Иногда прочитав стих у меня в воображении возникают такие картины, что ОЙ!
Вот к примеру.
Прочитал стих:
"Были крылаты - оба.
Летать бы парой уместно.
Была любовь - аж до гроба.
Но в небе вдвоем - им тесно.

Делили небо на дольки,
Границы чертя в безбрежность.
И все б хорошо, да только
Пропали любовь и нежность.

Забылись в нелепых склоках,
Увязли в тине раздрая...
А небу без крыльев - плохо,
Без крыльев небо скучает.

Разбившись в кровь друг о друга
Упали. С неба. На скалы.
Никто. Не друг. Не подруга.
И небо - следом упало."

Здорово написанно, правда?
И тут меня торкнуло:

Представьте себе нарисованную сцену театра. Зановес расходится и мы видем на заднем плане декорацию изображающую голубое небо с пушистыми белыми облаками. С лева из-за кулис длинными прыжками выпархивает такая пухленькая сисястая тётенька вся в белом, в балетной пачке с маленькими беленькими крылышками за спиной. Тётенька выделывает всякие па , делает прыжки и прочие телодвижения пытаясь показать лёгкость полёта. Оркестр в яме играет лиричные мотивы, настраивая зрителя на романтический лад. Вдруг, музыка становится динамичнее и из-за другой кулисы выпархивает грузный пузатенький дяденька, в ярко красном обтягивающем трико, с маленькими крылышками за спиной. Он также вытворяя всякие телодвижения демонстрирует зрителю красоту полёта. Оркестр исполняет игривую мелодию, подсказывая зрителю, что сейчас по средствам пластики и танца будет раскрыта тема флирта. И действительно. Тётенька, притворно округлив глаза обращает внимание на скачущее красное пятно на сцене. А дяденька, после очередного вращения на одной ноге, подавляя головокружение обращает внимание на белоё существо, сливающееся с облаками. Они сходятся на середине сцены. Оркестр играет романтическую тему с элементами эротизма. Дяденька напряжно таскает тётеньку по сцене на вытянутой руке, пытаясь выписывать красивые движения ногами.
Тут, электрики, всё таки справляются с ремонтом осветительной установки, и освещения сцены становится приглушённым и круг света, с лёгким запаздыванием, выхватывает парящих по сцене артистов. Дяденька аккуратно ставит тётеньку на сцену иона игриво подпрыгивая уносится за кулисы. Дяденька делает несколько оборотов на одной ноге и устремляется ей в след. Занавес опускается. Конец первого акта.
Акт второй,
Оркестр играет лирическую тему, занавес поднимается, по середине сцены в круге света стоят обнявшись ОН и ОНА. Оркестр резко меняет лирический ритм, на жизнерадостный, герои выпускают друг друга из объятий… И вот когда дяденька собирается сделать красивый прыжок в сторону, тётенька случайно ставит носок своей левой пуанты ему на толчковую ногу. Дяденька, всё ещё по энерции, красиво машет руками и плюхается лицом в сцену. В это время тётенька исполняет энергичный жизнерадостный танец. Дирижёр, видя сложившуюся ситуацию на сцене, пытаясь спасти спектакль, резко меняет минорную тему на тревожно агрессивные мотивы. Дяденька энергичным движением вздёргивает свою крылатую тушку на ноги и прихрамывая, с мстительным выражением лица устремляется к тётеньке, которая в непонятках стоит посередине сцены. Зрители в зале затаили дыхание и обалдело смотрят на сцену. (в либретто такая трактовка нетленного произведения описана не была). Когда до тётеньки крылатому мстителю остаётся всего один прыжок, та выходит из ступора и делая ритмичные движения руками, напоминая взмахи крыльев, начинает на цыпочках двигаться на встречу дяденьки. Она не видет его лицо, так как смотрит в другую сторону, туда , за кулисы, где режиссёр постановщик с багровым лицом демонстрирует неприличные жесты. Если бы она видела лицо дяденьки, то, наверное, прыгнула бы со сцены в оркестровую яму. Но лица дяденьки она не видела, и продолжала семенить скрещенными ножками ему на встречу. Дяденька только-только оттолкнулся и вытянулся в роковом прыжке, намереваясь отомстить застывшей обидчице, как эта гадость, стала семенить ему на встречу, размахивая своими руками. Остановиться он уже, по понятным причинам, не мог. Единственное. Что он успел, так подставить свою щёку под хлёсткий удар «крыла» «белой птицы». Дальнейшее надо было видеть. Они мотались по всей сцене. Дяденька стремился достать тётеньку подлыми подсечками, а та, как заправский мастер боевых искусств, в нужный момент убирала атакуемую ногу, одновременно нанося хлёсткие удары в лицо противника.
Зрители сидели, как парализованные, заворожено наблюдая за происходящем на сцене.
Наконец, дяденька таки сумел подсечь ногу тётеньки очередной подсечкой, и та грузно рухнула на сцену. Но и дяденька, к этому моменту выбился из сил, его ноги заплелись и он со звонким шлепком плюхнулся рядом с тётенькой. Сцена содрогнулась, и ветхие крепления, с трудом удерживающие декорации, обломились.
Это была поистине апокалипсическая картина – на два неподвижно лежащих тела, гоня мощную воздушную волну, упала десятиметровая декорация изображающая небо.
Сцена погрузилась в клубы пыли. Оркестр стих.
Минуту в театре царила мёртвая тишина. Создалось впечатление. Что весь мир замер.
А потом, кто-то на галёрке вскочил и закричал «Б-РА – ВО!!!!» и громка захлопал в ладоши. Зрители вздрогнули, завертели головами, сначало робко потом всё громче и увереннее стали вскакивать со своих мест, дико аплодируя .и крича «БРАВО!!!!»
На сцену полетели цветы….
ЗАНАВЕС,