"Лес тихо покрывался покрывалом снежного покрова. Стволы снизу обволакивало белой простынёй. Кроны гнулись под тяжестью огромной холодной подушки. Всё засыпало. Не умирало, а именно засыпало. Чтобы потом проснуться вновь... Он смотрел на это великолепие с холма, возвышающегося над лесом, и тихо плакал. Даже он сам не знал, почему, но слёзы так и текли двумя горячими солёными потоками. Так пролетело..."
- Опять не то! Это не то, что я хочу сказать!
Крик сбросил маленькие снежные холмики с веток деревьев над головой Ильи. Сбросил на маленький, наполовину исписанный блокнот, где парень писал очередной свой рассказ. Который снова никто не прочтёт... Не потому, что эти строчки бездарны или скучны. Наоборот в них было многое... Возможно, то, что потом изменит чью-то жизнь к лучшему. Возможно, то, что изменит жизни многих... Но он никому не давал прочесть их. Никогда. Потому что он не говорил в них того, что хотел сказать. Просто не мог выразить в них всего, что чувствовал, думал, переживал. А значит они были плохи, бездарны, достойны лишь мусорной корзины или пламени зажигалки.
Но и этого он не делал. Когда-нибудь он обязательно к ним вернётся. И допишет их, доведёт до ума. И сможет в них выразить запах леса зимой, мороз снега, согревающий душу, слепящую яркость. Когда-нибудь, но не сегодня.
Он закурил. Всего вторая сигарета за день, хотя солнце уже клонилось к закату. А может, это и много. Ведь день зимой кончается едва ли не быстрее, чем выкуриваешь даже первую... Почему-то сегодня он пошёл писать в лес. Удивительно, на самом деле, ведь он животное теплолюбивое. Но что-то будто само собой понесло его на эту поляну, в маленький лесок рядом с дачным домом.
Один на даче он был в первый раз. Обычно поездки туда были либо с сопровождением родителей, либо с эскортом из друзей. Одному было скучно... Даже не скучно - неспокойно. Он вообще не любил оставаться один. Когда никого нет рядом, чтобы перекинуться даже словом, он не чувствовал себя самим собой. Смысл даже не в том, что ему необходимо было играть на публику. Просто нужна была поддержка. А вот теперь решился. И снова - неизвестно, почему. Снова что-то вело. Не мысль, не желание. Что-то слишком странное, будто бы находящееся вне него. Но в то же время столь знакомое, такое родное. Свой и чужое... Альтернативное эго?
Пепел падал сам, падал под собственной тяжестью, совсем забытый владельцем. Сигарета догорала, а Илья всё думал, почему он пришёл сюда сегодня. Пытался узнать, почему он не может выразить свои чувства простым росчерком синей ручки на бумаге. И ничего не понимал.
Из полусонного забытья он очнулся, когда от солнца остались лишь тонкие косые лучи. Очнулся от холода и какого-то шума в кустах. Совсем недалеко. Шагов тридцать. Страх недолго побеждал в борьбе и любопытством. И Илья пошёл узнать, что же там за шум.
Человек в белой тунике лежал распростёртый на земле. В обрамлении перьев, которые шли... От него самого? Сначала парень подумал, что всё ещё дремлет. Потом - что сошёл с ума.
- Кто ты?
- Помоги...
- Кто ты? Я сошёл с ума? Ты моё видение?
- Помоги... Просто помоги...
Илья не мог его бросить и повёл домой, поддерживая под руку и удивляясь, что крылья ещё не исчезли. Впрочем, видимо, сумасшествие действительно достигло своей цели. Так что задумываться больше не о чем, оставалось лишь смириться. Людей не попадалось, что не могло не радовать Илью. Ведь какого же было бы их удивление, если бы они увидели его рядом с мужчиной с крыльями.
- Не было бы удивления! Я просто сошёл с ума! И никак иначе!!!
Домой они пришли, когда уже деревню накрыла непроглядная тьма. Илья быстро уложил своего неожиданного спутника на кровать, включил обогреватель, стал заваривать чай. Крылья, как ни удивительно, при всех своих весьма внушительных размерах совсем не мешали. Были будто бы нематериальны. Как у ангела...
- Нет, как у бреда! Просто сошёл с ума! Так не бывает! Или же... Нет!
Чайник вскипел быстро. Чай в пакетиках - не лучшая штука, чтобы принимать гостей, но вариантов всё же не было. Ему нужно было что-то горячее. Его знакомый в сознание приходить ещё не собирался. К сожалению, это прекрасное состояние надо было разрушить.
- Очнись, - сказал Илья, похлопывая его по щекам. - Чай уже готов.
Ангел ("Неужели и правда ангел?") проснулся, когда парень уже стал его бить весьма ощутимо. Впрочем, никаких следов этих побоев на лице не оставалось. Только сейчас Илья осознал, что лицо его знакомого было абсолютно безукоризненно. Просто будто его срисовали с идеала. Даже скорее идеал с него, поскольку оригинал иначе был бы много хуже. И ещё одно открытие: новый знакомый был вряд ли хотя бы на месяц старше Ильи. И до неестественности был похож не него. Не как близнецы, которые всё же чем-то неуловимо отличаются. Как клон. Только лучше. Клон, в котором стёрли всё неверное, оставив лишь лучшее. Те же едва ли не иссиня-чёрные волосы, те же глубокие, будто бы бездонные, голубые глаза. Овал лице, небольшая ("мужественная", как говорили все девушки) горбинка на носу. Даже шрам над бровью. Только и он смотрелся как нечто само собой разумеющееся, добавляющее лишь большей красоты, совсем не искажающее идеал.
- И долго меня разглядывать будешь? Кто-то же чай обещал, разве не так?
А вот тембр голоса был совсем другой. Более глубокий, но, в то же время, более мелодичный. Неземной... И снова сводящий с ума, красивый.
- Ах да. Держи. И рассказывай.
- А согреться можно сначала?
- Нет, нельзя. Уже если я сошёл с ума, то хотелось бы узнать об этом поскорее.
Собеседник засмеялся. И снова мелодично. Но почему-то это не злило, а наоборот притягивало. Завораживало. Не позволяло думать об изъянах этого уникального создания.
- Ну ладно. Хочу тебя расстроить: с ума ты не сошёл. Я действительно ангел. Твой ангел.
- Так, понятно... А я тогда Венера Милосская. С руками.