Жил-был злой дух. Ну, не то чтобы жил... Он, в общем-то, был мертв. Ладно. Умирал-помирал злой дух.
Похоронили его неудачно. Он зулусом был, в Великого Муравьеда верил, а похоронили его как зороастрийца. Вот и мучается. Им-то там наверху (внизу, сбоку, слева, справа, в четвертом измерении, в параллельном мире, на той летающей тарелке с Альфа Центавра) все равно. Главное, чтоб рабочая сила была. Так что стал он приведением. Духом. В цепях такой, страшный, белесый, светится. Эктоплазма свисает с ушей.
Работа у него была очень интересная. Такая работа любому живому (теплому такому, розовому и дышащему) человеку пришлась бы по душе – дух пакостил. Всем, кому хотел. Да еще и безнаказанно. И удовольствия дух получал от нее предостаточно, уж поверьте.
Вот, скажем, летит человек на воздушном шаре. Хорошо ему, птички летают эндемичные, солнышко светит, равнины внизу с лесами перемежаются живописно. А тут, раз, и закончился гелий. Ну ладно, думает человек, спущусь тогда уж на землю тихонько. А тут, раз, и высокогорный остроклювый стрижедрозд (проживающий, кстати, исключительно в Чили (найдено всего пять экземпляров, да и то мертвых), а человек, между прочим, совершает воздушную прогулку совсем даже в Уэллсе) пролетает насквозь шар. Даже стая этих самых стрижедроздов. Весь шар в стрижедроздовых дырках. И человек понимает, что снижается он быстрее, чем рассчитывал.
И тут дух может бы и успокоился (он был не очень-то кровожадный), но человек попался с физико-математическим образованием. Считать он любил уж очень сильно. Мама им гордилась в детстве поэтому. А он и рад был ей потакать (на самом деле, он был поклонником творчества русских писателей восемнадцатого века, а не теорем с многочленами, но маму любил больше всего, а мама любила не Ломоносова с Державиным, а Евклида с Лобачевским). Страшное семейство, в общем (ежели учесть, что отец сего семейства увлекался историей разведения домашних кур, а также слушал Deep Purple и выращивал семнадцать видов алоэ на маленьком каменном балконе в их унылой, обставленной в минималистическом стиле (ни черта там не было, кроме пары стульев, двух кушеток и стола, вечно заваленного листовками агитационного характера) квартирке на окраине Лондона (балкон, разумеется, был застекленный)).
Так вот человек вместо того, чтобы заняться следующими замечательными делами: паническим страхом за свою драгоценную безопасность, высокочастотным криком (от которго у дельфинов бы глаза из орбит вылезли), а также бега по квадратной корзинке два на два метра, в которой он находился, начал (мамино влияние было очень сильным) подсчитывать расстояние до земли, скорость ветра, сопротивление воздуха, инертность газов, преломление света и размер нейтрона, и пришел к выводу, что падать ему недолго и разбиться у него шансов нет. Так вот.
Он разбился.
Вернее, его пришибло.
Камнем. На 85% процентов состоящем из железа (остальные материалы в слишком малом количестве присутствуют в составе данного метеорита - долго перечислять).
Дух не любил, когда его пытались перехитрить.
[400x325]

У меня есть:
бутылка из-под чая, в которой налита вода,
фигурка Картмана,
стопка ненужных дисков,
упаковка антиполицая (настоящего, польского) двадцатилетней давности,
два кубика Рубика
голова панды с ручкой в зубах,
носки, которые надо разбирать (не на запчасти)

Кроме того:
пачка кэмел
дверной звонок, вырван из чьей-то стены
бытылка коньяка на черный день
рюмка, в которой замша и лампочка
соска
магнитик в форме яблока, улыбающегося
немецко-русский словарь
еще одна рюмка, в которой стеклянные шарики

еще у меня есть:
розовый маркер
голубой маркер
зеленый маркер, любимый
коробок спичек
коала, которая упала, сейчас я ее поправлю
пуговица со стразой
стаканчик для карандашей, сделанный из бутылки от шампуня
зубная щетка, используемая для чистки кед

Также имеется:
татуировка со скорпионом каким-то
клавиши из клавиатуры, отдельно от самой клавиатуры
пружинка, большая, примерно с мизинец длиной и с сигару толщиной
лягушка на колесиках, вернее, на одном колесике
большущий игральный кубик
огнетушитель
фигурка человека
тетради по клинической психологии, две
ситечко для заваривания вкусного чая, именно вкусного
подставка для кофе, сделанная из сидирома

Все это умещается на столе. Очень бардак, но уютный.
[500x500]