БАНЬКА ПО ЧЕРНОМУ

Хочу рассказать вам о русской бане, потому что знаю о ней не понаслышке.
Моя банька по белому срублена из толстых строганых бревен. Она плачет, когда очень хорошо истопишь основную печь для согрева воды и камней и вспомогательную печурку для прогрева стен, пола и куренка. Вот тогда бревна выделяют смолу. Она испускает неповторимый аромат хвойного дерева. Он дурманит голову, не оставляя никаких дурных мыслей. Хочется дышать и дышать. В груди хрип, клокот. Из легких вылетают сгустки дряни, накопленной в собственной машине, на производстве, от табака и городского воздуха.
В русской баньке не требуется поддавать пару ни с пивом, ни с квасом, ни с каким-либо заморским снадобьем, как любят делать парильщики в городских банях.
Березовый, с гладкой листвой веник, шапка на голове и рукавицы. Это нужно иметь для хорошей баньки.
Банька, которая топится по черному, стоит напротив. Она, как и подобает столетней особе, износилась. Два угла превратились в труху, от них идет запах ни с чем не сравнимый. Он напоминает запах сгоревшего со всем скарбом дома, разморенной березы с привкусом дегтя и ароматом очень дорогого мыла. Окно на земле, дверь полуоткрыта, на крыше дранка, под ней проглядывает береста.
Эта банька омывала три поколения людей. С постройкой белой бани черную оставили в знак уважения и как дорогую антикварную вещь. Мне хочется восстановить ее, попариться, побывать в позапрошлом веке и получить порцию здоровья.
Истопить баню по черному – мудрено. Нужна сноровка и умение. На поту, выложенном из кирпичей, с невысоким поребриком, лежат камни. На них кладутся березовые дров, то есть разводится костер. В потолке и крыше сделана деревянная труба, через нее выходит часть дыма. В трубе задвижка, чтобы сохранить жар, когда затухают раскаленные угли. Другая часть дыма в бане, как туман в летние сумерки над землей, так и над полом, заполняет все ее пространство. В рукавицах большими коваными щипцами раскаленные камни бросаются в деревянную кадку с водой. Вода, как маленький вулкан, кипит в кадке, изрыгает клубы пара со вкусом бочки, камня и воды. Банька вкушает этот аромат и отдает его парильщику. Сажей, жирной с запахом смол разных пород дров, пронизаны стены, потолок и щели баньки.
Особый вкус, запах, чуть уловимый аромат цветущей липы щекочет ноздри, захватывает дух, пощипывает глаза. На раскаленные камни из деревянного ковшика выплескивается речная вода.
Камни шипят, потрескивая, выбрасывают искристый пар. Он наполняет пространство бани и воздуха, как пропущенный через волшебный фильтр, становится чистым окутывая тело, суставы блаженным невидимым покровом. Не чувствуешь ни ног, ни рук и даже сердце умолкло, как будто оно улетело через деревянную трубу.
Удар свежего веника приводит в чувство, и хлещешь им еще и еще по ногам, по груди, по спине…. На раскаленные камни плесканешь еще воды. Камень, накопивший в себе за миллионы лет неизведанной до сих пор силы, отдает ее воде. Вода катается на камне, пузырится и превращается в живительный пар. Она взяла настои лесов, вековые прелости хвойных деревьев, ягод и грибов, ароматы соцветий лугов. Горячий пар с головы до ног обволакивает тело. Раскрываются все поры. С потоком вытекают шлаки - отбросы распада клеток, синтетической пищи, лекарства, никотина, алкоголя. Разгоряченное тело томится, обливается потом, просит холода. Рядом пруд с ключевой водой. Прыгнул, как из бутылки шампанского выскакиваешь пробкой. И опять по тебе – распаренный веник, хлест, хлест, шлеп, шлеп по ногам и рукам, по шее и голове. Всякая хворь – от ангины до ревматизма, от расшатанных нервов до зубной боли и прочих недугов человека, выгоняется напрочь из натруженного физическим трудом или от избытка лет бренного тела.
На столе полуведерный самовар кипит, поет тоненьким голоском, пыхтит. Поворотом ажурного крана выдает порцию кипятка в чашку. Из пузатого, причудливо раскрашенного чайника подливаешь индийского или цейлонского чая. Лучше своего фита-чая, собранного из обилия цветов, томящихся в ожидании пахаря, поля. Варенье земляничное, брусничное, из морошки или из садовых ягод, мед липовый и цветочный занимают половину стола.
Нет, рубашку не одевай. Полотенце через плечо, другое ждет очереди. Чашка за чашкой, с вареньем и медом, горячего обжигающего чая, пьешь и пить хочется. Самовар еще кипит, но качнешь его, а воды в нем уже нет. Быстро доливай холодной, ибо перегорит и выйдет из строя вековой старичок-самовар.
Второе полотенце хоть выжимай. На бордовом лице разглаживаются морщинки. Лишняя вода покинула тело. Оно становится упругим, сильным. Ясность мысли, полная блаженность. Побывав в двух баньках с одним веником, понимаешь, что жизнь прекрасна!
Недуги организм выпарил, невзгоды жизни сгладились, работоспособность физическая и умственная удвоилась.
Мне же остается восстановить баньку по черному. Приезжие горожане оставят в ней болезни, недуги и грехи в пропахнувшей смолой и дымом баньке по черному Музея крестьянского быта Бубалино.
А.Н. ТИМОФЕЕВ, член-корреспондент МАНЭБ.
Г. Судай, Костромская область.