*А вот и звезды-зори в узор нужный выстроились да улыбнулись с небес. Веятель в ответ улыбнулся, на крыше Академии сидя безмятежно, ветер плетя…Теперь можно было и вспомнить, что он – Бог-Инозванец да Сил Настоятель…великих сил, Категоричных Сил тоже Настоятель, впрочем их он в букет вплетет самую малость, совсем ничего…Вишни роняли бледно-розовую смерть лепестков наземь, а ветер подхватывал и кружил их хороводом прощальным…Дело жизни? Смерти? Просто – Дело для Веятеля? Или уходить собрался назад, откуда пришел? Незваный, как и Тень-Сестра его – Незваный…Хотелось что-то оставить в этом мире, что помнило бы…о том, что был себе такой Сил Настоятель. Был…?...Слишком многое гнало прочь, слишком многие оставались теперь в истинно его мире – Потуграньи…Впрочем, все суета сует…Веятель легко соскользнул с крыши, мягко слевитировав наземь, последний раз улыбнулся вишням и звездам…шаги унесли прочь, в его аудиторию. Впереди было двенадцать дней Творения*

*Шаги отозвались эхом в коридоре, отзвенели в пустынной тиши и направились к полумраку кабинета. Оббитая дверь отворилась, впуская Сил Настоятеля в успевшую полюбиться комнату…вот правда рисунок на стене теперь был иной – что значил и когда измениться успел – лишь один Настоятель знал, а более – никто, да и не узнает никогда, ибо кто заметит? Птица цепью была прикована – поясом Ориона – звездной цепью, что вкруг планеты какой-то обвита была. А выше, там, где-то, в Небесах, рассвет-закат алел и сакуры ветвь облетала неторопливо…Смерть всегда приходит вовремя, но никогда не спешит…Шаг к стене, отворившийся проход в потаенный полумрак…и тишина.

Котомка заплечная опустилась на пол и Веятель неторопливо переплел Ветер, приплетая-выплетая серебристый чань-бо…Посох опустился рядом с котомкой, Настоятель тихонечко нахмурился, сел рядом и развязал котомку. Нескольких минут хватило на то, чтоб отыскать 8 круглых сквозных бусин: 3 изумрудные да 5 ало-кровавых и широкое осиновое кольцо, тщательно отшлифованное и абсолютно гладкое. Все было на месте, потому можно было начинать творить…нет, Творить.
Тень выскользнула из ножен и снежная прядь, отсеченная острым лезвием, мягко упала в ладонь. Следом был отсечен меховой хвост чань-бо…посоху было обидно, но он понимал, что так нужно…
- Я отдам тебе другой…правда, Инфери..- словно бы оправдывался тихонечко Сил Настоятель, - но пойми, мне именно твой нужен сейчас…не обижайся, хорошо? – сам с собою беседовал, али и впрямь посох слышал его?
Левая рука спрятала кинжал и выудила из котомки моток красной нитки. Несколько ловких движений – и отсеченная прядь была разделена на 14 прядок, каждая из которых была перехвачена в основе алым жгутом. Тень вновь скользнула по волосам, отсекая еще одну – более тонкую и длинную прядь снежных влас, коя тоже была перехвачена алой нитью в основании. Четырнадцать прядей были отложены в сторону, пятнадцатая же ловко перехвачена и сплетена в косу, под мотив-напев речитатива древнего, певуче-мелодичного, словно серебра ручеек что звездами скрашен…Прочная коса вышла, плотная – жгутик ко жгутику – ни волосинки выбившейся не было. Смолкла песня языческая – кольцо осиновое подхвачено было, да вновь под напев оплетаться стало косою той самой – узором особым, необычным, суть да смысл которого лишь полубожцам мира потустороннего известны были: Харону да Радаманту. Слов перепляс да косы переплет – тандемом призрачным…Оплелось кольцо, переплелось накрепко, да Веятель косу закрепил намертво – век не развяжется-расплетется да еще вечность – да словами аки молоточком по гвоздикам отстучал, закрепляя. Далее девятка прядок-кос будущих легла внутрь кольца в должном порядке – сеть-переплет образуя крестовично – треугольный. Тут уже внимательность нужна была да сосредоточенность – нес значение узор – переплетение паутинное. Вновь речитатив полился да пальцы засновали уверенно, сплетая-переплетая волос снег в узор запутанный, тщательно – жгутик ко жгутику, волосина к волосине. Перепляс времен да слов, да кос сплетенье в унисон, раз в раз выдернутая ниточка-волосина из десятой прядки, чтоб перехватить намертво углы переплетенья, речитатив-песня несмолкаемый, эхом-серебром по сумерку…сила, в косы вплетаемая, неясно-грозная, Веятель позже ее обозначит – еще один да десять дней Ловец твориться будет на век и вечность…Закреплен узор теперь, запет да в Вечность вплетен – не разорвать, не рассечь слов-кос сплетенье. Оставшиеся четыре пряди тоже сплетены были в косы да закреплены – одна кольцом сверху, в основе алой бусиной перехваченная, да три внизу, в порядке строгом – на первой да третей тоже бусинки засверкали – алая да изумрудная следом, а на центральной три бусины – алые, а меж них изумрудного блеска бусинка. А речитатив не смолкал ни на миг, пока косы плелись да бусинки вплетались, пока закреплялись прядки намертво-навечно…Веятель улыбнулся тихонечко да вновь запел мотив слаженный, словно песнь последняя – да хвостик меховой от посоха закрепил к центральной прядке присоединив, под бусинки…Отстучал дробь-такт речитатив да смолк. Ловец в ладонях покоился, а Веятель стеночку подпер собою – отдохнуть чуть от сил вплетенных-расплетенных да пред Сил Наделением…Сейчас у Ловца две силы было – век да вечность нерушимым быть – не более, да ведь и не менее, да хвост от посоха силу посоха хранил – исцелять, силу хранить-восполнять, ветра ронять занавесью да души в межмирья проводить, посягнувшего на Ловца во сны-мари утягивать… Плоть да кровь посоха – хвост, вот и силы от него хранил…потому Виктор и взял именно его – основой эти силы станут, в них иные вплетаться будут, да эти укрепляться. Мысль лукавая мелькнула – силы эти подтвердить да укрепить еще и иначе – не зря ведь колокольцы…лишь только мысль мелькнула – колокольчики-бубенчики с посоха отвязаны были да приплетены под речитатив единения к боковым прядкам – косам. Разулыбался Веятель довольно – и вовсе все славно вышло…Тень вновь из ножен выскользнула, да по ладони полоснула глубоко – прорезая кожу да сосуды, щедро кровью ладонь наполняя. Ручеек кровавый, а после и ладонь вся – заскользили по косам снежным, сплетенным, окрашивая щедро в цвет алый, напитывая кровью-силой, лишь только хвост меховой бело-серым и остался, а так все в крови багрянец окрасилось под напев-мотив... Ловец был повешен на гвоздик на потолке – сохнуть (странно, но так и не упала на пол ни единая капля крови), а золотавая Ари покинула посох и обвилась звездным облачком навкруг руки – заживляя порез. Впереди было один да десять дней для того, чтобы Ловец стал Хранителем Нейтралитета. Хотя Веятелю нравилось называть его Ловцом…и все. Потому именно такое имя ему и было дано на четвертый день. Но это было позже. А пока дух целил рану а кроваво-алый артефакт покоился на гвоздике…*