Я теперь брожу по чужим дневам, читаю всякий бред и ищу интересные вещицы... А потом перехожу на ленту друзей и пошло-поехало)) Захватывает!

Вот что нашла недавно:

Глазами мачехи

Золушка копошится в углу, перебирая что-то: то ли действительно пшено и гречку, то ли… Черт, не видно из-за золы, которой, кажется, наполнена кухня.

– Золушка, почему ты не навела порядок в кухне?

– Я… Ой! – Золушка поспешно прячет что-то в карман передника. Нет охоты проверять, что именно. – А вы же сказали, чтобы я перебирала зерно!

Зола частично осела на пол. Да, теперь я вижу, что зерно осталось в том же виде, в котором оно было три часа назад, когда я заходила на кухню за пирогом. Мои дочери очень любят сладкие пироги, а я очень люблю своих дочерей. Целыми днями они прядут или вышивают, сидя под окном, и уже добились определенных успехов. Богачи все чаще обращают внимание на работу моих дочек. Я горжусь ими.

– Но ты не перебирала и зерно! Золушка, чем ты занимаешься целыми днями? Неделю назад ты сожгла скатерть и так до сих пор не навела порядок в кухне! Эти горелые лоскуты, эта бесконечная зола вокруг. Кажется, мне придется поговорить с твоим отцом!

Упоминание об отце действует безотказно: Золушке отлично известно, что я наняла ее на работу по просьбе этого мягкотелого неудачника. Будь моя воля – ноги бы ее в этом доме не было, но каждая женщина может позволить себе слабость и сделать приятное любимому человеку.

Итак, Золушка теперь работает на меня. Сказать, что она ленива, я не могу: все-таки девочка старается угодить мне, своей благодетельнице, и не хочет расстраивать отца. Но, верно, мать не приучила ее к труду так, как я приучила своих красавиц-дочек!

– Золушка, постарайся перебрать зерно к вечеру, иначе мы все останемся без ужина!

Готовку я ей, разумеется, не доверяю: иначе мы останемся также без завтрака и обеда.

К вечеру зерно не перебрано, зато Золушка очень довольна своей работой: она все-таки заставила себя прибраться на кухне. Получилось лучше, чем я ожидала. Все-таки у девчонки есть способности!

Ложимся спать на голодный желудок. Мои умницы-дочки все понимают и не поднимают восстания голодных рабов.

У меня доброе сердце: невозможно долго сердиться на Золушку, она ведь еще так юна! К тому же солнце светит ярко и день обещает быть приятным и милым. Мои кровиночки уже прядут: встали с рассветом, умнички!

– Золушка, через неделю во дворце бал. Мы возьмем тебя с собой, если будешь хорошо себя вести и тщательно выполнять все мои задания.

– О, мэм, да, мэм! Скорее давайте мне много заданий! А что мне надеть на бал?

– Бал будет через неделю. А пока пойди перебери зерно, милочка, да посади до конца недели 20 розовых кустов.

– А где взять кусты?

– Они стоят в лотках за сараем. Красиво рассади их вокруг дорожки и под окнами, чтобы моим дочуркам было приятно, они так любят розы! Но сначала перебери зерно!

Золушка деловито поспешает прочь.

Ближе к вечеру я замечаю, что все кусты посажены: пусть не так идеально, как это могла бы сделать я, но и не без творческого подхода.

– Золушка, ты делаешь успехи! Да что там – ты просто молодец! – хвалю ее я и отправляюсь в кухню – варить на всех гречневую кашу.

Зерно стоит в мешках, нетронутое. Розы показались Золушке более занимательным предметом для приложения сил.

Ужинаем оставшимся с обеда грибным супом. Моим золоткам это даже нравится: они очень любят грибной суп.

За пару часов до бала Золушка уже облачилась в платье и бегает по саду, страшно довольная. Платья моих девочек валяются в беспорядке под гладильной доской, а мое вообще киснет в тазу. Отец Золушки, кряхтя, сам чистит свои сапоги, а ведь ему нельзя перенапрягаться!

– Золушка! Золушка!

– Мы уже едем на бал?

– Мы? Никто никуда не едет. Почему? Платья? Еще? Не готовы?

– А я… Ну в самом деле, упомнишь ли?

– Я напоминала о них тебе каждый день! Вчера ты сказала, что все уже готово!

– Да… Я ведь нашла их в шкафах, а на вашем платье было пятно! Вы ничего не сказали про пятно! Я решила отстирать его. Или это я посадила его… Столько работы, мэм!

Пока Золушка оправдывается, мои трудолюбивые пчелки сами гладят свои платья и помогают отчиму почистить костюм. Мне приходится ехать в платье Золушки, накинув на плечи элегантную шаль: что да, то да, платье этой мерзавки не сходится на моей спине, но это лучше, чем ничего.

Сегодня ей все-таки удалось вывести меня из себя.

– И побели забор! – вхожу я в раж. – И подстриги деревья! И кустарники! Рыбы налови! И накопти! Медведя в лесу поймай и научи танцевать нижний брейк! И верхний! К нашему приезду все должно быть готово, иначе я уволю тебя без выходного пособия!

Золушка размазывает слезы по щекам. Мы уезжаем, не снизойдя до нее, хотя мои добрые девочки предлагают простить засранку.

На полпути у меня начинает болеть сердце. Все-таки эта дурашка старается, не ее вина в том, что она не родилась такой смышленой, как мои дочери.

Звоню по телефону своей крестной фее:

– Милочка, тут такое дело… Не могла бы ты слетать ко мне домой и помочь Золушке с работой? Боюсь, одной ей не справиться.