228:

Я в Милане. Хотя есть подозрения что это маскирующийся Иркутск. Мне показывают заброшенные здания тамошнего химфака миланского универа. Ну точно иркутский вариант! Стекла в окнах в аудиториях позеленели от времени и стекли немного к основанию, много запыленных фикусов.
Рассказали мне и о проклятии Милана. По мере продвижения повествования я все больше осознавал, что попадаю в тот день, когда что-то страшное случилось. И вот - я в кафе, где официант вдруг сходит с ума и начинает топором рубить посетителей почем зря. Те болтают, едят, пьют, а он им раз - и голову срубил, раз - и руки отхватил. Паника начинается когда официант расколошматил барную стойку. Народ стал бегать кругами, стараясь ухватывать еду, пробегая мимо своих столиков. Официант понял, что сон - в моей голове и решил зарубить меня. Я тоже осознал, что это мой сон и тогда сначала я переместил себя из кафе на площадь рядом, потом убрал двери из кафе, заложив все кирпичами, потом переместил себя в узкие улочки старого Милана, для верности добавив еще пару каналов за собой. На каналах были гондолы с гондольерами, но ся умел сделать их бастующими и успокоился.
На выезде из Милана мою машину остановила полиция - состоявшая из говорящего клоуна и старого циркового конферансье. Они обрадовались мне, вроде они вдвоем меня когда-то вырастили, выпестовали, стали мне приемными родителями

229:

Вроде во всем мире стало жить очень плохо. Еда - по карточкам и плохая, скудная. Мало электричества, дорогое топливо, исчезли многие государства, города, народы. Я живу в Узбекистане, в квартире, где я жил с 6 до 10 лет. Для уверенности, что это Узбекистан, я выглянул в окно и увидел свою бабушку, что шла невозмутимо среди митингующих узбеков.
Ко мне в квартиру решил самовольно вселиться наглый огромный лысый мускулистый детина. Я крикнул брату - Неси нож! Я знал, что брата рядом нет и просто решил попугать мужика. Но брат пришел и принес мне тупой нож для масла. Детина ухмыльнулся. Я все равно пытался его зарезать этим тупым ножом. Потом нашел резиновый молоток, тот что с пипкой, как в детстве. Я знал, что если долго бить таким молотком, эффект все равно наступит. У брата тоже такой молоток имелся и мы вдвоем били мужика по лысине. Тот сначала смеялся, потом стал выглядеть растеряным, потом у него закружилась голова, а потом он умер.
Проблемы на этом не закончились - сначала я стал маленьким деревенским мальчиком, шедшим к себе домой. Но дом мой захватил (снова!) какой-то бородатый лохматый мужик в тулупе, ватных штанах и валенках. Он обещал меня на вилы поднять, коль я в избушку зайду. Я полез на крышу, мужик за мной, я в окно - и мужик туда же. Тогда я плюнул в лицо бородачу. Тут же объявился соцработник-психолог. Он, глядя задумчиво куда-то вбок-вверх, стал разбирать наши с мужиком отношения, сказав в конце, что по всей видимости - мы родные отец и сын.
Тут я проснулся и снова уснул и проблемы мои продолжились - на весь мир напала Япония(при этом я помнил, что во всем мире стало плохо жить). Сначала они пустили удущающие газы. Я, думая о том, что я в неплохой физической форме в последнее время, ловко бежал меж клубов газа, очень быстро я добежал до конца России - оказался в селе где-то на Дальнем Востоке. В одной избе нашел наруганную старушку и спросил - есть ли оружие в доме. Есть - автомат и два ружья. Найти их я не успел - во вдор на пижонских мопедах вкатилась японская армия, одетая в кислотного цвета модные шмотки и очень похожая на сборище эмо-подростков. Все солдаты улыбались, стесняясь. Мне приказали вывернуть карманы и сказать код к Айфону. Все забрали, отдав взамен документы и старую Нокию одного итальянца, которого они убили во время итальянской кампании. Я попросил о возможности скинуть все фото с Айфона на сервер в интеренте. Мне разрешили - но так как во всем мире было плохо с электричеством, сетью и т.д., у меня ничего не получалось и я потерял все фото - японцы их потерли.
Отправили меня на работы - подметать платформы высокоскоростных поездов, которые японцы быстро по всему миру построили. Я несильно страдал, но узнав о движении сопротивления, примкнул к нему охотно - очень я злился за Айфон. Для начала мы убили японца, объявлявшего отправление поездов - толкнули его под поезд. Потом в лесу устроили засаду - разложили некормленных тамагоччи на поляне и спрятались. Тамагоччи пищали и на их писк примчались япошки. Мы их загасили морально - растоптали пару Тамагоччи. Японцы падали в обморок, хватались за сердца и умирали. Мы собирали с мертвых бластеры, темные очки и светящиеся неоновые палки какие-то.
А потом снилось, что я булочки покупал с коллегами и что пришел отец Лотты и оказалось, что он - фашист скрытый. Он иронизировал надо мной, а я предупреждал Лотту, что хоть она и мила и хороший сотрудник, но папы может лишиться - что я и не такое еще переживал в этом сне и с ним вмиг справлюсь!

Под конец приснилось обсуждение с Леннартом постройки дорог через новоленинские болота в Иркутске, заброшенные склады с манекенами и толстая репетиторша английского, мечтавшая меня страстно поцеловать