Вдохновение немножко вернулось)

Глава 20

Тук-тук-тук.
- Войдите, - безразлично проговорила Гермиона, сидя на кровати.
Дверь медленно открылась.
- Миссис Уизли? – Гермиона выпрямилась. – Что-то случилось?
- Мне можно поговорить с тобой, милая? – Молли вопросительно посмотрела на девушку.
- Конечно! – Гермиона, поспешно переложила лишние подушки, себе за спину, и сделала приглашающий жест.
Мисси Уизли заглянула за дверь, убедилась, что никто не идёт по лестнице, и вошла.
«О чём она хочет поговорить? – сердце почему-то беспокойно забилось в груди. Было какое-то неприятное предчувствие, что разговор будет тяжелым. – Неужели Рон всё-таки проболтался про совместную ночь Джинни и Гарри?»
- Гермиона, - мягко начала женщина, и положила руку ей на плечо-недобрый знак, - не хочешь поделиться?
- Поделиться? – Гермионе, стоило большой выдержки, создать исскуственное удивление. – О чём?
«Точно знает! Только этого мне не хватало! И почему, всегда я должна всё объяснять?» - с сожалением подумала Гермиона.
- С тобой что-то твориться, я же вижу. Да, и, не с тобой одной. Рон тоже сам не свой. Я слышала, вы поругались. - Молли подняла руку, не давая себя прервать, хотя Гермиона уже открыла рот. – Что случилось, милая? Неужели всё так плохо? Я не верю, что Рон настолько обидел тебя, что тебе, стало тошно с ним общаться. Или я не права?
Гермиона немножко помолчала. Эта милая женщина пыталась разговорить её, и, Гермиона знала, к чему она её клонит. «Слава Мерлину, она не о той ночи!» - внутри стало немножко легче. На секунду.
- Правы, но у нас это временно, - неуклюже оправдалась она. – Не серьёзно.
Миссис Уизли не поверила. Гермиона, увидела это в её глазах. Взгляд был с укором, недоверие просачивалось в душу девушке. А что Гермиона должна была сделать? Рассказать всё на чистоту? Разложить карты, заложив себя?
- Нет, милая. Тебя что-то действительно беспокоит, - женщина покачала головой. – Неужели тебе не станет легче, если ты расскажешь, что случилось?
Гермиона искоса посмотрела на мать Рона. Интересно, сможет ли она помочь? Ведь она умнее, взрослее, опытнее. Да, безусловно, это имело свои приемущества.
Гермиона вздохнула и кивнула.
- Я расскажу, только не смейтесь.
Молли кивнула.
Гермиона наконец улыбнулась, после стольких дней грусти – так сильно ей хотелось поделиться с кем-нибудь. А мисис Уизли была лучшим вариантом. Она не будет смеяться. Она выслушает.

- Знаешь, - Молли внимательно посмотрела на Гермиону. – Не думаю, что всё настолько плохо, как ты рассказала. Я воспитывала Рона, настолько хорошо, насколько хватило времени. У него, есть в достатке такие качества, которых почти нет, у других моих детей. Самое главное, что отличает его от других – его целеустремлённость, это он впитал от меня с молоком. Он умный (Гермиона непроизвольно вздрогнула, и, чуть-чуть покраснела, вспомнив свои мысли), очень добрый и смелый. Но его смелость и целеустремлённость заканчиваются там, где начинается любовь.
Гермиона подняла на женщину глаза. Ей не послышалось? Рон сторониться её, потому что любит? Но этого просто не может быть!
- Люб-бовь? – выдохнула девушка.
Молли молча кивнула. Она была уверена, что Гермиона знала о чувствах своего сына. Но она ошиблась. Эта милая девочка, выглядела сейчас такой потерянной. Что она надумала в своей умной головке, за это время? Наверное, каких-нибудь кошмаров.
- Гермиона, неужели ты не видишь, что Рон любит тебя? По-своему, неумело. Он никогда раньше не любил, как и ты. И ему нужна помощь. Неужели, ты не хочешь помочь себе и ему? Подумай об этом, пожалуйста.
Гермиона приоткрыла рот, но промолчала. Что она могла сказать? Слова не хотели слетать с языка, да и было это, уже лишним. Миссис Уизли встала, пожелала приятных снов, и прикрыла за собой дверь.
Гермиона рухнула на кровать, больно ударившись затылком обо что-то.
В ту же секунду, в комнату тихо вплыла Джинни, и быстро оказалась в кровати. Без звука потушила свет, и в комнате, мгновенно стало темно и тихо.
«Может, она получила нагоняй от матери?» - подумала Гермиона.
Затылок ныл, но, от переизбытка чувств, её всё равно клонило ко сну. Гермиона зевнула.
«Нам необходимо поговорить с Роном. Завтра же!», - последнее, что подумалось Гермионе, прежде чем, Морфей забрал её в своё царство.