В колонках играет - опера "Юнона и Авось", "Аллилуя"

Пятница, тринадцатое, полнолуние. Как во искупление другой пятницы тринадцатого, когда я сидела на лестнице в изрисованном подъезде, случайно миновав домофон имени примороженных рук, и ждала непонятно чего. Впрочем, это теперь - непонятно, тогда всё было яс-но. Но!
Пусть искупление. Но - это страшно. Нельзя искупать свои огрехи в чужой жизни так, чтобы она не поломалась хоть чуть-чуть. Обидно: косвенно с моей подачки погибнет ещё один нерождённый человечек. Не так хотелось. И потом... всё потом. Всё.
Возврат домой (в смысле, к пледу и подушке), переодеться - всё пахнет дымом. Местным почти не интересно, где меня носило сутки. Пятница тринадцатое полнолуние. Хороший день для самоосознания.