- Хм… Интересный разговор получается. Неплохо было бы его задокументировать как-нибудь…
- Да кому это интересно будет читать?
- Ну не скажи! Есть же, например, Гришковец. В его рассказах ведь полное отсутствие какой-либо системы изложения…
- Послушай, если бы ты не видел его спектаклей, ты бы смог прочитать «Реки» дальше десятой страницы? В рассказе должен быть сюжет. У него должна быть структура. «завязка-кульминация-развязка», понимаешь? Без этой основы любое литературное произведение становиться нечитабельным.
- Пожалуй, ты прав. Никакой истории, достойной того, чтобы быть закреплённой для потомков с нами не произошло, а все эти разговоры - это вообще ничто.
- Причем, даже представляй они из себя что-либо любопытное, нам не удастся передать их в печатном виде по двум причинам.
- ???
- Первая: это может сделать только человек, тайком за нами подслушивающий, у нас это не получиться. Написанное будет сильно отличаться от того, что на самом деле было сказано. А вторая причина заключается вот в чём: как только мы напишем первую страницу и решим пойти сюда вдохновиться, мы уже не сможем вести разговор так же свободно как раньше, потому что будем тщательно обдумывать каждую фразу с точки зрения того, как она будет выглядеть на бумаге.
- Ну да, поспорить не с чем. Хотя, может это и к лучшему. Кто-то из великих сказал: «Мысль изреченная - есть ложь». В этом есть зерно разума.
Camel поднял свою чашку и она, с негромким звуком, ударилась о свою сестру-близняшку, находившуюся в руках Kent'a.
Оба синхронно зажгли сигареты.
Kent тщательно рассматривал логотип кофейни, изображенный на противоположной от него стене.
- Всё-таки кофе - великий напиток.
- Это точно.
- Правда, последнее время, я пью его только здесь. Предпочитаю не злоупотреблять.
- Как же так? Ты ведь был настоящим caffeine junkie.
- Да, но избыток кофеина, как бы странно это не звучало, повышает утомляемость. Да и вообще… Пить кофе - это ритуал. А, просыпаясь утром, насыпать в кружку гранулированное говно из банки и выпивать его второпях, боясь опоздать… Ну, не знаю, куда там люди по утрам опаздывают? Это самое натуральное извращение. А вот придти в кофейню с пачкой сигарет, заказать чашку ароматного каппучино и под приятную музыку провести пару часов за разговором на высокую тему - это правильный подход.
- Ну да. Я вдруг подумал о сигарах. Ведь они же тоже - способ убить время, только гораздо более изысканный, но суть та же. Никому же не придет в голову выкурить настоящую кубинскую сигару на ходу по дороге на работу?
- По крайней мере, я очень на это надеюсь.
За соседний столик приземлились две блондинки, скорее всего они были сёстрами. Та, которая с виду была постарше, тут же сняла кеды и с ногами забралась на кресло. Младшая же была отправлена за... ну что там пьют блондинки?, в общем пошла делать заказ.
За то короткое время пока она отсутствовала, блондинка со бОльшим стажем сменила около 20 поз сидения на кресле. По-турецки, на корточках… короче, хуеву тучу поз она сменила, пока не нашла идеально её подходящую. Таковой ей показалась поза лёжа на кресле, при которой её ноги были вытянуты в сторону лица Kent`a. Kent выпустил струйку дыма в сторону носков блондинки. И тут девица допустила роковую ошибку, она заговорила:
- Молодой человек, не курите в мою сторону, я пропахну дымом (сразу же после этих слов Camel закурил новую сигарету).
- Девушка, я ничем не могу вам помочь, так как, во-первых, это зал для курящих (об этом сообщает вооон та желтая от никотина табличка), а во-вторых, я не уверен в свежести ваших носков и на всякий случай, предпочитаю не рисковать.
- Чтооо?!
Неизвестно к чему привёл бы этот разговор, но как раз в тот момент, когда самолюбие «златовласки» было так грубо задето, её сестричка принесла заказ. Он занимал целый поднос, там были какие-то экзотические коктейли и куча пирожных.
Старшая села по-человечески, прошипела «Ублюдки!», и принялась уплетать одно из произведений кондитерского мастерства.
Друзья улыбнулись друг другу. Победа в битве с демоном глупости и безкультурия была одержана, и, до окончательного разгрома оставалось сделать всего один ход.
Camel смотрел в сторону сестёр и улыбался. Эта улыбка была хорошо знакома его другу Kent`у, и ничего хорошего не сулила для двух девушек, которые по неосторожности сели рядом с ними.
- Может быть не стоит? - с надеждой спросил Kent.
Camel положил сигарету на пепельницу, и перевёл взгляд на своего собеседника.
- Вчера по Discovery смотрел передачу про вирус Эбола.
- И?
- Так вот, этот вирус атакует каждый орган и каждую ткань в человеческом организме, за исключением мышц скелета и костей. Вирус является идеальным паразитом, превращая практически все части организма в нечто, напоминающее переваренное желудком вещество, пропитанное вирусом. В крови появляются сгустки, кровь загустевает, замедляет движение, сгустки начинают скапливаться на стенках сосудов. Сгустков все больше и они все толще, они начинают закупоривать капилляры, перекрывая доступ крови к различным частям тела. Начинают омертвевать части мозга, почек, печени, легких, кишечника, половых органов, груди, целые части кожного покрова. Непроизвольные трещины начинают покрывать кожу, откуда немедленно начинает течь кровь. Красные пятна разрастаются, становятся огромными синяками, кожа становится мягкой, пухлой, любое нажатие вызывает отслоение кожи. Рот кровоточит, десны кровоточат, кровоточит практически любое отверстие в теле, каким-бы маленьким оно не было. Поверхность языка становится пурпурно-красной, кожа с языка начинает слазить - чтобы быть проглоченной или выплюнутой. Говорят, что одна из самых сильных известных болей - боль от утраты покрова языка…
Девушки перестали есть. Младшая с большим трудом проглотила кусочек пирога, находившегося у неё во рту примерно с середины рассказа о вирусе.
- Наташа, меня сейчас стошнит!
«Наташа» поднялась, взяла со стола поднос и утащила сестру в противоположный от этих «мудаков сраных» конец зала.
Kent с уважением посмотрел на Camel'a:
- Вынужден признать, весьма остроумно.
- Спасибо.
Camel снова взглянул на дисплей своего мобильного:
- Уже два с половиной часа тут сидим.
- Пора сваливать.
Оба с нежеланием поднялись со своих мест, оделись и вышли на улицу. Погода и без того была неприятная, а после продолжительного нахождения в тепле она показалась обоим просто мерзкой. Они посмотрели через стекло на свои места, на которых уже устраивались двое мужчин средних лет, и быстро пошли по направлению к метро.