Когда хорошо, так не хочется жить,
А хочется верить, страдать и забыться.
Хочу раствориться,
Напрасно любить,
Напрасно…
И ждать, на любовь не скупиться.
Минуты года превращают в часы,
И помнишь отдельно прожитые строки,
И все, что когда-то легло на весы, -
Ушло на чужие пороки.
А город стоит под тяжелой луной,
Невзрачно красив и тоскою томим.
И запах, пропитанный пылью одной,
Блуждает по городу как пилигрим.
Под сонными взглядами вечных огней
Не спят только мокрые лужи прохожих,
Не сплю и я тоже,
Все блеск фонарей.
Вернись поскорей…
Пришла и осталась одна
Ущербная тишина,
И в комнате жареный воздух звенит.
Под кожей холодная вена блестит.
Бокал одиночества снова допит
Одною, с собою, и с собственной дрожью.
Дышать не могу, и верить – нельзя.
О город, преследуешь лицами скуки,
Ты знаешь, когда опускаются руки,
Так просто тогда ненавидеть себя.
Но город, но люди,
Но жадность дверей,
Колечко на блюдо –
И стадо зверей,
Под вой из шотландских мотивов,
Летит разорять –
День открытых дверей! –
Летит разорять дома сувениров.
Ты мне не дари ничего, обещай.
Мы прокляты веком двадцатым под корень.
И в нашей крови вековая печаль,
И в наших сердцах вековая печать:
С Великими – смертные вровень.
Ровняют могильные холмы жрецы,
Сдобряя улыбкою смертные лица.
И памятник нам, и памятник Им,
И с каждою новою смертью дельцы –
Не все, что для мира, не все, чтоб напиться.
Я знаю, когда опускается день,
Ты стонешь как я – от ничтожества жизни.
Но кто-то ее посвящает Отчизне,
Ломает границы, срывает мосты,
И бьется об стену так же, как ты,
А кто-то рождается, чтоб уйти… в тень.
Вот так начинается праздничный день.
Давай! Веселись, мой проклятый пророк!
Искусными зельями кровь напои!
Но смертным отныне пусть будет урок:
Живут только раз, для каждой зари!
17 августа 2007г.