За последние 15 лет я успел воспользоваться карточками разных банках. Вот уже несколько лет моей основной является карта Рокетбанка. Сейчас постараюсь объяснить свой выбор и надеюсь, что вы тоже станете обладателями карт этого банка.
Дальше!

Адская белочка
Бухаете - тогда я иду к вам!
Креатив от Минздрава, который устал предупреждать...

Любовь

- Вас спасала любовь. Даже в годы разлуки с мужем Вы писали стихи о ней. Но ведь посвящены они были отнюдь не мужу?

- "Слушайте внимательно, я говорю, как перед смертью: Мне мало писать стихи! Мне надо что-нибудь- кого-нибудь - любить - в каждый час дня и ночи. Одна звезда для меня не затмевает другой! И правильно. Зачем тогда Богу было бы создавать их полное небо! Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно - много - двух. Нечеловечески - всегда одного..."

- Но Вы "дорисовывали" любимых, украшали в воображении. Ведь даже очки не носили, чтобы не менять сложившегося представления о человеке?

- "Что я любила в людях? Их наружность. Остальное - подгоняла. Жизненные и житейские подробности, вся жизненная дробь, мне в любви непереносна, мне стыдно за нее, точно я позвала человека в неубранную комнату. Когда я без человека, он во мне целей - и цельней".

- Любить человека "без человека" - как это? Или права знакомая Ваша, которая пишет, что, уносясь в воображении, Вы забывали оглянуться - а поспевает ли за Вами Ваш новый избранник?

- "В одном я - настоящая женщина: я всех и каждого сужу по себе, каждому влагаю в уста - свои речи, в грудь - свои чувства. Поэтому - все у меня в первую минуту: добры, великодушны, щедры, бессонны и безумны".

- Через любовь - в душу человека? Тоже - Ваши слова!

- "Подходила ли хоть одна женщина к мужчине без привкуса о любви? Часто, сидя первый раз с человеком, безумная мысль: "А что если поцелую?" Эротическое помешательство? Нет. Стена, о которую билась! Чтобы люди друг друга понимали, надо, чтобы они шли или лежали рядом..."

- Но ведь разочарования Ваши были горестней очарований...

- "По полной чести самые лучшие, самые тонкие, самые нежные так теряют в близкой любви, так упрощаются, грубеют, уподобляются один другому, что - руки опускаются, не узнаешь: вы ли? В любви в пять секунд узнаешь человека, он - слишком явен! Здесь я предпочитаю ложь".

- Вы хотите сказать - выдумку, человека воображенного?

- "Да. В воинах мне мешает война, в моряках - море, в священниках - Бог, в любовниках - любовь. Любя другого, презираю себя, будучи любимой другим - презираю его. У каждого живет странное чувство презрения к тому, кто слишком любит нас. (Некое "если ты так любишь меня, сам ты не Бог весть что!"). Может, потому, что каждый знает себе цену..."

- Но Вы написали в стихах: "Я тебя отвоюю..." Выходит, Тютчев прав: любовь - поединок? А если так, то что тогда - победа?

- "Первая победа женщины над мужчиной - рассказ о его любви к другой. А окончательная победа - рассказ этой другой о любви к нему. Тайное стало явным, ваша любовь - моя. И пока этого нет, нельзя спать спокойно..."

- Смешно! А что тогда измена?

- "Измены нет. Женщины любят ведь не мужчин, а Любовь. Потому никогда не изменяют. Измены нет, пока ее не назовут "изменой". Неназванное не существует. "Муж" и "любовник" - вздор. Тайная жизнь - и явная. Тайная - что может быть слаще?.."

- У Вас было много любви. Но я действительно расхохотался, когда всех любовников своих Вы назвали потом "стручками", а одного - вообще "кочерыжкой". Но, если серьезно: Ваши разочарования - это завышенные требования, преклонение мужчин перед талантом, или, как написал один- просто страх перед Вами. Скажите, Вас боялись?

- "Боялись. Слишком 1-й сорт. Не возьмешь за подбородок! Боялись острого языка, "мужского ума", моей правды, силы и, кажется, больше всего - бесстрашия. У меня было имя, была внешность и, наконец, был дар - и всё это вместе взятое не принесло мне и тысячной доли той любви, которая достигается одной наивной женской улыбкой. Это всегда одна и та же история. Меня оставляют. Без слова, без "до свиданья". Приходили - больше не приходят. Писали - не пишут. И вот я, смертельно раненая - не способна понять - за что? Что же я все-таки тебе сделала??? - "Ты не такая, как другие". - "Но ведь именно за это и..." - "Да, но когда это так долго". Хорошенькое "долго" - вариант от трех дней до трех месяцев..."

- А как случилось, что в эмиграции Вы встретили самую большую любовь?

- "Как случилось? О, как это случается?! Я рванулась, другой ответил. От руки до губ, где ж предел?.. Я скажу вам тайну. Я - стихийное существо: саламандра или ундина, душа таким дается через любовь. Как поэту - мне не нужен никто. Как существу стихийному, нужна воля другого ко мне - лучшей..."

- Вы посвятили этой любви две поэмы. О ней знали все. Вы даже ушли из дома. Но ведь семья, взрослая дочь, ползучие сплетни русской колонии?..

- "Есть чувства настолько серьезные, что не боятся кривотолков. Семья. Да, скучно, да, сердце не бьется. Но мне был дан ужасный дар - совести: неможения чужого страдания. Может быть (дура я была!) они без меня были бы счастливы! Но кто бы меня - тогда убедил?! Я была уверена (они уверили!), что без меня умрут. А теперь я для них - ноша, Божье наказание. Все они хотят действовать, "строить жизнь". Им нужно другое, чем то, что я могу дать".

- Может, Париж виноват? Чуждое Читать далее...

 Смотрите, какую хрупкую прелесть создал японец Иссей Мияке для Эвиан! Хотела бы я себе такую)))

[показать]

Самая интересная информация о сальсе и не только в группе latina-salsa
[301x400]

Читать далее...

Model:Naty Chabanenko
[546x699]

"Oltre Frontiera"
Photo: Stefano Moro
Style: Paolo Turina
Model: Mariya Markina

[501x698]

more

[342x500]

К ней

Травы одеты 
Перлами.
Где-то приветы
Грустные
Слышу, — приветы 
Милые…

Милая, где ты, —
Милая?..

Вечера светы 
Ясные, —
Вечера светы
Красные…
Руки воздеты:
Жду тебя…

Милая, где ты, —
Милая?

Руки воздеты:
Жду тебя
В струях Леты,
Смытую
Бледными Леты
Струями…

Милая, где ты, —
Милая?

Апрель1908

внимание!!!!
открылся новый пост посвященный русским моделям

Russian new models

 

D&G
ПРЕДПОЧЕТАЮТ СЛАВЯНСКИХ КРАСАВИЦ 

[400x699]
 

Читать далее...

П.П. Потемкину принадлежит счастливая мысль собрать за товарищеским обедом членов и посетителей «покойной «Бродячей собаки». Предполагается, кажется, возродить популярный в предвоенное время «подвал», помещавшийся на углу Михайловской площади и Итальянской улицы, рядом с Михайловским театром.
      Несколько слов воспоминаний хочется мне сказать здесь для тех из знавших «покойницу», кому приятно будет воскресить в памяти ее своеобразные черты, а также и для тех, кто не знал уютного подвала «Бродячей собаки», чтобы дать некоторое понятие об этом своеобразном и интересном начинании, отошедшем уже в историю.
      Случайно мне пришлось играть хотя и пассивную, но все же некоторую роль при самом возникновении «Бродячей собаки», а потом быть усердным ее посетителем, особенно первого времени ее существования, и мои воспоминания дополнят некоторые из тех заметок и описаний, которые появились уже в печати.

***

В один из ненастных вечеров осени 191… — точно не помню года, знаю лишь, что это было после 1910 года, — ко мне вихрем ворвался мой земляк, которого я знал еще гимназистом в родном городе Чернигове, Борис Константинович Пронин, проще Борис Пронин, а для близких и просто Борис, как всегда, розовый, с взъерошенными каштановыми кудрями, возбужденный, как всегда, с несвязной, прерывистой речью и оборванными фразами.
      — Понимаешь! Гениальная идея! Все готово! Замечательно! Это будет замечательно! Только вот беда — нет денег! Ну я думаю, у тебя найдется рублей двадцать пять. Тогда все будет в шляпе! Наверное! То есть это, я тебе говорю, будет замечательно.
      Я был завален спешной работой, и мне давно были известны всякие проекты, планы и «замечательные» предприятия Бориса Пронина. Но сразу мелькнула мысль: за 25 рублей можно моментально прекратить беседу, которая грозила стать очень длинной, ибо Борис уже снял барашковую серую шапку и длиннейший белый шарф, но второпях забыл снять пальто — до такой степени был во власти своей блестящей идеи.
      — Денег, рублей двадцать пять, я тебе дам, но скажи же в двух словах, что ты еще изобрели что затеваешь. Только в двух словах, ясно?
      — Мы откроем здесь «подвал» — «Бродячую собаку», только для себя, для своих, для друзей, для знакомых. Это будет и не кабаре, и не клуб. Ни карт, ни программы! Все это будет замечательно — уверяю тебя. Интимно, понимаешь… Интимно прежде всего.
      Я вынул деньги и, вручая их Пронину, сказал:
      — Выбирайте меня в члены «Собаки», но я прошу лишь одного: пусть это будет по соседству со мной, иначе не буду ходить.
      — Ты уже избран, ты будешь членом-учредителем, ты будешь больше — крестным отцом «Бродячей собаки». Дело в шляпе! — И он уже бросился со всех ног в переднюю и засеменил быстро по ступенькам лестницы вниз.
      Б. Пронин исчез. «Еще одно мертворожденное предприятие!» — подумал я.

***

Вспоминаю о Пронине потому, что без Пронина какая же могла быть «Бродячая собака»! Говорю это серьезно, и даже думаю: ну если, в самом деле, возродится на берегах Сены, вместо берегов Невы, такой «подвал» опять, то так же будет с Прониным при этой новорожденной «Собаке»? И может ли вообще быть «Бродячая собака» без Пронина? Сомневаюсь.
      Беспутный он был человек. Работу по театру он начал в студии у Станиславского. Одно время казалось: вот-вот в люди выйдет — приняли помощником режиссера в Александринский театр в Петербурге. Увы! недолго продолжалось режиссерство Бориса на казенной сцене — удалили за политическую неблагонадежность!

***

И вот затеял наш Борис «Бродячую собаку».
      Я и думать, конечно, забыл и о «Собаке», и о Борисе. Ведь не в первый раз затевал он разные затеи, выдумки и предприятия, ничем не кончавшиеся.
      Но вот, о удивление! получаю повестку: «собака лает» тогда-то, и адрес приложен. Борис все исполнил честно и точно. «Собаку» открыл, и открыл ее ровно по диагонали через площадь от моей квартиры.
      Иду еще раньше назначенного открытия. Сам Борис, без пиджака, носится, что-то прибивает, что-то мастерит в темном, сыром

Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

Оригинальная запись. Архив 1925 года. (отрывок)

Я нарочно иду нечесаным,
          С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
          Ваших душ безлиственную осень
          Мне нравится в потемках освещать.
          Мне нравится, когда каменья брани
          Летят в меня, как град рыгающей грозы,
          Я только крепче жму тогда руками
          Моих волос качнувшийся пузырь.

          Так хорошо тогда мне вспоминать
          Заросший пруд и хриплый звон ольхи,
          Что где-то у меня живут отец и мать,
          Которым наплевать на все мои стихи,
          Которым дорог я, как поле и как плоть,
          Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.
          Они бы вилами пришли вас заколоть
          За каждый крик ваш, брошенный в меня.

 Вехи опустошения:
      1928 год:

      1930 год:

      1933 год:

      Блок был только внешне прав, сказав, что Северянин - поэт БЕЗ ТЕМЫ. Северянин - поэт без пристанища, без социальной и психологической прописки, и эта неприкаянность есть его ТЕМА. Можно сказать, что Северянин - жертва "всемирное", "космичности", "всесветное " и прочих аналогичных поветрий, охвативших на переломе к XX веку русскую (и мировую) поэзию. Самая беззащитная жертва и самая - по наивности - невинная.
      В сущности, он изначально чувствует себя - "никем" (то есть "всем"). Он жалуется, что ему "скучно в иностранах", но где бы он ни приземлился "от Бергена и до Каира" (в мыслях) или "в смрадной Керчи" (реально),- внутренне он все равно пребывает "в иностранах", и, кажется, счастлив: "Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!".
      Не дает ему судьба ни Норвегии, ни Испании. А Германию дает. Первый раз прихлопывают его немцы в марте 1918 года в дачной Тойле и отправляют в Таллин по этапу, на пару недель. Второй раз они его прихлопывают - двадцать три года спустя там же, в Таллине.
      Что пишет умирающий Северянин в 1941 году в оккупированной гитлеровцами Эстонии, мы не знаем; возможно, ему уже не до стихов. В 1918 он пишет:

      История вынуждает поэта, прятавшегося в "луны плерезах", спуститься на землю.
      Он спускается и пробует сориентироваться. С Германией - "не по пути". С Францией - тоже: "суха грядущая Россия для офранцуженных гостей". Вообще с Европой "русскому сыну природы", "варвару, азиату" делать нечего: "Всех соловьев практичная Европа дожаривает на сковороде". И Америка тоже: "Америка! злой край, в котором машина вытеснила дух."
      Эти инвективы выглядят довольно умозрительно: в них нет ни ярости, с которой клеймит Европу-Америку Маяковский, ни горечи, с которой вживается в западную жизнь Ходасевич. Что делать в этих декорациях соловью, который привык обитать "нигде"? "Что делать в разбойное время поэту, поэту, чья лира нежна?" Куда податься - "мы так неуместны, мы так невпопадны среди озверелых людей..."
      В зрители, только в зрители:

      Но поскольку виноваты "все", и одновременно все "правы", Антихрист неотличим от Христа. "Гангрена" ползет по всему телу. "Партер" оказывается продолжением "сцены". Мертвецы-актеры открывают в зрителе то, что прежде было прикрыто иронией.

      Где - "там"? Куда - "уйти"? Ведь УЖЕ УШЕЛ - из дому, из проклятой, варварской, азиатской страны. Ведь ее как бы и не было - ни в стихе, ни в реальности...
      Тема России возникает внезапно - в ноябре 1917 года. С этого момента - непрерывный, неостановимый, захлебывающийся монолог:
      - Я только что вернулся из Москвы, где мне рукоплескали люди-львы, кто за искусство жизнь отдать готовы! Какой шампанский, искристый экстаз! О, сколько

Читать далее...

Смотреть это видео

[200x276]
Музыкальный словарь скажет, что ноктюрн – мечтательная, певучая пьеса, навеянная образами ночи (французское nocturne — ночной).
Но, Гарлемский ноктюрн (Harlem Nocturne), представленный на ролике, хоть и соответствует этому определению, но означает еще нечто большее.
Спецкорр Асириса со студенческой юности сохранил яркие воспоминания об этом ноктюрне, как о танцевальной музыке с удивительным звуком «sexy, wild, and thrilling sax sound» одновременно. И не погрешил против истины, потому что Harlem Nocturne и есть коктейль в излюбленном молодежью всех поколений жанре ар-н-би. Читать далее

Burberry Milan S/S 2008 Backstage

[показать] [показать]

Push

Roberto Cavalli Milan S/S 2008 Backstage

Снежана и Влада.

[показать] [показать]

Push

Chloe S/S 2007 backstage

Sasha and Snejana

[показать] [показать]

Push

Любопытная подробность: некоторое время спустя Есенин, застав в Харькове обнищавшего и больного Хлебникова, устраивает тому публичную церемонию избрания "Председателем Правительства Земного Шара". Все участники представления (большею частью студенты) воспринимают это с юмором. Единственный, кто относится к церемонии всерьез,- сам "Председатель". Он очень горюет, узнав, что все это шутка.
      Таинственная точка соприкосновения между Хлебниковым и Северянином - смычка по "детскости". Отсюда их пути ложатся в разные "края"; одному - скорая смерть в родном краю, другому - путь за его пределы.
      Облачившись в "фиолетовый плащ", Северянин возвращается из Москвы в Питер, а потом отбывает за пределы России. Навсегда.
Это не изгнание, не бегство. Автора "грезо-фарсов" несет потоком обстоятельств: он отбывает в Эстонию на "дачу". Дача (вместе с Эстонией) отделяется в суверенитет. Впоследствии Северянин многократно заявляет, что он не эмигрант, а дачник. Что "дачник" - это серьезнейшая позиция и в пределах страны Советов, он не знает - чтобы это знать, надо серьезнее относиться к Пастернаку - принципиальному "дачнику" среди героев соцреализма.
      Однако за пределами "королевства" король вскоре обнаруживает, что произошло непоправимое. Ему хватает года, чтобы осознать "фарс" осуществившейся "грезы", и в феврале 1919 года он от порфиры отрекается:

      Оградившись "струнной изгородью лиры", он возвращается к проклятому вопросу: "что мне мир, раз в этом мире нет меня?"
      Вернемся и мы: что такое Северянин, если не "король поэтов", не певец "ликеров" и "Creme de Violette", не "эгофутурист", "впрыгивающий лазурно в трам" и заказывающий: "Шампанского в лилию"?
Если он "совсем не это", то что же он?
      Он - наследник тоскующей и стонущей русской музы, которая от Некрасова уже рухнула к Надсону и теперь ищет, куда выбраться. Очи усталые. Сны туманные. Чары томные. Хижины убогие.
      Эти северянинские "хижины", конечно, мало похожи на реальные избы, как и его комфортабельные ландолеты - на реальные экипажи. Все смягчено, стушевано, высветлено, обестенено. Краски приглушены - сильные тона тут немыслимы. "Когда твердят, что солнце красно, что море - сине, что весна всегда зеленая, мне ясно, что пошлая звучит струна". Похоже, это отталкиванье от блоковской цветовой определенности. У Северянина цветопись пестрая, и цвета неакцентированы, неотделимы от предметов: коралл бузины, янтарь боярышника, лазоревая тальма, сиреневый взор... Иногда какие-нибудь топазы или опалы наводят на мысль о сходстве этого узорочья с клюевским, но Клюев писал заведомо нереальную фактуру - Северянин же описывает реальный мир, но он в этом мире видит не цвета и предметы, а смешенье их, дробленье: блестки, искры, арабески, брызги, узор - все пенное, искристое, кружевное, ажурное, пушистое, шелестящее, муаровое. Переливы черного и серебристого вобраны в общую гамму; черное почти не видно, серебро поблескивает в смесях и сплавах: серебро и сапфир, серебро и бриллианты, серебро и жемчуг. Лучистые сребро-струи...
      Чарующий морок этой поэзии овевает и окутывает тебя прежде, чем ты начинаешь понимать, что именно спрятано в этом перламутровом мареве, но поэт, активно подключенный к интеллектуальным клеммам эпохи, предлагает нам определение. "Моя вселенская душа". Планетарный экстаз - общепринятый код того времени, особо близкий футуристам ("эго-футуризм", учрежденный Северянином, первоначально называется "вселенским"). Часто эти мотивы добавляются к поэзии от ума, однако внутри стиха все время бьется какая-то жилка, какой-то детский вопрос: зачем мир злой, когда хочется, чтобы он был добрый?
      В знаменитой, пронзившей публику самохарактеристике: "Я, гений Игорь-Северянин, своей победой упоен"всех задевает "гений", между тем если прочесть окружающие стихи 1912 года,- там "гений" на каждом шагу, это - обозначение живого духа (как в ХVIII веке), а неколичественная характеристика; магия же четверостишия - в третьей и четвертой строках; там - гениальный лепет вселенского дитяти, осваивающего непонятный мир:

Читать далее...

Смотреть это видео

Не любят Руссукр и спецкорр Асириса даже упоминание, тем более муссирование, темы этнических корней деятеля культуры, но случай необычный – поет Алёша Дмитриевич!
Ага, мало кто вспомнит это имя. Скромное, но почетное место занимает этот Чел в мировой культуре.
Может быть, достаточно для воспитанника российской культуры сказать, что Алёшу обожал и чтил Володя Высоцкий? Читать далее
А кто же составил слова этой простой и балдёжной песни?
Я догадываюсь, но доказать, пока, не могу. Помогайте, братья и сестры. Это наше совместное богатство, которое не оценивается в долларах.

[336x259]
Сегодня в новостях 17:27
• все
• Киев
1. Австрийский маньяк Йозеф Фритцль приговорён к пожизненному заключению новость часа
2. Экс-президенту Израиля предъявлено обвинение в изнасилованиях
3. Прокурор потребовал для австрийского маньяка пожизненного заключения
4. Ильхам Алиев получил право на пожизненное президентство
5. Запрос к РФ о кредите Украине получен и рассматривается — МИД РФ
* * *
В каком именно ТОПовом сообщении больше ИДИОТИЗМА?
Яндекс не при делах, его роботы отслеживают только посещаемость, авторитетность и тыры-пыры. Только Йозеф Швейк виноват!? По-о-звольте-е-е!
«Швейк несколько лет тому назад, после того как медицинская
комиссия признала его идиотом, ушел с военной службы и теперь
промышлял продажей собак». М-да, не прицепишься.

Тогда посмотри подборку новостей, которые размещаются в твоем блоге ЛайвИнтернет. Читать далее

Спецкорр Асириса благодарит филиал психиатрической клиники ( http://lib.ru/GASHEK/shveik1.txt), сохранившей весь этот бред Йозефа, типа.