Я рада, что хоть кому-то нравится моя писанина, но спешу огорчить, дописать не смогу, так как уезжаю На Байкал. А пока представляю вашему вниманию третью главу!


Глава 3.

- Что?! Тогда на озере …
- Да, я сказала, что не писала Виктору, - заключила Гермиона, - Но ведь я хотела как лучше…
- Как лучше?!!! Ничего себе! Ты солгала мне! Это лучше?!
- Рон, уймись! Ведь ты сам видел, как я писала длиннющее письмо Краму на шестом курсе. Видел же?
- Да, но если он пишет тебе сейчас, значит, и ты написала ему ещё несколько писем! Выходит так?!
Лицо и уши Гермионы стали ярко-бордового цвета, а сама она лишь виновато посмотрела на Рона. Парень гневно швырнул стул и быстро вышел из-за стола.
- Что это с ним?! – ошарашено взвыла Молли.
- Большое спасибо, миссис Уизли. Всё было изумительно, - тихо сказала Гермиона, поднимаясь со стула.
Молли осталась сидеть за столом с таким видом, как когда-то увидела Флёр рядом с Биллом, проще говоря, она была жутко ошарашена.
- Рон, впусти! – Гермиона нервно колотила кулаком по дубовой двери комнаты Рона. Она прекрасно понимала, что виновата перед ним, но и её можно понять, ведь тогда, на озере, Рон сказал, что больше не общается с Лавандой, а Гермиона, соответственно, решила тоже не упасть в грязь лицом, сказав, что не писала письма Краму.
«И вообще, какое это имеет значение сейчас, когда мы признались друг другу в любви?!» - подумала девушка.
- Уходи! – кричал из-за двери Рон.
- Рон, прости! Я не думала, что это важно! Извини, извини, извини …
- Ложь – самый страшный порок человека!
- Теперь ты мне о пороках человека рассказывать будешь?! Как ты вообще можешь меня поучать?! – Гермиона не заметила, как с её языка стали слетать колкие, мерзкие пакости. Извинения переросли в обмен дерзостями.
- Да ты бесчувственная, лживая всезнайка!
- Я хотя бы всезнайка, в отличие от тебя! Ты вообще ничего не знаешь!
В конце разговора (если это вообще можно назвать разговором) Гермиона последний раз с силой стукнула по двери кулаком, и с громкими всхлипами исчезла в комнате Джинни.


Отдельные лучики заходившего солнца уже начали играть на твёрдых половицах дома Уизли.
- Ужин! Все на ужин! – разнёсся громкий голос миссис Уизли.
За столом Рон и Гермиона обменялись испепеляющими взглядами и сели порознь.


На следующий день Джинни предприняла попытку помирить рассорившихся влюблённых:
- Вы же любите друг друга! – кричала она Гермионе.
- Ну и что … - прошептала Гермиона с отсутствующим видом.
- Ну, если ты действительно всезнайка! Что с того?!
- Пойми, Джинни! Мне не то обидно… Я понимаю, что поступила неправильно, но если он меня любит, он должен был простить.
- Если он тебя любит, он может и ревновать, вот он и приревновал.
- Он не приревновал, он обвинил меня во лжи … - на этом Гермиона остановилась, потому что прекрасно поняла, что первый шаг к примирению нужно сделать ей, так как и сама, в общем-то, считала себя виноватой.

До вечера Гермиона ходила, углубившись в свои мысли и планы. Она думала, что сказать Рону, чтобы наконец-то закончить эту бессмысленную ссору.
«Я просто попрошу у него прощения. Если он любит, он поймёт», - подумала девушка.
Она быстро взбежала на лестницу, но на секунду остановилась:
«А если не поймёт? Что тогда? – мысли перемешались в голове, - Но попробовать стоит».
Она решительным шагом направилась к комнате Рональда и тихо постучала …