Муза моя, как водится, спит с другим. Точнее с другими. Со_всеми_сразу_и_по_очереди. Бабки рубит, шлюха, и возвращаться не собирается.
Истина, милая и единственная, от меня ушла. Собрала вещи, оставила банальную до невозможности записку правдой по зеркалу и ушла. Она у меня единственная, а я у неё нет.
Любовь (ну ладно, не любовь, влюбленность, игра молодой крови с гормонами, прислужница и спутница великого чувства. Великое чувство я трогать не буду) кокетливо вертит передо мной задницей, на которой синеет штамп: "Платоническая", машет издаля ручкой и посылает воздушные поцелуи.
Зато есть совесть, которой так и не терпится утроить мне "ночь любви". Сладострастная мужиковатая баба с потными толстыми лапищами и волосами на подбородке.