Это цитата сообщения dmpershin Оригинальное сообщение

Беспредельное творчество: вошь я или право имею?

Путь Мастера, путь Фауста, путь художника (гоголевский "Портрет"), путь профессора Преображенского ("Собачье сердце", чудом выжил) и путь профессора Персикова ("Роковые яйца", разорван толпой) - все это гениально прорисованная тема творчества. Когда творец вносит в свое творение какую-то нечистоту, срабатывает эффект бумеранга. И начинаются катастрофы либо в земной жизни, либо уже и в посмертии. Фауст переписал Евангелие от Иоанна (вместо "вначале было Слово" - "вначале было Дело"), и в его жизнь вломился Мефистофель. Мастер, тот и вовсе искорежил главные смыслы Евангелия: его Иешуа Га-Ноцри подчеркнуто не Сын Божий: не воскрес, не преображался и зачат был каким-то "отцом-сирийцем". Мастер глянул на события Нового завета глазами "очевидца", и тот не замедлил отозваться - выигрыш в лотерию, Маргарита, ну а затем и гости, которые пришли, чтобы забрать свое с собой.
Ничем писатель не лучше каменщика. И первый может состряпать "Голубое сало", и второй сляпать концалагерь.
Нередко тех, кто отстаивает право на произвол и безграничное самовыражение, причисляют к либералам и демократам. Противников же творческого беспредела зачислят в ряды отрыжек средневековья. Тем ценнее из уст того, кто написал "Скотный двор" и "1984" услышать следующие рассуждения о творчестве Сальвадора Дали:
"Вопрос состоит в том, что творчество Дали представляет собой лобовую атаку на приличия и здравый смысл, а поскольку картины Дали, подобно порнографическим открыткам, способны отравлять воображение, то это есть атака на самое жизнь. Можно спорить о том, что Дали делал на самом деле, а что придумал, но несомненно, что во взглядах и характере Дали нет места обычной человеческой порядочности" .
При этом Оруэлл отнюдь не является сторонником огульной хулы. Его нельзя причислить к тем людям, которые "напрочь откажутся увидеть что-либо заслуживающее похвалы к произведениях Дали. Такие люди неспособны допустить, что в том, что деградировало морально, могут быть элементы эстетики. От художника они ждут в основном, чтобы последний по-дружески похлопывал их по плечу и уверял, что думать вовсе необязательно. ... Движимые инстинктом, они не только неизменно душат новый талант, стоит ему появиться где-нибудь, но также кастрируют искусство прошлого" .
Но "сметь свое суждение иметь", - на это тоже нужна смелость и подчас немалая: "Но если же вы вступите в разговор с человеком, который видит определенные достоинства в работах Дали, то, как правило, его реакция будет немногим лучше, чем у лиц первой категории. Если вы скажете, что Дали, хотя и прекрасный художник, - маленький негодяй с порочным умом, на вас посмотрят как на дикаря. Если вы скажете, что вам не нравится смотреть на гниющие трупы, а людей, которым это нравится, вы считаете психически больными, вам ответят, что вы не способны к эстетическому восприятию искусства. Между этими двумя крайностями нет средней позиции, вернее, она есть, но о ней редко приходится слышать. С одной стороны, Kulturbolschewismus, с другой - "искусство для искусства", хотя это выражение сейчас не в моде. Откровенный разговор о похабщине вести непросто. Люди боятся выглядеть шокированными и боятся показаться нешокированными, боятся обнаружить, что они усматривают связь между искусством и моралью" .
Здесь надо отметить, что сам Оруэлл вовсе не беспощадный ханжа, скорее наоборот: "В наш век творческая личность является исключением, и художнику можно извинить некоторую степень безответственности, как мы это делаем в отношении беременных женщин. Но ведь мы не говорим, что беременным женщинам можно безнаказанно убивать. Мы не простим этого и самому талантливому художнику. Восстань завтра из гроба сам Шекспир, разрешим ли мы ему насиловать маленьких девочек на том основании, что он может написать еще одного "Короля Лира"? .
"Необходимо все время держать в голове два обстоятельства: первое, что Дали - прекрасный рисовальщик, и второе, что он - отвратительная личность. Одно не исключает другого и, в некотором смысле, не влияет на другое” .
И далее следуют удивительные строки, ради которых мы, собственно, и обратились к этому эссе Оруэлла:
"От стены мы прежде всего требуем, чтобы она стояла. Если она стоит, это хорошая стена. Для чего она стоит - это уже другой вопрос. Однако самая лучшая стена в мире заслуживает, чтобы ее взорвали, если она окружает концентрационный лагерь. Точно так же мы можем сказать: "Это хорошая картина (или книга), но она заслуживает того, чтобы палач публично сжег ее на площади". Отказывать себе в праве сказать это, хотя бы мысленно, значит закрыть глаза на тот факт, что художник есть также гражданин и человек" . Форма и содержание, Красота и Истина, эстетика и этика - не релятивизируются, это - безотносительные реальности. Но существо первого определяется качественностью второго.
"Дали - симптом болезни мира. Тут важно не объявить его хамом и наказать плетьми, не провозгласить его гением, деятельность которого не подлежит критике и сомнению, а разобраться, почему он выставляет напоказ именно такой набор извращений" . Эти строки выражают суть Оруэлловской позиции.
"Просто осуждение по нравственным соображениям не объясняет природы явления. Но нам также не следует во имя "непредубежденности" притворятся, что картина "Манекен, гниющий в такси" не имеет отношения к нравственности. Эти картины отвратительны и являются продуктом больного мозга - отсюда мы и должны начать наше исследование" .
Подводя итоги, отмечу то, что, что бы не делал человек, невозможно ему увернуться от этики, как, впрочем, и от вечности. О том же, что происходит с талантом в вечности, уже все сказано: Джон Руэл Толкин, "Лист Мелкина" или в другом переводе "Лист Ниггля".