В колонках играет - George Michael "Jesus to a child"

в 17 часов позвонил он и спросил, пойду ли я с ним погулять. Мне не оставалось ничего как согласиться, потому что целый день я ждала его звонка, и к вечеру мне начало казаться, что больше я не увижу его никогда.

Мы пошли по спрятанным в дебрях многоэтажек улицам под мелким дождиком; я под зонтиком, он под кудряшками. Прошли квартал не обмолвившись ни словечком. Присели в каком-то дворе в маленькой крытой веранде…, и снова начали молчать. Первая не выдержала я: «Ты позвал меня сюда, чтобы помолчать? С какой целью мы пришли сюда?». «Для того, чтобы мне увидеть тебя, повод не нужен, не так ли?» - обиженно огрызнулся, «мне нечего сказать» - закончил он. Я начала собирать сумку… , чтобы уйти, и поняла, что риск больше никогда не увидеть его слишком велик. Отдышалась, села обратно.

Из глаз лениво потекли слёзы. Ненавижу плакать на улице. Тушь на ресницах не остановила меня. Я заплакала. От моих слёз он будто очнулся: на его лице появились эмоции, он снова стал таким родным… «Девочка моя маленькая, что же ты плачешь, глупенькая моя, самая любимая, пожалуйста, только не плачь, малышка!» - говорил он пробуя на вкус мои слёзы… - это было примирение. Такое долгожданное и такое трепетное.

потом он стирал с моего лица потекшую тушь, а я искала в его глазах то место, там глубоко, которое принадлежит только мне.