Материал, собранный из нескольких статей и книг, просмотренных за два последних дня, а также собственные наблюдения. Короче говоря, конспект.
Депрессивным состояниям сопутствуют:
- Чувство самоизоляции, проявляющееся в ощущение несхожести с другими людьми и отделенности от мира. Человек заключен в пространстве своих мыслей и переживаний, как в тюрьме, и, сам того не понимая, задыхается от недостатка новых впечатлений
- Часто - низкая самооценка. Или же, наоборот, завышенная. Причем человек в депрессии не ощущает себя просто "хорошим" или просто "плохим", а непременно "хуже" или "лучше" окружающих. Существенный разрыв между самооценкой и оценкой остальных людей, естественно, усугубляет отчуждение.
- Романтизация своей депрессии, ассоциирование депрессии с желанными чертами, нередко - мрачное обаяние страдающего человека и способность упиваться этим состоянием
- Рассуждения в духе "Лучше я буду (...вставить желаемое качество...), чем счастливым". Ожесточение, происходящее из убеждения - не всегда совсем безосновательного - в невозможности достижения счастья не только в настоящем, но и в обозримом будущем
- Непереносимые внутренние противоречия и порождаемыя ими постоянная тревога, боль и внутреннее истощение
"Мы развиваем свою уникальную систему личностных индикаторов, на основе которых создаем гипотезы <о жизни, внешнем мире и самих себе>, которые мы постоянно тестируем вовне, пересматривая наши конструкторы, если они не подтверждаются собранными доказательствами. Психологическое нарушение представляет собой блокировки этого процесса, так что мы можем, для примера, постоянно пользоваться определенными конструкциями, несмотря на их несоответствие опыту. Некоторые из этих конструкций могут оказаться самоповреждающими, и их непрерывное возобновление выглядит парадоксально с точки зрения гедонистического взгляда на человеческие мотивации. Однако они вполне понимаемы в представлении попыток пациента объяснить и... структурировать свой мир".
Человек в депрессии действительно "не хочет" быть счастливым, жестко ограничивая себя внутренними запретами. При этом в его мотивации скорее всего должен существовать какой-то фактор, ставший камнем преткновения. Возможна, например, подобная цепочка рассуждений: "Все делают (А) и им хорошо. Мне не нравится (А), причем не нравится настолько, что даже счастье - через (А) - не выглядит желанным, а, наоборот, отталкивает". Противорение такого рода как раз и становится "центральной дилеммой" депрессии. Правда, не ясно, что тут можно сделать. Примирить ли человека с тем образом действий, который обозначается как (А), или найти другой путь к счастью через (В)? И сколько вообще путей, ведущих к счастью?...
"Ограничение возникает тогда, когда индивид... не различает степени широты конструкторов, находит многие из своих конструкторов неприменимыми для других людей и не может переносить противоречивость своего понимания. Поведенческие ограничения обнаруживаются в тотальности суждений о мире... Процессом, противоположным ограничению, является расширение, в котором личность расширяет границы себя и своего мира, обретает новый эмоциональный опыт и новые способы видения".
Может ли какой-то человек, даже имеющий специальное образование, помочь другому в снятии таких противоречий? Понимание причин - вещь ценная, но оно не всегда способно помогать в преодолении последствий. Мне понравилось, как Ирвин Ялом написал о встрече психоаналитика и пациента:
"Эта встреча, составляющая самую суть психотерапии, является заинтересованным и глубоко человечным контактом двух людей, один из которых (обычно это пациент, но не всегда) страдает больше, чем другой".
Видел в новостях, как портреты Солженицына вешают в классах литературы рядом с Пушкиным, Толстым и Чеховым.
Кричал "Урааа!"
Свершилось.
[306x423]
[700x525]Если не ошибаюсь, я уже писал о младшей группе тенисисток, занимающихся в нашем зале до начала тренировки. Сегодня я опять застал их в раздевалке. До моего прихода они спорили о том, сложнее ли учиться во втором классе, чем в первом. Маленькая девочка с косичкой громко рассуждала на эту животрепещущую тему, натянув колготки до колен, да так их и оставив. Другая прыгала по раздевалке и размахивала теннисной ракеткой, словно абордажной саблей. И тут - совершенно, судя по всему, некстати - появился я. В результате состоялся следующий разговор:
- Ты на каратэ?
- Нет, я на айкидо. Ты, кстати, меня уже спрашивала.
- А сколько тебе лет?
- Двадцать.
- Двадцать?! Двадцать?!?!... - округлив и без того огромные голубые глаза, закричала она. - В двадать уже замуж нужно выходить!
- Да, лучше бы ты замуж вышла! - пискнула другая. - Почему ты до сих пор не замужем?...
Я так хохотал, что даже руки в рукава продел не сразу, хотя в кимоно они широкие. Но в это время третья девочка, задумчиво смотревшая на мой чехол с оружием, придвинулась поближе и застенчиво спросила:
- А давно ты тренируешься?
- Два года, - отозвался я.
- А если я тебя ударю - тебе будет больно?
"Рэмбо насмотрелись" - проворчал я мысленно и коротко ответил:
- Это смотря как ударить.
* ХРЯСЬ!! *
...Лучше бы молчал, ей богу.