[200x300]
В колонках играет - Танцы минус-Не меняй меня
Настроение сейчас - средне

Торквальд Хансен раз за разом вбивал лопату в слежавшийся снег, а губы его твердили: "Хильда, доченька, потерпи..." Конечно, надежды не было - девочка попала в лавину три дня назад. Но Торквальд не мог просто так признать, что его золотоволосая малышка мертва.
Торквальд проклинал тот день, когда согласился стать управляющим имперской колонии. Он ненавидел этот остров - громадный сугроб, забравший его Хильду. Северянин готов был убить себя за то, что не оставил дочь у каких-нибудь дальних родственников на Скайриме. Он, Железный Торквальд, погубил ее своей слабостью - поддался на мольбы девочки, отпустил на прогулку по искрящимся склонам...
И ведь не одну отпустил - с двумя надежными людьми, которые в юности прошли с ним сквозь десятки сражений. Но что толку от их доблести... Вернулись бледнее инея, рассказали: Хильда вдруг крикнула "Маленький, я тебя согрею!" и спрыгнула с тропинки вниз, на скальный уступ. Склон задрожал, пополз, взметнул облако снежных искр - и нет больше Хильды. Кто же ей там почудился, глупышке восьмилетней?
Теперь двое горе-провожатых сопели где-то за спиной Торквальда, вгрызаясь в снег вместе с остальными колонистами. "Не найду Хильду - зарублю обоих, - с яростью подумал управляющий. - Не мечом. Лопатой, как шелудивых псов". На месте ущелья, куда провалился ребенок, белело ровное снежное поле - футов семьсот в поперечнике... "Хильда, держись, не умирай, - свирепый холод вмораживал соленые льдинки в бороду Железного Торквальда. - У меня же, кроме тебя, никого! Инигерду унесла болезнь, братья порастерялись в походах... Хоть ты меня не покидай!"
"Эй, Торк!" - это подал голос один из тех, кто не уберег его девочку. Что ему еще надо? "Торк, гляди - из под снега пар пробивается. Вон, вон, под скалой!"
Торквальд обернулся как ужаленный - и побежал, спотыкаясь, к едва заметному темному пятнышку, из которого поднималось белое облачко. Сунулся лицом в колючую ледяную вату, стал разбрасывать руками... Дружинники и колонисты вслед за ним расширяли узкий лаз, трамбовали стенки. Пещерка, где укрылась Хильда, была наполнена спокойным синим полумраком - таким становился свет, пройдя сквозь снежную толщу. Девочка, сидела, привалившись к скале. На ней оказалось лишь платьице - свернутая меховая шубка почему-то лежала на коленях ребенка. "Папа!" - взвизгнула Хильда, бросаясь на шею Торквальду. Отец и дочь сжали друг друга в объятьях. Жива, в сознании - несмотря на трое суток лютого мороза! Торквальд не стеснялся слез - он знал, что дружинники покинули лаз, чтобы их предводителю не пришлось плакать при них.
"Но как же ты выдержала, бедняжка моя?" - не веря своему счастью, наконец выдохнул управляющий. "Папа, я боялась, что Снежок замерзнет, - ответила Хильда. - Я завернула его в шубку, прижала к себе и очень-очень захотела, чтобы стало тепло".
И тут управляющий заметил, что в полости под каменным выступом не просто жарко - горячо, как в парной. О, Великое Небо!
"Пап, а Снежок теперь будет жить с нами?" - просительно улыбнулась Хильда. "Снежок???" - не понял Торквальд. "Ну да, Снежок, мы его чуть не раздавили, когда обнялись, - пояснила малышка. - Вот же он!" Хильда размотала свою шубку, и на Торквальда уставилась белая щенячья мордочка. Нет, не щенячья, а...
"Ох, девочка, - счастливо расхохотался Железный Торквальд. - Разве тебе не говорили, что снежному волку, даже маленькому, не страшна никакая стужа?" "Не помню... Он такой крошечный... - ответила девочка. - Зато ты мне рассказывал, что мы, северяне со Скайрима, можем пересилить любой холод!" И тут же осеклась: "Папа, а почему у тебя в волосах снег не тает? Они белее, чем наш Снежок... Они совсем белые!"