Вижу Вас, как наяву, достопочтенные. Вот нашел весьма красивое и по мне - самое точное и правильное изображение сэра Шурфа. В кой то веки затронуто описанное в книге сходство с Чарли Уоттсом. В общем, мне понравилось)
Настроение сейчас - Обалденно-офигительное!
В стороне от дорог, в тёмной чаще лесной
Умирал от тоски старый волк в час ночной.
Его самка - волчица погибла от ран,
Угодила в поставленный кем-то капкан.
К ним злодейка-судьба повернулась хвостом,
Ничего не поделать, сталь крепче клыков.
Ничего не поделать? Нет! Как бы ни так!
Тот, кто ставил капкан, для него - злейший враг!
А с врагами один может быть разговор -
Зуб за зуб, глаз за глаз! Волк умён и хитёр.
В этой битве без правил есть вопрос - кто кого?
Кровь за кровь! Лишь один есть ответ для него!
Волк пошёл по следам, уничтожил собак,
Перерезал весь скот, в этом он был мастак.
Он от пули ушёл, не попался в капкан.
Он сумел отомстить и теперь умирал.
Много лет был он в стае своей вожаком,
Но вернулся туда, где когда-то щенком,
Он резвился на травке и выл на луну,
Где увидел впервые волчицу свою.
Видно волк понимал, - жизнь назад не вернуть,
Остаётся одно - только лечь и уснуть!
Есть в звериной душе для любви уголок.
Этот был однолюб. Дальше жить он не мог!
Последний танец Мери Джейн…
Кассета в плеере шуршит.
Через шестнадцать этажей
Не будет тела и души.
И на осколках тишины
Наступит новый старый год,
И механические сны
Закрутятся наоборот.
От края до рая всего лишь движенье …
Вы не нарушаем закон притяжения.
Мы просто играем бездарную пьесу,
Смеясь и рыдая, но без интереса.
Слеза сливается с дождем,
Глаза сливаются с тоской.
Печально-черный водоем
Нас гладит влажною рукой.
И лифт на небо не пойдет.
Шестнадцать грязных этажей
У нас украли небосвод
Под грустный танец Мэри Джейн.
От края до рая всего лишь движенье …
Вы не нарушаем закон притяжения.
Мы просто играем бездарную пьесу,
Смеясь и рыдая, но без интереса.
[490x610]
Последний танец Мери Джейн…
Кассета в плеере шуршит.
Через шестнадцать этажей
Не будет тела и души...
Нормальная, среднестатистическая женщина на всем постсоветском пространстве начинает свой день вечером. Эту аксиому Татьяна вывела давно и верила в нее безоговорочно.
Вечером женщина планирует весь будущий день. Варит бульон. Моет, чистит, режет овощи. Аккуратно упаковывает их в пакеты и прячет в холодильник, чтобы завтра бросить картошку на сковородку или сварить из подготовленных ингредиентов суп.
Вечером она стирает, гладит, штопает одежду для всей семьи.
После ужина проверяет дневники детей и контролирует тщательное выполнение домашнего задания.
Вечером же полусонная, до предела уставшая женщина озадачивает преданного супруга, что, где, когда и, главное, зачем нужно приколотить, проштробить, просверлить в квартире.
Вечером она мечтает о том, как наконец-то выспится в субботу утром.
Татьяна начинала свой день в маршрутке - сумеречной, насыщенной эмоциями уставших горожан. Это была ее жизнь и ее мир, привычный, теплый, уютный.
- Мужчина, вы что делаете?!
- Как что? Я пытаюсь найти свой карман.
- Ага, а нашли мое бедро, да?
- Уважаемые пассажиры, вас вошло шесть человек, а заплатили только
пятеро. Оплатите проезд.
- Имею желание, но не имею возможности. Девушка, вы не могли бы
засунуть руку в мой карман возле вашей... эта, ну… плеча. Там должно быть пять рублей.
- Щас, один слева уже пытался найти свой карман, а нашел мою ногу и
колготки мне порвал. И не дышите мне в прическу, муж подумает, что я
весь день на работе пила с шефом.
- Позвольте мне вмешаться, если бы вы, девушки, носили юбки длиннее...
- Твою…! Она еще выступать будет. Дама, что же Вам дома не сидится-то? Смотрели бы себе вечерние сериалы… Зря я вам место уступила. Колготки испортили и настроение тоже, мне, между прочим, домой в таком виде нельзя.
- Девушка, а вы у того левого в кармане пошарьте, может, найдете что
на колготки, а тот, что сверху, заплатит за моральный ущерб …
- А нет у меня на моральный ущерб. Только пять рублей и осталось.
Гуляли мы ...
Татьяна была той самой среднестатистической женщиной: не стильной, не эксклюзивной и не гламурной. Она не завидовала дефилирующим
Нашла эту песню на просторах инета) Кто не помнит, Макс упоминал ее в книге "Мой Рагнарёк", когда его убивали ацтекские боги, называя "лучшим, что у него было". Я с ним полностью согласна - она волшебна!
If rain will fall,
hight appear upon the mountains,
the grass will grow...
[показать]Стало интересно, что привязывает меня к этому Миру? Какое размера багаж? Решила подсчитать.
Наверное, родители и другие родственники. Все-таки я их люблю, по-разному, но люблю, пусть и ссорюсь с родителями периодически.
Моя собака. Думаю, если бы мне предложили переехать в другой Мир, я бы попросила взять ее с собой, была бы как Друппи у сэра Макса (правда не знаю, как сравнить ее со среднестатистическим бегемотом, мне она уже не кажется большой). И еще плеер взяла бы, с любимыми песнями и записями оркестровых произведений.
Друзья. Жалко было бы с ними расстаться. Очень.
Многочисленные знакомые. Почему-то всем людям, которые ходят со мной в секции, считают своим долгом со мной подружиться. А потом меня помнят. Зачем, спрашивается?
Оркестр и музыка. Играю в оркестре, помогаю творить музыку, вливаюсь в нее. И друзей там у меня много. И даже любовь есть, или, по крайней мере, была...
А как у вас? Очень интересно, какой список могли бы составить вы. И еще, какие бы личные вещи вы бы взяли в другой Мир?
Я готова была остаться там. Ну, если и остаться, то не очень надолго, так, года на полтора, чтобы еще можно было вернуться. Я бы могла назвать Казань земным отражением Ехо. Слишком уж похоже - узкие улочки, маленькие камушки мостовых, мягкий оранжевый свет фонарей, дома... не знаю, с чем их сравнить, но такими я представляла дома в Ехо. Река разделяющая старую часть города и новую... Жаль, нельзя было побродить по вечернему городу в одиночестве, чтобы полностью проникнуться красотой и волшебством этого места. Но пока мы ездили в автобусе на экскурсии, я жадно поедала глазами и сердцем пейзажи практически застывшего во времени города. Оттуда я вернулась другой, обладающей знанием, что и в Мире Паука еще есть волшебные места.
Каким уродливым и чужим оказался мой город, когда я вернулась!