почитайте, вдруг узнаете своих начальников.

Существуют разнообразные способы компрометации сотрудников. Двенадцать таких способов-советов доказательства некомпетентности лидера (и любого сотрудника из числа подчиненных) в форме рекомендаций для руководителей приводит Э.Е. Старобинский:

1. Давая указания подчиненному, используйте настолько обтекаемые термины, чтобы он даже приблизительно не мог определить, чего вы хотите... Не упоминайте ни об одном конкретном случае, не приводите ни одного конкретного примера! Давайте указания как сами собой разумеющиеся и как если бы вы не сомневались, что они понятны любому человеку с минимальным интеллектом. Критикуйте его таким образом, чтобы он не понял, что нужно сделать для исправления допущенных ошибок.
2. Громко вздыхайте в знак покорности или изображайте крайнее удивление, если он попросит вас разъяснить что-то из того, что вы сказали. Намекните, что никто, кроме него, никогда не просил пояснить такие простые указания. Не забывайте избегать примеров, которые хоть как-то могут осветить существующее положение. Подчиненный будет чувствовать себя слишком уверенно, если поймет все очень быстро...
3. Если подчиненный будет переспрашивать одно и то же дважды, скажите, что вы уже отвечали на этот вопрос. Вы можете поступить так даже в том случае, если он задает вопрос впервые, но особенно тогда, когда его уверенность в своих силах уже пошатнулась. Попробуйте доказать, что его подводит память. Тогда он почувствует вину за зря отнятое у вас драгоценное время.
4. Демонстрируйте очевидные усилия сдержать свое раздражение, если он все еще не понимает, что вы имеете в виду. На этот раз инструктируйте его так медленно и подробно, используя самые простые слова, дабы подчиненный понял, что вы не считаете его слишком сообразительным. Продолжайте давать ему подобные объяснения и по другим поводам, даже если он уверяет вас, что все понимает.
5. Если вы можете найти в его работе повод для критики, то не упускайте эту возможность, даже если его ошибка незначительна и может быть легко исправлена. Кроме того, вы можете попытаться поймать его на ошибках, которых он еще не допустил!
6. Дайте ему несколько заданий с подробными инструкциями, но оставьте цель или ожидаемые результаты неясными. Он не сможет пожаловаться на то, что другим путем мог бы достичь результатов быстрее. Ведите себя так, чтобы предотвратить любое проявление инициативы со стороны подчиненного.
7. В процессе выполнения подчиненным вашего задания время от времени меняйте свои указания... Иногда здесь может помочь отрицание данных ранее указаний, особенно если результаты оказываются не слишком многообещающими.
8. В процессе выполнения ваших указаний возникают непредвиденные вопросы, настаивайте на том, чтобы подчиненный снова обратился к вам. Не позволяйте ему самому принимать никаких решений даже тогда, когда он говорит, что знает, как это сделать. Если он возражает против вашего вмешательства, то скажите, что существует много тонкостей, которые вы не можете ему объяснить из-за нехватки времени. В конце концов, он, конечно, поймет, что дело скорее в его недостаточной сообразительности, чем в незнании некоторых подробностей.
9. Заставляйте подчиненного выполнять работу, точно следуя вашим указаниям, даже если это медленный и неудобный путь. В этом случае вы можете пожаловаться на его низкую производительность.
10. Назначайте ему такие сроки, в которые он заведомо не сможет уложиться. Когда же он, как и предполагалось, нарушит их, вы можете сказать, что он работает с недостаточной отдачей.

Основано на реальном диалоге

- Что ж, тогда...
Один быстрый небрежный жест, и голова, на какую-то долю секунды задержавшись в воздухе, полетела вниз, навстречу автомобильным гудкам и шершавому скрежету шин об асфальт. Этого мига не хватило ни на раздумья, ни на сомнения. Путь мог быть только один - следом за ней. Нечего ждать, нечего думать, когда все лишь в твоих руках - надо научиться идти до конца и не бояться шагнуть в пропасть... Может, поэтому в следующий же миг он кинулся следом за ней, в мгновения ока оказавшись на подоконнике, а затем и бросившись из окна навстречу замершему в немом ожидании городу.
Не падать - лететь вниз, ощущая как обнимает, приветствуя тебя в своей вотчине, ветер. Люди там, внизу, жмутся к земле, пряча от бездонного неба свои лица. Вечером городские огни слепят так, что можно затеряться между ними и крупными звездами, рассыпанными по чернильному бархату. Навсегда забыть, где верх, где низ... Время замирает, будто наблюдает с интересом и боится своим дыханием спугнуть робкое мгновение. Сердце пропускает удар за ударом, а где-то в вышине тают, уносимые ветром слова: "Вот это я называю - одним ударом двух зайцев..." Но все это, враз осознанное, должно быть откинуто прочь, пока впереди тебя то, что важнее...
Вытянутые вперед руки с неожиданной осторожностью обхватывают пойманную налету голову и прижимают к груди. Призрачная улыбка касается тонких бескровных губ. Короткий взмах, и ветер наполняет незримые крылья... Короткий взмах, и черная тень рассекает свет уличных фонарей... Короткий взмах, и вот уже под ним далекие от города совсем иные земли. Но главное - с ним теперь было то, за чем он проделал весь этот путь...

- Их так много... Видишь? - он прижался щекой к голове, которую держал в руках, так, чтобы их лица были обращены к раскинувшейся над ними звездной выси. - Такие далекие... но если долго смотреть на них, кажется, что падаешь в эту мерцающю бездну. Правда?.. И если закрыть глаза...
Его голос становился все тише и тише и, наконец, едва заметно дрогнув, вовсе замер в ночной тиши, не найдя ответа.
"И если закрыть глаза, то можно представить, что ты рядом со мной..."
Прохладный северный ветер налетел внезапно, растрепал волосы и больно полоснул по глазам, заставив опустить лицо. Руки, все еще бережно удерживающие голову, скользнули вниз, и неожиданно от хрупкой согнутой фигуры пахнуло едким дымом разочарования. Вздохнув, он устало подтянул колени к груди, пристроивая на них голову. Печально улыбнулся, отводя с закрытых глаз пряди волос и тихо прошептал:
- Но ты всегда молчишь и никогда не ответишь... Пусть я уверен, что ты жива, но твои мысли, чувства всегда где-то там, внутри. Недоступные, скрытые, утерянные... Ты молчишь, и я не смогу тебя услышать, сколько бы ни пытался.

...Шли годы, но все оставалось прежним, будто Время впало в кому и больше не желало пробуждения, видя раз за разом одни и те же сны. Все те же шумные города и неподвижные бескрайние просторы, все те же пустые лица и одинокие отблески звезд на земле... Все та же тающая улыбка, тихий шепот и закрытые глаза, обращенные внутрь себя.
- Ты слышишь?..
Но ответа так и не было, и он, постепенно задавая этот вопрос все реже, однажды вовсе забыл о нем. Может, решил принять голову такой, какой она была. Может, решил и вовсе убил надежду, заставлявшую каждый проходящий день, каждый разговор бессовестно лгать ему. Может, спрятал веру в чудо так глубоко, что уже и сам забыл... Наверняка можно было сказать лишь то, что так бережно хранимая им голова постепенно становилась неотъемлемой, драгоценной, но совершенно обыденной частью его жизни. Как драгоценный ларец с утерянным навсегда ключом...

________________________________________________________________________________________

El_Esperansa, добро пожаловать!) надеюсь, здесь найдется что-то интересное для вас)
Gordonn, рада встрече, располагайся)
Максим_Юдичев, приятно познакомиться)

Игорю, Михаилу, Филину и остальным

Меня спросили, верю ли я в Бога. Да, я верю. Вера в Бога для меня синонимична вере в Добро и надежде на лучшее, а без них жизнь не имеет смысла. Люди часто говорят, что существование зла заставляет их считать, что Бога нет. Но что тогда сказать про существование добра, самоотверженности, красоты? Разве они не являются знаком Его присутствия?

На всякий случай. То, что я сейчас пишу – это ни в коем случае не попытка доказательств в духе Августина и Аквинского. Это скорее то, что я ощущаю каждым миллиметром кожи. Если Бога нет, жизнь не имеет смысла. Потому что если Его нет, то человек – трагическая ошибка мироздания, единственное духовное существо в материальном мире, ограниченном законами времени и пространства, которые человек в силу своей духовной природы стремится превзойти, преодолеть. Если Его нет, то этот мир – тюрьма. Нет, хуже – сумасшедший дом. А люди?… люди, способные сочинять сонаты и симфонии, способные писать стихи, способные любить и сострадать, способные почувствовать себя бессмертными – такие люди слишком хороши для мертвенного, равнодушного, пустого мира, где нет Бога. Мы теряем – в жизни или после смерти – всех, кого когда-либо любили. Мы способны создавать такие потрясающие воображение картины своего посмертного бессмертия, что в Вечности есть только два решения вопроса – или настоящее окажется куда более волнующими, прекрасным, ярким, чем мы могли себе вообразить, или оно окажется жалким и нелепым даже по сравнению с нашими несовершенными иллюзиями. А это возвращает к мысли, что мы – такие, какие мы есть – были бы слишком хороши для подобного жалкого будущего.

Умные люди сказали, что без веры в Бога нельзя спасти собственную душу. Правда, глупые последователи тут же поспешили представить дело так, как будто Бог – мелкий, авторитарный деспот, закрывающий свой Рай для тех, кто при жизни смел в него не верить и тем самым оскорбил его величие. Словно Его можно оскорбить… Мне кажется, все дело в том, что человеческую душу – независимо от чьих-то там религиозных убеждений – обязательно должна поддерживать вера в Истину, Любовь и Справедливость, Красоту или Бессмертие души. Иначе говоря – в понятия, которые можно писать с заглавной буквы. В некое трансцендентное Добро. Вам не кажется, что это уже вера в Бога, как ее не назови?

До сих пор я писал то, что разозлит любого атеиста. А сейчас выскажу мнение, которое наверняка приведет в негодование людей религиозных. Я не знаю, существует ли на самом деле то, о чем я написал, что оно обязательно должно существовать. Я не посмел бы призывать людей поверить в Бога потому, что Он есть – для этого необходимо быть пророком или же фанатиком. Я думаю, что в Него стоит верить уже потому, что эта мысль делает мир прекрасным и осмысленным. И в этом нет противоречия. Когда мы говорим, что человек, которого мы любим, самый лучший, самый смелый, добрый и красивый – мы отлично знаем, что «самых лучших» в чем-нибудь людей не существует. А между тем такая вера – обязательная составляющая всякой искренней любви. Лучшее, что мне когда-то приходилось прочитать о вере – это одна сцена в «Нарнии» Льюиса. Герои попадают в подземелье, где Колдунья усыпляет их волю и убеждает, что никакого «наземного мира» нет, что все это время они просто спали и видели сон, а реальность – это только комната, где они находятся. Есть лампа, но нет солнца, есть коты, но нет Льва. И одурманенные музыкой и дымом из курительницы гости понемногу склоняются к тому, что она права. Пока один из них не говорит: «Минуточку! Все, что вы сказали, верно. Я всегда хочу знать худшее и держаться как можно лучше. Потому спорить с вами не стану. Допустим, мы видели во сне или выдумали все это: деревья, траву, солнце, звезды и даже Эслана. Но тогда выдумка много важнее реальности. Допустим, это мрачное место и есть единственный мир. Тогда он никуда не годится, забавно, а? Если вы правы, то мы – просто дети, играющие в глупую игру. Но четверо детей создали игрушечный мир, который лучше всякой мрачной ямы. И я не предам игрушечного мира. Я останусь с Эсланом, даже если Его нет. Я буду жить как нарниец, даже если нет

ГОТИЧЕСКАЯ НОВИНКА В КОЛЛЕКЦИЯХ СОВРЕМЕННОЙ РОК АТРИБУТИКИ

ОТ ЮВЕЛИРНОЙ МАСТЕРСКОЙ ДЖОКЕР

СИМВОЛИЧЕСКИЙ КУЛОН – КРЕСТ И ЧЕРЕП

МУЭРТО

Поклонение духам усопших и умиротворение их — это древний обычай, присутствующий в той или иной форме у всех народов мира. Во многих местах он сохранился до наших дней. Многие народы верят, что тени умерших остаются со своими семьями, и от их имени общаются с духами-божествами, что позволяет сохранить своего рода связь между живыми и мертвыми.

Во многих странах сохранились соответствующие древние обряды, посвященные поминовению усопших. Мексика – это одна из стран, где День Мертвых является древней, веками отработанной традицией. Испанские конкистадоры пришли в совершеннейшее изумление, когда обнаружили, что ацтеки и майя практикуют каннибализм и приносят в жертву людей. Европейцы много сделали для того, чтобы покончить с этим. Однако для мексиканцев как личное, так и коллективное спасение ассоциируется не с верой в будущее искупление, а с идеей непрерывности жизни и смерти, а более точно — с кровью и смертью живых людей.

Древние ацтеки и майя не видели большого различия между жизнью и смертью, рассматривая эти два состояния просто как различные фазы одного и того же цикла. Для ацтеков главное назначение жизни заключалось в смерти, а сама она являлась естественным дополнением всего предшествующего. И наоборот, смерть – это не конец, а основа для будущей жизни. В таком контексте жертвоприношение выполняет две функции: позволяет человеку сыграть некоторую роль в общем творческом процессе, протекающем в природе, а также дает возможность воздать должное богам. Каждая смерть дает начало новой жизни.

[показать]  [показать]  

[показать]   [показать]  

В коллекции ТАТУ ювелирной мастерской готических аксессуаров и

Навеянно одним туманным днем в Петербурге

[250x250]

Горький дым застит выстывший город
От незримых осенних костров -
Это заживо тлеют безмолвно
Души парков, проспектов, домов.

В сером саване прячутся тени,
Пепел сыплется с придуманных лиц.
Они дышат тоской и забвением,
За тобой следят бездной глазниц.

Не тревожа небесную пустошь,
Бьет набат отдаленных шагов:
Город жжет свою вечную душу
В крематорных печах облаков.

15.11.2010

____________________________________________________________________________________________________

Chiken_soup, добро пожаловать!

Знаете, что меня всегда поражало в детских сказках? То, что разделение между героями проходит не по принципу единоверец/иноверец, не по расе, не по языку и личным убеждениям... Которые наверняка весьма разнятся у Иванушки и его попутчика - Серого Волка. Нет, значение имеет только то, "хороший" ты или "плохой". Иначе говоря, на чьей ты стороне. Какие цели себе ставишь. И если ты стремишься к добру, то все, кто разделяет эту цель - твои союзники, независимо от того, насколько вы на самом деле друг на друга непохожи. Это у злых героев в сказках никогда не получается договориться - им все время приходится что-то делить и опасаться от союзника удара в спину. А все остальные договариваются с такой же легкостью, с какой ребенок на площадке предлагает незнакомому ровеснику - "Давай дружить!".

...Мне кажется, что с возрастом мы фантастически тупеем.