Глупой майской синевой вечера ночь наступает на весну, беспощадно атакуя все. И все словно давно отошло ко сну – замерло, глупо притворившись… Словно кто-то поверит, и уйдет удовлетворенный своими иллюзиями. А если не поверит, то грозно посмотрит, и может даже накажет…

И в этих притворствах все так неуместно расслабляется, что уже даже забывает о своей игре и попросту усыпает. Куда же оно усыпает? А как же день? Вы же так радостно встречали этот день! Еще сегодня вы улыбались первым лучам рассвета, целовали холодную воду утра, выкрикивали (или нашептывали?) «С добрым утром!»…

А теперь вы так просто дадите уйти в никуда этому дню?! Вы позволите ему закончиться? Просто умереть? Как же так? Да не спите же вы!!!

День грустно улыбается мне…

«Зачем грустишь о уходящем?»

«А разве тебе не грустно уходить?»

«Но моя грусть лишь моя. И я сам буду грустить мою грусть ухода… Тебе не дарено этой грусти…»

«Но ты уйдешь, и тебя у меня больше не будет…»

«После ночи придет новый день, и он подарит тебе ровно столько, сколько ты сможешь у него взять…»

Слабостью и бессилием наваливается ночь, ревниво глядя на еще не ушедший день…

Она требует забыть о нем, не возвращаться, а он стоит и грустно улыбается.

«ТЫ был мой лучший день!»

«Да нет же! Пойми, лучший – он будет, но никогда не бывает, чтоб он был.»

Ничего не понять… заканчивающийся день всегда выражается сумбурно и как-то сбивчиво. Или я слушаю его уставше и неумело…

Прости меня, день, я уже усыпаю…

Не в силах противиться сладости ночи.

Да не проси прощения. Прощай…

Я ведь ушел уже. И меня не осталось здесь вовсе.

Так я лежал на краю дня, раскинув руки в бессилии сна.

Завтра никогда не наступит. Есть лишь сегодняшний день. И он самый лучший. И за него можно бороться, за него можно жить. Самый лучший день сегодня, и он врет что лучший будет…

Так я улыбался, лежа на краю дня, забывая его…

(С) Данко