«-Сегодня ещё один день» - выдохнула Маша и раздвинула шторы.

Солнце ударило в глаза, и пришлось зажмуриться. Снова появились эти звездочки и большие синие пятна. Были они плодом её воображения, или результатом естественных процессов, неизвестно, но, тем не менее, они никогда не подводили и тут же появлялись, стоило ей только взглянуть на огромный пупырчатый рыжий небесный апельсин.

Сняв с него кожуру, Маша потянулась за световыжималкой, и, нащупав среди облаков очищенное светило, поместила его в прибор. Маша нажала на кнопку, и по комнате разлился густой и яркий свет с мякотью. Стерев с лица и шеи случайные капли цитрусового рассвета, Маша опустила глаза. И голову. Следы апельсинового зарева сияли на снежных складках белой блузки.

«-Апельсины на снегу». Прекрасная картина с одноименно прекрасной выставки».

Выпив солнечного сока, Маша поспешила на поиски чистой одежды.

С тех пор, как в Машином офисе появился новый менеджер Александр, больше похожий на героя нелепых американских рождественских комедий, нежели на выпускника экономфака СПБГУ, ей все чаще по утрам приходилось вспоминать рекламу Motorola. ТонкоMoto. А если джинсы и удавалось застегнуть, то раскладушка Nokia ни при каких условиях не соглашалась забираться в тесное и душное помещение кармана с неприглядным названием «задний».

Пончики, которыми Александр обеспечивал Машу, напоминали полную обжаренную хрустящую луну, покрытую пятнами сахарной пудры. Их выражение лица успевало осыпаться от страха, пока Маша подносила пончик ко рту. Природа появления кондитерских спутников была ещё более туманной, чем пррода сини пятен на внутреннем экране Машиных век.

«-Вокруг нас только пятна…» - говорил друг Рыжей (так её звали за любовь к апельсинам), художник Майк – «…просто в наших глазах они принимают какую-то определенную, четкую форму. Мир – палитра. И у нас есть возможность смешивать пятнышки краски в любые нужные нам состояния, изображения и даже предметы».

И вот, натянув чистые джинсы и радужную весеннюю блузку, Маша вышла в коридор.  В углу, облокотившись на плинтус,  стоял её любимый.

«-Ну, здравствуй, милый.  Доброе утро.  Нет ничего лучше, чем прижаться к тебе утром…  Поцелуй меня, а… ну… завтрак? Сейчас. Только вот я на работу опаздываю.  Что не так? Невкусно? Ммм… Привереда. Как спать со мной, так ты не жалуешься. До сих пор все тело ломит. А под утро ещё и развалился на пол подушки… Всё равно люблю тебя. Ну ответь ты что-нибудь!»

«-Мяу!»

«-Наконец-то. Очнулся. Ладно, шерстяной. Я побежала вдыхать пыльный терпкий воздух немытых улиц на отшибе Европы. Если стало очевидным, что солнце… (с) То, что день начинается так же, как и предыдущие, не значит, что не стоит от него ничего ожидать…»