Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спиши.

Жди меня, и я вернусь
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: - Повезло. -
Не понять не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, -
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.

Эти стихи Симонов написал в начале июле 1941 года, когда приехал в Москву.
Не так давно, смотрел программу про него. Я слышал как он читал эти стихи. Немного хрипло, делая паузу после каждой строчки, с невероятной решительностью и спокойствием. Как молитву.
Будто ты на передовой. И вдруг все стихло на несколько минут. Где то в стороне от тебя гулко ухает полевая артиллерия и еле слышна сухая трель автоматов. Вокруг, перепаханные тяжелыми снарядами окопы. Убитые. Твои боевые товарищи, с которыми ты был с первого дня Войны. Они нашли свой покой здесь, на этой безымянной, всеми забытой высоте. Но ты не успеваешь подумать об этом. Нужно помочь перевязать раненного товарища. Собрать патроны. Разложить гранаты. Подмигнуть, усталому, и измазанному в копоти, молодому лейтенанту. Положив, еще горячий автомат на колени, сделать глоток из фляжки, смочить пересохшее от пыли и пороховой гари горло. А потом, когда впереди мелькнут серые каски – еще далеко, подивиться тишине и улыбнуться на последнем вздохе тишины –
…
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.