Сижу за компом, она рядом, вытягивает ногу, будто любуясь отсветом на коже.
- Вик.
- М.
- А люди вообще совпадают?
Закрыл видео про LoRa, развернулся к ней, поймал ногу.
- Никогда, - отвечаю. - А как бы ты хотела?
- Я не знаю... - покачивает в моей руке. - Они же всякую дичь творят постоянно. Почему нам похую?
От того, что она сказала "нам", мне почему-то теплее.
- Я перестал задавать себе этот вопрос, когда понял, что не человек.
Тянет ногу на себя, и я <не>вольно подъезжаю ближе в кресле. Бля, её запах надо просто запретить., хотя и найти его нереально.
- Вот и я думаю, почему мы вместе. Ты мне нравишься вполне конкретными вещами, но этого мало. Будто что-то ещё, независимо теперь от того, вместе мы или нет.  И люди - они ж не все дураки, они тоже это чувствуют к кому-то. Никто не объясняет. Ну.... пустые разговоры, за уши притянули, что ли, подогнали под вещи, им понятные. При этом чувствуют себя умными. Вот я точно не такая, и спрашиваю тебя, потому что ты дольше и ёбже. Хоть и другой. Чёрт, я одним вопросом сразу пять задала, - улыбается. Я люблю с ней говорить, это редкость, но она спрашивает порой такое, что остальное неважно. Это единственное её доминирование надо мной. Умная девочка.
- Если начнёшь разбирать чувства, то, поняв их, убьёшь их сущность, знаешь же.
Знаю, - наклоняется ко мне, говорит прямо губами в губы. - Я что-то упускаю. Ты это тоже чувствуешь. Что это такое? Это у всех так?
- Хел... у нас точно. Я не знаю, как у других.  Ты, говоря об этом, многое мне объясняешь такого, чего я не смог найти нигде, кроме себя.  Я тоже не знаю, как это называется. Ты мне нравишься так, что уже не хватает здравого смысла, как и объяснить то, что ты до сих пор рядом.
Она смеётся и нежно смотрит.
- Я твоя выдумка, - сжимает пальцами ног мои руки. - Как и ты моя. Но я бы такое не смогла выдумать; так откуда вообще эта ситуация? Бля! Я даже не задумывалась до тебя настолько об этом, всё было проще. Ты причина, и, соответственно, знаешь свою природу. Расскажи, почему с нами вот так.
Тянусь за сигаретой, она вынимает её из моих пальцев, подкуривает и дает мне курить из своих рук, внимательно наблюдая за губами. Мне приятно и непривычно. А можно так всегда?
- Какое объяснение тебя устроит? Есть же множество.
- Я заебалась, - улыбается. 
- Ладно. Смотри, - разминаю пальцами её ступню, она тут же кладёт другую мне в ладони, всё так же смотря на меня с интересом. Мне, должно быть, сложно, потому что это чертовски отвлекает. Стараюсь быть нежным. - Нас отличает от других то, что нам нет нужды думать, на какой волне говорить. И говорить ли вообще.
- Да, разрешённая частота 868, - выёбывается Хел. - Но скажи, почему, с каких пор эта ассимиляция, я же другой была. Какого чёрта ты меня... <пыхтит> ну... не изменил, но.... да твою мать, ты же понимаешь меня! - сжимает пальцы. Глажу ладонями её красивые ноги. Мне сложно на такое отвечать, я понимаю, но таких слов не готовил никогда. Просто знаешь об этом, ощущаешь типа, но - объяснить вот так?
- Помнишь квантовую?
- Угу. Ну... так, в целом, ты ж у нас умник.
- Хуюмник. Вот взаимосвязанность - когда одно из бесконечности влияет на другое. Да? Нельзя же объяснить полностью, что не думай.
- ...Ну да. Но разве мы физика? Вот я, смотри, я же живая и смотрю на тебя.
- И я на тебя. И все мириады мыслей, что внутри бесятся, не могут объяснить того, что ты для меня особенная.
- Зануда ты особенная. Я не могу ни с тобой, ни без тебя. Хотя... Без тебя больше не могу, - ухмыляется и гладит руками, сжимая, мои плечи, будто впервые видит. - Надо просто принять этот факт и не ебать тебе мозг?
- Еби меня как угодно, но прими себя в этом. Ведь хорошо же?
- Хееех, хорошо!
- Зачем вопросы?
- Понять.
- Хел, я не знаю больше твоего, если честно.
- Вик. - Наклоняется прямо в ухо, и такая тёплая. Млею безудержно. - Я, с одной стороны, счастлива с тобой. Со многих сторон, мне неважно, в общем-то, многое. Но вот это...Мне, как женщине, любопытно, я не могу это объяснить или понять. Спросить, кроме как у тебя, тоже не у кого. Со мной пиздец. Это неестественно. Ну чё ты такой?
- Какой же? - смеюсь, придвигаясь ближе. Она дышит мне в шею.
- Другой.
- Почему?
Замирает. Думает секунду, как бы соглашаясь сама с собой.
- Потому что я не представляю этот мир без тебя. Даже если меня не будет. Это.... - поднимает глаза на меня. - Это глупо же?
Мы долго смотрим друг на друга, замерев в этом кадре. Как ей объяснить, что ради такого стоит вообще быть? Боже, какие у неё глаза ночью... Боюсь даже дышать. Она, как бы вторя, совершенно застыла во взгляде.
- Что это? - тихо, одними губами спрашивает меня. А это ТЫ, это фейерверк,

Как правило, многие привыкли видеть лишь отрезок - период воплощения в этом мире от точки рождения до точки ухода, что принято называть смертью. Будто что-то вообще может исчезнуть...  Многие забыли, что пришли на Землю с определённой миссией, например, нести свет, Любовь... Вероятно по этой причине многие воспринимают уход, который является лишь переходом в один из миров Земли, смертью. Если взять за точку отсчёта момент, что смерти нет как таковой, а Жизнь - вечное путешествие из одного мира в другой, то всё принимает иной оборот.

Так что же такое Жизнь?

 Это вечный Живой Поток, Поток всевозможных Энергий, переходящий из одного мира в иной, из одного воплощения в другой, по разным измерениям как нашей Вселенной, так и по всему Космосу - Вечному безграничному и постоянно расширяющемуся Океану Любви... КАждый человек - это прежде всего энергетическая Сущность, Суть, которая выбрала путь воплощения на Земле именно в нашем с вами мире с определённой целью... КАждый из нас в состоянии всё узнать, двигаясь путём Любви к свету... КА = Дух... Живя в единстве с Духом, всё реально...

Я очень люблю Жизнь! Я всегда люблю жить, ибо ЖИЗНЬ - это Вечность. Жизнь - безграничный Космический Океан Любви... 
Как можно не любить Жизнь вообще? Это сродни отсутствию Любви к Творцу, к Творению вообще. Поэтому я никогда не поверю, если кто-то скажет, что любит кого-то больше жизни, ибо в переводе это значит, что человек не любит ни Творца, ни своё я... Ясно, что он не в состоянии любить кого-то другого.

Что касается любви к данному воплощению, то пройдя суицид дважды, поняла, правда, значительно позже, как это было близоруко с моей стороны и очень глупо... Благо, что вообще поняла, благодаря этому и живу в радости и счастливо. Как однажды заметил Гейне: звёзды счастья находятся в человеке... От своего я добавлю: всё дело в ракурсе и видении ситуации и

моя рыжая осень, с цветными глазами своими, со жгучим на солнце дыханием, с яростно-тихой прохладой, дрожа, забираешься в тёплые вены, чтоб вечером мне показать одиночества космос, целуя мне пальцы немою мольбой - ты держи меня, милый - и я в твоём бархате кожи не чувствую смерть, что таится за каждым, кто кроме, прекрасная, в пепельно-снежные капли исходишь, что пальцами я по губам твоим так осторожно касаясь, рисую, бескрайнее звёздное падает с каждым дыханием глубже в бездонные наши зрачки, где зеркал череда, бесконечность животно-

А вы знали, что те, кого мы любим,

Дом там, где Любовь.
Дом там, где радость.
Взлетай со мной вновь.
Отпусти, что за плечами осталось.


Беги по взлётной полосе.
Взмахни невидимыми Крылами.
Оставь печали на шоссе
Вновь поднимающейся Спирали.


Открой глаза Творцу навстречу.

Ни умереть, ни существовать мне,
Ни рассказать себя, кроме как никому.
Подберёшь ракушку, будто море в ней,
А она отплакалась и молчит теперь.
Что ни утро - то нежной пыткой ты,
Сам себе ни угла, ни ноты выпытать.
Солнце всем лучей вдоволь даст, но ты
Тень свою лелеешь, эхо пустоты.
Каждый раз встаёшь - и целуешь, да?
Утро ведь такое, что "не плачь, пройдёт".
Если нет меня - это навсегда.
Если тебя нет - значит, не любовь.

- Привет! Ты дома?
- ... Привет; в ахуе, но дома.
- Открывай.
Сердце выдаёт экстрасистолу.
- Звони уже.
...
Я хотел бы раздеть её в дверях, но с неё нечего снять такого, кроме обуви. Преклоняю колено и -
- А можно помыть в ведре? У тебя есть ведро?
- У меня... с щёткой если. - ответил, сделав паузу, взглянув в неё. Совсем будто и не было времени. Хэл вытянула носок:
- Будьте так любезны.
Мы оба улыбаемся. Я - чуть меньше, она же - до ушей. Кажется, что до моих, иначе почему они горят, словно её волосы.
...
Сидим в кухне, кофе чуть дышит в турке.
- Я по теб...
- Трахался. Ты точно трахался.
- Хэл!
- Хуехэл. И как оно? Не понравилось?
- Я безумно рад, что ты пришла.
- Ты не мог потерпеть? А?
- Да с чего ты...
- Вик! Зачем. Заметь - не с кем, а зачем.
Врать не хочу. Ей - вообще себе дороже.
- Так получилось.
Она облокачивается на холодильник и кладёт ноги на стол. Ну, такие кеды почти до колен, ёптваюмать. Я честно их мыл, не страшно, но она сама..
- Я тоже хотела. Думала о тебе. Неужели ты считаешь, что у меня не было возможности? Желания? Почему. Ты. Трахался. Не со мной.
Молчу и смотрю в неё. Чувствую гвоздичную горечь, но и вкупе интерес, и вот это "ну скажи, чтобы я поняла". Набираю вдох. Пошутить не получится.
- Я не думал, что ты придёшь. Не думал, что у тебя вот так. Мне это...
- Блять, да ты совсем чокнулся! - скидывает ноги со стола. - Мне бы тебя целовать с разбегу, а ты - ооо, ну ты будто уже трахал кого-то! Я что, куколдиха?
- Нет такого сл...
- Да есть уже, блять! Вик! Какого хрена!
- Хэл, подожди. Я даже не сказал ничего.
- О нет, ты всё сказал. Дурак ты. Мудак и дурак. И кобель. И... сука, не знаю, кто ещё...
Хэл уткнулась в собственные колени. Кофе шумит так, что пора за ним уже смотреть, но я не хочу поворачиваться к ней спиной. Сажусь на столешницу.
- Можно задать?
- ... Попробуй.
- Ты уехала молча. Я всё понимаю, но даже не сказала. Не попрощалась. Мне казалось, что это навсегда.
- Да? - поднимает на меня влажные глаза с колен. - Навсегда? А тебе не казалось, что "навсегда" было со мной? Как и, блять, мне с тобой, нет?
Она почти кричит и почти плачет, но зла на меня. Хочется обнять, но понимаю, что она убьёт меня иглами на месте.
- Вик! Ты дурак совсем, что ли! Ты же говорил мне такое, что нельзя говорить! Мы оба, сука, это понимали, я же в тебя просто ёбнулась и... и, блять... вик... - она затихла и там слёзы, которые текут, но давишь в себе всхлипы. Кофе совсем готов, я отставляю турку. Безумно хочется содрать с себя кожу и обнять Хэл, но она не примет меня сейчас. Я не знаю, как мне быть.
- Ты ушла. Понимаешь, для меня это было как... как будто я фантик от конфеты.
- ... от хуеты.. - сдавленно говорит она в локти. Я любуюсь на мышцы ног, лежащие на столе, но полсекунды.
- Можно было просто попросить меня ждать тебя, Оль.
- Ненавижу Олю.
- Ну и я Илью.
- Илюша-хуюша... - всхлипывает.
- Моё обещание будет иметь вес?
- Какое? Что ты ни с кем не будешь трахаться?
- Если только ты.
Поднимает глаза. Курносая, злой и надеющийся взгляд, какая-то внутренняя дрожь, говорящая будто "заставь меня", и так хочется всё отдать своё... Обожаю чуть потёкшую тушь. Боже, она даже не знает, насколько красива бывает.
- Ты всё равно будешь. - и нотки каприза с обречённостью.
- Хэл. Я хочу с тобой. Просто не уходи. Может, у тебя были свои каки...
<бросается в меня, впиваясь когтями в спину, и скороговоркой>
- Обещай, больше никогда-никогда, прошу тебя, я не хочу такого чувствовать больше, я сама дурная, но только будь моим, прошу, умоляю, Вик, пожалуйста, я ебанутая, знаю, но не делай так никогда, это как торт надкусанный, как это вынести, как это вообще, я понимаю, мы все люююдииии, но бляяяя....
Она плачет и царапает меня. Прижимаю крепче, сам почти плачу. Я так не хотел. Никто из нас не хотел. Но мы договорились сейчас, после такого - да. Она тоже понимала, что, не узнав горечи, не узнаешь и...
- Мне без сахара.
- Давай в одну чашку.
<отпускает когти и нежно гладит, уткнувшись в плечо>
- В твою. Со скелетиком.

Привет. Мне в последнее время не по себе. То погода, то люди, то, кажется, нУтро. Говорят, что объятий количество всех бесконечно, но хочется тратить их мудро. Мне в последние дни не до сна и, поверь, я безумствую ночью не чтобы свихнуться, а затем, чтоб мои километры потерь не услышал никто, кто посмел прикоснуться.

Сегодня два праздника: Пейсах, который начался ещё вчера и Вербное воскресенье… и почему-то именно в этот день падают бомбы… что движет людьми, которые так поступают? Кто ими движет? Вы задумывались о том, что людьми могут управлять определённые силы, которые вовсе не живут в этом мире?

что может помочь людям выйти из этого ужасного положения?

Я так много провожу световой деятельности с самого начала войны на Украине,  так много приняла ченнелингов на эту тему… да, я понимаю, что это… всё это было заложено много веков назад…  люди в других воплощениях много делали глупостей и вытворяли неладное, я сама тоже, в прошлых воплощениях… но благодаря тому, что я выбрала путь Любви к свету, не смотря ни на что, и прошла буквально через ад уже в этой жизни, мне «повезло» жить уже в иных условиях, потому что не бывает везения или невезения, за всё нужно расплачиваться… порой Переходом в иной мир…

Я вас, каждого из вас, очень прошу не отчаиваться, а идти дорогой Любви в Благодарности за всё… агрессия, внутренняя агрессия, притягивает внешнюю…
Пожалуйста, будьте, не смотря ни на что Благодарны и наполнены Любовью!

Вспомните, чему учил Иисус! Он всегда говорил о Любви и прощении, о Благодарности… именно сегодня, в вербное, а точнее пальмовое воскресенье, важно об этом вспомнить

Мчатся всадники супротив ветра холодного. Но не ощущает Игорь. Тепло ему на сердце. Греют Душу воспоминания о Хельге. Их объятия… Поцелуй… Легко ему от этого, будто крылья вырастают. Знает, как уладить всё, как народ, ожидающий его, успокоить. А вот и Киев. Там, на холмах, вдалеке сквозь туман видится. Обрадовался князь. Пришпорив коня, ещё быстрее помчался.

Прошли месяцы… Люд успокоился. В Киеве вовсю идут строительные работы, преобразования. Готовится град новой столицей стать. Кипит работа, спорится. Игорь только поспевает всюду. Добро, Олег с оставшимся войском подошёл. Вместе всё проще. Через какое-то время поведал Игорь Олегу о посещении Плесньска, о встрече с девушкой, об обещаниях дом для неё построить. На что Олег и говорит:

- Если уж строить, так сразу царские хоромы. Ты же в жёны её брать хочешь. Я верно понимаю?

- Так. А где свадьбу справлять будем? В Киеве или в её городище? Я даже с родителями не встречался ещё, руки не просил. Надобно ехать и договариваться. 

- Поеду я. Ты останешься в Киеве. Ты здесь будешь править и руководить всем происходящим. Пусть люд привыкает к твоим указам. А я с её родителями всё уладить могу и твою невесту привезу. Здесь свадьбу и справим. Если родители захотят, могу и их с собой взять.  

И порешили они осенью, как урожай соберут, свадьбу справить. Вот к осени и поедет Олег за Хельгой. Заодно и с городищем ознакомится, может найдёт кого для похода.

…

Как говорил Руди - они пахнут яблочками в карамели. Я её спрашиваю - почему ты такая сладкая? Она отвечает, что ест много конфет, а улыбается так, что не поймешь, правда ли это. Да мне и неважно в такие моменты, я их обнимаю, эти колени, и они меня обнимают. Тогда была весна, почти как сейчас. Было ещё много всего, что описывать хватит на софткор-роман, но это прошлое. Я хочу настоящее. Хочу музыку эту и ощущение, как я держу тебя. Знаешь, в детстве все наверняка хотели поймать струю воды, и всё никак не получалось. Но пока текла - чувствовали в руке; так вот и с этим - это жажда Тантала, это проклятие. Научиться с этим жить вполне можно, но когда есть возможность, хоть призрачная - ещё раз - я не знаю, что сможет остановить. Ни деньги, ни километры, только здравый смысл, с которым ты попрощался в тот самый момент, когда услышал запах. Пиздец очень сладок. Ад - не такой, как нам говорят, но адом он быть не перестаёт. Молчать о себе - бессмысленно. Говорить как есть - тоже дурак.
Хочу тебя, не знаю, что делать. Наверное, все ебанутые сходят с ума по весне, да? Ну... я их вполне понимаю.

Я не знаю, что такое любовь. Может, и не узнаю в полной мере. Всё, чем я являюсь, это, как я думал, целая вселенная, но я ошибался. Всё разбилось в момент, когда я отошёл включить чайник как-то утром. Я не вселенная. Не бог своего сознания. Не пишу судьбу, ни я, ни кто-либо ещё.
Я почувствовал себя песчинкой у огромного солнца. Так странно; исходя из моего опыта - так не должно быть, это против законов! - но...
... я представляю порой безлюдный пляж, который ещё не знает человек. Море, что ласкает хищные морские звёзды, тупые острые ракушки и - твою кожу. Я не знаю ни кто ты, ни существую ли я, ничего из этого - но каким-то образом чувствую тебя, будто бы находясь в твоём теле. Не полностью, нет, но ощущения - это... так странно. Я не хотел, не стремился ни к тебе, ни к кому-то ещё, но я знаю, что такое Ты. Ты дала мне себя, сама того не зная, и никто бы не смог, потому что это не поддаётся никаким правилам и мотивам. И ты не хотела. Первые полминуты, пытаясь докурить.

Я не люблю много слов, проще показать. Так вот - никто не знает, что будет, когда две чёрных дыры сольются в одно. Те, в которых вся галактика сжалась до невозможности, даже света выпустить - и то по краю. Меня тянет к тебе так, что порой страшно, что меня не станет. Lost in another, да, потеряться в другом.
Но нет такой силы, что разорвёт эту связь, какой бы она ни оказалась.
Я отдам тебе всё.

Хельга мчалась домой. Буквально летела, окрылённая радостью встречи с любимым… Да, именно с любимым, ибо в тот момент, когда Ингвар говорил и смотрел ей в глаза, она ощутила, что именно его ждала… К нему звало её сердце, к нему рвалась её Душа. Она буквально сияла, когда ворвалась в дом, открыв нараспашку двери. Вся её большая семья сидела уже за столом и готовилась к принятию трапезы. Во главе стола сидел отец, а на скамьях с обеих сторон - её братья и сёстры. Мама стояла у печи, вынимая рогачом горшок с кашей. Хельга, осторожно прикрыв дверь, села на лавку на своё место возле отца и волнительно быстро заговорила о встрече с князем, об их разговоре, о его предложении переехать всей их семье в Киев, будущей столице. Одна мысль перебивала другую в её радостном потоке. По ходу её рассказа росло удивление… У детей буквально открывались рты, а мама так и застыла у печи, держа рогач с кашей. Как только её счастливый поток прекратился, вся семья заговорила разом. Начался гам…  Всех в один момент остановил отец, подняв руку и громогласно заявив: «Угомонитесь!» Уже когда все смолкли, поведал историю о том, как во время его хвори в начале лета попросил Хельгу, свою старшую дочь, сопровождать князя в качестве паромщика и проводника в летние княжеские хоромы, а так же о том, как удивлён он был, что молодой князь по-доброму к нему отнёсся и не прогневался… 

Наступила тишина. Каждый обдумывал что-то своё, а Хельга наблюдала за всеми. Потом многие что-то высказали по очереди. Мама вдруг заговорила о женихе, который сватался. На что Хельга, потупив взор, заявила, что с тех, пор, как увидела князя, о нём и думала, а когда увидела вновь, поняла, что только он ей нужен. Наступила опять тишина, которую прервал отец: 

  - Ладно, с женихом будешь говорить сама, а вот переезд всех нас. Надо подумать… Здесь жили мои родители, сюда пришли родичи твоей мамы. Здесь особые места. И ты - Жрица. Что ты будешь делать?

И опять все взоры устремились на Хельгу.

  - Да, понимаю… Мне нужно будет о многом сейчас позаботиться и многое уладить. Но у меня - целая неделя! Я успею!

Ночь. Вновь не спится.
Стремится в сердце Птица.
Свет излучая…

Солнце на лице
Улыбкой. Озаряет Душу,
Глазами светясь.


Ночь. Свет. Усталость. 
Чай. Сладость. Моя радость.
Удивление…

9.02.2025,