[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]

[показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать]

[500x438]
Я могла гордиться собой: в свои 22 года уже окончила один престижный вуз, поступила на вечернее отделение другого и работала в крупной фирме. Правда, пока лишь помощником юриста, но планы на будущее у меня были грандиозные. Еще в школе я решила, что хочу открыть свою адвокатскую контору. Я даже завела специальную тетрадочку, в которую записала план действий на ближайшие пять лет.

Современная ЛЕДИ

Несмотря на дикую загруженность, время на личную жизнь я всегда находила. Вокруг было полно веселых ребят, уверенных в себе, обеспеченных. А ухаживали за мной исключительно тихони и хлюпики. "А по-моему, Катька, все логично, — говорила подруга. — Ты девушка волевая, на компромиссы идти не привыкла. Успешным мужикам такие не нравятся. Они в них соперниц видят. Да и тебе легче с тихоней, он все твои выкрутасы вытерпит". Я обижалась на подругу, спорила с ней, хотя в глубине души понимала, что она права. Мой бойфренд, скромняга Максим, подстраивался подмой жизненный ритм, и меня это вполне устраивало. Конечно, в глубине души я надеялась, что когда-нибудь встречу своего настоящего принца, который волшебным образом соединит в себе покладистость Макса и восхищавшую меня в друзьях целеустремленность. В любом случае по этому поводу я не загружалась. Следующим пунктом моей программы-минимум на ближайшее будущее значилась должность заведующего юридическим отделом. Замужество даже на горизонте пока не маячило. Я кипами штудировала книги и брошюры по юриспруденции, посещала разнообразные семинары и всячески старалась понравиться начальству. "Да на вас, девчонки, надежды никакой, — шутя говорил шеф. — В декрет через год-другой уйдете, новых сотрудников придется обучать". Меня ужасно возмущали такие заявления! Будто бы предел мечтаний каждой женщины — создать семью и родить ребенка.

Неприятный разговор

— Катюш, сегодня день нашего знакомства. Я приглашаю тебя в гости.
Все было так, как я и ожидала. Макс подготовился по полной программе: шикарный букет ярко-алых роз, мое любимое красное вино, забавный плюшевый заяц, тихая музыка.
— Кажется, я уже лет двести так не отдыхала. Спасибо тебе, милый, за праздник! — благодарила я Максима.
Завтра был выходной, и я могла полностью расслабиться. Еще два бокала вина, жаркие поцелуи Макса, его крепкие объятия... Это была безумная ночь, полная страсти и нежности.
Утром я по привычке вскочила чуть свет.
— Куда ты, сегодня же выходной, — всполошился Макс. — Хотя бы один день не думай о делах.
А мне и правда так хотелось полодырничать. Могу себе позволить — расслабилась я, снова юркнула под теплое одеяло и прижалась к Максу. Весь день мы провели в постели.
— Знаешь, а мне кажется, что ты будешь очень хорошей мамой, — неожиданно сказал он.
— Ты что, типун тебе на язык, какой еще мамой! — испугалась я.
— Ну когда-нибудь ты же родишь ребенка, — произнес он.
— Если это и случится, то очень не скоро.
И вообще, что это за глупости?! У меня сейчас совершенно другие планы на жизнь. Этот разговор был мне неприятен. Я знала, что Макс очень бы обрадовался, если бы я вышла за него замуж, родила малыша, но в то же время понимал, что это невозможно. Во всяком случае сейчас для меня даже мысли о том, чтобы создать семью, казались крамольными.
С некоторых пор я начала чувствовать недомогание. Я стала пачками поглощать витамины, пить соки — болеть сейчас мне было никак нельзя. В институте приближалась сессия, на работе маячили кадровые перестановки. С такой репутацией, как у меня, были все шансы подняться в должности.
Все бы ничего, но тошнота по утрам изматывала настолько, что уже к началу рабочего дня я чувствовала себя как выжатый лимон. А однажды приснилось, что я забеременела. Проснулась ночью и до утра так и не смогла уснуть. "Вдруг и правда? В принципе симптомы похожи", — терзали меня мысли. Но утром все уже не казалось таким страшным, волнения улеглись.
А слабость не проходила. Теперь я с трудом добиралась до работы: приходилось часто выходить из метро на улицу, потому что меня страшно укачивало. Маме я, естественно, ничего не говорила. Не хотела ее волновать. От нее, правда, не удалось скрыть мою бледность и сонливость, но я сказала, что очень устаю. На работе сослуживцы тоже начали замечать перемены, происходящие со мной.
— Да ты. Катя, беременна, — уверенно заявила наша бухгалтер. Меня от ее слов даже в жар бросило. Откуда ей-то это знать! Но все же после работы я зашла в аптеку и купила тест на беременность.
Как известно, чего больше всего боишься, то с тобой и происходит: тест показал, что я беременна.

Прошу тебя не делай этого

На работе я ходила как сомнамбула: натыкалась на углы, разбила стакан, а в довершение всех бед сделала в важном документе Читать далее...

Мы с Ликой были как небо и земля — она высокая, стройная, с шелковистыми темными волосами, красавица и хохотушка. А я маленькая, невзрачная, волосы у меня самого обычного мышиного цвета, и слишком серьезная. Наверное, встреться мы позже, ни за что не подружились бы. Но судьба свела нас еще в детском саду, и с тех самых пор мы с ней не разлей вода. Рядом на горшках сидели, потом вместе в первый класс пошли, потом в одну гимнастическую секцию, в общем, так по жизни рядом и мчались. Вокруг Лики вечно роились какие-то мальчики. То из-за нее происходила драка, то старшеклассницы были готовы ей глаза выцарапать, потому что первый красавец из 10 "А" в нее влюбился... Лика просто купалась во влюбленности, и ей это ужасно нравилось. Ну а мне оставалось исполнять роль ее фрейлины. Но, вообще-то, мы были с Ликой прямо как сестры, и я даже не завидовала ее бешеному успеху у мальчишек. У меня тоже время от времени возникали какие-то романы. Так, ничего серьезного, но все-таки...

Мурзя и Пушинка

В выпускном классе встал во¬прос: куда поступать? Лика с детства мечтала о театральном, но потом у нее случился жуткий роман с Димой, студентом юрфака, и она твердо решила идти туда, тем более родители были просто счастливы: юрист — это не какая-то актрисулька. Мне от юриспруденции было ни жарко ни холодно, и я решила попытаться в иняз.
На первом курсе времени на развлечения оставалось мало, и все-таки неугомонная Лика периодически устраивала вечеринки (ее родители часто уезжали в командировки, и квартира была в полном нашем распоряжении). И вот в один из таких вечеров в доме у Лики появился Алеша, друг Димы. Уж не помню, как это случилось, но сначала мы вместе с ним помогали накрывать на стол, потом сели рядом, потом через каждые десять минут бегали на лестницу покурить. Ну а потом уже танцевали, и почему-то все время медленные танцы (хотя, как потом сказала Лика, музыка была в основном зажигательной). У Алеши были такие густые и длинные волосы — не косичка, а просто почти до плеч, и мне все время хотелось гладить его по голове. Когда я сделала это в первый раз, он замурлыкал, как котенок.
— Будешь Мурзей, — придумала я ему кличку.
— Ну а ты тогда — Пушинкой, — засмеялся он.
Мне понравилось.

Кажется Я ВЛЮБИЛАСЬ

Теперь по вечерам я часами зависала на телефоне, болтая с Алешей. Ужасно хотелось видеть его каждый день, но, к сожалению, так не получалось. Мои самые любимые дни были, когда я после обычных занятий ходила на факультатив по испанской литературе. Вечером Алеша заходил за мной, и мы пешком шли до дома (ну и что, что полтора часа, мне они казались минутами). Он рассказывал о своей учебе, о том, как они с друзьями куролесят, расспрашивал про мою жизнь. Оказывается, он уже немного знал Лику — они где-то встречались. Да, все-таки какая моя подруга молодец, что догадалась позвать не только Димку, но и его друга в гости! Страшно подумать, ведь не случись этого, мы могли бы с Алешкой никогда и не встретиться. Он соглашался со мной и предлагал нам всем вместе почаще встречаться, хо¬дить куда-нибудь. Так мы гуляли больше месяца, прежде чем впервые поцелова¬лись. Все произошло случайно: мы шли по аллее и болтали, как обычно. Я остановилась вытряхнуть камешек, попавший в ботинок, Алеша присел помочь, и неожиданно наши лица оказались рядом. Мне почему-то стало нечем дышать, а он убрал челку с моих глаз, заглянул в них и начал меня целовать: в глаза, в нос, в щеки, куда попало. Я, когда пришла в себя, стала смеяться и кричать:
— Да ты что, Мурзя, ты что?! Это были какие-то детские, ненастоящие поцелуи. Тогда он растерялся и остановился.
— Прости, я нечаянно...
Тут я испугалась и почему-то шепотом сказала:
— Ты куда? Ты что?
Он улыбнулся, а потом взял в ладони мое лицо и поцеловал уже совсем по-другому. На следующее утро я проснулась и, еще не успев открыть глаза, почувствовала каждой клеточкой какую-то невероятную легкость, будто я и вправду пушинка и сейчас взлечу и буду невесомой порхать над всем миром. Я по уши, по самую макушку была влюблена, и мне так хотелось поделиться этим с кем-то! Звонить Мурзе? Я постеснялась. От родителей, мне показалось, лучше пока все скрыть. Я быстро умылась, оделась и понеслась к Лике. Она открыла дверь совершенно заспанная, увидев меня, начала ругаться, но я так сияла, что подруга сменила гнев на милость и потащила на кухню пить чай, а заодно выслушивать рассказы. Обычно это я была в роли слушательницы, так что Лике было ужасно любопытно выуживать из меня всякие подробности: — Ну а он? А ты? И что, вот прямо так внезапно? Я, как дурочка, счастливо кивала головой.
Потом Лика достала из дальнего ящичка сигареты, затянулась и сказала, что у них с Димой, видимо, все кончено. Какая-то его бывшая девушка, ссора, гадости, сказанные в запале... подробностей я не помню, потому что настолько отупела от своих ощущений, что мало что воспринимала. Правда, мне показалось, что Лика не Читать далее...

Телефонный звонок. 2 часа ночи.

- Привет. Я тебя люблю.

- Привет (улыбается).

- Как ты там без меня? Извини, что так поздно…

- Да, ничего. Лешка, я так соскучилась, когда ты уже приедешь?

- Солнце, осталось совсем чуть-чуть, каких-то пару часов и я дома. Давай поговорим, а то я за рулем уже 10 часов, устал, сил нету, а так твой голос меня бодрит и придает сил.

- Конечно, давай поговорим. Давай расскажи мне, чем закончилась твоя командировка? Изменял мне, наверное (улыбается)?

- Любаня, как ты можешь так шутить, я так люблю тебя, что даже не смотрю ни на кого. А по работе успел сделать очень-очень много. Уверен, что после всего этого мне, как минимум, поднимут зарплату. Вот. А как ты себя чувствуешь? Наш малыш толкается?

- Толкается… это мало сказано, не понимаю, что я ему сделала. И, знаешь, обычно, когда слышу твой голос он – само спокойствие, а сейчас что-то наоборот разошелся. А почему ты решил ехать в ночь? Отдохнул бы, да ехал, а то… Вот как ты уехал, рассказывай.

- Ну, как, как: после последних переговоров сел в машину, заехал в отель за вещами и двинулся в сторону дома. Где-то во второй половине пути, часа полтора назад, ты только не волнуйся, я отключился, но буквально на пару секунд. Все нормально, слава Богу, но почувствовав опять усталость, решил тебе позвонить, чтобы больше не засыпать.

- И вот как я могу не волноваться? Подожди секунду, городской звонит. В такое время, кто бы это мог быть? Подожди секунду.



- Сотникова Любовь?

- Да. Кто это?

- Старший сержант Климов. Извините, что так поздно, нами обнаружена машина, попавшая в аварию. По документам, человек, находящийся внутри, Сотников Алексей Валерьевич. Это ваш муж?

- Да. Но этого не может быть, я как раз сейчас разговариваю с ним по сотовому.



- Алё, Леша. Лёша, ответь! Мне тут говорят, что ты разбился. Алё!

В ответ только чуть слышное шипение динамика.



- Алё. Извините, но я действительно только что разговаривала с ним.

- Извините, но это невозможно. Мед эксперт констатировал, что смерть наступила около полутора часа назад. Мне очень жаль. Извините, нам нужно, чтобы вы приехали на опознание.



Как же сильно нужно любить и хотеть вернуться домой, чтобы не заметить смерть…



Каждое 15 октября она с сыном приходит к нему на кладбище. Алёшка – точная копия своего отца. И часто говорит: «Привет, я тебя люблю» - это было любимое выражение его папы. Он знает, что его родители очень любили друг друга, он знает, что его родители очень ждали его появления, он очень сильно их любит. А ещё, каждый раз приходя с мамой на кладбище, он подходит к плите, обнимает её насколько может и говорит: «Привет, папа» и начинает рассказывать как у него дела, как он построил из кубиков домик, как нарисовал кошку, как забил свой первый гол, как он любит и помогает маме. Люба постоянно, глядя на сына, улыбается и слёзы бегут по щеке… С серой могильной плиты улыбается молодой красивый парень, как раньше. Ему всегда будет 23 года. Спасибо мастеру, который даже передал выражение любимых глаз. Снизу она попросила сделать надпись: «Ты ушел навсегда, но не из моего сердца…» Его сотовый так и не был найден на месте аварии и она ждёт, что когда-нибудь он обязательно позвонит ей ещё раз…
[показать]

[400x471]
Она стояла на платформе вокзала и ждала его поезд. Он должен был приехать. Она ждала уже час. Была зима и она жутко замёрзла. Она приехала на час раньше до прибытия поезда, потому что очень боялась опоздать. Она ждала его возвращения уже целых два года. И вот наконец он возвращается. Сердце вырывалось из груди, она сильно волновалась. В армию он уходил совсем мальчишкой, какой он интересно стал. Говорят, война ломает людей. Но он сильный, он справится с ней. Она верила что с ним всё хорошо. Главное что он вернулся. Наконец то вернулся. Теперь всё будет хорошо.
Выходя из вагона он шарил глазами по платформе. Большая спортивная сумка за всё цеплялась и её приходилось вечно поправлять, но это было не важно. Сейчас он увидит её, снова увидит, прошло столько времени. Он помнил её лицо только по тем фотографиям, которые она присыла ему в армию. Большинство фоток он потерял на войне. Но одну он всегда таскал с собой в кармане формы. Он верил что она оберегает его. Кровавыми руками он часто доставал эту самую фотографию. И в промежутках между боями он смотрел на неё, это единственное что удерживало его от самоубийства или какой нибуть глупости. Он должен был вернуться к ней. Она ждала его. И он сдержал слово. Его демобилизовали раньше срока, на то были свои причины. Месяц проведённый в плену, что то всё таки, значит для командования. Его отпустили домой. Он не знал как она теперь выглядит. Может быть она сильно изменилась, а может осталась всё такой же хулиганистой девчонкой которая подшучивала над ним в детстве.
- Привет! Ты наконец вернулся! – он обернулся и она бросилась ему на шею. Она целовала его и боялась отпустить. Она слишком долго его ждала, что бы опять потерять. Его сумка валялась рядом, фиг с ней, она больше не нужна, даже если выкинуть её, всё что в ней есть можно переложит в карманы. Он сам не знал зачем взял такую большую. Он снова чувствовал запах её волос и видел её глаза. Остальное не важно. Он дома.

- Идём скорей, а то ты замёрзнешь! – она тащила его за руку в здание вокзала. На нём была лёгкая камуфляжная, армейская куртка, такого же цвета штаны и высокие ботинки. На руках были перчатки.
- Зачем тебе перчатки? Ты бы лучше там шапку выпросил. – она трепала его стриженную голову, - смотри какой ты лысый! Ну, ничего, скоро ты обрастёшь. Я не дам тебе стричься. Помнишь какой ты был в школе?... Она говорила не переставая. Он вспоминал школьные годы и улыбался. Всё было так тихо и мирно.
Тогда он судил о человеческой жизни по фильмам в кинотеатрах. Это было так давно… Прошла целая вечность.
Они медленно шли к метро. Она держала его под руку и не отпускала ни на секунду. Он чувствовал как она боялась замолчать. Как только она замолкала, сразу повисала тишина. А он молчал. И она снова говорила и говорила.
- Ты знаешь, у меня осталось ещё очень много конвертов и тетрадок для писем тебе. Я их все выкину! Они больше не нужны.- почта там работает плохо, но по датам писем он видел что она писала по два, а то и по три письма в день. Это грело душу, там письма особенно ценятся. - Хорошо что ты вернулся раньше. Кстати, а почему? В своих письмах ты не писал почему тебя отпускают раньше. Хотя я спрашивала тебя.
- Да так… Я потом как нибуть расскажу, сейчас не то настроение.
- Хорошо. Ой! Смотри, розы! – она обожает розы. Ещё в школе когда он об этом узнал, он дарил ей одну, клянчил деньги у мамы и дарил, редко, но ей было приятно. На что её папа очень ругался. Школьница приходила домой с розой, это не правильно. Папа часто допрашивал её, кто ей дарит цветы, но она не говорила. Он совсем не знал её отца. Только редко видел на улице, когда тот шёл или возвращался с работы.
- Постой тут, я быстро! – он оставил её на тротуаре, а сам вбежал в цветочный магазин. Она видела его через стеклянный фасад магазина, он стоял перед продавщицей и показывал какие розы он хочет в букет. Её руки сжались у груди, может быть это и есть счастье? Он вернулся. Он жив. Он здоров. Он не покалечен. И сейчас он покупает ей цветы. Её любимые цветы. Пурпурные розы.
Она смотрела на него и готова была прыгать от счастья. И даже крики ужаса где то в стороне не отвлекли её внимание от него. Резкий визг тормозов заставил её повернуть голову в сторону. Она не успела даже пошевелится…

…До неё было всего два шага. Он видел её тело лежащее на асфальте в неестественной позе. Он много раз видел такие тела. Там, на войне. Он даже не обращал внимание на них, там на войне. Он таскал их много раз за руки и за ноги, там на войне. Но всё это было, ТАМ! Как же так? Тут нет войны. Может всё это кажется. Может он всё ещё лежит в госпитале после тяжёлого ранения и у него бред. Проснуться! Срочно проснутся! Но видение не уходило. Она лежала на животе. Вокруг головы растекалось бурое пятно крови. Опять кровь. Опять смерть!
- Нет! Только не она! – он упал перед ней на колени и перевернул тело. Носом и Читать далее...

[418x300]
Общаясь с людьми, мы зачастую верим ярлыкам, которые к ним кто-то прилепил, а не своим впечатлениям. Лина выяснила на собственном опыте, что мнение большинства надо проверять.
Три подружки – Лина, Аня и Кэт (она, конечно, была Катей, но все привыкли к «радистскому» варианту) – всегда были неразлучны. Все воспринимали их как единое целое, и даже дразнить святой троицей давно перестали. Никаких тайн между ними не было, парни нравились одни и те же (правда, до соперничества не доходило, благо, от кавалеров отбоя не было), дружбу не омрачали даже несерьезные пикировки на тему «кто на свете всех милее».
Как-то перед каникулами к девчонкам подошел белый ворон класса Антончик. За ним прочно закрепилась слава странненького из-за длинных волос, перехваченных кожаной тесемкой, балахонистых одежд отрешенного взгляда. Антончика в классе не то чтобы не любили – просто не принимали ни в одну компанию. На переменах он вечно сидел один, уткнувшись в книжку, и ни разу не был замечен с девушкой. Меткая на язык Кэт за глаза звала его «чудо с пруда», и девчонки были очень удивлены, когда он с ними заговорил, кажется, впервые за все время учебы.
- Девчонки, - проговорил Антон, глядя куда-то в сторону, - у меня первая серьезная дата будет в середине каникул, 16 лет. Родители хотят устроить пир на весь мир, то есть на весь класс… Ну, то есть… я вас приглашаю.
Троица потрясенно молчала. Даже Кэт не могла подобрать слов.
- Конечно придем, если ты весь класс зовешь, - вдруг ответила Лина.

Вечеринка до небес.

Кэт, придя в себя, потом шипела: «Ну ты, Линка, даешь, вот и будешь его там развлекать весь вечер, все равно больше никто не придет!». Но, несмотря на разгар летних каникул, к Антончику пришел почти весь класс. Видимо, все были ошарашены его приглашением и хотели посмотреть, как странненький ведет себя в условиях естественного обитания.
Против ожидания, квартира именинника оказалась просторной и напичканной современной техникой, а вовсе не полутемной хипповской берлогой. На своих моложавых ухоженных родителей Антончик тоже походил мало.
- Проходите, девочки, - суетилась в прихожей миниатюрная мама Антончика. – Я все время Антошке говорю: «Ну почему к тебе девочки не приходят в гости?». Парень-то он у нас высокий, симпатичный, только вот прическа эта ужасная, - мама смущенно засмеялась.
По пути в гостиную Лина было задумалась, кому на самом деле нужен был этот «первый бал» - самому Антончику или его родителям, - как вдруг у нее перехватило дыхание. Вот это да! Две стены в большой комнате занимали книжные полки, и чего на них только не было: Кинг, Энн Райс, Дин Кунц и прочие «тяжеловесы» современной мистики и фантастики. Лина такие книги просто обожала, но доступа к ним почти не имела – мама Лиины, преподаватель литературы, была убеждена, что золотой век закончился на Достоевском и Тургеневе, а все написанное после недостойно внимания. Тратить карманные деньги на книги Лине частенько было жалко, Кэт и Аня принципиально читали только журналы. Библиотечные ресурсы давно уже исчерпаны…
- Ты чего? – удивилась Кэт.
Но Лина ее не услышала. Она с восторгом смотрела на бесконечные – нечитанные! – тома.
- Интересуешься? – спросил неслышно подошедший Антончик (в честь праздника он был одет во что-то новенькое, но тоже бесформенное). – пойдем пока за стол, а потом я тебе что-нибудь дам почитать, если хочешь.

Мы ее теряем.

Веселой вечеринки тогда все равно не получилось – Антончик не знал, как развлечь гостей. Красиво накрытый стол быстро опустошили и стали потихоньку расходиться домой. Впрочем, хозяин, казалось, вздохнул с облегчением. А Лина покидала его квартиру с томом приключений вампира Лестата под мышкой.
Назавтра она прибежала за продолжением. И на следующий день, и через два дня тоже. Антон, не выражая удивления или недовольства, провожал ее в гостиную. Часто Лина, раскрыв книгу, оставалась читать прямо здесь. Тогда на столе перед ней откуда-то появлялась кружка с чаем и тарелка с бутербродами, печеньем или яблоками. Антон читал, расположившись рядом прямо на ковре, а в глубине квартиры тихо ходила его мама, стараясь «не смущать молодежь».
А потом они разговаривали. Лина уже не помнила, кто начал однажды беседу, но с тех пор она будто не останавливалась. Обсудив любимые книги (обоим нравилось легкое городское фэнтези и подташнивало от слащаво-героических «древнерусских» саг), они перешли на собственные мысли обо всем на свете. Иногда Лина с удивлением вспоминала, где она и с кем: ведь это тот самый угрюмый Антончик, которого в школе считали чуть ли не немым. Кто же мог представить, что с ним так интересно?
Вот только это еще предстояло объяснить недоумевавшим подругам.
- Лин, ты у этого «библиотекаря» прописалась что ли? – возмущалась вечерами в трубку Кэт. – Мы с Анькой скоро забудем, как ты выглядишь! Да как ты с ним рядом сидишь, с хиппи этим?
- Глупая ты! У Читать далее...

[699x465]
У нас все было как у всех. Я — единственная дочка, любимая. Родители между собой ругались, мирились, потом опять ругались, и так бесконечно. Мне казалось, что так и должно быть, ведь жить вообще без ссор невозможно. Но в прошлом году чаша папиного (или маминого) терпения переполнилась. Отец ушел жить к другой женщине, а через некоторое время они с мамой официально развелись. Это было ужасным ударом и для меня, и для мамы. Но если я еще могла держать себя в руках, то мама все время лежала на кровати и плакала. У нее началась настоящая депрессия.
Однажды мама пошла к подруге на день рождения. Когда она вернулась, я ее увидела в первый раз за последние три месяца улыбающейся. В течение недели на моих глазах стали происходить метаморфозы: мама записалась в фитнес-клуб, сделала себе модную прическу, а на ее туалетном столике стали появляться букеты цветов. Вид у нее был радостный и цветущий, и мне, к тому времени расставшейся со своим бойфрендом, стало даже немного завидно. "Эх, рано нам молодым и красивым крест на себе ставить", — теперь мама часто произносила эту фразу. Правда, мне она настроения не поднимала. Теперь депрессия началась у меня. Я почти забросила институт, целыми днями пялилась в телевизор, смотрела все ток-шоу подряд и умывалась слезами, когда очередной герой рассказывал про неземную любовь. Мне было ужасно одиноко. Моего подавленного состояния мама не могла не заметить: "Катюша, перестань киснуть. Тебе надо срочно влюбиться, всю депрессию как рукой снимет".

Тайна

Раз уж у нас разговор зашел на эту тему, я решила наконец выяснить, что же за кавалер появился у мамы. Она рассказала, что встретила удивительно чуткого и внимательного мужчину, что ей с ним очень хорошо, но что будущего у этих отношений нет. Я почувствовала, что она от меня что-то скрывает. "Почему бы тебе нас не познакомить?" — спросила я. Тут мама еще боль¬ше смутилась и сказала, что это совсем не обязательно. Я реши¬ла во что бы то ни стало позна¬комиться с ее избранником. Мама поняла, что отделаться ей от меня не удастся: "Ладно, дочка, давай поговорим начистоту. Тебе, наверное, очень обидно, что я секретничаю, но я боюсь, что ты меня не поймешь, ведь мой Алешка младше меня на 20 лет, то есть всего на 3 года старше тебя". Я заверила маму, что ничего плохого в этом не вижу, и мы договорились, что в субботу он придет к нам в гости. Наступили выходные. Точно в назначенное время раздался звонок в дверь. Мама пекла пироги, возилась у плиты и крикнула, чтобы я открыла дверь.

Он должен быть
ТОЛЬКО МОИМ


На пороге стоял Он. Я сразу Его узнала, потому что столько раз мечтала о Нем, видела Его во сне. Кто-то говорит, что любви с первого взгляда не бывает, а я уверена, что такая любовь существует. Во всяком случае меня будто стрелой пронзило, когда я увидела на пороге симпатичного парня со смущенной улыбкой и двумя букетами цветов. "Вы Катя?" — спросил он. Я кивнула. "Тогда это вам, — он протянул мне один букет. — А я Алексей". Тут наконец вышла мама, затащила его в квартиру и чмокнула в щечку.
Именно тогда я почувствовала первый укол ревности. Мы много смеялись, но если маме и Алеше было действительно весело, то я только делала радостный вид. "Дура, перестань на него пялиться", — говорила я сама себе, но это не помогало. Неимоверным усилием воли я заставила себя уйти, когда мое присутствие стало очевидно неуместным.
Я разобрала кровать, легла, но уснуть так и не смогла. Знаю, что так делать нехорошо, но я приоткрыла дверь и стала наблюдать за тем, как Алеша и мама целуются. Во мне боролись два разных чувства. Я одновременно и ругала, и жалела себя. Мне так хотелось, чтобы Алешу встретила я, чтобы он был моим парнем. С этого дня я почти не могла контролировать себя. В голове у меня сидел только Алеша, ни на кого больше я смотреть не могла. Маме теперь было нечего скрывать, и она делилась со мной своими переживаниями, как с лучшей подругой. Я делала вид, что радуюсь вместе с ней, а сама... В общем, как бы я ни старалась скрыть свои чувства, от мамы их утаить было невозможно. Алеша еще несколько раз приходил к нам в гости, и мама заметила, что я кокетничаю с ним. "Катя, тебе он тоже нравится?" — спросила она меня. Я, конечно же, стала отнекиваться,
но мама все поняла. "Не надо мне врать, дочка. Что же нам теперь делать? Ведь я его люблю". Я снова стала ее убеждать, что она ошиблась, и мне показалось, что мама действительно мне поверила.
Но через некоторое время я выдала сама себя. Как-то вечером мама позвонила домой и сказала, что сегодня ночевать не придет. "Не волнуйся, я с Алешей. Покушай и ложись спать. Целую, Алеша передает тебе привет". Тут меня прямо затрясло от злости. Через полчаса я не выдержала и Читать далее...

[460x459]
Стояло теплое летнее утро, сквозь сон я слышала, как мама провожает отца на работу, моет на кухне посуду, тихо включает телевизор. А я еще лежу в полудреме, нежусь в мягких объятиях сна. И вдруг раздается настойчивый звонок в дверь, незнакомый голос и крик мамы. Я вскакиваю, выбегаю в коридор.
— Вика, папа умер, — мама смотрит на меня расширенными глазами и прижимает к себе.

За старшую

По дороге на работу у отца прихватило сердце. "Скорая", вызванная прохожими, не успела его даже довезти живым до больницы.
Мама слегла, и мне самой пришлось заниматься всеми приготовлениями к похоронам. Конечно, помогали соседки, мамины подруги, только это была физическая помощь. Но боль, разрывающую меня изнутри, нельзя было унять словами сострадания. Мой парень, Андрей, тоже старался мне помочь, и, пожалуй, это был единственный человек, который мог хоть как-то утешить меня. Я не позволяла себе расслабляться: знала, что мне надо быть сильной и поднять на ноги маму. Теперь я стала для нее не только дочерью, но и сиделкой, подругой и отчасти папой. Так получилось, что у меня было больше душевных сил перенести это горе. Выходило, что я осталась в семье за старшую.
Для мамы время как будто остановилось. Она приходила с работы, садилась в кресло и часами смотрела в одну точку. Я не знала, как вывести ее из этого состояния. С Андреем я теперь почти не встречалась, у меня были другие заботы. И хотя он всегда предлагал свою помощь, я отказывалась. Казалось, нам с мамой уже никто не может помочь.
Но вот я стала замечать, что мама приходит домой веселая. К ней возвращалось ее былое жизнелюбие. Правда, меня это не радовало, потому что от нее стало попахивать спиртным. У нее появились новые знакомые, которые зачастили к нам в гости. "Мы поминаем папу", — объясняла мама, но поминки неизменно заканчивались попойкой. Потом мама бросила работу, из дома стали пропадать вещи. Соседи жалели меня, осуждали ее. Но мама не считала себя алкоголичкой, хотя это уже было очевидно для всех. Теперь я почти не общалась со своими подругами — мои заботы были для них непонятны, а мне было стыдно перед ними за ма¬му. Андрей оставался рядом по-прежнему и ни о чем не спрашивал. Он заходил за мной утром, когда я шла в школу, встречал после уроков. Мы шли к нему домой, и я оставалась там до позднего вечера. К себе идти не хотелось — мне казалось, что никакого нашего, маминого и папиного, дома больше нет. Уже вторую неделю вместе с нами жил дядя Женя — мужчина, которого привела мама.

Уже ничего не изменить

Я понимала, что маме очень трудно, она не может смириться со смертью папы и ищет себе опору в жизни. Однако от дяди Жени были одни проблемы. Он стал поднимать на маму руку. Однажды ночью я проснулась от страшного шума на кухне и маминого душераздирающего крика. Я вскочила с постели и побежала на кухню. Дядя Женя замахнулся на маму топором, а она, вжавшись в угол, сидела на полу, закрываясь от него руками. У меня все поплыло перед глазами, внутри словно лопнула какая-то струна, в ушах зашумело. Взгляд упал на стол, там лежал нож. Не помня себя, я схватила его и воткнула лезвие в спину дяде Жене...
...Огромное здание суда, безучастные лица судей. Что-то говорил адвокат о неблагополучной семье, о моем несовершеннолетии. Мне было все равно. Казалось, жизнь закончилась. Меня осудили на пять лет и отправляли в колонию под Вологдой. Нам с Андреем разрешили последнее свидание. Я смотрела на него, такого любимого, родного, и понимала, что потеряла его навсегда. И хотя он сказал, что любит и будет ждать меня, я намеренно наговорила ему гадостей. Слишком хорошо к нему относилась, не хотелось портить ему жизнь. Ждать меня целых пять лет и потом жить с уголовницей? Нет, это не для него. Я даже не поцеловала его на прощание.

Новая ЖИЗНЬ

Я вошла в барак, и на меня уставились десятки глаз.
— Синельникова, это новенькая, проводи ее, — обратилась к одной девушке женщина, конвоировавшая меня.
Когда-то я читала об ужасных тюремных законах, поэтому ждала нападения в любой момент.
— Ну и как тебя зовут? — спросила Синельникова, оглядывая меня с ног до головы.
Я прошептала свое имя и вжала голову в плечи.
— Да не боись, если ты девка нормальная, тебя никто не тронет. А выпендриваться будешь, то... — она не закончила фразу, но так посмотрела на меня, что сердце ушло в пятки.
Первые ночи я не могла уснуть, а если и дремала, то просыпалась от каждого шороха. Днем, как и все, работала. Нас учили плести вологодские кружева. Занятие это очень сложное, но невероятно увлекательное. Во всяком случае меня работа захватила полностью. Вечерами я рисовала на бумаге узоры, придумывала новые рисунки для кружев.
— Может, она того, Читать далее...

[239x255]
Вера выросла без отца Родители расстались, когда Вера значилась только в проекте. Мама, преподаватель английского, больше всего на свете любила две вещи — английский язык и литературу. В юности она была романтичной особой, грезившей все о каких-то необыкновенных романах, совсем как в ее любимых книгах. Когда у нее появилась Вера, матерью она стала тоже необыкновенной: необыкновенно любящей, необыкновенно заботливой, фанатично преданной только одному существу — своему ребенку. Веру она воспитала в своем, книжно-романтическом, духе, и девочка с детства не расставалась с книжками, читала чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. И представляла себя героиней романов, которые читала. Реальный мир казался ей чужим, даже слегка враждебным. У Веры почти не было подруг, хотя приятельниц хоть отбавляй: в школе девчонки обожали слушать Верины пересказы прочитанных книжек, где любовь была романтической, героиня возвышенной, а герой — вылитым принцем на белом коне. Но молодые люди Веру не жаловали. "Чересчур выпендривается", — было общее мальчишеское мнение. Поэтому дискотеки и прогулки по улицам в развеселой компании Вера не любила: боялась насмешек и злых шуток со стороны парней. Она знала, что никто из девчонок ее не защитит от колкостей и глупостей ребят. И Вера росла чересчур робкой и замкнутой. Мама переживала, конечно, но лучшим средством считала изоляцию обожаемой дочки от всяческих компаний, которые "не для ее Верочки".

Безответная любовь

Каково же было всеобщее изумление, когда после школы робкая Вера, вместо того чтобы поступать в местный университет на искусствоведческий, под крыло к крестному, уже давно готовившему милой Верочке теплый прием, вырвалась из-под родственной опеки и уехала из провинциальной Пензы в Москву поступать в Институт кинематографии на сценарный факультет. И поступила, несмотря на большой конкурс. А дальше Вера повела себя еще более независимо — жить у тети отказалась и поселилась в студенческом общежитии. Компания в институте подобралась хорошая — все дружили, время проводили весело и интересно-Школьные проблемы с общением как-то незаметно рассосались. Тогда же Вера и влюбилась в однокурсника Бориса. Влюбилась серьезно и безнадежно: Борис был женат. Не то чтобы он хранил верность жене. Всему курсу были известны п¬хождения Бори. Однако Веру Борис считал за "свою" и обижать не хотел. А именно его упорное нежелание отвечать на Верины чувства и ранило ее больше всего. Тем более что она догадывалась, что не безразлична Борису. Но он не хотел ничего менять в своей жизни мимолетные, ни к чему не обязывающие романчики, ложь дома.

С глаз ДОЛОЙ — из сердца ВОН

За время учебы Вера как-то особенно подружилась еще с одним своим однокурсником, Ильей. Поначалу за Ильей бегали многие студентки. Да оно и понятно — высокий красавец, всегда хорошо одетый, легкий и веселый в обшении, умный и душа любой компании, Илья был просто мечтой любой девушки. Но, как ни странно, дальше приятельских отношений с девчонками Илья не заходил. А на втором курсе барышни были сражены сенсационным открытием: оказывается, Илюша — гей. Тем не менее эта новость не сделала его изгоем, слишком все хорошо относились к Илье. Веру же ориентация Ильи и вовсе не волновала, ведь она была влюблена в другого. Но Илья как-то незаметно стал лучшим Вериным другом. Они вместе ходили в кино, в кафе, плакались друг другу в жилетку, попадая в очередную любовную передрягу. Словом, ближе и роднее человека, чем Илья, у Веры не было.
После окончания института Вере удалось устроиться на работу в Москве по специальности, в редакцию киношного журнала. Разумеется, не без помощи преподавателей, так как Вера была одной из лучших студенток и блестяще защитила диплом. С Борисом они видеться почти перестали — он целиком был поглощен устройством карьеры и семейными ссорами. Постепенно Вера стала успокаиваться. "Может, оно и к лучшему, — говорила она себе, — Борис ведь женат, нехорошо мечтать о человеке, связанном обязательствами с другой". Хотя много еще слез было пролито в подушку и в Илюшину жилетку. Когда же наконец Вера поняла, что переболела этой любовью, как корью, у нее осталось странное чувство — как будто что-то оборвалось в душе. "Все, — решила она, — хватит с меня романтики. В жизни есть масса вещей поважнее". И она целиком посвятила свое время карьере и обустройству собственной жизни.


Верные ДРУЗЬЯ


Все складывалось прекрасно. У Веры образовался круг светских Читать далее...

Она ему сказала: "Люблю тебя, люблю!"
Он грубо ей ответил: "Люби, я посмотрю!"
Она его молила: "Я без тебя умру!"
Он посмотрел и громко: "Давай, я подожду!"
Она его спросила: "Что делать без тебя?"
Он ей, смеясь, ответил: "Забудешь ты меня…"
Она в слезах шепнула: "Ну хочешь докажу?"
Он ей сказал, не веря: "Давай, ну я же жду!"
И подойдя к окошку, порхнула птицей в тьму,
В последок только крикнув: "Я так тебя люблю!"
И тут кольнуло сердце, он произнес слова:
"Зачем же эта гордость преследует меня?"
Стоял он очень долго, смотрел всё время вниз.
Потом он крикнул громко: "Зачем мне эта жизнь?!

Весна…Ветерок…Вечер…
Он и Она…Встреча…
Улыбки…Знакомство…
Беспечность…
Звёзды…Раздумья…Вечность…
Дни…Веселье…Признание…
Дрожь…Счастье…Молчание…
Любовь…Зависть…Подруги…
Зима…Холода…Вьюги…
Душа…Теплота…Сердечность…
Он и Она…Вечность…
Праздник…Открытка…Розы…
Признание…Счастье…Грёзы…
Дни…Жизнь…Перемены…
Слёзы…Горечь…Измены…
Предательство…Боль…Рыданье…
Обиды…Непонимание…Грусть…
Беззащитность…Разлука…
Одиночество…Время…Скука…
Но…Весна…Аллея…
Вечер…Он и Она…
Встреча…

Настроение сейчас - Весеннее

Всем зашибенные аватарки:

















[79x276]

В колонках играет - beyonce - kitty kat

Яхо!

[400x300]

В колонках играет - Fergie - London Bridges

How come every time you come around

 

My London London Bridge wanna go down

 

Like London London London

 

Wanna go down like

 

London London London

 

Be going down like

[326x512]

В колонках играет - БеБиZ feat. Red RC - Прошедшее лето
Настроение сейчас - CooL

На ли.ру очень мало хороших сообществ. В основном всякий бред. Здесь я хочу выкладывать картинки, аватары, фото r&b звезд. Все об rich'n'beautiful.