Мама сидела и смотрела новости по маленькому красному телевизору Электроника на кухне. А по щекам её катились слезы. А на лице вопрос - почему?Зачем?

В паспорте моей мамы написано: "Место рождения - город Таллинн."

В 41-м году, когда русские войска оставляли  Таллинн фашистам, по ту сторону Балтийского моря русские войска держали оборону, чтобы наши моряки успели уйти без потерь. Место отхода русских кораблей было хорошо просматриваемо, не куда спрятаться, простреливалось со всех сторон. Матросы забегали по мостику на палубу по очереди, строились на корабле, отдавая честь городу. внезапно, один за другим, молодые мальчишки падали на мостик замертво, не успев добежать на палубу.. Их обстреливали эстонцы. А мой дед (папа моей мамы) стоял на палубе и в глазах был  вопрос - почему?Зачем? Русские моряки отошли из Таллина, не издав даже прощального гудка, потеряв половину команды. Это предательство эстонцев к людям, исполнявшим просто свой долг перед Родиной, щемило в груди осавшихся в живых моряков. От ветра Балтийского моря слезились глаза у 18-летних ребят. Они стояли в шеренгу, а перед ними рядком лежали тела их товарищей, накрытые Андреевскими флагами, с дырками от пуль в спине...Русские корабли ушли, не издав даже последнего прощального гудка...

Они вернулись в 45-м году и вырезали полгорода...Почему? Зачем? теперь уже поздно задавать этот вопрос...Но по Данте на дне преисподней находятся именно они...Кто? Предатели   родины, предатели родных, близких, друзей,  предавшие  тех,  кто  им  доверился...
Есть в глубинах адской бездны страшная  обитель  тишины.  Там  вечный
мрак и  неподвижность  смерти.  То  круг  изменников,  предателей.  Страна
жгучего холода. Вечная мерзлота, где мертвым зеркалом блещет ледяное озеро
Коцит, зажав в своей остекляневшей глади вмерзшие тела.
    Всю безмерность своего презрения к предательству, к измене, излил Данте в
картине этой страшной казни — казни холодом, мраком, мертвой пустыней.  Он
собрал  здесь  все  разновидности  позорного  порока.  Холодные души, мертвые еще при жизни. Им нет пощады,  нет  облегчения,  им даже не дано выплакать свою муку, потому что их слезы
                        ...с самого начала,
                        В подбровной накопляясь глубине,
                         Твердеют, как хрустальные забрала.
                        («Ад», песнь XXXIII)

А слезы моей матери перед телевизором на кухне обжигали ее пухлые щеки...