Мне уже 19 лет или, как любит говорить мама: ещё 19 лет, так что сиди и не рыпайся...но мне уже 19 лет, а я всё ещё узнаю новое о моём отце.
Наверное, хорошо, что мама берегла меня от этой информации, потому что сейчас я вроде адекватно её воспринимаю (ну, ровно настолько адекватно, насколько я могу себя объективно оценивать).
Странные вещи творятся. Тебе три года. Папа приходит к маме и говорит, что в него, видите ли, влюбились и уходит. Мама, как оказалось сегодня, ждала его и надеялась, что он одумается, а он не одумался.
Прошло 16 лет, а мама не знает, как объяснить дедушке и бабушке, что собирается выписывать отца из нашей квартиры.
___
В такие моменты, когда сидишь и молча слушаешь спокойный мамин голос, а на её лице видишь то, что ещё, возможно, не зажило, начинаешь переоценивать некоторые аспекты. Теперь я не просто люблю маму, я её обожаю. Она у меня одна, и она у меня герой...

Чак Паланик "Удушье", глава 18:
"Я имею в виду, в мире, где больше нет Бога, разве мамы не стали для нас новым Богом? Последний священный оплот - непреступный и неодолимый. Материнство - последнее волшебство, которое ещё осталось в мире. Но волшебство, недоступное для мужчин".