ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ

На следующий день первой по расписанию у меня встреча с Гаем. Естественно, после вчерашнего сумасшествия у меня язык не поворачивается заикаться о его “преступлениях”, и мы проводим время, болтая ни о чем. Заодно я наконец-то приняла его предложение перейти на “ты”. Терапия все равно загублена на корню, и, если честно, я рада, что это не так. Не испытываю ничего, кроме благодарности за чудесное спасение и легкого смущения. Последнее, что мне хочется делать – читать мораль. Тем более, что Гаю есть что рассказать. Выяснилось, что большую часть своего времени он проводит в разъездах, и успел объездить несколько десятков стран.Сейчас он рассказывает мне о своей недавней командировке на Гаити. Я, забыв обо всем, хохочу до упаду, когда он рассказывает мне, как вождь одного из местных племен пытался просватать его за одну из своих дочерей, и чего ему стоило отказаться от этой “чести”.
- Это действительно была непростая задача. Местные ритуалы вуду известны на весь мир. Мне совсем не хотелось, чтобы мою восковую куклу утыкали иголками, как дикобраза.
- Потрясающе! – говорю я, отсмеявшись. – У вас… то есть, у тебя, по-настоящему интересная жизнь.
- Ну, тебе-то не на что жаловаться. Мне нравится моя работа, но я вожусь с цифрами и железками, а ты имеешь дело с людьми. Когда-то я тоже подумывал идти учиться на психолога.
- Да? – удивляюсь я. – И почему же ты этого не сделал?
- Наверное, испугался, что не потяну, - улыбается он. – По мне, человеческая душа – слишком сложная штука. Например, прожив с Шелли полтора года, я даже представить не мог, что по ее милости окажусь в тюрьме…
В комнате повисает неловкая тишина. Я чувствую, что этот камешек был направлен в мой огород.
- Гай, - нервно начинаю я, - у меня действительно нет ни малейшей причины подозревать, что ты… то есть вы, сделали это, но…
- Не извиняйся, - прерывает он, - поверь, это время не прошло для меня даром. Во всяком случае, если когда-нибудь мне захочется кого-нибудь избить, я десять раз подумаю, прежде чем это сделать.
Не собираюсь показывать, что польщена.

Как только дверь за Гаем закрывается, начинает трезвонить телефон.
- Привет, Ади! Это Алмаз. Мы все поздравляем тебя с днем рождения!
Ничего себе. Мне, конечно, приятно, хотя, если честно, совсем о нем забыла.
- Ой, спасибо большое, но как вы узнали? Я вроде бы ничего не говорила об этом?
- Да так, птички летают, разносят слухи. А если честно, то не заметить этот огромный плакат у вас в приемной просто невозможно.
“Огромный плакат” – это идея Голди. Работников у нас много, поэтому, чтобы никого не забыть и не обидеть, в коридоре был вывешен лист ватмана, на котором каждый написал свй день рождения, оформив его по своему вкусу. Лиззи, например, даже вышила свою дату гладью, а внизу приклеила букетик сухих цветов, Я, решив не выпендриваться, просто вывела скромненькую надпись красным маркером: “Ади Штраусс – подаркам и поздравлениям рада всегда, но особенно двадцать третьего декабря”. Сейчас думаю, что пришла пора засунуть этот пошлый лист бумаги куда подальше.
- А-а, понятно. Не думала, что вы обратите на это внимание. И… Я действительно тронута. Очень.
- Но это еще не все! Мы приготовили тебе сюрприз!
- Сюрприз?
Вообще-то, я их, конечно, очень люблю, но что-то в ее тоне меня настораживает.
- Сегодня, в десять вечера, возле здания оперы!
Ничего себе. Они что, собрались мне отомстить.
- А… Вы ничего не перепутали?
- Нет, - смеется она, - не волнуйся, тебе понравится. И не забудь принарядиться, это престижное место!
А, понятно. Наверное, ресторан. Только надеюсь, он не окажется слишком дорогим.
Конечно, я жутко заинтригована. Нет, мне, конечно, дарят подарки на день рождения, иногда они мне даже нравятся, но… обычно я заранее знаю, что это будет. А сюрпризов мне не делали уже давно. Почему-то принято считать, что люди, выросшие из “памперсов”, приобретают стойкий иммунитет к сюрпризам, и самым желанным подарком становится купюра. Нет, не подумайте, деньги мне нравятся, даже очень, но с сюрпризами их не сравнить.
Поэтому в десять вечера я появляюсь на площади возле оперы. Не уверена, но по-моему, это первый раз за последние два года, когда я не опоздала. Девчонок пока не видно, и я слоняюсь взад-вперед. Поглядывая на часы. Возле меня тормозит машина, в которой сидят двое парней. Один из них что-то говорит, глядя на меня.
- Что? – подхожу ближе, чтобы расслышать. – Простите, не подскажете, где здесь номер шестьдесят девять? – вежливо спрашивает водитель.
- Шестьдесят девять? По-моему, здесь нет такого… договорить я не успеваю, потому что чувствую, что кто-то хватает меня мертвой хваткой, поднимает как пушинку, и, не успев пикнуть, я оказываюсь на заднем сидении машины с тонированными стеклами. От ужаса теряю дар речи, чувствую, как холодный комок скатывается от горла куда-то вниз живота. Тем временем один из громил в мгновение ока срывает с себя широкий галстук и завязывает мне глаза. Нет, нет, нет!! Этого не может быть! Только не со мной, не здесь!
- Этого не может быть, - повторяю про себя, как мантру. Лихорадочно пытаюсь припомнить фильмы, где герои и героини выпутывались из подобных обстоятельств. Как назло в голову не приходит ничего дельного, кроме того, что в таких случаях героини начинают визжать: “Что вам надо?”.
- Что вам надо? – дрожащим голосом спрашиваю я, и, ответа, естественно, не получаю. Позвать на помощь? Даже в таком раздрае я понимаю, что кричать в “тачке” с закрытыми окнами по меньшей мере смешно. Н не сидеть же всю дорогу, как статуя?
- Вы, уроды, - не очень уверенно начинаю я, - остановите ваш чертов драндулет! Мой отец – начальник полиции!
“Уроды” в ответ дружно ржут и прибавляют скорость.
- Пустите! Пустите! – в истерике не своим голосом визжу я, молотя руками перед собой, но тут чувствую, как к моему виску приставляют что-то холодное. Пистолет? Это пистолет!
Я забываю не только говорить, но и дышать. Через некоторое время мы резко останавливаемся. Меня вытаскивают из машины и ставят на ноги. Слышится шорох и какая-то возня, меня куда-то тащат, потом мы останавливаемся, и с меня снимают повязку, но… ничего не меняется. Я вижу перед собой полную темноту. Только меня, кажется, больше никто не держит. В панике, ничего не соображая, бросаюсь вперед, и налетаю лбом на что-то твердое. Это “что-то” неожиданно поддается, и я, не удержав равновесия, влетаю вперед. Тут на меня обрушивается громкая музыка и яркий свет. Толпа танцующего народу, в основном девушек. Между ними снуют парни с подносами, одетые только в ботинки и кружевные фартучки.
- А вот и наша долгожданная именинница! Приветствуем! “Прыгающая сосиска” и подруги от всей души поздравляют Ади с днем рождения! И пусть этот вечер станет для нее и для всех нас незабываемым, - громовой голос доносится откуда-то сверху. Все, как по команде, оборачиваются на меня, и начинают прыгать, кричать и аплодировать. Я пытаюсь устоять на дрожащих ногах. Единственное, что приходит мне в голову – ведьмовский шабаш. Тут кто-то хватает меня за руку. Это Адиль.
- Ну, наконец-то! Как тебе похищение? Круто придумано, да?
Молча смотрю на нее, не имея сил ни ответить, ни поднять руку, чтобы заехать ей по физиономии. Приняв мое молчание за знак согласия, она тащит меня в дальний конец зала. Там, за столом, собралась вся компания. Молча плюхаюсь на подставленный стул. Меня наперебой начинают поздравлять, но я ни на что не реагирую.
- По-моему, она в шоке, - деловито замечает Эрика, пододвигая ко мне бокал с шампанским, который я залпом выпиваю. Под звуки “хэппи берсдэй”, официант, улыбаясь во все 50 фосфоресцирующих в “ультра” зубов, подносит мне маленький тортик с огромным бенгальским огнем посредине.
- Где я?
- Что, еще не догадалась? – спрашивает Жанна. – Честное слово, эти социальные работники не в состоянии сложить два плюс два! В лучшем стриптиз-клубе города, где же еще?!
Вылить бы ей на голову этот самый бокал шампанского… У меня внутри все кипит от злости на них и на себя. Зачем я только связалась с этими тупыми коровами, которые устраивают дурацкие шутки и таскают меня по сомнительным заведениям? Они мне не подруги и никогда ими не будут. Они – мои клиентки, в отношениях с которыми я зашла слишком далеко. А я, вместо того, чтобы сделать их жизнь правильней и лучше, сама оказалась в компании голых мужчин! Права была мама, надо было идти учиться на программистку. Вот сейчас выпью еще дин бокальчик, выскажу им все, что я о них думаю, а потом встану и уйду. Только одна проблема – по-моему, ноги до сих пор так дрожат, что я не в состоянии стоять. Чтобы взбодриться, наливаю себе апельсинового сока и, первый раз в жизни, разбавляю его водкой. Потом так же, залпом, выпиваю. Все ошеломленно молчат уставившись на меня.
- Тебе что, не понравилось? – удивленно высказывает догадку Жанна.
- Нет, почему же, еще как понравилось! Просто класс! Особенно мне понравилось, когда два дуболома приставили мне пистолет к виску.
- Глупенькая, он же не настоящий, - смеется Эрика.
- Кстати, откуда деньги на такие сюрпризы? Вы что, ограбили банк?
- Никаких денег мы не платили! – торжествующе заявляет Ривка.
- Ага, нисколечки, - вторит ей Жанна. Дело в том, - она скромно потупливает взор, - что мой Джонни…
Быстро он успел стать ее Джонни…
- Мой Джонни очень хорошо знаком с хозяином этого места. Так что он без проблем согласился бесплатно устроить этот вечер для нас! К тому же он очень уважает социальных работников. Когда-то они помогли ему завязать с наркотиками.
Час от часу не легче. Он просто милашка, этот Джонни, с его дружками наркоманами, по совместительству владельцами стрип-клубов. Это заставляет меня вспомнить о работе.
- Кстати, - осторожно спрашиваю я , - этот твой Джонни, сам, случайно, ничем таким не балуется?
- Да ну тебя, - отмахивается она, - кто из нас ничем таким не балуется?
Я снова теряю дар речи, и, чтобы придти в себя, подливаю еще водки, залпом глотаю ее, а потом, закашлявшись, понимаю, что забыла добавить апельсиновый сок. А, наплевать!
- Итак, леди, начинаем веселиться по-настоящему! – надрывается ди-джей. – Здесь и сейчас самые красивые, самые мужественные, самые потрясающие парни исполнят все ваши желания!
Его последние слова тонут в дружном восторженном визге. Похоже, эти самые парни пользуются большим успехом. На сцену между тем выскакивают длинноволосые «тарзаны» и под грохот барабанов начинают срывать с себя тигриные шкуры и бросать их в толпу. Поклонницы выскакивают из-за столиков и начинают их хватать. У сцены начинается давка.
- Итак, властители джунглей приглашают самых смелых и обворожительных леди совершить незабываемое путешествие в чувственный мир тропического рая!
С восторженными воплями Адиль, Жанна, Эрика и Сэмми, как по команде выскакивают из-за стола и бегут вперед, расталкивая остальных «леди». Через пару минут Жанна неожиданно появляется на сцене, опередив конкуренток, и тут же падает в объятия одного из «королей». Ривка с Фатмой и Алмаз убегают танцевать. Я остаюсь за столиком одна, прихватив бокал с чем-то крепким с подноса пробегающего мимо официанта. Упс, вместе с бокалом в моих руках нечаянно оказывается и его фартучек. Мне это кажется смешным, но парень возмущенно взглянув на меня, выхватывает его из моих рук и убегает в служебное помещение. Интересно, и почему он принял это так близко к сердцу? Понятно, что в подобном заведении такие вещи могут случиться с каждым, это издержки производства. Сама не знаю как, но тут в млей руке неизвестно откуда оказывается еще один бокал с красивым сине-розовым коктейлем. Я просто обязана его попробовать. Ммм, как вкусно. Хочу еще! Оглядываюсь в поисках официанта, но тут из толпы выныривает Ривка. Она хватает меня за руку и тащит в самую гущу событий. По пути мы кого-то толкаем, люди разлетаются в разные стороны, некоторые что-то недовольно кричат, но для Ривки это – все равно, что писк комара для носорога. А я вообще практически ничего не слышу, меня полностью захватывает ритмичная и быстрая музыка. Мне определенно начинает нравиться это место: здесь весел и столько красивых мужчин готовы на все ради меня! Или правильней будет сказать «мне»? Упс, не помню. Какая разница? Неожиданно с разбегу налетаю на сцену и вижу Жанну, оседлавшую своего тарзана. Она с остервенением размахивает собственной блузкой.
- Эй, я тоже хочу, - кричу я и пытаюсь залезть на сцену. Сцена довольно высокая, и я пару раз скатываюсь вниз. На третий раз я уже почти добралась, но тут все испортили какие-то два мужика в странных черных рубашках с надписью «охрана». Они вцепились в меня и пытаются стянуть вниз за ноги. Такая наглость возмущает меня до глубины души. Меня! В мой день рождения!
- Руки прочь! – кричу я им. – Я – именинница!
Как не странно, это срабатывает. Один из парней, избавившись от партнерши, протягивает мне руку и, как подъемным краном, поднимает наверх. Я в восторге прижимаюсь к его плечу. Вт это сила! Почему-то у меня предчувствие, что в этот вечер он предложит мне перебраться к нему на дерево, или где он там живет. С вершины мира гляжу вниз, на беснующуюся толпу. Замечаю внизу Ривку, отплясывающую дикарский танец, и весело машу ей рукой. По-моему, мое настоящее призвание – это сцена. В свете софитов я выгляжу как настоящая звезда! Вон какая-то девушка меня даже фотографирует. Сейчас мы им закатим настоящее шоу! Держись, Асексуальный маньяк! Изящно изгибаюсь на руках тарзана. Он сильно, но бережно, удерживает меня в сантиметре от пола, а его длинные волосы щекочут мне нос. Мои руки скользят по его мускулистой, гладкой спине…. Ммм, какие у него потрясающие глаза, почти такие же голубые как у… - Гай, - шепчу я и он улыбается мне.
Тут я счастливо улыбаюсь в ответ и отключаюсь…
Анна БИЗЕН, Израиль.