[437x600]
У меня кризис. Творческий. Мыслей вообще нет. Я знаю, чем закончу фик, но вот что ПОСЛЕ этой главы сделать..не знаю..помогите!
дайте хоть какую-нибудь идею..
или тогда буду ждать мою верную помощницуMonAmore с советами.

Ну что, пошалим немножко с голыми телами?=)
Глава была создана ПО картинке. Мне картиночка понравилась( какой тут РОН лапочка))ммммм) ), решила воплотить её в строчки)
ИтЯк:

Глава 19

Прошло пару дней. Рон хранил молчание. Как только Гермиона входила в кухню, он быстро вставал, и уходил. Все, кроме мисис Уизли, заметили перемену их отношений, точнее, теперь уже, полное их отсутствие.
Гермиона страдала. Тихо. Сердце щемило. Она прекрасно понимала, что у него, есть все права дуться на неё. Но это было так больно осознавать. Гермиона чувствовала себя настоящей стервой. И такой же дурой, как Лаванда. Только ещё хуже. Намного хуже!
- Рон! – Гарри нагнал его в коридоре, и грубо схватил за плечо. – Что с тобой? Ну нельзя же так!
- А как можно, Гарри? – в отчаинии спросил Рон. – Она читала мои письма. Она предала всё самое святое! И значит, мне можно!
Рон хлопнул дверью. Гарри развёл руками. Неужели она предала всё хорошее? Что мог он сделать для друга? Да, собственно, ничего полезного.

Гермиона проводила оставшиеся деньки на улице. Уходила рано, возвращалась поздно. Она не могла собраться с мыслями, и попросить у Рона прощения. Слишком тяжело. Но груз становился всё тяжелее, ведь его обидные взгляды всё копились, и копились, в её душе.

- Что, не по себе? – тихо спросила Джинни, войдя поздно вечером в комнату, и присела на краешек её кровати. Ответа девушка не получила, и, поэтому, продолжила. – Это правда? Правда, что вы сильно поссорились?
Гермиона бросила кроткий взгляд на рыжеволосую подругу, ещё сильнее обняв подушку. Говорить совсем не хотелось.
- Я, конечно же, видела, что вы поссорились. Но Гарри сказал, что вы ВООБЩЕ не разговариваете... Ну разве так можно, Гермиона? – с отчаинием спросила Джинни.
Гермиона опустила глаза. Ей нечего сказать. Вообще.
- И что причиной ссоры стало твоё любопытство, тоже правда?
Глаза, уже несколько дней бывшие сухими, снова предательски зажгло.
Гермиона коротко кивнула, погладив подушку.
- Мы поможем, - Джинни положила руку на плечо подруги, - слышишь? Мы с Гарри всё устроим... Я надеюсь.
Гермиона попыталась натянуть улыбку, но ничего не вышло. Она, с презрение к самой себе, накрылась одеялом. Рон, что, так её никогда и не простит? И простит ли она себя?
- Обещаю, мы что-нибудь придумаем. Ну нельзя же так. Вы ведь любите друг друга!
Гермиона промолчала. Пусть делают всё, что хотят. Это всё равно бесполезно. Слишком поздно.

Но Гермиона была не права. Усилиями Джинни и Гарри, Рон, всё-таки, пересмотрел некоторые свои убеждения, и даже стал здороваться по утрам, что уже было, своего рода, большим достижением. На вопросы Гермионы о том, как им это удалось, Джинни только улыбалась, и пожимала плечами. Мол, всё само образумилось. Но Гермиона, на то и была Гермиона – её было достаточно трудно провести. Что-то здесь было не так. И она, непременно, должна узнать, что именно.

Двадцать первого числа было необычайно тепло. Август уже клонился к своему логическому закату, но природа не хотела так легко отступать. Солнце ярко светило с самого утра. Хотелось улыбаться. Всем. Кроме двух подростков.
Мальчишки с утра работали в саду, а Гермиона и Джинни готовили на кухне пироги. Миссис Уизли с мужем куда-то пропала с раннего утра. Наступал какой-то праздник. Какой, Гермиона не помнила. За эти недолгие дни, она стала ужасно забывчивой, и невнимательной. Спрашивать, что за пиршество грядёт, было уже как-то неудобно. Она прекрасно помнила, что спрашивала Джинни, не меньше пяти раз. Что подумает о ней её взбалмошная подружка? Что Гермиона совсем свихнулась? Нет, лучше молча раскатывать тесто, и ни о чём не думать.
- Ну вот. Через полчаса всё будет готово, - радостно сказала сама себе Джинни, вытирая рукой, перепачканый мукой, лоб.
Гермиона вышла из забытья, и взглянула на подругу.
- Гермиона, можешь пойти на озеро, искупаться, если хочешь. А то вид у тебя не важный, - предложила Джинни, закрывая дверцу духовки.
Гермиона кивнула. Никуда она не пойдёт. Сейчас поднимется в комнату, сядет на кровать, обнимет любимую подушку, и, будет смотреть в потолок.
Гермиона незаметно выскользнула из кухни, и тихо направилась наверх, туда, где её никто не беспокоил. Вот уже несколько долгих дней. Хотел ли она быть одна? Нет, конечно нет. Но так было нужно – Гермиона в этом не сомневалась.

- Вху-усна, та? – спросил Джордж у Рона, с набитым ртом.
Рон сдержанно кивнул. На самом деле, он даже не притронулся к еде, хотя пироги выглядели очень соблазнительно. Кусок не лез в горло.
«Что творится с Гермионой? Я, возможно, уж слишком жесток к ней... Может, сходить извениться? Только вот, за что? За то, что она читала МОИ письма? Хотя, там и не было ничего такого важного, но всё равно. Хотя... О чём это я? В тех письмах я выложил, неизвестному ей человеку, всю душу. Сколько она прочитала? О пароле, я даже и думать не буду. Моя Мисс Всезнайка любит решать сложные задачки. Но это так... так подло. И, неожиданно?..»
-РОН, чёрт тебя подери!
Рон поднял глаза от тарелки. На него в упор смотрел Фред.
- Чего?
- Поел? Вставай давай! Нефиг тут сидеть с кислой миной! А то я не смогу поесть нормально. Меня уже тошнит, утром - от ваших перепалок с Гермионой, а вечером от наигранного безразличия!
Рон молча встал. Нужно было уйти куда-нибудь и подумать. Но не наверх. К озеру. Да, именно туда.

Плеск воды. Такой радостный, такой живой. Сердце замерло. Неужели кто-то решился искупаться в такой поздний час? Или нет? Сколько сейчас, девять или десять? Гермиона подумала о часах, но где их взять в доме Уизли? Она не была на ужине, сославшись на усталость, поэтому за временем не следила. Солнце стремительно скатывалось за горизонтом, но кто-то решил наплевать на это. Но холодно же!
Гермиона слезла с кровати, и украдкой заглянула в окно. Рон. Он сидел на берегу,и пускал камни по водной глади. «Раз, два, три, четыри, - тихо считала Гермиона,прижав одну руку к груди, а второй придерживая занавеску, пока камень скользил по поверхности озера, - восемь, десять. Десять?...»
Плюх. Камень, наконец, ушёл под воду. Гермиона никогда раньше не знала, что Рон умеет делать что-то также хорошо, как, истреблять гномов, и грубить, всем и каждому.
Почему она всегда так критично к нему относилась? Даже отсюда было видно, что он страдает не меньше, чем она. Конечно, она видела лишь его спину, но знала, как ему плохо.
Но что это? Рон стянул футболку, снял штаны, и нырнул головой вперёд, в озеро. Вода, сверкающими на солнце брызгами, разлетелась в разные стороны. Как красиво!
Рон вынурнул, тряхнув головой. С волос медленно стекала вода.
Гермиона подавила в себе желание окликнуть его из окна, и проглотила ком в горле.
Рон, как будто, услышав её немой зов, обернулся. Огляделся. Вдруг, резко провёл левой рукой по поверхности воды, чертя вокруг себя круг. Его тело... Они, никогда не видела его обнаженным при свете заходящего солнца. Тогда, при неясном лунном свете, она видела лишь его спину. А сейчас, он стоял лицом к ней. Его подтянутый живот, полностью состощий из кубиков. Накачанные руки, широкие плечи... Это было незабываемое зрелище. В девушке начали просыпаться какие-то, неведомые доселе, животные инстинкты. Так хотелось дотронутся до него, ощутить эту мокрую кожу под своими пальцами. Погладить, расцеловать его всего.
Гермиона резко тряхнула головой, выходя из ступора. Никаких поцелуев. Они всё ещё в ссоре. Об этом не стоило забывать. Гермиона тяжело вздохнула. Понаблюдала за Роном ещё пару недолгих секунд, и отошла от окна.

*-*
Мурр, я, оказывается, бываю немножко пошлой=)

В колонках играет - Шпильки - Сам Ты Наташа