Настроение сейчас - вдохновение




несколько дней назад
_____________________________________________

Поздненоябрьский Ростов красив некоей смиренной купеческой красотой. Особую атмосферу в нём создают реликты невысоких, но основательных исторических зданий этажа в два-три, это мои любимые отголоски прошлых эпох. Дивные нездешние цветы, которые содрогнула, но не смогла разрушить революция… Нередко помпезные, вычурные и пышные, как подобает архитектуре барокко.

Послереволюционные здания тоже люблю – но только за их исторический облик.

На Большой Садовой добавились небольшие бронзовые фигурки людей и зверей, стоящие прямо на плитке у продрогших зданий. Они глубоко ретроспективны по своему образу; они староукладны. Они возвращают мои мысли, моё нутро во времена обозов, лошадиных телег и мостовых – во времена, когда меня будто бы и не было…

Тогда почему такие живые, осязаемые картины проплывают перед глазами?.. Это время отдалённо кажется мне знакомым. И оно знакомо мне не только из книг.

Моя любимая визуализация картин из прошлого – фигурка толстого купца-коробейника с котом, хотя он стоит на Большой Садовой уже давно, лет двадцать.

На соседних улицах мокро и пустынно, гражданское население прячется в тёплых квартирах, не смотря на дни «чёрных пятниц» - больших предпраздничных распродаж в массмаркетах. Изредка вдоль и поперёк, налево и направо, вперёд и назад пробегают хипстеры – и трясут мокрой, почти купеческой бородой. На Большой Садовой ощутимее всего осязаешь связь времён…

Сегодня мой субботний выходной, а мои выходные так редко перепадают на субботу и воскресенье, оттого и особо ценны. Оставила машину у подъезда, прихватила зонт, уехала в центр на общественном Читать далее...

Настроение сейчас - не в этом мире


Опять от мужского лица сочиняется.


I

Гуттаперчевый край,
Ты меня испытай.
Разреши мне лететь
За тентаклями снов.

Гуттаперчевый край,
Ты меня выбирай
И звенящую медь
За виденье Основ.

Я ещё не распят.
Я усталый солдат,
Не смотрящий в глаза
Земляничным ветрам.

Я усталый солдат,
Я заблудший закат.
Я лесов полоса
К пограничным мирам.

II

За скрижалями ржи
Ты тропу укажи
В потаённый овраг
Словно в тёмный портал.

За дорогами лжи
Где звенят этажи
Я привычный варяг,
Я ночной генерал.

Разреши мне лететь
Разреши мне успеть
На ночной экипаж
Окаянной Луны.

Вознеси свою плеть
И звенящую медь,
Мой заоблачный страж,
Где сбываются сны.


Valkoinen, пару дней назад

настроение сейчас - я люблю Ростов


Большая Садовая Ростова-на-Дону – это всегда другой мир, другая Вселенная. Здесь все говорят по-питерски и по-московски редуцируют звуки. Это мир особой культуры, мир метросексуальности и хипстерства. Мир, в котором каждый дышит своей собственной Свободой, но Свободой, помноженной на хорошие манеры.



Видела бабушку в чепце, она спрашивала в подземном переходе конфеты и приговаривала, изящно чеканя звуки:

- Хоть и дорого – я не могу отказаться от них.

Флёр питерства везде и всюду. Его чувствуешь каким-то сказочным пятым чувством.
Большая Садовая – это отдельный, обособленный, автономный менталитет, мне привычно именно так думать о ней.

Это не менталитет времён perestroyka, который значительно прижился в наших краях, это патриархальный, староукладный менталитет-мамонт времён Антона Палыча Чехова. Который не вытравишь никакими революциями. Не подменишь естественный природный лоск русской души на люмпенство и простофильство.



Облупленная, чуть сползшая штукатурка на старых фасадах выглядит ох как элегантно. Это следы истории, а история не может быть банальностью. Креативные кубические клумбы, нарочито поставленные слегка наперекосяк, панорамные пафосные витрины, живые летние цветы на уютных балкончиках, кажущихся совсем игрушечными – это всё она, богиня французского шарма и лоска: Большая Садовая.

Вспомнила студенческие годы, зашла на распродажу в Терранову. Я же девочка.
Жизнь прекрасна.

А вот вид из подземного перехода на Консерву:


Так на богемном жаргоне неординарные студиозусы называют нашу ростовскую консерваторию.

Настроение сейчас - счастье, не смотря на предосенний август


Поздним вечером субботнего дня ехала домой с работы через Дон.
Неприветливый предосенний август, вечерние фонари на мосту теряются в дымке прохладного тумана. Сделала бы фотки, щёлкнула бы что-нибудь на телефон, но на мостах, как известно, согласно ПДД РФ, останавливаться нельзя. Можно, в принципе, встать на аварийке, но лучше этого не делать. Так что обойдётесь без фотографий.

По ощущениям это даже не предосенний август, а конец октября, когда последние опавшие листья киснут в холодных лужах и на горизонте уже маячат первые морозы. Лето, было ли ты здесь, было ли ты со мной? Ехала домой и, подумать только, слегка замерзла, включила на лёгкий обогрев печку в авто.


*****

Воскресный день был не менее экзотический.
Опять вфигачил дождь, по-другому не скажешь. Ливень стеной, когда света белого не видно. Зашибенное лето, жаль нет смайлика с пингвином – поставила бы несколько в знак протеста против этих плясок с бубном и придурошных игрищ природы. Сделала несколько дождливых фотографий на телефон, пусть будут здесь.







А, ладно. Пока погода переустанавливается с холодной обратно на тёплую (я так хочу), сижу, наконец, в кои-то веки у компа в свой законный выходной день и никого не трогаю.
И громко слушаю Оззи Осборна, соседям, я думаю, нравится.

Потом стало так напоследок:
Всё-таки лето на дворе.

Настроение сейчас - чебурашливое




В окрестностях больницы в самый ранний утренний час летают стрижи и голуби, иногда они пролетают слишком близко от окна, и едва ли не бьются крыльями и острыми клювами в сетчатую решётку. Хорошо здесь, тихо и спокойно. И не надо несколько дней, сломя шею, нестись на работу. Отдохну здесь, хотя недавно побывала в отпуске. Отдохну между больничными завтраками, обедами, ужинами и болючими уколами в ягодицу.

Персонал здесь великолепный, высокоподготовленный, это врачи от Бога. Хотя в нашей стране модно ругать Путина – мол, вон какой злодей-бармалей, до чего страну довёл, до чего же всё изгадил. А «довёл» он страну до чистых и опрятных палат и коридоров, внимательного персонала, прекрасного медицинского оборудования, свежей и современной мебели в учреждениях, в коих хозяйствуют эскулапы, и не просто сносной еды – а вполне достойной.

Молодой (бодрый) пациент лежит в больнице – и временами громко хохочет, общаясь с кем-нибудь по телефону, это выходит стресс… В вене катетер, на руке пластырь, на ягодицах многочисленные укусы от уколов, а в палате кристальный порядок и кристальная чистота. За порядком следим я и санитарная сестра.

Хорошо здесь, прекрасно спится и прекрасно отдыхается. Днём на пятом этаже становится жарко, и я настежь открываю пластиковое окно. Окно сияет в нимбе солнечных лучей. По вечерам и ночам прохладно, окно закрываю и укутываюсь красным пледом, привезённым из дома.

Ещё по вечерам гляжу на отдалённый проспект, на мигание светофоров и утопающий в мириадах огней вечерний город. Вечерний город – это всегда тайна из тайн, загадка загадка загадок, непостижимое сказочное действо со своими шорохами, шёпотами, запахами и звуками. Тени скользят по остывшему от солнечных лучей асфальту, хорошо здесь.

Город засыпает, и я засыпаю вместе с ним. Читать далее...

Иран имеет уникальное географическое положение на Ближнем Востоке. Простираясь от берега Каспийского моря до побережья Персидского залива, он хранит множество природных чудес. Журнал National Geographic выбрал лучшие из них.

[показать]

смотреть природные достопримечательности Ирана