На этот раз Роман делится с читателями радостью от переезда Андрея Аршавина в Лондон и рассказывает о встрече с Юраном
***
.
Ура! Свершилось! Андрей, друг мой, переезжает в Лондон! Завтра еду его встречать! Йиииха!!!
***
Поехал в аэропорт встречать Андрюху. Стою, жду два часа, а его всё нет и нет. Начал уже беспокоиться, но тут приходит смска: “Ромка, приезжаю сегодня плацкартным вагоном в шесть вечера”. Естественно, сразу рванул на железнодорожный вокзал. Видимо, в “Арсенале” его серьёзно урезали в зарплате, потому что на перроне Андрюха долго срался с таксистами из-за трёх фунтов, а в итоге поехали на метро. Может быть, я его давно не видел, но показалось, что Андрюха заметно пожирнел. Спросил его, в чём дело. Оказывается, Тимощук и Погребняк в дорогу ему пирожков с капустой дали, сало, курицу, котлеты, водку, печеньки, блинчики с фаршем, рыбные консервы, огурцы, гуляш, пачку вафель, чай с бергамотом - вот Андрюху в поезде и развезло во все стороны. Завтра договорились с утра побегать.
***
Братцы, безумно рад, что он приехал! Сегодня утром, как и договаривались, совершили небольшую пробежку по парку, сбросили пару кило. Неподалёку от Ист-роуд встретили Юрана. Он вместе с Дуги Бримсоном искали какой-то дом ветеранов. Я не знаю, что они задумали, но сквозь интеллигентные очки Юрана можно было увидеть звериную ярость. Я попрощался с Сергеем, а уже вечером увидел по новостям репортаж о “великом побоище стариков”. Дикое зрелище – во все стороны летят вставные челюсти, седые волосы, фотографии с внуками, шорты Амависки, а в центре этого бедлама Юран в бутсах и в очках. Монстр.
***
Вчера в ломбарде столкнулся с Луисом-Фелипе Сколари. Он с грустным видом сдавал золотой перстень с российским гербом и набор серебряных ложек. Хотел с ним поздороваться, но там начался скандал по поводу того, что перстень оказался просто позолоченным, а герб вообще чешским. Сколари ругался, махал ложкой, а потом приехала полиция и забрала его. Вот такая незавидная судьба у мужика.
***
Андрюха в шоке от Лондона. Ходит по городу, смотрит на всё выпученными глазами. Он ведь всю жизнь провёл в Питере и в автобусе. Больше он нигде не был. А Лондон, по его словам, очень сильно отличается и от Питера и от автобуса. Сегодня вечером собираемся сходить к офтальмологу, чтобы Андрюхе глаза вернули обратно в орбиты.
***
Андрюха везде даёт интервью на английском языке. Стою рядом с ним, улыбаюсь. Пытаюсь делать вид, что всё понимаю и одобряю. Когда журналисты стали расспрашивать меня, то сказал последнее, что учил на уроках английского: “Рррашен эйррр форррсес вил дестрррой факин Амерррыка бай зэ нуклеаррр бомбс! Энд Тррроцкий вил лид ас форр зэ викторрри оф ррред коммунстс воррлд!” Журналисты отошли от меня, а я стоял, улыбался и дудел в офисную дудку, чтобы создать ощущение праздника.
***
Сколари пускается во все тяжкие. Видел его у пункта раздачи бесплатной еды. Бомжи толкали его и пытались прогнать - видимо, пока не приняли за своего. Сколари огрызался и ел кашу серебряной ложкой.
***
Завтра у меня важный матч, но я не готовлюсь! Всю ночь сочинял стихи про дружбу и смотрел на окна гостиницы, где живёт Андрюха. Он подавал мне знаки фонариком. Как в детстве!
***
Во время матча с “Арсеналом” меня заменили. Пошёл сразу на скамейку запасных канониров. Подвинул Уолкотта и Венгера и сел. Мне плевать, чего они там подумали обо мне. У меня тут друг сидит, укутанный в одеяло, и я имею право сидеть рядом с ним! Венгер пытался меня выгнать, но я вцепился в Андрюху железной хваткой. Меня стали тащить за ноги, но я схватился ещё и за саму скамейку. Кипиш поднялся неимоверный: Ван Перси мне бутсами по пальцам долбит, чтобы я расцепил руки, Насри за ноздри меня схватил, Андрюха орёт: “ Скоты! Чё творите?! Он со мной, мать-перемать!”, боковой судья подключился и по моей спине табличкой с минутами лупит, а сам я тоже ору, мол, Ааааааа, ааааааа, аааааа, дайте с другом посидеть, изверги! Но толку ноль. Меня вместе со скамейкой и Андрюхой на парковку оттащили и там уже отоварили по полной. Больше всех зверствовал Леманн, который уже не играет за “Арсенал”, но лупил так, будто играет. Зашибись, с другом посидел…
***
Гренадёр Иванов закатил истерику по поводу того, что я стал много общаться с Аршавиным и не уделяю им с Есиповым того внимания, которое уделял до приезда Андрея. Он начал бить посуду, изуродовал отвёрткой антикварное кресло, и мне пришлось закрыть его в подсобном помещении с граблями, мотыгами, взрывчаткой и отбойным молотком. Через час он сбежал. Вроде бы и закрыл на тяжёлый засов, а он всё равно сбежал. Чёрте что!
***
Позвонил Лёхе Смертину, предложил встретиться втроём. Договорились в кафешке в центре посидеть. Приехали туда, сели. Андрюха Лёху сразу и не узнал. Я ж говорил уже, что кроме Питера и автобуса Андрюха нигде не был, вот и Лёху он забыл. Напомнил Андрею, что это именно Лёха кого-то скосил в московском матче с португальцами несколько лет назад. Андрюха вроде бы вспомнил и сказал: “Привет, Алдонин!” Потом мы долго объясняли Андрюхе, что Лёха – это не Алдонин, он просто похож чем-то на Алдонина, но это вовсе не Алдонин. Андрюха всё понял, и мы заказали капуччино. Нам сказали, что капуччино закончилось, потому что здесь вчера сидел мистер Хиддинк. Мы не расстроились и заказали обычный чай. Посидели два часа, поболтали. Когда уже собирались уходить, заметили Хиддинка, выходящего из уборной. Он поздоровался с нами, показал фотографию Евгения Савина и спросил: “Who is this?” Мы с Андрюхой сказали, что это Савин, а Смертин начал бегать по бару, перепрыгивать через столы и кричать: “Гус, я в форме!” Хиддинк не обратил внимания и попросил бармена отослать двухмиллионный счёт за капуччино в Москву лидеру НАФ Капкову и главе РФС Мутко.
***
Гулял по Гайд-Парку с Аршавиным. Видел Сколари, спящего на лавочке. Рядом с ним примостились другие бомжи. На всех были накинуты синие спортивные костюмы “Челси”. Рядом разминались перед сном другие бомжи и что-то спрашивали у вялого Сколари. Он им долго бубнил на португальском, показывал на зелёную лужайку и время от времени выдавал бутыли с пойлом. Весь антураж напоминал скамейку запасных “аристократов”. Привычка – сильная вещь.
***
Везде гуляем с Андрюхой вдвоём. Смеёмся, мороженое едим, голубей на лондонских площадях разгоняем. Нам весело, к тому же мы шапках-ушанках, а в руках у нас подносы, расписанные под хохлому. Два русских человека на чужбине, два друга, не забывающих свои корни, – что может быть прекрасней? Пошли на Трафальгарскую площадь, вырвали из земли несколько булыжников и воткнули в это место рябину!
***
Андрюха вроде бы и рад Лондону, а вроде бы и грустит. Звонит Адвокату, разговаривает с ним часами. “Адва, как твои дела?” – “Хреново, Андрей. Сейчас ещё Тимоха в “Баварию” уйдёт, так совсем грустно станет.” – “Ну ничего, потерпите года четыре, и я вернусь, Адва! Обещаю!” – “Да, будем ждать тебя, Андрей” Так они и разговаривают об одном и том же. Грустно мне за них.
***
Напились с Андрюхой берёзовым соком! Я давно его не пил, а Андрюшка, друг мой, привёз целую канистру! Упивались соком, вспоминали молодость, а потом смастерили рогатки и пошли стрелять по прохожим. Нас загребли в полицию и посадили в обезьянник. Там было одиноко и сыро. На голой стене заметил надпись: “Здесь были Есипов и гренадёр Иванов”. Рядом со мной сидел Сколари и с глазами как у речного сома просил у меня мелочь. Я ему дал, а он взял монеты да и выбросил их через решётку своим новым друзьям в телогрейках и вязаных шапках. Зарабатывает авторитет.
***
Есипов и гренадёр Иванов развернули в моём дворе надувной бассейн и начали разводить осетровых. Во время нереста Еспиов ходит с довольной ухмылкой и таскает туда-сюда трёхлитровые банки с красной икрой. Андрюха пришёл в гости, увидел всё это и сказал, что, по его мнению, на территории моего дома происходят какие-то противозаконные вещи. Я сказал, что Еспиов и гренадёр Иванов только привыкают к цивилизованной жизни в Лондоне и с них нельзя требовать немедленного и неукоснительного соблюдения всех английских законов о браконьерстве и живодёрстве. К тому же, сказал я, скоро они собираются уходить в йоркширский лес, чтобы настрелять лис для шуб, поэтому поводов для беспокойств нет никаких. Андрюха всё равно был в шоке, надел перчатки, а потом ходил с тряпкой и стирал по всему дому свои отпечатки.
***
Скоро с Андрюхой поедем в Исландию, посидим в каком-нибудь гейзере, пивка попьём, обсудим наши лондонские дела. Лепота! Друг приехал!
