Сегодня гроза была без ветра. На небе, подернутом туманной дымкой стремительно возникла продолговатая и какая-то объемная серая туча. Из нее высыпал и впился в землю сноп серых искр - узких, длинных, жемчужно серых, - дождь. Туча как будто обходит нас стороной, ан нет: вот они, первые капли. Редкие, тяжелые, они прямо-таки бьют в землю, в черную крышу навеса, ударяют по листьям. Кажется, такой дождь называется "Царевна плачет" - очень крупные и редкие, похожие на ее слезы, капли. Шум стоит, как от града. Вглядываюсь в огромные капли, пытаясь рассмотреть момент их разбивания о крышу - вода, ничего с градом общего. Глянцевая крыша очень скоро становится мокрой. Если пристально смотреть именно на нее, кажется, что одна и та же капля выписывает причудливые ломаные линии, образуя вершины необычных многоугольников.... В капле так много воды, что это правильнее назвать струей, падающей с неба на огромной скорости. Грохочет гром. "Будто шкаф упал", - неромантично думаю я. Раскат грома прокатился по территории больницы и затих где-то за лесом. А вскоре и слезы красавицы стали мельче, реже, тише.... Тихий шепот..., и вот... - все совсем смолкло. И буквально через несколько минут с неба, пробиваясь сквозь сизую дымку, засияло солнце.
Вчера все было иначе.... Шквал ветра ворвался звоном разбитого окна в послеобеденный сон. Поднялась настоящая буря. Она всколыхнула занавески, разбудила тополиный пух, дремавший по углам, растревожила кроны деревьев. Клубы пыли вперемежку с пухом рвались в раскрытые окна. Стоило большого труда их закрыть: ветер отчаянно протестовал. А вскоре на подмогу ветру пришел ливень, сметая сушь и жару, смывая следы полуденного зноя с пыльных улиц. Кусты сирени сгибались под гнетом стихии, трава и цветы пали ниц. Воздух, небо, асфальт, - все превратилось в единую серую водную массу.